– О чем?
Емеля хоть и обрадовался Галкиному заявлению, но даже похолодел, представив, что она так и скажет Нинели: «Вот вы ищете клад… А нас возьмете в свою компанию?» Отличный будет коллективчик!
– Про этого Игоря. Кто он, где он…
– Постой, постой! Как же ты ей объяснишь, почему ты им интересуешься? – остановил ее Емеля. – Нет, такой разговор хорошенько обдумать надо. Ты сегодня пока поищи, а разговор на потом отложим.
– Сегодня ничего не получится, – мрачно сказала Галка. – А может, и завтра тоже.
– Почему это? – удивился Емеля. – Нинель уроки отменила? Вы же каждый день занимаетесь.
– А у меня родители возвращаются. Так что на два дня в занятиях с Нинелью перерыв.
– Значит, не увидимся, – вздохнул Емеля. – А я думал… Думал, ты сегодня после урока Тяпу выпросишь. Погуляли бы вместе, поразмышляли на свежем воздухе. Тяпе тоже, наверное, нужно прийти в себя после стресса.
Галка почему-то замолчала.
– Знаешь что, – наконец сказала она, – может быть, ты ко мне в гости придешь?..
Вообще-то Емеля был не против. Но как всякий воспитанный и тактичный человек, он понимал, что, раз Галка позвала его к себе домой только сейчас, значит, на то были причины. Ведь он предлагал ей зайти к нему в гости при каждой встрече. В таких случаях люди всегда отвечают приглашением, а Галка обходила эту тему стороной. Она даже ничего не объясняла – не говорила, например, что живет далеко. Она вообще про свой дом не упоминала.
– Если я не помешаю, – сказал Емеля. – А как к этому отнесутся твои родители? Может, им не понравится, что ты подружилась в их отсутствие с каким-то незнакомым человеком…
– Что ты, наоборот! – воскликнула Галка. – Они всегда хотели, чтобы я сама с кем-нибудь подружилась!
– Как это – сама? – не понял Емеля. – А кто может за тебя с кем-то подружиться?
– Ну, понимаешь, в их кругу принято дружить между собой. И взрослым, и детям.
– В каком еще кругу? – удивился Емеля. – В каком-нибудь обществе любителей чего-нибудь? По интересам?
– Понимаешь… – повторила Галка и замялась.
– Ладно, не напрягайся, – решительно сказал Емеля. – Я сейчас приду, тогда и поговорим. Диктуй адрес.
– Это совсем рядом с парком Архангельское. Улица Кленовой аллеи, дом три.
– А квартира? – спросил Емеля.
– Просто дом три, и все. Старинный особняк с колоннами. Он там один такой, не перепутаешь.
У Емели хватило ума больше ничего не переспрашивать и не уточнять. Он все понял сразу. Значит, Галкины родители состоятельные люди и, что называется, могут позволить себе купить старинный особняк в черте города. И похоже, что Галка этого почему-то стесняется. А зря! Емеля вовсе не считал богатых людей плохими. Плохими он считал плохих людей. И при чем здесь деньги? Деньги предназначены для того, чтобы ими платить за мороженое, за билет в кино, даже за дом, а совсем не для того, чтобы по ним определять черты характера. Он не раз говорил с родителями на эту тему, и, похоже, они понимали друг друга. Емеля даже усмехался про себя, когда наблюдал чрезмерное старание папы внушить ему эту понятную и простую истину.
– Понимаешь, Емеля, – говорил папа, – сейчас в жизни стало много неравенства. Но уважающий себя человек чувствует свое равенство со всеми. Он не завидует тем, у кого есть деньги, и не презирает тех, у кого их нет. И сам относится к деньгам спокойно.
Правда, сейчас, вспомнив после разговора с Галкой папины слова, Емеля слегка напрягся. Ведь он же занят поисками клада – получается, что он не относится к деньгам спокойно? Но ведь он ни разу не представлял себе этот клад в виде горы золота. Ему просто интересно разгадать загадку, в которую к тому же замешана Тяпа.
Ни одного клена на улице Кленовой аллеи не было видно. Скорее всего, кто-то просто пошутил, называя так улицу. Чтобы любой человек, впервые попавший на нее, удивился так же, как сейчас Емеля. Вообще-то было странно, что Емеля здесь еще ни разу не был. Наверное, из-за того, что улица Кленовой аллеи была расположена почти рядом с усадьбой Архангельское, но чуть-чуть в стороне. И любой гуляющий человек, конечно же, сворачивал к парку, а не на какую-то неизвестную улицу.
Даже и без кленов деревьев на улице хватало. А вдоль высокого сплошного забора, который окружал дом номер три, высился целый ряд огромных тополей. Емеля прислушался. Он всегда любил слушать шум ветра в кронах огромных деревьев – казалось, шорох листьев и веток постоянно усиливался.
– Так быстро? – удивилась Галка, когда Емеля нажал кнопку домофона. – Открываю!
«Еще подумает, что я бежал, – недовольно подумал он. – Как будто сама не знает, что здесь недалеко».
Он волновался – но не из-за предстоящей встречи с Галкиными родителями. Какое же от этого может быть волнение? Просто Емеля совсем не обрадовался Галкиному перерыву в занятиях с Нинелью. Разве будет эта тетенька сидеть без дела? Вовсе нет. И опередит их с Галкой. Когда они через два дня примутся за поиски, будет уже поздно.
Вот только как убедить Галку, чтобы она нашла повод для посещения Нинели сегодня или, в крайнем случае, завтра? Может, она так обрадовалась приезду родителей, что уже обо всем на свете позабыла?
– Ты, наверное, считаешь меня самой настоящей предательницей? – спросила Галка, выбегая из дома навстречу Емеле, когда он вошел в ворота.
– Почему это? – удивился он.
– Все бросила, объявила перерыв в приключениях и радуюсь, что мама и папа вернулись?
– Ну… вообще-то… – промямлил Емеля. – Как хочешь, так и поступай.
Его очень даже удивило, с какой точностью Галка угадала все его тревожные мысли. Но что делать? Ведь он не мог сказать ей: «Бросай своих предков и побежали клад искать!»
Галка сказала:
– Мама отменила занятия на два дня скорее не из-за меня, а из-за Нинели. Чтобы та отдохнула.
– От чего же она так устала? – не понял Емеля.
– Не от чего, а от кого, – засмеялась Галка. – Мама считает, от меня. Ну и пусть отдыхает.
– Отдыхает! – хмыкнул Емеля. – Лопату в руки, и будет отдыхать! Все клады в округе найдет, всех сантехников из канализационных люков повытаскивает. Воспользуется она отдыхом на сто процентов. Не то что мы.
– Ну так давай продолжим тот способ поисков, которым мы пользовались вначале, – предложила Галка. – Будем продолжать следить за ней. Найдет она клад, и мы узнаем, что это такое. Интересно же!
– Не найдет она, – отмахнулся Емеля.
– Ничего не понимаю! – засмеялась Галка. – И так тебе не нравится, и так ты не хочешь… Всем недоволен.
– Потому что жизнь непредсказуемая, – вздохнул Емеля. – Никакие расчеты не действуют. Планируем одно, делаем другое, а получается в конце концов что-то третье.
– Все-таки ты философ, – улыбнулась Галка. – Как Марк Туллий Цицерон. Кстати, философствовать можно и у меня дома. А то родители в окно на нас смотрят, как на двух кошек.
«Почему это кошек? – подумал Емеля. – Меня-то уж могла бы и котом обозвать. Но вообще-то неприятно под чужим взглядом тут торчать».
Они пошли по дорожке, выложенной разноцветными камушками. Таких Емеля не встречал ни на берегу Москвы-реки, ни даже в парке Архангельское. Но что там камушки! Он поднял глаза и застыл посреди дорожки. Ему показалось, что он попал в девятнадцатый век. Он увидел настоящий старинный особняк с колоннами. Но этот дом, в отличие от всех старинных особняков, которые приходилось видеть Емеле, был не обветшалый и не облезлый – он сверкал свежей краской, сиял окнами и белел колоннами.
– Ничего себе! – восхитился Емеля.
– Не обращай внимания… – пробормотала Галка. – Просто только что ремонт закончился. А с другой стороны все еще полуразрушенное. Мне там, кстати, больше нравится. Мама говорит, что я беспорядок больше люблю.
– Почему же не обращать внимания? – не согласился Емеля. – Красота для того и существует, чтобы на нее внимание обращать. – И он посмотрел на Галку.
Она почему-то смутилась и побежала по дорожке, крича:
– Мама, папа, а вот и Емеля!
– Ты даже не представляешь, как мы обрадовались твоему имени, – сказала Галкина мама, подходя к ребятам. – Здравствуй, Емеля!
Она была очень похожа на Галку.
– Здравствуйте. А почему вы обрадовались моему имени? Честно говоря, я сам ему не рад. Представляете, сколько плоских шуток мне приходится выдерживать?
– Представляем. – К ребятам и Галкиной маме подошел папа. – Но на этот раз твое имя действительно волшебным оказалось. Правда, исполнилось не твое, а наше желание. Мы все время хотели, чтоб Галка хоть с кем-нибудь подружилась. Чтобы ей интересно было. Она же ни с кем из наших знакомых детей не дружит. Ведь это для подростка ненормально, по-моему. Я уж для нее что только не выдумываю, всякие развлечения, а она скучает и скучает. А тут вдруг получается как в сказке: ты ее, как Царевну-Несмеяну, развеселил.
Емеле не понравилось это сравнение.
«Жениться я, что ли, на ней собрался?» – подумал он.
К счастью, в разговор вмешалась мама. Наверное, заметив, что папины слова о Царевне-Несмеяне не очень-то уместны, она пригласила:
– Ты, Галя, покажи пока Емеле дом, а через полчаса будем обедать.
Емеля, тараща глаза, поднимался вслед за Галкой по широкой старинной лестнице наверх, точно в музее или в театре. Пространства вокруг было столько, что хоть воздушного змея запускай. Здесь можно было бы кататься на роликах, самокате или велосипеде, если бы паркет не был таким красивым. Но жалко было поцарапать такие старинные узоры самыми обыкновенными роликами.
Лестница скрипела под ногами как живая. Казалось, каждая ее ступенька говорит на своем языке. А Емеля как раз любил всякие непривычные живые звуки – шум ветра в кронах деревьев, крики дельфинов на Черном море, скрип старинной лестницы.
По бокам лестницы стояли каменные фигуры каких-то зверей, которые можно было рассматривать часами – до того они были необычные. Но больше всего Емеле понравились бронзовые дверные защелки и шпингалеты. На них были видны клейма старых мастеров.
– А где можно в наше время найти такие дверные ручки? – спросил он.
– Странно, ты спросил то же самое, что и все гости, которые сюда приходят, – улыбнулась Галка.
– Почему же странно? – пожал плечами Емеля. – Я тоже пришел в гости, вот и спросил.
– Потому странно, что ты не такой, как все гости, – смутилась она. И поспешила добавить: – Ручки здесь всегда были. Только, представляешь, они были краской замазаны. За сто лет их красили, наверное, раз десять. Папа догадался, что они старинные, и отреставрировал их.
– Молодец! – похвалил Галкиного папу Емеля.
– Это у него увлечение такое, – пояснила Галка. – Он обожает старинные вещи и любит всякие истории про них. Если хочешь, можешь посмотреть, как здесь до ремонта было.
– На фотографии, что ли?
– Нет, в другой половине дома. Там еще ничего не сделано – полная разруха.
Ребята прошли по анфиладе комнат и, как в сказке или компьютерной игре, открыв очередную дверь, оказались словно бы в другом мире. Потолки были в потеках, старые обои клочьями свисали со стен, лепнина была замазана известкой.
– Правда, здесь лучше? – спросила Галка. – Представляешь, здесь сто лет назад была гостиная. А вот это, видишь, не камин, а фонтан. Правда, не такой, как где-нибудь в Петергофе или в Версале, но зато прямо в комнате. Когда его отремонтируют, интересно будет.
– Теперь я понимаю, почему в книгах пишут «разговор журчал», – сказал Емеля. – Может быть, во всех старинных гостиных было принято делать маленькие фонтанчики и под них вести беседу?
Тут издалека, как будто в лесу, раздался голос Галкиной мамы:
– Дети, обедать!
Емеля вздохнул. Хоть он и имел представление о правилах поведения за столом, но выполнять их со всей тщательностью считал излишним. Да и тренировки у него не было. Если мама иногда заставляла его дома есть с ножом, то он сначала резал котлету на много кусочков, а потом привычно орудовал вилкой, которую держал не в левой, как положено, а в правой руке.
Но, к счастью, на второе было не мясо, а какие-то запеченные в тесте мелкие штучки, вроде рыбы. Все ели их без ножей, просто вилками.
– Это вы готовили? – спросил Емеля Галкину маму. – Очень вкусно.
– Спасибо, ты очень воспитанный мальчик! – умилилась она. – Да, готовила я. Это мидии и морские гребешки. Вообще-то я не очень умелая кулинарка, но готовить их очень просто – разогреть в микроволновке, и все.
За десертом – мороженым с фруктами – Галкин папа спросил:
– Красивый у нас дом, правда?
– Папа!.. – воскликнула Галка. – Разве можно так спрашивать?
– А что такого я спросил? – смутился папа.
– Я и сам хотел об этом сказать, – кивнул Емеля. – Очень красивый дом. Хорошо, что вы все здесь восстанавливаете, а не строите что-нибудь современное и обыкновенное. Это ведь неинтересно.
Галкин папа чуть не подпрыгнул на стуле. Видно было, что эта тема его волнует.
– Вот именно! – воскликнул он. – Я ведь как думаю: не зря люди веками учились дома строить. Это не тяп-ляп и готово! А некоторые думают, что старинные дома надо или разрушать, или, в крайнем случае, одну только коробку от них оставлять. В этом деле каждый гвоздик значение имеет. Чужой труд уважать надо, даже если он сто лет назад пользу приносил.
– Опять ты о своем, – покачала головой Галкина мама. – Мальчику это вряд ли интересно.
– Умному человеку все интересно, – не согласился Галкин папа. – А Емельян, я смотрю, умный парень. Я рад, что наша Галка с ним подружилась. А то волновался перед поездкой: останется девчонка одна, только и дела у нее, что в школу ходить да английским заниматься. Скучно же! Я ей хотел какой-нибудь сюрприз приготовить на время нашего отсутствия, да не успел. Дел было много перед отъездом, настроение не очень… Мозгов не хватило что-нибудь для нее устроить. Что ни придумывал, какие планы ни рисовал, так ничего и не вышло – только бумагу зря перевел.
Эти слова почему-то насторожили Емелю. Но что в них показалось ему странным, он понять не успел. А тут и мама Галки перевела разговор на другую тему – наверное, свою любимую.
– Жалко только деревья реставрировать. Они же не виноваты, что кому-то мешают.
– А кому они мешают? – удивился Емеля.
– Неловко сказать, но – мне, – улыбнулась Галкина мама. – Мужу так понравилась эта усадьба, что он не обратил внимания на тополя. А ведь это готовая аллергия! Представляешь, что будет здесь через месяц, когда полетит пух? И здоровый человек с трудом это выдерживает, а мне придется просто в противогазе ходить.
– Как же можно отреставрировать деревья? – спросил Емеля. – Вы, наверное, хотите сказать: спилить?
– Нет, об этом не может быть и речи! Они не гнилые, не сухие, а совершенно здоровые и не должны страдать от моей болезни. Мы наймем рабочих, они их специальными машинами аккуратненько выкопают и перевезут на другое место. А сюда привезут – ну, скажем, липы.
– Вы лучше с врачом про липы проконсультируйтесь, – посоветовал Емеля. – Чтобы второй раз не пришлось выкапывать. У моей мамы тоже аллергия, так ей врач подробный список написал – что можно нюхать, что нельзя. Длинношерстных собак, например, нельзя…
– С собаками у всех проблемы, – развела руками Галкина мама. – Хорошо, что Игорь, – она кивнула на мужа, – увлечен своей реставрацией и даже не думает о собаке.
– Как вы сказали? – дрогнувшим голосом переспросил Емеля. – Игорь?.. И он увлекается реставрацией?!
– Мы так хорошо разговорились, – засмеялась она, – что даже забыли представиться. Конечно, Галиного папу зовут Игорь. А меня Анжелика.
«Почему – конечно?» – подумал кто-то внутри Емели.
Сам Емеля в эти секунды думать не мог: он сидел, как громом пораженный.