Шестеро смелых посидели в Данилиной комнате, пообсуждали курьезные приключения Вани, выпили чаю с остатками Лизиного печенья и… разошлись. Предстояло еще учить уроки на завтра, да и настроение у всех было вялое. Цель пропала, и каждый из шестерых в большей или меньшей степени это ощущал.
Черчилль тоже присутствовал в комнате Данилы, устроившись на своем любимом месте. Он внимательно выслушал разговор ребят,
«Сорвалась у них охота, — пришел он к совершенно верному выводу. — Мыши и то не оказалось».
Случается. Но, конечно, обидно. Правда, они вроде не слишком расстроились. Даже вроде чему — то радуются. Вот это у Черчилля в голове никак не укладывалось. Сам он в подобных ситуациях испытывал лишь разочарование и досаду. Ведь следишь, следишь, когти вроде уже выпускаешь, а норка на самом деле пустая, таракан там скребется, и только! Черчилль задумался. Что, интересно, его самого могло бы утешить в такой ситуации? Пожалуй, кусочек свежей куриной печенки. Впрочем, цыплячья грудка тоже явилась бы неплохой компенсацией. Но вот неудовлетворенного чувства азарта ничто не способно восполнить. После такой обманной охоты когти продолжают чесаться, и это не пройдет, пока не выследишь настоящую мышь.
Он присмотрелся к ребятам. Кажется, у них тоже руки чешутся. Вроде бы всем довольны, а лица разочарованные. И Данила вот погрустнел. Черчилль рад бы ему помочь, но чем? Живую мышь с улицы он бы запросто мог принести ему, но ведь это напрасный труд. Люди подобных мышей не любят. Это Черчиллю было известно по собственному горькому опыту.
Однажды, по молодости, он попытался утешить Марфу, которая была чем — то сильно расстроена. Целыми днями плакала и лежала в постели. Он уж тогда расстарался. Два часа караулил аппетитную толстуху в серой шубке. Черчилль облизнулся. До сих пор слюнки текут при одном воспоминании! Он мужественно донес свой трофей до кровати Марфы. Живым донес, чтобы девочка сама поиграла и поохотилась. Не каждый кот, между прочим, способен на такое самоотречение. В общем, принес и положил Марфе прямиком на живот: мол, хватит плакать — владей и наслаждайся.
Тут как раз мама Марфы в комнату и войди. Визг поднялся! Хоть уши лапами затыкай! И пошло, и поехало! Мерзкий — кот — место — тебе — на — улице — еще — раз — прине — сешь — эту — пакость — в—дом — пеняй — на — себя! И три раза мокрым холодным полотенцем по спине! Черчилль едва успел забиться под кровать. Следом за ним туда же юркнула мышь. Они сидели в разных углах, с ужасом таращась друг на друга. Охота теперь шла на них обоих, и они оба превратились в жертв! Случаются в жизни такие метаморфозы. Черчилль тогда пощадил толстуху. Негоже есть того, кто оказался твоим товарищем по несчастью!
Толстуху потом дедушка поймал ведерком. Правда, тоже не съел и даже не убил, а просто во двор выпустил. Они с Черчиллем после несколько раз пересекались в подвале, но он не трогал ее. Неудобно. Она ведь с тех пор вроде как стала его знакомой. А какая же это охота, когда на своих. Сплошная подлость. Когда толстуха от старости померла, Черчилль даже расстроился. Но речь не о том: люди его заботу абсолютно не оценили. Марфа тайком от мамы ему после на ухо прошептала: «Спасибо, котик. Я знаю, ты хотел как лучше. И мышка была хорошенькая. Только уж больно неожиданно. Я так испугалась, когда она по моему животу забегала. Ты больше, пожалуйста, так не делай. Мы ведь мышей не едим. Только маму зря расстраиваешь»,
Хоть мышь никому и не пришлась по душе, Черчилль в конечном итоге цели добился. Плакать Марфа перестала. И из кровати вылезла. Повеселела. А вскоре и Данила домой вернулся. Правда, после тех дней он больше на собственных лапах не бегает. Теперь у него быстрая коляска. Но в остальном такой же, И Марфа стала прежней! А Черчилль получил хороший урок на будущее.
Гости ушли. Марфа отправилась на кухню греметь посудой, а Данила уставился в свой любимый светящийся ящик; что — то в нем высматривает и прядь волос на голове перебирает. Думает.
Черчилль тихонько фыркнул. Нет, ничем он Даниле помочь не сможет! Ну, не беда. Охота на мышь — дело такое. Если терпеливо ждешь, обязательно появится. И, мягко спрыгнув со стеллажа на пол, кот направился в кухню. Мысли о мышах разбудили у него аппетит.
Вечером того же дня бедного Ахлябина подстерегало новое потрясение. Не успели они с мамой сесть за ужин, как он услышал:
— Климкин, у меня к тебе очень серьезный разговор.
Ахлябин насторожился. Что — то хочет запретить! Серьезные разговоры вечно занятая Юлия Павловна на пустом месте никогда не затевала, и кончались они обычно очередным ограничением его свободы.
Следующая фраза, произнесенная матерью, повергла сына в настоящий шок.
— Видишь ли, Климкин, я вчера и все утро сегодня думала… ну после того как у Труниных это случилось… — Она нервно глотнула чай и продолжила: — В общем, наверное, целесообразно все — таки купить тебе мобильник.
Вот те раз! Ждал запрета, а мать, наоборот, пересматривает свои прежние установки в сторону явной либерализации, хотя у нее уже давно был пунктик, что мобильники вредны для здоровья. Особенно молодому, растущему организму. Она принципиально не покупала его Климу, сколько он ни умолял. Ахлябин даже копил потихоньку деньги, чтобы тайком самому приобрести облюбованную модель. Иначе, во — первых, перед друзьями стыдно, а во — вторых, элементарно дискомфортно быть на выходе без связи. Неужели мать наконец вошла в его положение? Вот здорово — то как! Он уже собирался поблагодарить маму и шумно порадоваться, когда продолжение ее речи резко испортило ему настроение.
— Нет, конечно же я понимаю: даже если бы у Вани Трунина и был мобильный, вряд ли бы он ему помог. Он и не говорит, и позвонить бы не догадался. Маленький еще, глупенький. Но, знаешь, мне на работе рассказали, что теперь появилась такая услуга. Покупаю я тебе, например, мобильник и заключаю договор с оператором, и он в любой момент может отследить твое местоположение. С точностью до нескольких метров. Представляешь, как замечательно! Теперь я всегда буду знать, где ты!
Клим с большим сомнением промычал что — то нечленораздельное. Только этого ему не хватало для полного счастья! Нет, он, конечно, понимал: мама за него вечно волнуется. Однако находиться под ее неусыпным, круглосуточным надзором ему тоже совершенно не улыбалось. Имеет же он, в конце концов, право хоть на какую — то личную жизнь, о которой ему совсем не хотелось докладывать!
— Здоровье, естественно, очень важно, — вздохнув, продолжила мама. — И, естественно, вся эта техника влияет на него не самым лучшим образом. Но может, найдем компромиссный вариант? Я думаю так: когда ты дома, пусть телефон будет выключен, он ведь дома не потребуется. А как соберешься куда — нибудь, включишь и возьмешь с собой.
«Она не понимает! Мобильный нужен везде! Даже дома! Однако не ценой же постоянной слежки!» — И Клим приготовился к сопротивлению.
— Мама, ты знаешь, я последнее время убедился, что мне этот мобильник в общем — то почти и не требуется, — объявил он. — Толку от него чуть. Сама посуди: в школе нам ими пользоваться запрещают. Считай, на полдня он мне точно без пользы. После я домой возвращаюсь, где есть городской телефон. Вот и выходит: в лучшем случае он мне реально пригодится не больше чем на пару часов в сутки. Чего из — за этого суетиться.
— Можешь вообще им не пользоваться, я не настаиваю, — обрадовалась мама. — Просто носи с собой. Оператору этого вполне достаточно.
— Мама, ты просто не понимаешь. Оператор ведь не меня будет отслеживать, а телефон, и я, наоборот, из — за него могу только влипнуть в какую — нибудь историю.
— Почему? — удивилась Юлия Павловна.
— Потому. Вот представь себе: я вышел из школы и направился домой. По дороге включил телефон, чтобы быть на связи с тобой. Это видит какой — нибудь нехороший человек. Мой мобильник ему понравился, и он решает им завладеть. С этой целью он бьет меня по башке, я падаю, а он уходит. Я валяюсь без сознания, а ты в этот момент проверяешь, где находится твой сын. Оператор тебе спокойно отвечает: «На Новой улице, в районе Серебряных прудов». Ты радостно продолжаешь работать, а я тем временем лежу в сугробе без сознания и истекаю кровью!
— Климкин! Зачем ты выдумываешь такие ужасы! — побледнела Юлия Павловна.
— Кажется, получается, но успех необходимо закрепить, чтобы уж наверняка, — с радостью отметил про себя сын и решил усилить психологическую атаку:
— Мама, это совсем не ужасы, а повседневная реальность. Спроси кого хочешь: у ребят почти каждый день мобильники отнимают.
— Какой ужас! — еще сильнее побледнела Юлия Павловна. — Признайся честно: это случилось с кем — нибудь из твоих друзей?
«Ну вот, кажется, переборщил», — испугался Ахлябин.
— Да… В общем — то… Но не совсем… Из параллельного класса с одним случилось.
— Может, я с кем — нибудь из соседей договорюсь, чтобы тебя отвозили домой из школы? — предложила Юлия Павловна.
Еще лучше! Эдак скоро его вообще под домашний арест посадят!
— Мама, это нереально. У нас у всех разное расписание, и никто из соседей меня дожидаться не станет. И вообще, я тебе не для этого рассказал, а просто чтобы ты поняла: использовать телефон так, как ты задумала, совершенно бессмысленно. Случись что со мной, телефона при мне или не окажется, или его отберут. В общем, не мучайся. Тем более Ваню ведь даже и не похитили.
— Верно. Но я просто подумала: хоть какая — то лишняя подстраховка…
— Мама, — перебил Клим, — а я советую думать о хорошем, чтобы плохое не прилипало.
— Какой ты у меня разумный, — умилилась Юлия Павловна.
А у Клима в душе бушевала буря. Кто бы поверил: сам, по собственной воле отказался от того, чтобы мама купила ему мобильный телефон!
Глава 3
КЛУБКИ ПРОТИВОРЕЧИЙ
Клим уже спал, а Юлия Павловна, сидя перед зеркалом у туалетного столика, протирала лицо лосьоном. Сын ее порядком напугал, и она размышляла. Может, и вправду она едва сама не подвергла его опасности? Действительно, ведь мобильный телефон в руках подростка превращался в приманку для мелких преступников. Особенно если мальчик один идет по улице, не говоря уж о девочке. Подходит к нему кто — нибудь чуть постарше и посильнее, да пусть даже парочка таких же, как он сам… Что она, Юлия Павловна, может посоветовать сыну? Поступай как мужчина и защищай свою собственность? Глупее не придумаешь! Ведь изобьют, а не дай бог, и искалечат, да и вообще убить могут. Из — за какого — то паршивого мобильника. А говорить мальчику: «Отдавай не сопротивляясь и беги со всех ног», вероятно, и правильно, но с моральной точки зрения никуда не годится. Каким же он вырастет, если с детства приучать бежать от любой опасности! Вот проблема. Куда ни поверни, получается плохо. С одной стороны, мальчик должен уметь постоять за себя. И должен себя уважать. Ведь так унизительно сдаваться противнику, пусть даже и превосходящему в силе. Один раз сдастся, другой, третий, а потом это незаметно войдет в привычку. Так ведь жить гораздо проще. И вырастет рохля. И станут его ровесницы потом сетовать: мужиков совсем не осталось, вокруг одни тряпки бесхребетные. Замуж выйти не за кого. Какое там крепкое плечо рядом, на которое можно опереться! Нынешние мужики сами норовят спрятаться от всех бед за узкой женской спиной! Юлия Павловна тяжело вздохнула. Но…
Начнешь воспитывать в мальчике характер, станешь убеждать его, что в любой ситуации следует отстаивать свое мнение и собственное достоинство, и неизвестно, чем для него это обернется. Запросто может произойти трагедия. Жизнь — то странная. На каждом шагу опасность подстерегает.
В ее, Юлии Павловны, детстве было гораздо проще. Конечно, и тогда дрались и отбирали какие — то вещи, не мобильные телефоны, конечно, их тогда попросту не существовало, другое, однако подобные случаи можно было отнести к исключениям. Вероятно, сын прав: не стоит никого соблазнять. Но ведь у других — то его сверстников мобильные есть, и ничего. Ну, пусть не вынимает телефон на улице. Главное ведь — чтобы она, Юлия Павловна, имела возможность в любой момент проверить, где он находится, Ой, но Климкин ведь все равно не удержится! А если с ним что — то из — за этого мобильника случится? Никогда себе не простит. Главное, сама настояла, чтобы он его носил! Ох! Непонятно, что лучше. Точнее, что хуже.
Юлия Павловна в который раз вздохнула и принялась наносить крем на лицо. Втираем в точки по массажным линиям. Лицо такое усталое! И кожа какая — то серая. Мама Клима пристально оглядела свое отражение в зеркале. Нет, оттенок волос явно неудачный. Изменил цвет лица. И зачем только Татьяну послушалась. Поддалась на уговоры подруги пойти в модный, дорогой салон! В «Бьюти Люксе», конечно, попроще, зато Жанночка настоящая кудесница. После ее стрижки и покраски десять лет словно долой. А мама ее, Варвара Ивановна, делает потрясающие кремы. Колдунья! И что ее дернуло Таньку послушаться! Жанночка, наверное, теперь обидится, заметив чужую работу на ее голове. Придется что — то придумать. Ох, ведь сами себе создаем проблемы! Но как забавно, что Жанночкины замечательные дети Данила и Марфа теперь дружат с Климом. Такие хорошие ребята. Совершенно неизбалованные, самостоятельные и очень основательные. Вот только Данилу жалко. Кстати, пример. Он поступил именно как и подобает настоящему мужчине. Защитил сестру! И пострадал. Теперь те, кто его искалечили, спокойно живут, учатся, работают, все у них нормально. А Данила инвалид, и не ясно, сможет ли когда — нибудь ходить. Бедный мальчик! Главное, такой умненький, симпатичный: девчонки, наверное, сохли бы по нему. Однако с такими ногами… Какая судьба его ждет дальше? Жанночка, правда, им очень гордится и не сомневается: сын ее точно найдет свое место в жизни. Нет, как ни крути, придется ей, Юлии Павловне, перед Жанночкой каяться, что отдала себя в руки другому мастеру. Вот уж воистину говорят: за все ошибки надо платить. На этой неделе в «Бьюти Люкс» так и так не попасть: работы много. А на следующей непременно к Жанночке запишется. И крем у ее мамы необходимо прикупить, баночка уже на исходе. А насчет Климкина она еще с кем — нибудь посоветуется, стоит ли ему мобильник покупать.
Отцу его, что ли, позвонить? Хотя нет, бесполезно. Бывший муж вечно соглашается с тем, что она сама решает. Словно собственного мнения не имеет. Вроде бы неплохой человек. И Климкину отец замечательный! Но такой нерешительный! Как он умудрился второй раз жениться и еще двоих детей завести? Жена у него, конечно, активная. А она, Юлия Павловна, не выдержала. Надоело быть за мужика в семье. И зарабатывала, и все домашние проблемы решала. А Андрей, отец Клима, только и говорил: "Да, Юленька, ты совершенно права, Юленька. Делай как знаешь". И Юлия Павловна брала на себя ответственность. Набивала шишки. А муж был словно и ни при чем. Наконец она не выдержала, посчитала, что без него станет легче. В чем — то и впрямь стало, а в чем — то прогадала — настоящего мужчину Юлия Павловна в своей жизни так пока и не нашла. А Климкин вот лишился полной семьи. Правда, вроде не особо страдает. И с отцом часто видится, и брат с сестрой у него теперь есть. Останься Юлия Павловна с мужем вместе, наверняка бы не решилась еще детей заводить. Карьера отнимала все силы и время. А вот для сына расстаралась: специально купила дом в Серебряных Прудах, чтобы Климкин жил рядом с отцом и мог почаще с ним встречаться. И когда она уезжает в командировки, всегда есть куда сына пристроить. У Андрея квартира в доме недалеко от Соколовых, на соседней улице. Юлия Павловна на мгновение задумалась. Пожалуй, все — таки позвонит Андрею и посоветуется по поводу мобильника. Может, у него по сему поводу возникнут какие — то здравые мысли. Она, разумеется, человек вполне независимый, но как иногда тяжело одной!
Клим, в свою очередь, был погружен в глубокие размышления. Спать — то он лег, сон, однако, не шел. И Ахлябин думал. Мучился тем же вопросом, что и мама. Надо покупать мобильник или не надо? Верно ли он поступил, изо всех сил отговаривая мать, или неверно?
Проблема была совсем не простой. С одной стороны, ему совершенно не улыбалось постоянно находиться под колпаком. С другой — мама не станет каждые пять минут его проверять. У нее работы полно. Климу вообще иногда казалось, что Юлия Павловна вспоминает о его существовании, лишь вернувшись домой: ба, а у меня, оказывается, сын есть!