– Нет. Я не боюсь, я только беспокоился, что мы можем напутать и мама будет волноваться. А вообще я не дипломат, и ничего не случится. Я могу пригодиться. Я знаю, какой из себя Роджерс и Джонни. И его машину знаю.
– Я тоже поеду! – пискнула Бригитта.
– Ты останешься, – сказал Ко Ко.
– Нет, поеду. И деньги возьму. Подождите минутку.
Бригитта ушла и тут же вернулась, неся копилку, сделанную в виде красной собаки.
– Только ее надо разбить.
– Потом разобьем, – сказал Ко Ко. – Так ты едешь?
– Еду.
Игоря охватило странное чувство, как когда стоишь в воротах и к тебе бежит чужой нападающий и вот-вот ударит, и надо обязательно взять мяч, потому что счет ноль – ноль, а до конца игры осталась одна минута и от этого мяча все зависит. И уже не думаешь, больно или не больно будет, когда бросишься ему под ноги.
– Бригитта, надо взять еды, – сказал он.
– Я сейчас все сделаю. А ты напиши записку своей маме и Евгению.
– Знаю.
Бригитта ушла, а Игорь сел за стол и написал ручкой Данчева на большом листе:
«Дорогая мамочка, не волнуйся, пожалуйста. Ничего со мной не случилось. Я завтра вернусь домой и тебе с утра позвоню. Игорь».
Больше он ничего не написал.
Игорь даже подошел к окну, чтобы придумать что-нибудь. А то Ко Ко все смотрел на него, будто презирал.
За окном уже был вечер, еще не поздний, но оттого, что на всех деревьях вокруг горели лампочки, казалось, что ночь темнее, чем на самом деле.
Вернулась Бригитта с большим свертком. Она положила его на стул и задвинула стул под стол так, чтобы сверток не был виден.
– У нас есть оружие? – спросил Игорь у Ко Ко.
– Есть, – коротко сказал Ко Ко.
И Игорь проглотил слюну. Вот оно, самое настоящее приключение!
Бригитта приложила палец к губам: за дверью послышались шаги ее мамы.
Бригитта о чем-то просила ее, и мама сначала не соглашалась, а потом повернулась к Ко Ко и сказала по-английски:
– Но ведь это отлично может сделать мой муж. Зачем вашему брату беспокоиться?
Бригитта подмигнула Ко Ко, и тот ответил:
– Ничего, это не трудно.
– Ну ладно, Маун Ко Ко, – сказала мама, – только на вашу ответственность, и чтоб к десяти часам быть дома. – Она улыбнулась и ушла.
– Я сказала ей, что твой брат нас хочет покатать по городу и показать иллюминацию.
– Я понял, – сказал Ко Ко. – К десяти часам мы будем далеко. Правильно.
– Письмо готово? – спросила Бригитта у Игоря.
– Только маме, но я не знаю, что писать.
– Чтобы не волновалась. Я своей то же самое напишу. А ты еще Евгению хотел написать.
– Сейчас, – сказал Игорь.
И он написал:
«Евгений Александрович!
Извините, что я вам не говорил всю правду, но я дал слово. Роджерс поехал за казной Бандулы. Мы с моими друзьями должны его выследить. Казна находится у пагоды Трех Духов, возле деревни Тауншве. Больше я пока ничего не знаю. Если сможете, приезжайте туда. Пусть мама не беспокоится».
– Письмо Евгению мы запечатаем и конверт надпишем, – сказала Бригитта, – а мамам запечатывать не будем.
Ко Ко тем временем уже взял под мышку сверток и копилку.
– Иди за нами, – сказал он Бригитте.
– Ладно. А моя мама твоей маме позвонит, она обещала. Она меня любит и почти всегда слушается.
– Ну, идем? – спросил Ко Ко.
Они вышли из дома. Только Бригитта отстала. Она что-то говорила своей маме и отвлекала ее, чтобы та не видела, как ребята выносят сверток и копилку.
Ребята вышли за ворота и подождали Бригитту.
Потом они завернули за угол. Там, в переулочке, стоял старенький джип с поднятым верхом.
– Твой брат поведет? – спросил Игорь.
– Нет, он дал мне машину. Я вожу не хуже его.
– Ты сам?
– Что такого? Я даже иногда за него работаю, если он заболеет.
Игорь посмотрел на Ко Ко с уважением. Не зря его так хвалила Бригитта.
– Залезайте, – сказал Ко Ко.
– Я взяла фонарик, – сказала Бригитта.
– Молодец!
Ко Ко завел машину, мотор затарахтел, потом загудел ровнее.
Бригитта села впереди, вместе с Ко Ко, Игорь поудобнее устроился на заднем сиденье. Он немножко боялся, а вдруг Ко Ко попадет в аварию, но показывать этого не собирался.
Машина резко рванула с места и выпрыгнула на Университетскую улицу. Ко Ко зажег фары.
– Надо будет купить побольше бензину, – сказал он, – разбей копилку.
Игорь осторожно стукнул копилкой об пол.
– Сильнее, – приказал Ко Ко, и тут Игорь понял, что начальник у них Ко Ко, хоть Ко Ко еще два часа назад ничего не знал о мече и тайне генерала Бандулы.
Мимо пролетели ворота Игорева дома. Мама с папой в посольстве, подумал он, и вернутся только ночью, поэтому пока они волноваться не будут.
Игорь сильно стукнул копилкой об пол, и голова собаки откололась. Монеты и бумажки рассыпались по полу джипа, перемешавшись с осколками копилки.
– Соберешь так или остановить машину? – спросил Ко Ко.
– Соберу, – сказал Игорь.
– Ты мне понравился, – сказал Ко Ко. – Я так и думал, что вы поедете, а то бы не вернулся.
И Игорю стало приятно. Оказывается, Ко Ко не считал его трусом.
3
КОГДА НАСТУПИЛА НОЧЬ
Машина долго ехала через праздничный город. Ко Ко выбирал тихие переулки, потому что не хотел попасться на глаза полицейским. Ведь у него не было прав, он еще был несовершеннолетний.
Из садов по сторонам улиц доносились веселые голоса, а перед бедными домиками, выходившими к самой дороге, стояли горящие плошки. Ребятишки бегали по улицам, зажигали шутихи и кидали хлопушки в машину. У большого костра танцевали девушки, а на деревянном помосте шло представление бирманского театра. Какой-то человек, одетый в старинный костюм, плясал, изгибаясь и вскидывая руки, вместе с напудренной девушкой в таком длинном белом платье, что юбка волочилась по полу. Перед сценой сидели музыканты, стучали на барабанах и трещали трещотками. Вдоль заборов и по площадям гуляли празднично одетые люди. Девушки вплели в волосы гирлянды мелких душистых цветов, а мужчины надели самые нарядные, переливающиеся шелковые лоунджи.
Над домами летали ракеты и плыли воздушные шары. К некоторым воздушным шарам были прикреплены свечи и бенгальские огни, и казалось, что в небе во много раз больше звезд, чем обычно. «Интересно, летит ли сейчас и наш воздушный шар?» – подумал Игорь и стал искать самый красивый.
– Ну, сколько у нас денег? – спросил Ко Ко.
– Не знаю, темно. Не меньше десяти джа, потому что одних бумажек восемь штук и еще много мелочи.
– Хорошо, – сказал Ко Ко, – на бензин хватит. А нам еще завтра надо будет купить поесть.
– Едем за сокровищами, – захихикала Бригитта, – а у самих денег нет!
– Ничего, – сказал Игорь. – Зато есть машина.
– А она может сломаться, – сказала Бригитта.
– Так нельзя говорить, – сказал Ко Ко, – она в самом деле может сломаться, если услышат злые духи.
– Злых духов нет, – сказала Бригитта.
– Ты не знаешь, – ответил Ко Ко. – Вот, видишь? – И он показал на красно-белую тряпочку, привязанную у ветрового стекла. – Это от злых духов.
– Большой, а необразованный, – сказала Бригитта.
– Я учился в школе, – обиделся Ко Ко, – и умею считать, писать и говорить по-английски.
– Чего ты к нему пристала? – спросил Игорь. – Каждый делает что хочет. Джонни, например, верит в христианского бога и даже молится.
Бригитта замолчала, но потом снова начала болтать.
Огни стали встречаться реже и реже. Город кончался. Иногда подолгу не было ни одного огонька.
– Монастыри, – сказал Ко Ко, – монахи легли спать.
Среди темных деревьев светилась одинокая лампочка, и под ней сидел молодой бритый монах в оранжевой тоге и читал книжку.
Впереди снова загорелось много огней. Они тянулись цепочкой, в одном месте скопившись в созвездие.
– Что это? – спросил Игорь.
– Аэропорт Мингаладон, – ответил Ко Ко.
– Я сюда прилетел, – сказал Игорь.
– И я тоже, – сказала Бригитта.
– А я никогда не летал на самолете, – сказал Ко Ко.
Вот, оказывается, в чем Игорь мог дать ему сто очков вперед.
– А мы летели сюда целый день. И еще я летал на юг с бабушкой.
– Я вырасту и тоже полечу. Только на свои деньги, а не так, чтобы меня возили родители, – сказал Ко Ко. – Сейчас будет бензоколонка. Я тут остановлю машину, и вы вылезете. Не надо, чтобы вас увидели в машине. А то могут позвонить в полицию, и нас поймают.
Игорь и Бригитта вылезли и стали под большое темное дерево. Было уже совсем темно и немного страшновато. Бригитта взяла Игоря за руку. Невидимый, прожужжал большой жук, сделал круг над Игорем с Бригиттой, потом улетел по своим делам. Красные задние огоньки джипа, прыгавшие по дороге, замерли у освещенного окошка бензоколонки. Из машины выскочила темная фигурка Ко Ко и вошла в домик.
Через три минуты красные огоньки снова запрыгали. Ко Ко вел джип задним ходом. Игорь и Бригитта забрались в машину, и она показалась им уютной, привычной и давно знакомой.
Еще через полчаса кончились и пригороды Рангуна. Последняя одинокая ракета взлетела над маленьким домиком у дороги, и вокруг воцарилась полная темнота. Только фары джипа высвечивали извилистую полосу асфальта да иногда загорались, ослепляя, огни встречной машины, и тогда Ко Ко выключал свои фары, и встречная машина тоже начинала подмигивать, чтобы не ослепнуть и не потерять из виду дороги. Если же машина фар не гасила, то Ко Ко говорил: «Большой грузовик, тяжелый». К дороге близко подходил лес. Странный лес, похожий на осиновый. Когда свет фар, попадая на деревья, освещал тонкие прямые стволы и вороха опавших листьев, казалось, что машина едет по подмосковному лесу.
– Это что? – спросил Игорь. – Джунгли?
– Нет, не джунгли, – сказал Ко Ко. – Это каучуковые плантации. Резиновые деревья.
– Они называются гевеи, – сказала Бригитта. – Мы сюда в прошлом году ездили. Сейчас не видно, а днем можно посмотреть – на каждом дереве прорезана в коре полоска и подвешена банка. И резиновый сок стекает в банку. А утром эти банки собирают и сок сливают в ведра. Когда он застынет – получается чистый каучук.
Но в темноте не видны были ни банки, ни чистый каучук, и Игорь пожалел, что они едут не днем, а то можно было бы остановиться и набрать немного каучука.
– Здесь тигры есть? – спросил Игорь.
– Какие тигры? – засмеялся Ко Ко. – Тигры около города не живут.
– Ну а кто здесь водится?
– Не знаю. Олени, наверно. И всякие птицы.
Потом лес прекратился, и слева потянулось большое озеро с изрезанными берегами. Кое-где по берегу стояли маленькие пагодки, такие белые, что даже в темноте их было видно.
– Отсюда воду берут для города, – сказал Ко Ко. – В этом озере нельзя купаться.
– Водохранилище, – сказала Бригитта.
– Ну, может, водохранилище, – согласился Ко Ко. Он, наверно, не знал такого слова.
Вдруг машина резко затормозила и остановилась у края поля, заросшего высокими растениями, немножко похожими на очень большую кукурузу. Ко Ко взял фонарик и вынул из-под сиденья нож.
– Подождите здесь, – сказал он, – я сахарного тростника нарежу.
– Это сахарный тростник? – удивился Игорь. – Он же очень большой.
Ко Ко срубил несколько стеблей, каждый куда выше его, и очистил их от листьев. Потом положил стебли в машину, отрезал по куску и передал Игорю с Бригиттой.
– Можно жевать, – сказал он. – Очень вкусно.
Толстые стебли и в самом деле были сладкими, их сок был как сахарный сироп.
Бригитта сосала-сосала тростник и потом стала дремать. Голова ее клонилась к Ко Ко.
– Не спи, – сказал Ко Ко.
– Укачивает в машине, – призналась Бригитта. – А так я не хочу спать.
– Если ты заснешь, я тоже могу заснуть. Я не люблю, когда рядом спят: мне самому хочется. Ты лучше мне что-нибудь рассказывай. Или пой песни.
– Я не умею петь, – сказала Бригитта.
– Ну, тогда я буду петь, – сказал Игорь. – Я хоть плохо пою, но могу петь довольно громко.
И он запел песню про барабанщика.
Так они и ехали. Игорь пел песни, Ко Ко смотрел на дорогу, а Бригитта громко хрустела сахарным тростником, чтобы не заснуть.
Проехали мимо странного сооружения – в поле стояли колонны, покрытые сверху каменной крышей, а вокруг, насколько было видно, по полю были расставлены рядами каменные кубики.
– Это что такое? – спросил Игорь.
– Английское кладбище, – сказал Ко Ко. – Тут англичане похоронены, которые на войне с японцами погибли. Не очень давно.
– Во Вторую мировую войну? – спросил Игорь.
– Меня тогда еще на свете не было, – сказал Ко Ко, – а отец был молодой. Англичане убежали, их японцы победили, и японцы у нас стояли два года или три. Они были плохие, и отец ушел в партизаны, в армию Аун Сана. А потом англичане вернулись и выгнали японцев. И наши воевали вместе с ними. А потом и англичане ушли. У нас уже была своя армия, и мы не хотели никаких хозяев.
Джип притормозил у развилки дорог.
– Здесь нам налево. Если поедем направо, приедем в Пегу, а налево – в Пром, к Иравади.
– А я в Пегу была, – сказала Бригитта. – Там есть памятник Будде. Он лежит, и его ступня больше меня.
– Почему лежит? – удивился Игорь.
– Так вот, лежит, и все.
– Так надо, – сказал Ко Ко.
– Интересно, сколько времени?
– У меня есть часы, – сказала Бригитта. – Я будильник взяла. Он в свертке с едой.
Игорь развернул сверток и вынул будильник. Цифры на будильнике светились.
– Полдевятого, – сказал он.
Еда в свертке очень вкусно пахла, и Игорю захотелось есть. Видно, запах донесся и до Бригитты, и она сказала:
– Мы так чаю и не попили.
– Ужинать будем позже. Нельзя терять времени, – сказал Ко Ко.
– Ну, хоть по кусочку пирога.
– Ты как маленькая! – сказал Ко Ко. – Нам долго ехать, и у нас мало денег. – Потом он подумал и добавил: – Ну, только по одному кусочку.
Игорь разломил пирог на три части, и они поехали дальше.
Еще через полчаса показались тусклые огоньки деревни.
– Здесь остановимся на несколько минут, – сказал Ко Ко. – Я пойду в разведку, а вы сидите тихо.
– Зачем в разведку?
– Я спрошу, не останавливалась ли здесь машина с мальчиком и мужчиной. Если они здесь останавливались напиться или набрать воды, то тогда мне скажут.
Ко Ко долго не возвращался. Совсем рядом горел свет в деревенской хижине. Хижина стояла на высоких столбах, и передней стены в ней не было. Поэтому видно было, как живут ее хозяева. Они ужинали. Женщина наливала в чашки чай, а ребята пальцами брали рис из большого подноса и макали его в большую миску с приправами. В комнате не было стульев и столов. Только циновки на полу.
– Ты пока спи, Бригитта, – шепнул Игорь.
– Нет, мне немножко страшно спать. Я лучше не буду. А то еще засну, и потом Ко Ко будет сердиться.
– Я тебя разбужу.
В этот момент возле машины возникла темная фигура Ко Ко.
– Все в порядке, – сказал он, – можно ехать дальше.
– А что, узнал чего-нибудь?
– Я видел парня, который торгует водой. Он сказал, что днем проезжала машина. «Моррис», как ты говорил, серый. В нем мужчина и мальчик. У них что-то случилось с мотором, и они долго копались в нем. Может быть, часа два. Потом уехали дальше. Он их спросил, куда они едут, и они сказали, что в Пром. Значит, они впереди нас…
– И все?
– А что тебе еще надо?
– Нет, ничего. Мне показалось, что ты еще хочешь что-то сказать.
– Хочу. А ты как догадался? Но он мне сказал такую странную вещь, что я сначала не поверил.
– Ну, что?
– Он сказал, что сегодня про эту машину у него уже спрашивали.
– Кто?!
– Часа два назад один человек в «Лендровере» спрашивал, не видел ли парень машину «Моррис» с двумя пассажирами.
– Кто же это может быть? Евгений?
– Нет, человек, который спрашивал, был толстый и лысый.