Неожиданно входная дверь распахнулась, и в кафе, отряхиваясь от снега, вбежал Егор, а с •ним какая-то девушка. «Только этого не хватало», – грустно подумала Лиза. Несмотря на то, что она давным-давно не любила Егора, видеть его с другой было не самым лучшим развлечением. Спутница Егора сняла отороченный мехом капюшон длинной дубленки, и Лиза узнала Лилию.
«Ничего себе, – подумала она. – Вот это поворот». Лиза старалась на них не смотреть, чтобы не привлекать внимания, но они были так заняты друг другом, что даже не взглянули в ее сторону. Лиля и Егор сели за самый дальний столик в темном углу и стали о чем-то беседовать.
«У них роман? – думала Лиза. – Вряд ли. Может, какие-нибудь дела… Может, им надо было встретиться…»
Но Лиза не верила сама себе. Во-первых, Егор никогда не отличался особой любовью к литературе, да и вообще к учебе, поэтому было трудно представить, чтобы он встретился с учительницей для обсуждения спорных мест в творчестве Гоголя. А во-вторых, было в их лицах, в их глазах и в том, как они склонились друг к другу; что-то такое, что не оставляло никаких сомнений – это роман. Это не случайная встреча учительницы и ученика – это свидание.
– Ой, какой хорошенький! – Лилия наклонилась и бросила кусочек колбасы со своего бутерброда котенку, который резвился около ее стула. – Какая прелесть!
Егор смотрел на нее с восторгом. Она нравилась ему всякой, но такой – ласковой и нежной – особенно. Егору казалось, что еще немного – и вся ее нежность будет принадлежать только ему. Ему одному.
– Ты любишь кошек? – спросил он. Несколько секунд он раздумывал – как к ней обращаться – на «ты»или на «вы», но потом подумал, что глупо ухаживать за женщиной и выкать.
Но когда он сказал ей «ты»; ему стало страшно, как будто он зашел в запретную зону, однако Лилия и бровью не повела. Продолжая подкармливать котика, она мельком взглянула на Егора, улыбнулась ему и сказала:
– Конечно, люблю. Кто же их не любит? Ведь они такие маленькие, такие беззащитные…
– А почему ты тогда не заведешь котенка? – спросил он. – Ну, если ты так их любишь…
Лилия с сожалением вздохнула.
– Мне нравятся рыжие персы. Знаешь такую породу?
Егор кивнул.
– А они ужасно дорого стоят. Я не могу себе этого позволить. Остается только ждать, когда у меня объявится какой-нибудь заморский дядюшка-миллионер, который, умирая, завещает мне все свое состояние. А пока… Пока буду любоваться на беспородных.
Она нагнулась и стала гладить котенка, и Егор тоже стал его гладить. Их руки встретились на пушистой кошачьей спине и замерли на секунду.
– Тебе не кажется, что это странно, – сказала она, поднимая на него миндалевидные карие глаза. – Я и ты. Ты знаешь, на сколько я тебя старше?
– Мне все равно, – сказал Егор, крепче сжимая ее руку. – Так даже лучше.
– И ты не боишься? – В ее глазах загорелся колючий огонек.
– А чего мне бояться? – спросил Егор, хотя ему стало не по себе.
– Того, что я тебя брошу, – усмехнулась она. – Будешь потом страдать, бегать за мной… Не боишься?
– Страдать? – Егор поднял вверх правую бровь. – Эго даже интересно. Надо попробовать.
– Ну, смотри, – теперь уже она гладила его руку, забыв про котенка, – только потом не хнычь. И еще у меня одно условие…
– Я согласен даже на два, – попытался сострить Егор.
– В школе никто не должен ни о чем знать. Понимаешь?
– Как не понять. – Егор кивнул, хотя ему и стало неприятно. Он привык к тому, что романом с ним гордились. Так было всегда, но он понимал, что теперь пришла пора расставаться со многими старыми привычками.
– Принеси мне еще сока, – сказала Лилия повелительным тоном. – И два бисквита. Только посмотри, чтобы свежие.
Егору нравилось исполнять ее поручения. Он чувствовал себя значительным и важным, когда был рядом с ней.
«Что же, – думал он, подходя к стойке, – красивая женщина имеет право на бесконечные капризы. Кому же еще повелевать, как не красивой?»
Он оглянулся по сторонам, надеясь увидеть кого-нибудь из знакомых, но Лиза закрылась от него глянцевым журналом, и он ее не заметил.
«Жалко, что нас никто не видит, – подумал Егор. – Все бы с ума от зависти посходили».
– Пожалуйста, твой сок, твои бисквиты. – Он поставил перед Лилей тарелку и стакан. – Что-нибудь еще?
Она едва отпила из стакана, пару раз откусила бисквит и отодвинула тарелку.
– Да нет, – томно проговорила она, – как-то не хочется… Кстати, – она взглянула на маленькие часы на золотом браслете, – мне срочно нужно идти.
– Хорошо, – сказал Егор, вставая. – Я тебя провожу.
– Это лишнее, – властно отрезала она. – Я поймаю машину и прекрасно доеду сама.
– Но со мной было бы надежнее, – настаивал Егор.
– Не люблю повторять два раза. – В ее голосе зазвучали резкие нотки, но она тут же улыбнулась, показывая крупные зубы, и Егор улыбнулся в ответ. Я тебе позвоню. К тому же – встретимся завтра на уроке..
– Да, – сказал он; взял ее за руку, притянул и поцеловал. – Я чуть не забыл, что ты моя учительница.
Проводив ее до дверей и уже возвращаясь обратно, Егор заметил Лизу, которая украдкой наблюдала за сценой прощания.
– О, привет, – обрадовался он. – Давно здесь сидишь?
– Давно, – вздохнула Лиза. – Собрались с Тусей в кино, а она уже так опаздывает, что никуда мы с ней не попадаем…
– Да, она это умеет, – сказал Егори тут же пожалел о своих словах. Ему было неприятно вспоминать о том, что когда-то он встречался с Тусей, потому что у этой истории был довольно грустный и бесславный конец. – Я пока к тебе присяду?
Лиза кивнула убрала сумку с соседнего стула, а Егор принес свой кофе и сел рядом. Ему хотелось с кем-нибудь поговорить, потому что он чувствовал себя счастливым.
– Егор, – сказала Лиза, – ты встречаешься с Лилией Анатольевной?
Его поразила прямота и бесцеремонность вопроса, и он рассмеялся.
– Не ожидал от тебя такой бестактности. – Он выбил сигарету из пачки и закурил, глубоко затягиваясь. – Встречаюсь, а что?
«Еще подумает, что я ревную, – подумала Лиза. Не надо ему ничего говорить. Зачем давать советы, когда не просят?»
Но остановиться она уже не могла. Ей казалось, что промолчать будет нечестно, все равно что не предупредить человека о том, что на его пути – открытый люк.
– Да ничего. – Лиза тянула время, подбирая нужные слова. – Вот только…
– Лиза, – Егор смотрел на нее почти влюбленными глазами, как будто все еще видел перед собой Лилию, – пожалуйста, не говори загадками.
– Вот только ты не думаешь, что она с тобой играет? – спросила Лиза. – Я видела, как она заигрывала с Михаилом, нашим учителем.
– С кем? – Егор скорчил очень неприятную мину. – С этой мелюзгой?
Лизе захотелось затопать на него ногами и закричать нечеловеческим голосом, чтобы он не смел обижать Михаила Юрьевича, но она сдержалась. – Хочешь – верь, не хочешь – не верь, – сказала Лиза, стараясь не смотреть на него. – Но только я своими глазами видела, как она к нему клеилась.
– Да? – с вызовом сказал Егор. – Тогда зачем же она встречается со мной?
– Не знаю, – пожала плечами Лиза. – Тебе виднее. Но только к Михаилу она неравнодушна, уж ты мне поверь.
Егор подозрительно посмотрел на нее и вдруг ехидно улыбнулся.
– Слушай, Кукушкина, а может, это ты к нему, неравнодушна? А? Вот и приписываешь свои чувства всем вокруг.
– Глупости, – сказала Лиза, но предательская краска разлилась по ее лицу. – Бред ты несешь.
– А я вижу, что не бред. – Егор погрозил ей пальцем. – Смотри, Кукушкина, добром это не закончится.
Лизе захотелось вылить ему на голову остатки чая, но она пожалела ни в чем не повинный напиток.
– И учти, – сказал Егор, раздавливая в пепельнице сигарету, – я живу так, как считаю нужным. И между прочим, с женщинами постарше гораздо интереснее, чем с такими малявками, как ты и твоя драгоценная Туся.
– Посмотрим, что ты скажешь через месяц, когда закончится практика, – сказала Лиза. Егор не затушил сигарету до конца, и она отмахивалась от едкого дыма. – Вот увидишь, она тебя обманет;
Егор вышел на улицу, на ходу обматываясь шарфом. Все-таки Лизе удалось слегка испортить ему настроение, но он был не из тех, кто долго раздумывает над чужими словами.
«Лилия, – он снова и снова повторял ее имя. Она не может играть со мной. К чему?».
Он думал о том, что теперь непременно должен раздобыть для нее рыжего перса, чего бы это ни стоило.
«Тогда она поймет, что я не очередной мальчишка, который ловит каждое ее слово, – говорил он себе, снова закуривая на ветру. – Она поймет, что это все серьезно… Только где же взять столько денег?»
Подходя к своему дому, он уже знал ответ на этот вопрос. Правда, для того, чтобы купить кота для Лилии, ему нужно было отказаться от своей мечты. «Ну и пусть», – решил он. Теперь его мечтой была Лилия.
9
Туся опоздала почти на два часа и вбежала в кафе, в раскаянии прижимая руку к груди. Лиза привыкла к ее бесконечным опозданиям, но все равно посмотрела на подругу с упреком.
– Лизочка, ну прости. – Туся положила перед ней на стол увесистую плитку белого шоколада. – По дороге встретила Волкова и Малышеву. А она такая болтливая, так меня заговорила, что не заметила, как время пролетело…
– Да ладно, – улыбнулась Лиза. – Я здесь тоже не скучала.
И Лиза рассказала подруге о том, что видела.
– Наш Егор с этой Лилией? – Было непонятно, то ли Туся радуется, то ли возмущается; – Ты уверена, что это именно свидание?
– И ребенку ясно, что когда держат друг друга за руку или целуются на прощание, то это именно свидание, – недовольно сказала Лиза. – Неужели ты думаешь, я не могу отличить свидание от деловой встречи? И потом, какие у них могут быть дела?
– Это точно, – кивнула Туся, разглядывая бычок в пепельнице. – Ты говорила с Егором?
Лиза рассмеялась.
– От тебя ничего не скроешь, друг мой Шерлок! Да, потом он подсел ко мне, и мы, как всегда, поругались.
– Кажется, с ним по-другому нельзя. – Легкая печаль пробежала по лицу Туси. – По крайней мере, у нас с тобой не выходит.
– Он сказал, что со взрослой женщиной встречаться гораздо интереснее, чем с такими малявками, как мы с тобой, – подлила масла в огонь Лиза.
– Ничего себе! – возмущенно воскликнула Туся. Можно подумать – взрослая женщина! Да там и посмотреть не на что!
Лиза не стала с ней спорить, потому что знала, что у Туси такая привычка – критиковать всех, даже самых красивых девушек. А Лилия была очень красивой. Наверное, родители дали ей такое экзотическое имя, зная, что она вырастет красавицей.
– Кажется, она по уши влюблена в Михаила, – с горечью сказала Лиза. – Зря я ревновала к Маргарите.
– Да-а, – протянула Туся. – Беда часто приходит с самой неожиданной стороны.
– Знаешь, – сказала Лиза, отламывая кусочек шоколада, – я хочу написать ему письмо.
– Письмо? – удивилась Туся. – Письмо Михаилу? А разве он уезжает?
– Нет, – сказала Лиза. – Я вижу его каждый день, но он все равно так, далеко от меня… Может быть, если я ему напишу, мне станет легче?
– Ну, не знаю. – По тону Туси можно было догадаться, что она не одобряет этой идеи. – Как-то это несовременно… Еще подумает, что ты не в себе.
– Конечно, не в себе. – Лиза отломила еще кусочек. – Я чувствую, что способна на любую глупость.
Туся посмотрела на часы и сказала:
– В кино мы, конечно, опоздали, – и вздохнула так, как будто в этом был виноват кто-то другой. Пойдем домой?
– Пойдем, – рассеянно кивнула Лиза. – А письмо я все-таки напишу. Только ты не говори никому, ладно?
– Не скажу, – пообещала Туся. – Только учти, что девушка должна писать такие письма, чтобы в том случае, если они попадут третьему лицу, это не могло бы ее скомпрометировать.
– С чего ты это взяла? – улыбнулась Лиза. Ее удивило, что Туся говорила как по писаному.
– В книжке одной прочитала. Про этикет, – стайной гордостью сказала Туся.
Дома Лиза отказалась от ужина и заперлась в своей комнате. Она села за письменный стол, включила настольную лампу, открыла первую попавшуюся школьную тетрадку и стала сосредоточенно грызть карандаш. Самое трудное – начать письмо. Лиза перебрала тысячу вариантов, но ни один ей не понравился, и листок в клетку по-прежнему оставался чистым. Как к нему обратиться? На «ты» или на «вы»? Назвать по имени-отчеству или только по имени? Написать «дорогой», «любимый» или как-нибудь еще?
На все эти вопросы не было ответов.
Наконец Лиза решила просто записывать свои мысли, как если бы она вела дневник, а потом выбрать лучшие и запечатать их в конверт.
Почему пишут письма? – вывела она аккуратным почерком. – И почему я пишу это письмо? Наверное, потому, что о чувствах легче писать, чем говорить. И еще потому, что если о них молчать, то они разорвут тебя изнутри. Я знаю, что выгляжу смешно, но меня это не тревожит. Я чувствую себя слишком усталой, чтобы заботиться о том, как я выгляжу.
Сначала мне приснился сон. Сон про тебя. Он был таким настоящим… Более настоящим, чем все, что есть наяву. Эта ночь была светлее, чем многие мои дни. А потом я увидела тебя в школе и была поражена этой близостью чуда.
Да, ты был близко. Когда ты сидел на моей кухне, смеялся, шутил, говорил с моими родителями, мне казалось, что так будет всегда, потому что просто не может быть иначе. Но оказалось, что это не так. Оказалось, что, встречаясь каждый день в школе, можно быть дальше друг от друга, чем во сне.
Ты будешь смеяться, но я все равно хочу, чтобы ты знал. Я пью только из той чашки, из которой пил ты. Это чашка из сервиза, но я привязала красную нитку к ее ручке и пью только из нее. Никто в семье не понимает моей причуды, и мне кажется, что это наша общая тайна.
Я тебя люблю, и это делает меня несчастной. Но вместе с этим я чувствую себя счастливой, как никогда. Я чувствую себя лишней и ненужной, но вместе с тем – значительной и важной оттого, что во мне, живет эта любовь.
Интересно, сколько раз ты улыбнулся, читая это письмо? Мне кажется, что я вижу, как ты смеешься надо мной. Пожалуйста, не надо. Не смейся.
Наверное, ты думаешь, что я – просто легкомысленная дурочка, которая влюбляется три раза в год и каждый раз думает, что это навсегда? Нет, это совсем не так. Я чувствую, что такая любовь, как моя, приходит один раз за всю человеческую жизнь, а к кому-то не приходит вовсе. Я знаю, что ты никогда меня не полюбишь, но смирилась с этим. Это было бы слишком хорошо и слишком неправдоподобно.
Я боюсь только одного. Боюсь того времени, когда закончится практика, и я тебя больше никогда не увижу. Я не понимаю, зачем вообще ходить в школу, если там не будет тебя. Туся сказала бы: «Как раньше ходила, так и ходи». Но раньше все было по-другому. Говорят, что лучше вообще не знать счастья, чем потерять его, когда узнаешь.
Для меня счастье – просыпаться и знать, что я тебя обязательно увижу, счастьем было думать о тебе.
Спасибо, что пришел ко мне на встречу к Есенину.
Это было очень благородно, потому что, если бы ты не пришел, я бы умерла от стыда. Мне бы хотелось думать, что ты не станешь презирать меня за это письмо, потому что нельзя презирать человека, который не лжет.
Мой дорогой, мой любимый друг! Я знаю, что не имею права так к тебе обращаться, но тем-то и хорошо письмо, что ты не можешь меня оборвать. Я люблю тебя, и что бы ни случилось в будущем, буду любить всегда, даже если это никому и не нужно. Пожалуйста, иногда вспоминай обо мне; о том, как я сбила тебя с ног на катке, о том, как я уронила несчастный цветок, засмотревшись на тебя, о том, как я – тебя любила. До свидания.
Лиза
Дверь тихонько отворилась, и.в комнате появился папа. В одной руке у него была чашка горячего чая, а в другой – тарелка с кусочком орехового торта:
Лиза быстро закрыла тетрадь, спрятала ее в сумку и вытерла слезы. Ей не хотелось, чтобы кто-нибудь видел, как она жалеет саму себя. Даже папа.
– Я подумал, что даже если ты не хочешь ужинать, – сказал он, подходя к столу, – это еще не значит, что ты не хочешь кусочек торта. Я прав?