Хольгер Янович Пукк
Об авторе
Хольгер Янович Пукк — детский эстонский писатель. Его повести «Два красных галстука», «Рассказ об одной команде», «Зеленые маски», «Юрий», сборник рассказов «Семнадцать отважных» — о детях, которые в дни фашистской оккупации Эстонии помогали партизанам, — хорошо известны юным эстонцам.
Три повести Хольгера Яновича «Два красных галстука», «Семнадцать отважных» и «Зеленые маски» переведены на русский язык, их с интересом читают и русские ребята.
На протяжении всех послевоенных лет Хольгер Янович Пукк является редактором детских изданий на эстонском языке. До 1954 года он редактирует пионерскую газету «Искра», с 1954 года по настоящее время — журнал «Пионер» и «Звездочка». Хольгер Янович Пукк — член КПСС.
В дни Великой Отечественной войны Хольгер Янович Пукк — гвардии старшина эстонского стрелкового корпуса, с оружием в руках очищает советскую землю от фашистских полчищ, участвует в боях за освобождение от фашистов городов Великие Луки, Невель, своей родной эстонской земли.
В книге «А как поступишь ты?» Хольгер Янович в форме интересного рассказа подсказывает своим юным читателям правила культурного поведения дома, в школе, на улице, в кафе, в театре, в гостях, в общественных местах.
Дорогие юные читатели! Редакции очень хотелось бы получить от вас отзыв на эту книгу и пожелания писателю и художнику. Письма шлите по адресу: Москва, А-30, Сущевская ул., 21, издательство «Молодая гвардия», массовый отдел.
Дорогие мальчики и девочки
Однажды, открыв окно, я обратил внимание на мальчугана в форменной фуражке школьника, который стоял у дверей дома напротив. Засунув руки в карманы брюк, мальчик лениво переминался с ноги на ногу. Очевидно, он только что позвонил и теперь ждал, когда ему откроют.
Через некоторое время на пороге появился пожилой мужчина.
Не вынимая рук из карманов и не снимая фуражки, мальчик что-то спросил.
В ответ мужчина покачал головой и улыбнулся.
Не сказав больше ни слова, мальчик круто повернулся, в два прыжка сбежал с лестницы и, сплюнув на мостовую, вразвалку пошел за угол.
Я был удивлен.
Какой невоспитанный мальчик!
И мне вспомнились бумажки под стульями и кинотеатрах, насмешки над прохожими, грубость в автобусах, трамваях…
Почему некоторые наши мальчики и девочки так некультурно себя ведут? А может быть, они просто не знают, как следует себя вести? Может быть, не знают, что можно позволить и что нет? Или знали да забыли?
И я решил написать эту книжку.
Перелистывая ее время от времени, юный читатель усвоит некоторые правила поведения.
А чтобы книжка интересней читалась, я познакомлю вас с сестрой и братом и расскажу о тех событиях, которые с ними произошли.
Надеюсь, что эта книжка будет полезна для вас.
Глава I. День начался
Мать отворила дверь и крикнула в полутемную комнату:
— Дети, дети! Пора вставать! Половина восьмого!
В глубине комнаты послышался скрип кровати. Мать прикрыла за собой дверь: кажется, обойдется без хлопот. Валли проснулась. Ну, а брата своего, Волли, она уж наверняка поставит на ноги, если тому еще захочется понежиться в постели.
Так оно и было.
Валли сбросила одеяло и соскочила на пол. На спинке стула висел тренировочный костюм. Момент — и костюм надет. Затем девочка подбежала к окну и раздвинула шторы.
Комнату залило весенним солнцем. Солнечный луч упал на кушетку. Там кто-то лениво потягивался и вертел взъерошенной головой.
— Ну что ты там прыгаешь?.. Солнце пустила в глаза…
Вместо ответа сестра подскочила к брату и стащила с него одеяло. Мальчик недовольно морщился и жмурил глаза от яркого света. Не открывая глаза, ой пошарил по кровати и, не найдя одеяла, снова свернулся калачиком и заложил руки под щеку.
Приняв решительную позу, Валли строго спросила:
— Как надо подниматься утром?
— С бодрым настроением… — пробормотал брат. — А ты не мешай! Дай человеку поспать еще несколько минуток.
— Где же твоя сила воли?
Волли подбросило как на пружинах. Как это у него нет силы воли!
А силу воли он считал одним из главных достоинств человека, без которого человек будет пасовать перед малейшей трудностью.
Но трудностей не надо бояться. В борьбе с трудностями закаляется сила воли. И если ты по утрам бодро вскакиваешь с постели, это и есть проявление силы воли, которую пионер должен воспитывать в себе.
Волли разок потянулся и стал одеваться.
А Валли тем временем распахнула окно.
Свежий утренний воздух ворвался в комнату, скользнул своей прохладной рукой по неприкрытым плечам ребят.
Брат и сестра встали рядом у раскрытого окна и начали утреннюю гимнастику. Сначала легкий бег на месте, затем движение руками вверх, вниз и при этом обязательно глубокий вдох и выдох.
Богатый кислородом свежий утренний воздух проникал в каждый уголок легких, выгоняя оттуда застоявшийся за ночь воздух. А легкие, питая кислородом кровь, разгоняли его по всему телу. Это освежало, изгоняло последние остатки сна.
Утренняя зарядка — упражнения вы видите на рисунке — заняла около десяти минут.
В заключение ребята проделали несколько дыхательных упражнений и затем Волли скомандовал:
— Заканчивать и умываться, — и в два прыжка очутился у двери.
— Волли, — укоризненно сказала Валли, — сегодня моя очередь!
— Э-э… Кто смел, тот и съел! — скорчил гримасу Волли и скрылся за дверью.
Ванной комнаты в квартире не было. Умываться приходилось на кухне под краном. Поэтому каждое утро у ребят возникал спор — кто идет первым умываться и кто должен ждать. И что только не придумывали: бросали жребий, устанавливали очередь. Но только Волли все было нипочем, и он всегда лез первым.
Обычно Валли, вздохнув, соглашалась: «Ладно, будь первым, я тем временем заправлю кровать». Но сегодня она решила не уступать и устремилась вслед за братом.
Мать в белом переднике стояла возле плиты. Ее строгий взгляд остановил ребят.
— С добрым утром! — поздоровалась Валли.
— С добрым утром! — выпалил вслед за сестрой брат.
Мать поздоровалась и сказала:
— Сегодня очередь Валли, и ты это отлично знаешь, Волли. А поскольку ты пытался нарушить порядок, в наказание ступай и заправь обе кровати, покуда Валли будет умываться.
Волли недовольно засопел, но возражать матери не стал. В этой семье дети не возражали старшим.
А Валли тем временем открыла кран. Весело зажурчала вода. Сперва надо намылить руки, а потом уже со щеткой можно приступать к ногтям. Правда, ногти она тщательно вычистила еще вчера перед сном, но за ночь под ними могли снова накопиться вредные микробы. Вымыв чисто руки, девочка принялась чистить зубы.
Мать налила в стакан немного теплой воды, а Валли добавила холодной. Вода из-под крана для полоскания зубов слишком холодна. Поэтому ее необходимо разбавлять теплой водой.
Набрав на зубную щетку побольше порошка, Валли стала ловко чистить ею зубы: вверх-вниз, вверх-вниз… И внутри и снаружи. После полоскания во рту чувствовалось приятное ощущение свежести.
Затем Валли намылила лицо, шею и уши. Пенилось душистое мыло, кожа, как говорится, начала скрипеть. Значит, лицо и шея вымыты чисто.
Валли еще раз ополоснула холодной водой грудь, шею и руки и схватила полотенце.
После растирания махровым полотенцем щеки, шея и грудь запылали свежим румянцем и по всему телу разлилась бодрость.
Так ежедневно закаляется каждый пионер их звена. Поначалу звеньевой проверял, как ребята выполняют пионерский закон, но теперь в этом нет надобности. Теперь каждый пионер великолепно знал: после утренней зарядки и обмывания холодной водой весь день чувствуешь себя бодрым.
Когда Валли вернулась в комнату, брат только что закончил заправку кроватей. Из своих и сестриных подушек мальчик соорудил у изголовья кровати нечто вроде высокой башни, углы подушек он вдавил.
— Это еще что такое? — всплеснула руками Валли.
— Полный порядок, — горделиво вскинув голову, сказал Волли.
— Что это за башня?
— Башня, башня… — обиженно пробормотал Волли. — У тети Августэ всегда так. Да еще кружевные накидки поверх всего. Ведь так же красивее!
Встряхнув косичкой, Валли выскочила в кухню.
— Мама, мама! Ты только взгляни!
Мать вошла в комнату и рассмеялась.
— Ты, сынок, понапрасну трудился! В наше время люди стремятся к тому, чтобы все было просто и разумно. На кровати должно быть простое покрывало, ну, скажем, из какого-нибудь ситца. Покрывалом можно накрыть и подушку, чтоб днем она не пылилась. И совсем нет надобности вдавливать углы у подушек. Все это давно устарело: и резные полочки, и расписные стенные коврики, и бумажные цветы… Ты ведь знаешь, какую мебель делает твой отец в мастерской? Простую, легкую и удобную.
Общими силами развалили башню из подушек, одеяло, простыни и подушки перекочевали в ящик под кушеткой, на которой спал Волли.
— Мама, а почему ты не скажешь тете Августа, что ее груда подушек ничего не стоит? — поинтересовался Волли.
— Это не так просто, — ответила мама. — Тете Августа уже за семьдесят, а в дни ее молодости у людей было иное понятие о красоте. И теперь ей трудно перестраиваться, отказываться от сложившихся привычек. Конечно, я говорила ей об этом, но осторожно, чтобы не обидеть старушку. Бумажных цветов она больше не приносит. А недавно тетя Августа повторила мои же слова: к чему бумажные цветы, коль живые в десять раз красивее!
Так, разговаривая между собой, мать с сыном направились на кухню. Там Волли открыл кран и стал умываться.
Когда брат вернулся в комнату, Валли уже была в школьном платье.
Вчера вечером Волли испачкал свою рубашку. Грязную мать велела положить в мешок с грязным бельем, а чистую взять из шкафа.
Но вот какую?
Волли протянул было руку, но тотчас отдернул ее назад. «Эту красную в белую полоску, что ли? Или ту, в зеленую клетку? Нет! Возьму-ка темно-синюю».
Волли быстро надел рубашку и поверх нее свитер.
Приглаживая перед зеркалом свои светлые вихры, Волли заметил, что сестра укоризненно смотрит на него, наклонив голову набок. Ну точь-в-точь как мама, когда примеряет Валли новое платье!
— Не-ет, это дело не пойдет! — решительно заявляет она.
— Как не пойдет?
— Эта рубашка не идет к этому свитеру.
— То есть как не идет? Еще как пошла! Гляди, как ладно сидит.
— Ах, ну тебя… Я говорю, что они по цвету не подходят друг к другу!
— А-а…
Волли взглянул в зеркало точно как сестра, склонив голову набок. И в самом деле, воротничок темно-синей рубашки и зеленый свитер как-то не гармонировали друг с другом. Ну так что ж из этого?
— Да что там… сойдет!
— Нет, не сойдет! — Валли схватила за край свитера и одним махом стащила его с брата.
— Разве учительница рисования не говорила вам, какие цвета сочетаются между собой и какие нет?
— Ну, говорила…
— Так к чему же она тогда говорила? — повысила голос Валли. Она открыла шкаф, достала серый свитер с красным орнаментом и подала его брату.
Волли надел свитер и… вынужден был согласиться, что серый свитер больше подходит к темно-синей рубашке. Все цвета одежды теперь гармонировали друг с другом.
— Ну, у меня два свитера. А что будет делать тот, кому выбирать нечего? — не сдавался Волли.
— В таких случаях поступают так: покупая новую вещь, выбирают по цвету такую, которая подходила бы к другим вещам, — вместо Валли ответила мама.
Она случайно услышала этот разговор, когда пришла напомнить, что пора завтракать.
— Ну а что, если я не знаю, какие вещи подходят друг к другу? — упрямился Волли.
— Надо посещать художественные выставки, слушать на эти темы беседы, проводить пионерские сборы. Да и учительница не раз тебе об этом говорила. Ну-ка, приподними свои брюки!
Смущенный Волли поддернул брюки, старательно наутюженные вчерашним вечером. На нем были яркие носки в желтую и коричневую полоску.
— Сколько раз говорила тебе, что носки по цвету должны подходить к костюму. Тебе нужно надеть синие или серые носки. Ведь на тебе синяя рубашка, синие брюки и серый свитер. Живенько смени носки!
Волли открыл шкаф и, наклонившись к своей полке, нашел несколько пар чистых, аккуратно заштопанных носков.
— Спасибо за носки, мама! — сказал Волли.
— Пожалуйста, пожалуйста, Волли, — улыбнулась мать.
Волли выбрал носки серые в синюю полоску и быстро их надел.
Но почему мама не похвалила его за наглаженные брюки? И Волли тотчас напомнил ей об этом.
— Нет, вы только посмотрите на него! Он еще хочет, чтобы его хвалили! А знаешь ли ты, что я скажу тебе, сынок? Выглаженные брюки — это примерно то же, что чисто вымытые руки! А мятые брюки с «пузырями» на коленях — это то же самое, что… ну, скажем, то же, что и грязный воротничок или непричесанные волосы. Ведь ты не ждешь похвалы за то, что волосы у тебя причесаны? — смеясь, закончила мать.
Не найдя что ответить, Волли молча последовал за нею на кухню.
На кухне их ожидала бабушка. Она стояла позади своего стула, держась рукой за его спинку. Хотя мать уже несколько раз предлагала ей сесть за стол — зачем, мол, ждать молодежь — однако с бабушкой на эту тему говорить трудно. У нее всегда один ответ:
— За стол садиться надо всей семьей сразу. Я не так уж стара и подождать могу.
— С добрым утром! — Волли поклонился бабушке, а Валли сделала никс[1].
Каждый отодвинул свой стул так, чтобы не греметь им по полу.
Мама подождала, пока сядет бабушка, и потом села сама. Дети заняли свои места после того, как села за стол мать. Брату с сестрой не один раз попадало за то, что у них не хватало терпения подождать, когда за стол усядутся старшие. Не меньше неприятностей было и из-за того, что ребята раньше других начинали есть.
Мать, а особенно бабушка твердо придерживались такого правила: приступать к еде можно лишь тогда, когда во всех тарелках есть еда. Словом, начинать есть всем сидящим за столом сразу. Право же, как-то неловко, когда тарелка твоего соседа пуста и он, глядя, как ты уписываешь за обе щеки, вынужден только слюнки глотать.
Раньше Волли думал, что все эти правила придумали бабушка с мамой. Но, дважды побывав в пионерских лагерях, он убедился, что и там требуют то же.