— Я здесь, все остальные тоже здесь! Но где Сжимающий Камни?
— Я смотрела. Я искала. Я не могла его увидеть.
Нуминор склонил свою огромную золотую голову. Какое-то мгновение он молчал.
— Тогда что же нам делать? Может быть, пришло время выступать? Злокозненный взял в плен Сжимающего Камни? Тогда не должны ли мы, невиданная доселе армия, спуститься в Балинор по Хрустальной арке?
— Некоторые уже пошли по этому пути, милорд. Они покинули долину и спустились вниз по Хрустальной арке… — Она замолчала.
— Ты говоришь о стаде демонов.
— Да. Гордыня, милорд. Это роковая вещь, особенно для королей.
Нуминор поднял голову к заходящему солнцу. Луна Злокозненного уже второй месяц шла на убыль, и в небе появилась Луна Единорога, такая яркая, что ее свет затмевал даже солнце.
— Они ушли, темные цвета радуги. И им не будет позволено вернуться. — Он опустил голову и внимательно посмотрел на Сновещательницу. — Но как мы узнаем? Как мы узнаем, Аталанта, что пришло время выступать? Что, если я ошибаюсь и он…
— Молчи, — сказала Аталанта. — Пока не будем об этом.
Нуминор уже поднял левую переднюю ногу, чтобы ударить копытом по земле, но сдержался.
— Где Сжимающий Камни? — проревел он. — Приказываю тебе: появись!
Аталанта посмотрела на него, ее взгляд был очень печален. Он мог приказывать все, что ему было угодно, этот Златогривый. Но Сжимающий Камни слушал свою собственную музыку и исполнял свою собственную партию.
А это означало, что и Арианне с Бегом, и всем единорогам придется подождать.
Глава двенадцатая
Четвертый день в деревенской гостинице подходил к концу. Наконец, когда солнце уже садилось, к гостинице подъехал маленький старичок на невероятно дряхлом единороге.
Единорог оказался кобылой. Очень-очень старой. Казалось, что она старше своего хозяина. У них обоих были бороды с проседью и сгорбленные спины, а из ушей торчали волосы. Старичок похлопал кобылу по шее и пешком направился к гостинице.
— О! — сказала рыжеволосая девушка. — Вот и он. Мингл. Где же вы пропадали?
— Уезжал, — сказал старичок. Он опустился на скамейку у окна.
— Хотите кофе?
— Не отказался бы. Из речной воды?
Оба захихикали.
— Хотя бы и так, — сказала служанка. — Здесь вас уже народ дожидается.
— В самом деле?
— Да. Вот они. — Она ткнула пальцем на Лори и Ари, которые, раскрыв от удивления рты, смотрели на старичка. Неужели это действительно был тот самый Мингл, Сжимающий Камни?
Мингл вальяжно подошел к ним. На нем были мешковатые штаны, потрепанная шляпа и заплатанная серая рубашка.
— Привет, — сказал он.
— И вам привет, — ответила Лори. Она посмотрела на Ари. Ари посмотрела на нее. Девочки хихикнули.
— У вас есть для меня работенка?
Ари перестала смеяться.
— Да, — серьезно сказала она. — Есть. — Она нащупала на шее рубиновое ожерелье, сняла его через голову и на ладони протянула старичку.
Мингл склонился над ее рукой. Она почувствовала, как его дыхание щекочет ее ладонь. От старичка пахло по?том и табаком.
— М-да… — сказал он. — Это камень единорога — вот что это такое. — Он отошел назад и посмотрел на нее. Его глаза были серыми и очень-очень большими. Они казались поразительно молодыми на его дряхлом лице. — А ведь у тебя есть для меня еще кое-что.
— Да. — Ари вынула из кармана три кусочка рога Бега. — Вы… Не могли бы вы… Это очень важно, мистер Мингл.
— Угу. Подожди минутку. — Он взял у Ари камень и обломки рога. Потом поковылял обратно к своей скамье, возле которой стояла рыжая служанка с большой кружкой кофе. Ари подалась вперед, как бы пытаясь ему помешать. Но Мингл осушил кружку, вытер рот тыльной стороной ладони, потом поковылял к тому месту, где сидели девочки.
Он сел рядом с Ари и вытянул руки — камень в левой руке, а рог — в правой. Потом Мингл начал медленно соединять руки. Из его сжатых ладоней появилось облако темно-красного дыма. Он раскрыл ладони.
Половинка рога вошла в камень, как свеча в подсвечник.
— Он на улице?
Ари поняла, кого имел в виду Мингл.
— Да. В загоне.
Они с Лори последовали за старичком к маленькому огороженному загону, служившему в последние несколько дней для Бега домом. Бока жеребца потускнели, взгляд стал безразличным. Когда Ари попыталась с ним заговорить, он слушал ее равнодушно, как слушают шелест ветра пли журчание воды. Если раньше у нее и были сомнения насчет того, стоит ли возвращать ему рог, то теперь все они остались далеко позади. Она не могла видеть своего друга в таком состоянии.
Когда они подошли, Бег поднял голову.
— Сейчас, — сказал Мингл. — Сейчас. — Он вошел в ворота загона и подошел к Бегу. Мингл поднял левую руку над головой жеребца, а правой коснулся его шрама.
Потом он отступил назад.
Бег недоверчиво потряс головой, открыл глаза и взглянул на Ари своими живыми темными глазами. И вдруг заговорил с ней сильным и звучным голосом.
— Миледи, — сказал он. — Я вернулся к вам.
Глава тринадцатая
Облака заслонили луну над загоном Солнцебега. Ари старалась идти как можно тише. Доктор Бонс заставила ее снять ботинки для верховой езды и заменить их на мягкие сандалии — ведь громкий звук шагов мог привлечь внимание врага. Они не смогли найти чистых носков, поэтому сандалии пришлось надеть на босу ногу. Ее ноги мерзли. Она надела бриджи, чистую белую блузу и кожаный жилет.
Ари старалась не вздрагивать от каждого ночного звука: от шороха насекомых в кустах, шелеста совиных крыльев и колыхания ветвей под вечерним ветерком.
— Бег! — прошептала Ари.
— Я здесь, миледи. — Его огромная фигура двинулась к ней тенью в ночном мраке. Лунный свет чуть мерцал на его роге. Ей был виден обломанный край рога, где должен был находиться последний кусок.
Только бы они его нашли.
Только бы вернулись живыми.
Бег наклонился, и его дыхание коснулось ее волос. Ари обняла единорога за шею.
— Сегодня ночью мы пойдем за остатком твоего рога, — сказала она ему на ухо. — Это будет очень опасное дело.
— Я с вами, миледи. Как всегда.
— Я возьму с собой мешковину и обвяжу ею твои ноги, чтобы не был слышен стук копыт.
Она погладила его переднюю ногу и слегка ущипнула у самой бабки, почти так, как она делала, когда чистила его копыта. Он тут же поднял переднюю ногу и поставил ее на колено девочки. Она работала быстро, потому что ей не хотелось, чтобы он знал, как болят ее поврежденные мышцы. Ари обернула его копыто мешком, несколько раз обвязала веревкой его лодыжку и потом завязала узел. Затем она просунула палец между веревкой и ногой Бега, чтобы убедиться, что узел получился не слишком тугим. Ведь нога единорога, как и нога лошади, может распухнуть, если ее слишком сильно перетянуть. Ари проделала то же с остальными копытами и со вздохом встала. Доктор Бонс хотела было растереть Ари ноги, но девочка пропустила эту обычную процедуру. У нее уже не было времени.
Бег опустился перед ней на колени, грациозно согнув отяжелевшие ноги. Она села ему на спину и легонько постучала сандалиями по его бокам. Он встал во весь рост, подобно кораблю, возвышающемуся над волнами. Ари распрямила спину и приняла удобное положение в седле. Она согнула колени, и Бег пошел.
— Мы перепрыгнем через изгородь?
— Будет слишком много шума, — тихо сказала Ари. — Ты готов?
— Да.
Они беззвучно двинулись в путь. Стук обвязанных копыт по проселочной дороге был еле слышен. Доктор Бонс несколько раз объяснила ей, как добраться до дворца.
— Вы должны ехать тихо, — сказала она. — Вокруг вашего бывшего дома — слуги Злокозненного.
«Дома! — подумала Ари. — Неужели я действительно еду домой?» Но она не могла назвать это место домом. Пока ее родители не вернули себе трон, пока они с Солнцебегом не начали вместе гулять по дворцовым садам, пока этот дворец занят Злокозненным, то место, куда они направляются — это не дом.
Они выехали из деревни и повернули на дорогу, ведущую в Балинор. Ари искала дорожный указатель в том месте, где Королевская дорога пересекалась с узкой тропинкой, ведущей в… как же его назвала Бонс? Пеллиан! Поместье Пятого лорда.
Дорога вела в гору. Потом она пошла под уклон к долине, где на берегу реки стоял дворец.
За время пути они дважды сходили с дороги и прятались. В первый раз — чтобы пропустить толпу крестьян, возвращающихся из какой-то ночной поездки. Бег услышал их приближение задолго до Ари.
— Будем прятаться или драться? — спросил он.
— Спокойнее, Бег. Надеюсь, что этой ночью нам не придется драться. А если придется… — Ей не хотелось об этом думать. Они с Бонс часами спорили о том, как лучше всего вернуть Бегу рог. Наконец Ари победила в этом споре. Они с Бегом должны были ехать одни. Тогда им легче будет спрятаться, найти последний кусок рога и скрыться в ночи.
Во второй раз уже Ари потребовала, чтобы они спрятались за деревьями.
— Я ничего не слышу, — сказал Бег.
— Я тоже ничего не слышу, — прошептала Ари. — Я это чувствую. Мы должны уйти с дороги! — И она направила Бега в заросли кустарника. Он шел осторожно, обходя ветки и ступая по мягкому ковру из опавших листьев. Наконец Ари натянула поводья, притихла и прислушалась.
— Что это, миледи?
У Ари запершило в горле. Налетел холодный ветер. Она посмотрела на луну. На небе собирались тучи, плотные и мрачные. Налетевший ветер растрепал ее волосы своими холодными пальцами. Она снова взглянула на небо и вздрогнула. Там! Он там! Огромная тень закрыла луну, затуманив ее яркое лицо. Чья это была тень? Она боялась на нее смотреть, но не смела отвести взгляда. Это была крылатая лошадь… Нет, единорог. Он был чернее ночного неба. Вместо глаз в его глазницах светились горящие угли.
Око Злокозненного… Оно искало их!
Ари чуть не закричала от страха, но вовремя сдержалась. Это существо погубило их дом и всю их семью! И когда-нибудь она встретится с ним лицом к лицу! Ужасная тень двигалась взад-вперед, медленно проносясь перед луной.
Ари закрыла лицо руками, от страха не в силах пошевелиться. Прошло время. Она не знала точно, сколько длился этот кошмар. Но вот холодный ветер утих. Стали раздаваться обычные ночные звуки: писк мыши в траве, крики ночных птиц. Она легонько ударила Бега каблуками по бокам.
— Еще далеко, миледи?
— Не больше мили.
Они молча двинулись дальше. Дорога спускалась в долину. Облака закрывали луну, и дорога была темной. Недалеко от дворца находилось множество домов и магазинов. Там жила королевская прислуга: кузнец, который подковывал единорогов; портной, под началом которого работали швеи, обшивавшие королевскую семью. У реки находился парк, где Ари и ее братья играли, когда были маленькими.
Дома и магазины стояли тихими и темными. «Сейчас никто не отваживается гулять по ночам, — сказал лорд Лексан в тот далекий день в гостинице для единорогов. — Кроме вооруженных отрядов». Так оно и было. Даже если бы люди за забаррикадированными дверями и услышали, как они проезжали мимо, они не вышли бы из домов. Слишком много зла таила в себе ночь.
Бег остановился на узкой тропинке, ведущей к дворцу. Ари поняла, что тропинка была короткой, когда впереди показался дворец. Она так долго здесь не была и так много всего повидала в том мире, который находился за стенами ее дома. Две башни, которые охраняли главные дворцовые ворота, в ее воображении казались больше, чем на самом деле. И ров был на самом деле меньше, чем она думала. Бег вполне мог через него перепрыгнуть.
— Вот мы и приехали, — сказал Бег.
Ари ничего не ответила: она боялась говорить вслух. Желто-зеленый свет виднелся в окне под самой остроконечной крышей замка. Когда-то там находились покои ее родителей. Свет был тусклый и отвратительный. Она догадывалась, кто жил там сейчас.
Медленное шарканье послышалось со стены, окружавшей ее бывший дом. Видимо, к ним шел стражник или караульный. Он подходил все ближе.
Ари натянула поводья и легонько сжала бока Бега ногами. Он стал пятиться, пока она не ослабила ноги и не подвинулась на его спине. Потом Ари согнула правую ногу и подняла правый ремень поводьев, и единорог перешел на легкий галоп, почти бесшумный, потому что его копыта были обвязаны мешками.
Она остановила Бега у края рва, приподнялась над его холкой и изо всех сил уперлась пятками в его бока. Он прыгнул. На секунду они застыли в полете. Девочка с трудом сдержала крик. Краем глаза она заметила, как внизу мелькнула чешуйчатая спина и отвратительное щупальце.
С гулким звуком они приземлились на другом краю рва. Шарканье наверху смолкло.
Ари соскользнула со спины Бега и скрылась в тени крепостной стены.
— Кто идет? — раздался чей-то голос. Голос был похож на шипение змеи. — Я говорю, кто идет?
— Гарн! — крикнул другой голос, более высокий, но тоже похожий на шипение. — Здесь кто-то есть.
Значит, их было двое. Руки Ари похолодели. У нее не было никакого оружия, кроме отцовского ножа. И у них не будет никакого оружия, пока они не найдут остаток рога Бега.
Если бы им найти рог!
— Дуно! — раздался голос над ее головой.
Она скорее почувствовала, нежели увидела, пару красных, как угли, глаз, выглядывавших с края стены.
— Может быть, это плещется Систерн. Эй! Систерн! Не хочешь ли закусить на ночь?
Что-то слетело с крепостной стены и с плеском опустилось в ров. Вода с шумом забурлила. Из рва показалась чешуйчатая голова. Ари плохо ее видела, но зато хорошо чувствовала ее запах. Горячее дыхание как будто вырывалось из огромной зловонной печи. Чешуйчатые лапы с когтями на концах молотили по воздуху. Чудовище сделало один глоток, и все, что бросили через стену стражники, исчезло в его пасти.
— Эй, Гарн! Еще не рассвело. А Систерн обычно не кормят до рассвета.
— Ты думаешь, это она шумела?
— Конечно.
— Ты взял себе что-нибудь из того, что бросил ей?
— Правда, это была падаль, — сказал второй стражник. — Но я взял и себе.
— Я тоже немного проголодался. Пойду-ка тоже возьму.
— Только не ешь все, слышишь?
— Я съем все, что успею, пока ты не придешь.
Ари услышала шарканье, несколько ударов, какое-то ворчанье и, наконец, звук удаляющихся шагов. Она дождалась, пока все стихнет.
Где же его искать? На мгновение ею овладело отчаяние. Так темно! Так страшно! Ари попыталась собраться с мыслями.
Она была рада, что они с Бегом могут понимать друг друга и без слов. Ари сжала его бока коленями, направляя единорога вперед, вдоль крепостной стены. Она не отрываясь смотрела на камень у основания рога Бега. Бонс сказала, что, как только они приблизятся к потерянному куску рога, камень потеплеет.
Бег нетерпеливо пританцовывал под ней. Он терпеть не мог идти медленно. Это было не в его природе. «Позволь мне идти быстрее!» — как будто говорил он.
Ари не могла ответить ему вслух. Ее руки легко, но твердо удерживали поводья. Бег сопротивлялся.
Она направляла его поводьями направо, налево, направо, налево. Он то бросался вперед, то приподнимался, как бы собираясь встать на дыбы. Ей нравился гордый дух Бега, но сейчас не время было его демонстрировать! Ари сделала то, чего никогда не позволяла себе раньше — она резко дернула поводья. Во рту у единорога не было удил, но Ари знала, что это все равно было для него наказанием.
И вдруг рубин на лбу Бега вспыхнул. Он бросился вперед с нетерпеливым ржанием. Оно было громким. Слишком громким. Ари застыла от страха.
Стражники над их головами забили тревогу.
Ари спрыгнула со спины Бега на землю и споткнулась в темноте. Она повернулась, по-прежнему ничего не видя, и наткнулась на стену.
Она протянула руки вверх и нащупала рубин в основании рога Бега. Он был холодным.
Ари бросилась вперед, не выпуская его из рук. Камень стал нагреваться. Все это напоминало игру в жмурки. Но сейчас было не весело, а страшно.
Жеребец ощупью двигался за ней и тоже искал последний кусок рога.