— Слыхал когда-нибудь про самую страшную, самую грязную ведьму всех времен? Это я первой совершила перелет на помеле через Атлантический океан, это по моему первому посвисту поднимались в бой все лягушки и змеи на свете, готовые тотчас же очутиться там, куда их призывает долг. Прославленная и знаменитая бабушка Ирма — это я и есть.
— О, бабушка Ирма! — воскликнул Жужик, чувствуя себя, как начинающий писатель перед лицом мастера, каждую строку которого знает наизусть. — Неужели это вы? Прославленная и знаменитая?
— Она самая, — величественно кивнула бабулька.
В памяти Жужика мгновенно всплыли козни старой ведьмы, уже давным-давно ставшие достоянием истории. О ней с почтением отзывался даже сам Великий Рододендрон. У начинающего волшебника душа ушла в пятки. Ведь добрых волшебников и ведьм — по сути все-таки злых — помимо уважения к собственной профессии ничто не связывало. Более того, устремления их часто сталкивались, что, конечно же, до добра не доводило. Иначе говоря, оба лагеря терпеть не могли друг друга.
— Что вы здесь поделываете? — деликатно осведомился Жужик; какой-либо более уместный вопрос не приходил в голову.
— Да вот, подалась на пенсию, — ответила ведьма, ни на миг не отвлекаясь от вязания.
— Я много раз встречал вас в подъезде, вы лестницу подметали, — вмешался в разговор Илюша Кирюша.
— Иногда помогаю привратнику, — улыбнулась ежику в голубой пижамке прародительница всех ведьм. — Чтобы помело не гнило в бездействии. Но с колдовством я завязала — пора на заслуженный отдых. Живу, не тужу.
Иной раз внучки наведываются, подающие надежды юные ведьмочки. Одна радость с молодежью пообщаться, уму-разуму научить, опыт передать. Да не пугайся ты, Жужик, внучки только вчера здесь были, так что в ближайшие дни не появятся.
— А как получилось, что вы, бабушка Ирма, поселились именно в этом доме?
— Мое последнее место работы находилось в королевстве Сумбура Первого. Заодно с королевским дворцом снесли и мою избушку на курьих ножках и выделили квартиру здесь, как и прочим придворным. Пришлось переменить место жительства, да и сама я изменилась. Теперь я добрая.
— Добрая? — недоверчиво переспросил Жужик. — Величайшая ведьма всех времен — и вдруг добрая?
— Знаешь, на склоне лет всякие зловредные дела и козни уже не в радость, — вздохнула ведьма, а спицы в ее руках мелькали, как спицы в колесе. — Так, мелкой ворожбой иной раз себя побалуешь. Вроде пустяк пустяком, а на душе легче. Да, кстати… не хотите, к примеру, в змей оборотиться? — неожиданно предложила она. — Не стесняйтесь, я мигом устрою…
— Спасибо, в другой раз, — поспешно прервал ее Жужик. — Нам бы лучше обрести свой прежний облик… Лапой трудно управляться с волшебной палочкой.
— Только и всего-то? — Старая ведьма была явно разочарована. — Ладно, будь по-твоему! Когтистыми пальцами бабушка Ирма сдвинула к переносице очки, которые держались лишь на бородавке, и в то же мгновение ежики вновь превратились в горе-волшебника и мальчика в голубой пижаме.
— Как это у вас так ловко получилось? — заинтересовался Жужик. — Я даже не услышал, как вы произносили заклинание.
— Вопрос тренировки, — с доброй улыбкой пояснила бывшая злая колдунья. — С течением времени так наловчишься, что достаточно лишь подумать про себя, и готово дело. Сам увидишь, когда опыта поднаберешься. Ты ведь недавно окончил школу, верно?
— Только что, — нехотя признался Жужик. Все-таки неприятно, когда твоя неопытность за версту бросается в глаза.
— А как там старина Рододендрон? Все еще преподает?
— Конечно! Я тоже из числа его учеников.
— Большой плут и шельмец. Здорово увивался за мной в свое время. — Старуха застенчиво улыбнулась.
— Великий Рододендрон ухаживал за какой-то ведьмой?! — Жужик отказывался верить своим ушам.
— Не за «какой-то ведьмой», а за мной! — сурово оборвала его бабушка Ирма.
— П-прошу п-прошения! У меня и в мыслях не было обидеть вас, бабушка Ирма.
— И впредь не советую, юный коллега. Кстати, какое дело привело вас сюда?
— Мы разыскиваем одну принцессу, — поспешил с ответом Илюша Кирюша.
— Принцессу, говоришь? — От удивления старая ведьма даже перестала вязать. — Надо же, как интересно! Давненько я не слышала ни о чем подобном.
— Нам нужна принцесса Лореаль, младшая дочка Сумбура Первого.
— Как же, как же, помнится… — На лице бабушки Ирмы отразилась растерянность. — Вернее сказать, ни черта не помню! Ведь дочерей у этого Сумбура было видимо-невидимо, он их раздавал в жены направо-налево всякому, кто ни попросит, будь то заезжий рыцарь или бедняцкий сын. Нашего товару, говаривал бывало, не убудет. Каких только дочек в королевском семействе не было, тут тебе и Лепорелла, и Лимонелла, и Лазаретта, а еще Лавинна, Лазанья, Лабрадора, Лобелия… Но принцесса Лореаль… такую не помню.
— А между тем, — решительно вмешался Илюша Кирюша, — самая младшая и самая красивая из всех королевских дочерей как раз и есть Лореаль.
— Правильно, самая младшая, она же и самая красивая, — кивала головой старая ведьма. — Так уж оно искони повелось. Но я вашей беде помочь не сумею. Неведомо мне, где она обретается, эта ваша принцесса.
— Может, все-таки попробуете, бабушка Ирма? Что вам стоит? — решил подольститься к старухе Жужик. — Тряхните стариной да покажите нам, как творили чудеса в былые времена!
— Уж не воображаешь ли ты, горе луковое, будто я клюну на твою дешевую приманку? — проговорила ведьма грозным тоном, от которого у друзей едва не застыла кровь в жилах. — Чтобы какой-то свежеиспеченный волшебник со школьной скамьи вздумал тягаться со мной в хитрости!.. Да для этого тебе следовало бы вылупиться на свет несколькими тыщами годков раньше, птенец желторотый!
— Что вы, бабушка Ирма, где мне!.. Да я и в уме не держал… даже подумать не смел… Мне хотелось всего лишь…
— Знаю я, чего тебе хотелось, — смягчилась старуха. — Но вам ведь сказано ясно и понятно: помочь вашей беде не могу.
— Как же нам теперь быть? — жалобным голосом проговорил Илюша Кирюша. — Куда податься, где искать прекрасную Лореаль?
— Ну вот что, Илюша Кирюша, — сжалилась над мальчиком бабушка Ирма. — Один совет я вам все же дам. Ступайте-ка вы на десятый этаж.
— А потом? — тотчас ухватился за ее слова Жужик.
— Потом еще выше.
— Но ведь в доме всего десять этажей, — заметил Илюша Кирюша.
— А что у нас над десятым этажом? — вопросом на вопрос ответила старуха. — Ну-ка, пораскинь мозгами!
— Крыша.
— Правильно. Вот и полезайте на крышу!
— А потом?
— Действуйте по обстановке, — уклончиво ответила ведьма и с отрешенным видом углубилась в вязание. — Одна лицевая, одна изнаночная, — бормотала она себе под нос.
— В таком случае… — Жужик попятился к двери, увлекая за собой Илюшу Кирюшу. — Спасибо за подсказку, бабушка Ирма. Да благословят вас небеса!
— Меня благословят небеса? Ну, это ты, парень, загнул! — Спицы в руках колдуньи замелькали с волшебной скоростью. — Удовольствуемся обычным «до свидания». Тем более, что чует мое сердце: при твоей неловкости да невезучести не избежать нам с тобой новых встреч.
Последних слов ее Жужик уже не слышал.
— Уфф! — вытер горе-волшебник вспотевший лоб, когда они очутились за дверью. — Не хотел бы я встретиться с ней на тропе войны. Против нее никакая магия не поможет: разрежет на кусочки или измолотит в крошки.
— Что теперь? — задал Илюша Кирюша свой всегдашний вопрос.
Глава седьмая
Жужик страшно рассердился…
— Заладил одно и то же: «что теперь» да «что теперь»! Нет чтобы какую-нибудь стоящую идейку подбросить, а он только подстегивает да подгоняет!
— Кто из нас волшебник — ты или я? Вытащил меня из постели и превратил в ежика, а теперь качаешь права.
— Ну ладно, ладно, — примирительным тоном произнес Жужик и нервно подергал лямки рюкзака, — отложим ссоры до лучших времен. Пошли-ка лучше!
— Куда?
— На крышу.
— Помнится, ты только что говорил, на бабушку Ирму, мол, не стоит полагаться…
— Не искажай мои слова, Илюша Кирюша, иначе выведешь меня из терпения! Я сказал всего лишь, что не хотел бы иметь старую ведьму своим противником. Сейчас мы не противники, но союзники. Во всяком случае, надеюсь, что это так, — добавил он тише. Затем взял обиженного Илюшу Кирюшу за плечо и скомандовал: — Начнем, а там посмотрим!
Приятели взбирались все выше и выше по безлюдной лестнице и добрались уже до десятого этажа, когда вдруг путь им преградила тяжелая железная дверь.
Жужик толкнул ее плечом, но дверь не поддалась. Илюша Кирюша тоже толкнул ее плечом, но дверь не поддалась ни на миллиметр.
Тогда они оба уперлись в нее плечами, но дверь не дрогнула.
— Выхода нет, — горько вздохнул Жужик, — придется прибегнуть к волшебству. — Он снял с плеча рюкзак, чтобы достать «Справочник для магов».
— Мне заранее страшно, — съязвил Илюша Кирюша, но Жужик сердито зыркнул на него, и он предпочел заткнуться.
— Значит, так… — бормотал Жужик, перелистывая страницы. — Ага, вот оно: «Запертые ворота». Ну-ка, ну-ка… — И зачитал вслух: — «Проще всего применить таран, а если никакого стенобитного орудия под рукой не окажется, сгодится обычный лом. Если у вас при себе нет даже лома, рекомендуем подобрать к замку ключ, иными словами, воспользоваться отмычкой. Если уж и это не поможет, остается прибегнуть к заклинанию». — Жужик с возмущением уставился на книгу. — Ну, что ты на это скажешь? Кошмар, да и только! Такое ощущение, будто читаешь пособие для взломщиков, а не учебник для начинающих волшебников.
— Может, какое-нибудь самое общее заклинание подействует, — подсказал Илюша Кирюша.
— Попробуем, — Жужик поднялся из сидячего положения, выставил вперед волшебную палочку и грозно произнес:
— Открывайся немедленно, а то хуже будет!
— Это, по-твоему, заклинание? — оторопел Илюша Кирюша.
— А как же! Великий Рододендрон советовал прибегнуть к нему в крайнем случае, когда все способы испробованы, а результат — нуль. — И Жужик повторил волшебные слова: — Открывайся немедленно, а то хуже будет!
— Фиг тебе! — раздался вдруг чей-то голос.
— Кто это сказал? — испуганно огляделся вокруг Жужик.
— Я, — произнес тот же голос, — дверь. — Послышался препротивный лязг и скрежет, от хохота на двери ходуном заходила ручка.
— Ты смеешь противиться волшебнику?
— Ага! — гнусно хохотнула дверь. — Даже не подумаю открываться!
— Ах, та-ак? — взревел Жужик, грозно подбоченился и уставился прямо в замочную скважину. — А теперь слушай! — Он прокашлялся и зачастил скороговоркой:
— Эники, беники ели вареники,
Веники, зяблики грызли фундук.
Дерзость твоя не сойдет тебе с рук,
А ну, открывайся, сразу и вдруг!
— Не откроюсь! — железным хохотом отозвалась дверь. — Ни сразу, ни вдруг, ни на слово, ни на звук.
— Не открывается! — пожаловался другу Жужик.
— Сам вижу, — насмешливо ответил Илюша Кирюша.
Жужик стыдливо понурился, в душе проклиная тот день, когда ему вздумалось податься в волшебники. Ведь можно было стать, к примеру, пилотом дельтаплана, пильщиком или паяльщиком, философом, закройщиком обуви или, на худой конец, поставщиком битой птицы или сборщиком мусора, тогда не пришлось бы на каждом шагу краснеть перед каким-то сопливым мальчишкой.
— Ох, — вздохнул он. Ну чтобы забрести сюда какому-нибудь джинну, пускай хоть самому малюсенькому, с мой мизинец!.. Уж он-то живо управился бы с этой упрямой дверью!
И не успел он глазом моргнуть, как перед ним очутились два джинна, ни больше ни меньше, а в точности с мизинец Жужика Шуршалкина.
— Добрый вечер! — разом склонились оба в одинаково почтительном поклоне.
— Мы родственники, — сообщил тот, что по старше. — Отец и сын. Я — Джинн Папаша.
— А я — Джинн Сын, — расшаркался тот, что помоложе.
Мальчик и волшебник, онемев от изумления, смотрели на них во все глаза.
— Как вы здесь очутились? — спросил Илюша Кирюша, когда к нему возвратился дар речи.
— Мы — участковые джинны, — пояснил Джинн Папаша. — Патрулировали улицы и услышали, что нас зовут. Только и всего.
— Да, но я… — замялся Жужик. — Я даже не подозревал о вашем существовании, хотя назначен сюда участковым волшебником.
— О-о, ты еще много чего не знаешь, — сказал Джинн Сын, — поскольку до сих пор и носа не высовывал из своей конторы. А волшебнику место в гуще жизни, ему нельзя отрываться от масс…
— Хватит умничать, Сын, — одернул его Джинн Папаша. — Молод еще. — Словно оправдываясь, обратился он к Жужику: — Бывает, иной раз парня заносит, но со временем это пройдет. Хотя, конечно, в его словах есть доля правды. Мы, джинны, не расфасованные по бутылкам, всегда готовы оказаться там, где в нас нуждаются, и ни за какие коврижки не согласились бы отсиживаться в пыльной, пропахшей бумагами конторе.
— Сказать по правде, я не слишком близко знаком с джиннами, — со стыдом признался Жужик. — Мне всего лишь раз довелось иметь дело с джинном, и тот повел себя крайне нагло.
— Ты наверняка нарвался на одного из тех, что обитают в бутылках, а они все сплошь зазнайки. Но, — Джинн Папаша предостерегающе воздел палец, — не суди, да не судим будешь! Вы ведь тоже не все одинаковые, волшебник волшебнику рознь. Сравнить, к примеру, Великого Рододендрона и тебя…
— Нет-нет, — протестующе воскликнул Жужик. — Боюсь, что сравнение окажется… не в мою пользу.
— Ладно, — пожал плечами Джинн Папаша. — Я, собственно, говорил к тому, что нельзя всех джиннов стричь под одну гребенку.
— Что за халтура? — поинтересовался Джинн Сын.
— Ну и выражения у тебя! — напустился на него Джинн Папаша. — Скажет тоже — «халтура»! Неужели нельзя спросить по-человечески: не надо ли баклуши бить, очки втереть, дурака повалять или шило на мыло поменять?
— Почему ты считаешь, что твои выражения лучше? — Голос младшего джинна звучал задиристо.
Жужик понял, что лингвистический спор перерастает в ссору поколений, и быстренько указал на дверь.
— Вот в чем загвоздка…
— Не открывается, что ли? — сочувственно спросил Джинн Папаша.
— Нет.
— Открыть? — спросил Джинн Сын, по-прежнему не сбавляя боевого напора.
— Да.
Отец с сыном переглянулись, встали рядом, плечо к плечу, набрали полную грудь воздуха, поднатужились и дунули на дверь во всю мощь легких. Стальная нахалка заскрежетала, заскрипела, затем замок вдруг щелкнул, и дверь распахнулась. В темном прямоугольнике над крышей сияли звезды.
— Спасибо, огромное вам спасибо! — рассыпался в благодарностях Илюша Кирюша. — Вы самые замечательные джинны на свете!
— Пожалуй, это преувеличение, — скромно заметил Джинн Папаша.
У обоих джиннов кружилась голова: тяжеленная железная дверь оказалась крепким орешком для крохотных джиннов.
— Ну а теперь на радостях потешим себя пляской!
Папаша и сынок обняли друг друга за плечи и в честь удачно завершенной работы пустились в пляс. Пляска сопровождалась песней, оба джинна веселились в полное свое удовольствие. Песенка была незамысловатая, зато очень задорная:
— Джинны, джинны, джин-ля-ля,
Дверь открыли, оп-ля-ля!
Допев до конца, джинны повторили песенку еще раз.
Наплясавшись всласть, отец с сыном поклонились на прощанье.
— Понадобимся — зовите! — напутствовал Жужика Джинн Папаша, а затем оба добрых духа вмиг исчезли, словно их тут и не было.