— Бар-рсик! Это кошки бывают Барсики, а то тигр, наверно, чучело везет.
— Сам ты чучело! — огрызнулся Шурик. — Его ведь в клетке везут, а чучело разве будут совать в клетку. Во какие прутья-железяки, чтоб не удрал!
Но чувствовал себя Шурик нехорошо. Он уже предвидел, как будут издеваться над ним и Пузырь и все остальные ребята, когда окажется, что дядя Сережа даже тигриного чучела не привез.
«Ладно, потом что-нибудь придумаю, — решил Шурик, — скажу, что по дороге Барсик сломал клетку, загрыз проводника и выскочил из поезда через окно».
Успокоившись на этом, он еще пуще стал расписывать те чудеса, которые будет совершать, когда станет обладателем живого тигра. Фантазия разыгралась у всех ребят. Старый приятель Шурика — Славка — предложил приводить Барсика в класс, когда будут контрольные по арифметике. Другие советовали Шурику выходить с Барсиком к доске, а перед этим выдрессировать его так, чтобы он при виде двойки рычал на учительницу.
В короткий срок слух о Барсике расползся по всему дому. В соседнем дворе уже кто-то рассказывал, что видел, как огромный тигр прыгал по лестнице и загрыз двух кошек. А одна женщина заявила управхозу, что будет жаловаться в милицию, если тигра не отправят в зоологический сад. Управхоз смотрел на нее оторопелыми глазами и обещал принять меры.
День приезда дяди Сережи приближался, и на душе у Шурика становилось все тревожнее. Он понимал, что какой бы красивой ни была история о побеге Барсика, но насмешек и обидных прозвищ ему не избежать. Иногда у Шурика даже появлялось нехорошее желание — чтобы дядя Сережа вообще не приезжал в Ленинград. Тогда можно было бы рассказать ребятам, что дядя Сережа пострадал в схватке с тремя тиграми и слег в больницу.
Но дядя Сережа ничего не подозревал и в точно назначенный час прибыл на квартиру Ореховых. Шурик не видел его много лет и с трудом скрыл свое разочарование. Маленького роста, лысоватый, в обыкновенном синем костюме, дядя Сережа меньше всего походил на того богатыря-следопыта, о котором рассказывал своим друзьям Шурик. Если бы дядя Сережа приехал в индейском головном уборе из орлиных перьев, Шурик нисколько не удивился бы. Но примириться с тем, что охотник на тигров ходит в фетровой шляпе и носит галстук, Шурик никак не мог. Он забился в угол и хмуро наблюдал, как мама в который раз обнимала и целовала своего брата, а дядя Сережа посмеивался и рассказывал что-то скучное о своей семье, о здоровье, о командировке.
Со двора донесся дружный клич собравшихся ребят:
— Шурик! Выходи с ти-игром!
Шурик вздрогнул и со страхом взглянул на мать. Но, увлекшись разговором, взрослые не обратили на эти крики никакого внимания.
И вот в ту минуту, когда казалось, что приезд дяди Сережи ничего, кроме неприятностей, Шурику не сулит, случилось чудо. Мама только что вышла в коридор, и оттуда донесся ее испуганный голос:
— Сережа! У тебя тут что-то живое!
Шурик выскочил в коридор и увидел среди дядиных вещей большой чемодан в черном чехле. На него-то опасливо и посматривала мама. Вышел и дядя Сережа. Он рассмеялся и сказал:
— Да, у меня там зверь!
Шурик издал боевой клич и запрыгал перед дядей.
— Дядя Сережа! — кричал он. — Там тигр? Верно? Живой? Дядя, миленький, покажи, пожалуйста. Это ты мне привез?
Отважный охотник неожиданно растерялся. Он почесал за ухом и стал оправдываться:
— Да, друг, сплоховал я, не догадался. Нужно было привезти тебе какую-нибудь живую тварь. Есть Для тебя подарок, но совсем другой… А тут, понимаешь, какое дело… Выводим мы у себя на станции новую породу, да не ладится что-то дело. Приехал я сюда с профессорами посоветоваться в институте и захватил с собой для них редкий экземпляр.
Роняя все эти малопонятные слова, дядя Сережа одновременно освобождал чемодан от чехла. Вскоре оказалось, что в чехле вовсе не чемодан, а проволочная клетка, похожая на большую мышеловку.
В комнате запахло зоологическим садом. Сначала Шурику показалось, что в клетке обыкновенная кошка. Но как только в клетку хлынул свет, «кошка» вскочила, метнулась в одну сторону, потом в другую, и по узенькой хитрой мордочке, по острым ушкам Шурик узнал лису. На ней не было привычной рыжей шубки. Ее длинная черная шерсть только поверху чуть серебрилась, словно осыпанная тонкой снежной пылью. Зато кончик длинного пушистого хвоста был совсем белый, как будто мелом натертый.
— Это, друг, — объяснял дядя Сережа, — вулпес-фулвус, так ученые ее по-латыни зовут. А по-нашему — серебристо-черная лиса. Зверь хищный и прожорливый. Шкурка у нее красивая, много денег стоит…
Шурик уже не слышал, что говорит дядя Сережа. Он сидел на корточках около клетки и думал о том, как заменит ею выдуманного тигра Барсика. Лиса, конечно, не тигр, но и не кошка. Можно обойти сто домов, и ни у одного мальчика живой лисы не найдешь. Если разобраться как следует, то серебристо-черная лиса ничем не хуже тигра. Насмехаться над Шуриком не посмеет даже Петька Пузырь.
— У тебя есть какой-нибудь сарай? — спросил дядя Сережа у Елены Николаевны. — Устроить бы туда эту гостью на несколько дней. И ей будет спокойней, и воздух здесь будет почище.
— Есть! Есть, дядя Сережа! — закричал Шурик. — Я буду за ней ухаживать. Мы с ребятами ей мышей наловим.
— Ну и чудесно, — согласился дядя. — Пусть погостит пока.
Когда Шурик с ключом от сарая в одной руке и с клеткой в другой вышел во двор, его встретил восторженный крик собравшихся здесь ребят. Сначала они подумали, что Шурик вынес живого тигренка. Потом все смолкли. Зверь, сидевший в клетке, ничем не походил на обещанного Барсика.
— Тю-у! — презрительно рассмеялся Пузырь. — Кошку приволок.
— Сам ты кошка! — гордо ответил Шурик. — Это вулпус-фулвус! Самый кровожадный зверь во всем мире. Вот сунь руку, сразу отгрызет.
Ребята поменьше испуганно отступили от клетки. Но от Пузыря не так легко было отделаться. Он нагнулся к лисе и хотя руки не сунул, но авторитетно заявил:
— Никакой это не пулпус, а простая чернобурка. Такая и у Ромкиной мамы на шубе, только еще черно-бурее. Верно, Ромка?
Маленький, щуплый Ромка из четырнадцатой квартиры, всегда во всем соглашавшийся с Пузырем, подтвердил:
— Точно!
— Такая, да не такая, — возразил Шурик. — Та — дохлая, она из воротника сделана, а эта живая, настоящая, из Сибири!
Шурик направился к сараю. Славка, как старый друг, шагал рядом. Остальные ребята гурьбой следовали сзади.
— Шурик, а где Барсик? — спросил Ромка.
— Не толпись под ногами, — оттолкнул его Шурик. — Барсик сбежал из вагона. Сломал клетку, откусил проводнику ухо и как сиганет в окно!
Теперь, когда на руках была настоящая, живая лиса, вралось совсем легко. Если даже у кого из ребят и закралось сомнение, высказать его никто не решился.
У входа в подвал, где размещались сараи, Шурик остановился и строго сказал:
— Сейчас будет кормление и дрессировка. Кто хочет видеть, пусть притащит ей чего-нибудь поесть: воробья, мышь живую… Можно курицу. Она куриц любит.
— Шурик, — забежал опять вперед Ромка, — а за мясо можно? За баранину?
Шурик подумал, посмотрел на Славку и согласился:
— За баранину можно, за сырую. Но лучше курицу. Пошли, Славик!
Большой подвал был перегорожен дощатыми стенками на узкие клетушки-сараи. Когда-то в них лежали дрова, но потом в доме устроили паровое отопление и сараи опустели. Некоторые так и остались с дверями, открытыми настежь. Оттуда пахло грибами и кошками.
Сарай Ореховых все еще был заперт на замок. Шурик повозился с ключом, и дверь открылась. Из маленького оконца, пробитого под самым потолком, просачивался синеватый, сумеречный свет. В сарае валялись старые, давно отслужившие вещи: чемодан без ручки с облезлыми боками, салазки с заржавевшими полозьями, ломаные корзины и ящики. Ноги ступали по толстому слою опилок, перемешанных с песком и трухлявыми щепками.
— Давай знаешь что сделаем, — сказал Шурик, — устроим цирк. Посредине пусть будет пустое место — арена. А вокруг устроим кресла. А клетка будет стоять посредине. Все будут сидеть вокруг и смотреть.
Славик одобрил эту идею. Ребята горячо взялись за дело. Они очистили «арену» от хлама и вокруг нее поставили чемодан, ящики, корзины. Получились отличные места для зрителей. Клетка с лисой стояла в центре.
— Ты будешь стоять у дверей и пропускать всех, кто принесет ей что-нибудь поесть. Остальных гони в шею, — приказал Шурик. — Потом я буду ее показывать.
Первым пришел Ромка из четырнадцатой квартиры. Он принес добрый кусок баранины с розовыми косточками и получил почетное место на чемодане. За ним прибежали две сестренки-толстушки Нинка и Тамарка, очень любопытные и пронырливые девчонки, без которых не обходилось ни одно происшествие во дворе. Славка не хотел их пропускать, потому что они на двоих принесли одну желтую, ссохшуюся утиную лапку.
— Кушайте сами, — сказал Славка, возвращая им лапку.
Но сестренки подняли такой визг, что Шурик махнул рукой:
— Ладно, Славик, пусти, а то от ихнего крика лиса взбесится. Пусть стоят на галерке.
Девочки послушно стали за Ромкиной спиной и притихли.
Потом образовалась целая очередь. Чего только не натащили нетерпеливые зрители! Славику протягивали обглоданные куриные косточки, пирожки с печенкой, раздвоенное поросячье копытце. Какой-то малыш принес горсть сырого фарша и целую котлету, успевшую поджариться с одной стороны. Даже Пузырь сунул Славику что-то похожее на огрызок старой калоши и сказал, что это коровье ухо — самая любимая лисья еда. Пришлось пустить и его. Вскоре все места были заполнены.
Шурик стоял посреди «арены» с гордым видом Укротителя.
— Сейчас будет кормление! — строго сказал он и начал просовывать сквозь прутья клетки кусок бараньего мяса.
Зрители затаили дыхание. Лиса забилась в угол и с недоверием следила за каждым движением Шурика.
— Кушай! — разрешил Шурик, когда мясо упало Перед лисьей мордочкой. Но лиса испуганно отступила в другой угол. Шурик нахмурился и стал сверху кро-П1ить над ее головой мясной фарш. Славик присел с другой стороны и старался протолкнуть в клетку куриные кости. В кормление втянулись и зрители. Они пропихивали кусочки пирожков, котлет, но лиса ни к чему не хотела прикасаться. Она только вздрагивала и перебегала с места на место.
— Не будет! — сказал Шурик. — Садитесь по местам, а то она пальцы отхватит, потом отвечай за вас.
— Отхватит, — противно усмехнулся Пузырь. — У нее и зубов нет.
Шурик даже не посмотрел в его сторону.
— Она — дикий зверь и при людях есть не будет. Дядя Сережа за ней два дня и две ночи ходил, преследовал. Она трех собак разорвала на кусочки.
— Шурик, — тоненьким голоском спросила толстушка Тамарка, — а когда ты будешь с ней дрессироваться?
— Она сегодня ко мне привыкнет. Потом я приду, открою вот эту дверку, выпущу и начну дрессировать.
— А она тебя не съест?
— Она дрессировщиков не ест. И потом у меня будет пистолет с пистонами. Я ей как выстрелю в нос, сна что хочешь сделает.
Сеанс кормления и дрессировки был прерван Шурикиной мамой. Она без долгих разговоров выпроводила всех из сарая и увела Шурика ужинать.
Дома Шурик хотел расспросить дядю Сережу поподробней, чем кормить и как дрессировать лису, но никак не мог улучить подходящей минуты. Дядя Сережа как будто совсем забыл о своей лисе. Он без конца разговаривал по телефону, при этом громко хохотал и хлопал себя руками то по коленям, то по затылку. К нему пришли какие-то друзья, и шумная беседа между ними затянулась допоздна.
На другой день, хотя Шурик проснулся рано, дяди Сережи уже дома не было. Наскоро позавтракав, Шурик схватил ключ от сарая и выбежал во двор. Здесь его уже поджидал Славка. Они спустились в подвал и вошли в сарай. Вошли и остановились, пораженные неожиданным зрелищем. Клетка, по-прежнему стоявшая посреди «арены», была пуста. Хотя дверка ее оставалась закрытой, лисы в ней не было.
Мальчики подошли к клетке, присели возле нее долго молчали.
— Сбежала, — шепотом высказал догадку Славка.
Шурик поднял клетку и осмотрел ее со всех сторон. Все прутья были целы.
— Что ж, она сама открыла дверцу? — ехидно спросил он. — А потом закрыла ее за собой?
Славка пожал плечами:
— Может, дядя Сережа унес?
— Что ж он ее в кармане унес? — злым голосом, в котором слышались сдержанные слезы, ответил Шурик. — Унес бы — так вместе с клеткой. И никуда он не собирался ее уносить. Украли ее, вот что… похитили.
Чувство горькой обиды сменилось тревогой. Где теперь бедная лисичка? Что с ней сделали подлые воры? Может быть, убили?.. Как теперь появиться на глаза дяде Сереже?
— Шурик, — снова заговорил Славка, — а как же ее украли? Замок цел и окошко целое. Через что они сюда забрались?
Шурик умел быстро освобождаться от горестных раздумий. Чем трудней было положение, тем энергичнее он старался из него выбраться. Так и теперь. Он решил во что бы то ни стало найти похитителей лисицы.
С тех пор как Шурик заключил договор с Виктором Зубовым, он не раз бывал у своего друга в уголовном розыске. Он приносил табели с отметками и часто ходил с Виктором на стадион «Динамо». Виктор учил его плавать, бегать, показывал приемы бокса и вольной борьбы, но в тайны сыскной работы почему-то его не посвящал, откладывая на будущее.
Зато пример другого великого сыщика был перед глазами. Шурик совсем недавно еще раз перечитал Рассказы Конан-Дойля о приключениях Шерлока Холмса и многие страницы помнил наизусть.
— Постой! — вполголоса приказал он Славке. — Не уходи. Я сейчас.
Шурик выбежал из сарая и через десять минут Вернулся с электрическим фонариком и большим увеличительным стеклом, которое до сих пор служило только для прожигания штанов и кепок.
— Вот, дорогой мой доктор Ватсон, — сказал он Славке голосом Шерлока Холмса, — сейчас будем искать следы преступников.
Мальчики опустились на четвереньки. Под увеличительным стеклом освещенные фонариком опилки выглядели смешно — как сваленные в кучу деревяшки. Но и без стекла были видны следы тапочек и сандалий. Они тянулись во все стороны, налезая друг на друга. Вчерашние зрители шлепали ногами как попало, и найти среди них следы воров было не так-то просто.
Но Шурик знал, что упорство и терпение всегда приносили Шерлоку Холмсу успех. Вместе со Славиком он осмотрел весь пол и стены сарая. Возникшую было мысль о том, что преступники проникли в сарай через подземный ход, пришлось отбросить. Зато осмотр дощатой стенки, отделявшей соседний сарай, вознаградил следопытов.
Среди досок, плотно прилегавших друг к другу, Шурик обнаружил доску, висевшую на одном гвозде и легко отходившую в сторону даже от толчка пальцем.
— Видал, доктор Ватсон? — торжествующе спросил Шурик, показывая на широкую щель, открывшуюся в стене. — Вот куда они пролезли. Видишь, вытащили нижний гвоздь — и всё.
Первая удача окрылила ребят. Тайна исчезновения лисы раскрылась. След похитителей найден, и сейчас важно было только не потерять его.
— Пошли! — скомандовал Шурик и полез в щель. За ним пробрался и Славик.
Соседний сарай оказался совсем заброшенным. Через его раскрытые двери можно было беспрепятственно выйти во двор. В углу валялись обломки кирпича, рваные мешки с цементом и мелом — строительный материал, оставшийся после ремонта чьей-то квартиры. Мел рассыпался по всему полу, и на нем четко отпечатались следы. Некоторые из них были совсем свежими.
Сначала мальчики ходили вместе, но потом разделились. Шурика привлек косолапый отпечаток пары тапочек, тянувшийся от самой щели в стене. Это могли быть только следы похитителя, и Шурик не отрывал от них глаз.
С другого конца сарая донесся радостный голос.
— Шурик! Мировой след! — кричал Славик.
— У меня тоже! Значит, их было двое. Не упускай!
Ребята осторожно шли по следам, пригнувшись к самой земле, как гончие, почуявшие дичь.
Шурик уже дошел до дверей, но следы вдруг опять свернули в глубь сарая. «Ага, — подумал Шурик, — он хотел нас запутать. Не выйдет! Не уйдешь!»