Эрек с Бетани пошли на площадь лакомиться сливочными облачками. Пирожка ехала то у Волчка на спине, то на плече у Бетани. В кафе Эрек искал глазами Дэнни и Сэмми, но их там не было. Продавец хмуро вручил им с Бетани по мороженому и мрачно сказал:
— Я тебя знаю. Ты тот самый пацан, который мешает новым королям проходить испытания.
Эрек пропустил это замечание мимо ушей. Подумаешь, еще один недоброжелатель. Они с Бетани вышли из кафе и присели на лужайке под деревьями.
— Здорово, что Роско хочет помочь найти близнецов. Одному мне с этим не справиться, — сказал Эрек и достал очки. — Кстати, надо посмотреть, как там Дэнни и Сэмми.
— С мамой тебе тоже надо бы поговорить. Рассказать ей, что и как.
Эта идея не привела Эрека в восторг.
— Может, и надо бы. Только мама мне ничего не рассказывает, с какой стати я буду что-то рассказывать ей, — буркнул он и погрузился в мрачные размышления.
Обидно было лишиться единственного воспоминания об отце, пусть даже и очень плохого. Снова мамина ложь и секреты! Почему она не доверит ему всю правду? Эрек подумал о близнецах, надел очки и почувствовал, что скользит по воздуху над какой-то улицей в Алипиуме. Ощущение было очень странным: Эрек плыл вперед, сидя в кресле. Кресло немного потряхивало. Близнецов он не видел, но зато ясно слышал голос Сэмми:
— Отвяжись! Ты и так целый кулек конфет слопал! А мой не трогай!
— Да ладно тебе, сестренка, — ответил смеющийся голос Дэнни. — Тебе вредно сладкое. Если съешь еще хоть одну конфетку, твоя одежда лопнет по всем швам. Видела «Невероятного Халка»?
— На себя посмотри! Скоро сможешь играть в прыгбол без специального костюма.
— Да поделись уже! Знаешь ведь, что в кабинете у президента Лентона будут еще конфеты.
Теперь Эрек заметил, куда направляются близнецы: прямо к распахнутой двери Зеленого дома. Вместе с Дэнни и Сэмми он вошел внутрь и зашагал по коридору. Вдруг прямо у него над ухом раздался громкий, неприятный и до боли знакомый голос:
— Какая встреча! Сам Эрек Рекс, подумать только!
Эрек поспешно оглянулся по сторонам, но увидел лишь нескольких служащих. Они куда-то спешили, зажав под мышками портфели и папки, и не обращали на него никакого внимания.
— Ты что, ослеп, умник?
Голос принадлежал Балору Штейну. Но как тот мог оказаться в Зеленом доме? Да и как мог увидеть Эрека, который смотрел в Ненаглядные очки? А может…
Эрек сорвал очки с носа и увидел прямо перед собой ухмыляющегося Балора.
— Да у тебя новые очки, умник! Скажи, ты считаешь себя таким важным, потому что получил вот этот амулетик? Ну-ка, посмотрим…
Балор попытался сорвать цепочку с шеи Эрека, но, как и мамины Ненаглядные очки, амулет держался, будто его приклеили. Ухмылка сошла с лица Балора, ее сменила гримаса откровенной ненависти.
— Со мной эти фокусы не пройдут! Мы честно победили в испытании, результат официально зафиксирован. Отвечай, почему источник не хочет выдавать задания никому, кроме тебя? Ты кого-то подкупил?
— Мне не пришлось никого подкупать, — широко улыбнулся Эрек. — Все дело в том, что источник знает, кому действительно суждено стать королем.
Балор сощурил глаза.
— Вот если бы ты не путался под ногами, источник не был бы таким разборчивым. Кстати, будешь доставать следующее задание, уж постарайся, чтобы оно не совпало по времени с Чудовищным Погромом.
— С чем-чем?
Губы Балора растянулись в намеке на улыбку.
— Ну да, конечно, типичный умник. Знает очень много о чем-то одном, зато во всем остальном ничегошеньки не смыслит.
Из-за спины Балора выскочил Деймон.
— Чудовищный Погром? Уже? Я с вами! Хочу громить мерзких гидр! — Он поправил на голове дурацкую серую шляпу и пропел: — Деймон хочет на Погром, на Погром, на Погром. Братец будет… — Тут он поймал злобный взгляд Балора и осекся.
Балор вытащил пульт и направил его на Эрека. Ненаглядные очки взмыли в воздух.
— Ну вот, куда проще, чем в прошлый раз, — усмехнулся Балор, поймав очки. — Спасибо. — Он водрузил очки на переносицу и насупился. — Это еще что за шутки? Там одна чернота! — Сняв очки, он злобно посмотрел на Эрека. — Ладно, умник. Назад ты их не получишь. Уж я разберусь, как они работают!
Он собрался уходить. Эрек бросился ему вдогонку, но Балор юркнул за спину Деймона и крикнул:
— Счастливо оставаться, умник!
Балор нажал на кнопку пульта и вместе с братом растворился в воздухе.
Эрек в ярости пнул ком земли.
— Невероятно! Как прикажете теперь искать близнецов?! — Он начал ходить взад-вперед, пытаясь сообразить, что же теперь делать. — Наверное, надо обойти все места, где они были, и расспросить людей.
Конечно, план был совершенно безнадежен. Кто в Алипиуме захочет ему помочь? Все считают его мошенником.
Бетани в ужасе замерла.
— Ой! Теперь Балор сможет шпионить за людьми!
Эрек кисло усмехнулся.
— Вряд ли. Очки показывают лишь тех, по кому ты скучаешь. Балору плевать на всех, кроме себя, так что в очках он никого не увидит.
— Смотри-ка! — вскрикнула Бетани, указывая на землю. — Это улитка?
Эрек опустился на колени. Ну да, то, что сначала выглядело как розово-лиловый камень, на глазах выросло и превратилось в большую улитку с его именем на боку. Эрек извлек на свет два листка бумаги и спрятал раковину в карман.
Письмо гласило:
Тина.
С бешено бьющимся сердцем Эрек передал письмо Бетани. Похоже, Тина вовсе не была плодом чьей-то глупой шутки. Похоже, какая-то настоящая девочка из далекой страны и правда в него влюблена. Он стал читать написанное на второй странице.
ПЕСНЯ ДЛЯ ЭРЕКА,
КОТОРУЮ СОЧИНИЛА ТИНА
Далеко в Иноземье дева песню плетет,
Полон нежности голос, но нет лада у нот.
Вся душа ее в песне, и под быстрой рукой
Струны стонут и плачут — но нарушен их строй.
Мы вовек не встречались, и тому не бывать,
Меж двумя берегами разрушена гать, —
Так зачем я свиваю этой музыки нить,
Раз не может она ничего изменить?
Струны дальше сплетают яркий сон моих дней,
Сердце рвется наружу, вслед за песней моей,
Но, боюсь, оставаться назначено ей
Навсегда недопетой.
Ты мой светлый герой в шутовском облаченье,
Но жесток твой Алипиум, нет в нем прощенья.
Услыхав злые вести, сердце замерло сразу,
Ритм сменило на блюз с искрометного джаза.
«Вы» и «мы» — два словечка, меж которыми бездна.
Если б встретились мы?.. И мечтать бесполезно.
И хотя для меня ты единственный свет,
Мест соседних для нас в мироздании нет.
Струны шьют-вышивают черный сон моих дней,
Сердце лед покрывает вслед за песней моей, —
Я боюсь, оставаться назначено ей
Навсегда недопетой. 1
Бетани забрала страницу у него из рук. Лицо у Эрека горело. Бетани читала песню, прижав пальцы к губам.
— Эта девочка влюблена в тебя без памяти! Ты видел? «Для меня ты единственный свет…» Вот бедняжка!
— Лучше больше не писать ей, — смущенно проговорил Эрек. — Зря только даю ей надежду, ведь она никогда меня не увидит. Ей от этого грустно.
— Нет, ты ничего не понимаешь! Если перестанешь писать ей теперь, после того как она тебе открылась, она умрет! Ты пиши — больше от тебя ей ничего не надо. А ее чувства со временем пройдут сами собой.
На другой день Эрек с Бетани отправились в Общество Труда к десяти часам — за следующим заданием. По пути к ним присоединились Джек и Оскар — на этот раз без Роско. На улицах собралась толпа, все шипели и свистели вслед Эреку. Джек, Оскар и Бетани окружили друга плотным кольцом, защищая его. Эреку хотелось бы, чтобы рядом был Роско со своим пультом, но, видимо, Роско не рискнул появиться на людях вместе с объектом всеобщей ненависти.
Толпа скандировала: «Балор! Балор! Балор!»
Эрек не понимал, зачем вообще тратит время. Жители явно не хотят, чтобы им помогали. Ему было бы куда лучше дома, вдали от всех опасностей. В груди клокотал гнев. Все было так несправедливо! Эрек посмотрел на амулет — на маленьком алом сегменте слабо светился символ, означающий самопожертвование. Что ж, кормление новорожденных драконят не шло ни в какое сравнение с тем, что приходилось терпеть сейчас. Добровольно ввязываться в неприятности ради таких людей — это совсем другой уровень самопожертвования. Эрек слабо улыбнулся, думая, знают ли мойры, что сейчас ему приходится снова проверять первую добродетель на прочность. Однако Эрек не собирался отдавать судьбу этих людей на волю Баскании и братцев Штейн.
Джек и Оскар отпихивали собравшийся народ с пути, чтобы дать Эреку возможность добраться до входа в Общество Труда. Разъяренная толпа ревела: «Обманщик!» «Ты уже продул! Вали отсюда!» Какая-то женщина выкрикнула: «Он сбежал из подземелий короля Плутона! Это прожженный преступник!» Человек рядом с ней вопил: «Мошенник! Повесил на шею какую-то побрякушку, чтобы убедить нас дать ему продолжить испытания!» Кто-то бросил Эреку в грудь гнилое яблоко. Яблоко шмякнулось о футболку и свалилось под ноги, оставив темное пятно на уровне сердца. Эрек старался не выдать своих чувств. Почему ему так больно? Какое ему дело до мнения этих людей? Важно то, что о нем думают те, кто ему дорог. Нравиться всем на свете невозможно. Если бы только заставить себя действительно поверить во все эти мудрые мысли…
Наконец Эрек добрался до черного входа в Общество Труда. Маленькая деревянная дверь смотрелась странно и неуместно в сияющем серебром здании с прекрасными башенками и яркими флагами. К двери была пришпилена записка: «Вернусь в десять утра». Часы Эрека показывали без минуты десять. Путь сквозь толпу занял больше времени, чем он предполагал.
Деймон Штейн, Грант Гоннор и Хью Лиган, осклабившись, стояли у запертой двери. При виде Эрека Балор вскинул брови.
— А вот и любимец публики. Думаешь, тебе позволят здесь править? — Он засмеялся. — Вот вытащишь из источника все задания — станешь никому не нужен, и тебя посадят в подземелье.
Как же Эрек сейчас жалел, что так и не научился пользоваться пультом. Ему бы нашлось применение!
— Мои очки при тебе?
— Ага, размечтался! Стану я таскать их с собой! Еще отнимешь!
Дверь щелкнула и отворилась. Ребята вошли в Центр надзора за испытаниями, который представлял собой старую антикварную лавку. Комитет недопущения перемен, похоже, вообще не задумывался о том, как, что и зачем он делает. Дверь захлопнулась. Из-за прилавка выскочил Янус, маленький человечек с косматыми волосами и бородой, и запрыгал от восторга. Вздымая в воздухе клубы пыли, он подскочил к Эреку и Бетани, заключил их в костлявые объятия, а потом бросился пожимать руки остальным.
— Добро пожаловать! Добро пожаловать!
В глазах Януса блестели слезы, он закрыл руками лицо, наполовину спрятанное под спутанными седыми космами. Он выглядел так, словно провел пятьдесят лет на необитаемом острове. Янус поднял глаза на Бетани и прижал руки к сердцу.
— Ты была права — вы быстро вернулись! Как я рад! — Конец фразы потонул в рыданиях.
Деймон поскреб затылок.
— Э-э… Может, мне, того… встряхнуть его маленько?
— Нет, болван! — рявкнул Балор. Он наклонился к Янусу и вытащил пульт. — Слушай меня, я победил в последнем состязании. Я хочу сам пройти к источнику Эла. Как мне это сделать?
— О, какая драма! Какие эмоции! Как мне нравятся люди! Я и забыл, какие вы все чувствительные! — захихикал Янус.
В глазах Балора сверкнула ярость.
— Ты забыл, что люди могут с тобой сделать, если откажешься сотрудничать?
Януса разбирал смех.
— Как мило, просто прелесть! — умилился он, а потом заговорил серьезно: — Ты же понимаешь, что источник Эла сам решает, с кем ему говорить, и я никак не могу повлиять на его решение. Через источник Эл получает распоряжения от самих мойр. Так что все вопросы к ним.
Балор помолчал, прижав палец к губам, — явно размышлял, как добиться своего. Янус гордо расправил плечи.
— Сюда могут войти лишь те, кому позволено проходить испытания. Но туда, — он указал на дверь в глубине лавки, — войдет лишь тот, кто может вытащить задание из источника Эла. Эрек Рекс!
Эрек шагнул вперед.
— Это я.
— Поставь свою подпись. — Янус шмыгнул носом и прошептал: — Ребятки, вы ведь побудете тут со мной, пока он будет ходить за заданием? У меня сердце разрывается при мысли, что скоро опять придется остаться в одиночестве.
Как только Эрек написал свое имя на листе бумаги, буквы почернели и растрескались, прорываясь снопами яркого света. Теплые лучи озарили лицо Эрека и осветили пыльную лавку. В следующий миг такой же свет вспыхнул вокруг двери в дальнем конце комнаты. Эрек открыл дверь и увидел за ней сияющую пленку, похожую на мыльный пузырь.
— Ну, увидимся.
Он помахал рукой и собрался шагнуть в проем. Балор оттолкнул его, ломанулся вперед, надеясь пробить пленку, но расшиб лоб и отлетел назад, утирая кровь из расквашенного носа.
— Деймон, Грант, попробуйте вы!
Эрек терпеливо ждал, пока Деймон и Грант безуспешно штурмовали пузырь. Наконец они прекратили попытки и отошли в сторону, потирая ушибленные места. Эрек сделал им ручкой и легко прошел сквозь пленку.
Хотя он уже знал, что ждет на той стороне, от вида огромного здания из стекла и стали все равно перехватило дух — уж очень силен был контраст с пыльной и уютной старой лавкой. Эрек подошел к вахтеру возле лифтов и спросил, куда идти. Вахтер потянулся к телефону и сказал в трубку:
— Парень опять здесь. Ладно. Скажу. — Он поднял глаза на Эрека. — Лифт «Це», шестой этаж, кабинет шестьсот двенадцать.
В кабинете шестьсот двенадцать сидела все та же женщина. Она растянула губы в улыбке, но глаза ее смотрели жестко. Эрек снова получил целую кипу бумажек.
— Вот, подписывай.
Эрек пролистал бумажки, пытаясь разобрать текст, отпечатанный мелким шрифтом. На последней странице жирными буквами значилось: «…и я осознаю, что ни при каких обстоятельствах не получу скипетра и права на трон ни в одном из Королевств Хранителей вне зависимости от исхода испытаний…»
Руки сами сжались в кулаки, сминая бумагу. Это была последняя капля. Значит, все против него. Ну что ж, Эрек не станет подписывать ничего подобного. Ни за что. Эрек отдал стопку бумаг обратно.
— Как быстро… — сказала женщина. — Ты точно расписался везде?
— Я нигде не расписывался. Я не согласен с тем, что там сказано. Мне предназначено быть королем, и, если пройду испытания, я им стану! — выпалил Эрек и скрестил руки на груди, всем своим видом давая понять, что не уступит.
Женщина лишилась дара речи. Она беззвучно шевелила губами, размахивая стопкой бумаг, и наконец вскочила с места.
— Так, значит, ты отказываешься от участия? Не хочешь подписать необходимые документы? — Она вдруг заулыбалась. — Прекрасно. Я скоро вернусь.