Лисичка и Медведь
Пробиралась Лисичка по березничку, глядь-поглядь, Медведь валяется около своего плетня, пристанывает. Шуба в клочьях, на лбу шишка, скула набок.
— Что с тобой, Мишенька? — полюбопытствовала Лисичка, а сама за плетень нос тянет, узнать, на месте ли амбар.
Амбар оказался на месте. А щеколду откинуть — для Лисички не задача. Поэтому поуспокоилась, переспросила:
— Что с тобой, Мишенька, где ж тебя так отполировали?
— А на пасеке, — простонал Медведь. — Позавчера ходил — ничего, вчера ходил — ничего, а нынче на кол напоролся. Ни встать, ни сесть, ни дух перевесть.
«И чего старик пасечник совсем не прибил его?» — подосадовала Лисичка и наставительно сказала:
— Знать бы надо Мишенька: на первый раз прощается, на второй — предупреждается, на третий — запрещается. Два разочка бы сходил, а на третий — на лавочке бы посидел, песенку бы спел. А сама через плетень да к амбару. Щеколду в сторону, да к бочке с яблочным соком, да за лосятинку. Вскоре и песенку заиграла.
Медведь у плетня глазами хлопал. Разорвать бы Лисичку за грабеж, а не встать.
А Лисичка в амбаре хороводилась-хороводилась, набрала туесок яблочного сока, лосятины прихватила — и на свое подворье.
На второй день опять Лисичка тут как тут. На Медведя и внимания никакого, сразу в амбар. И пошел пир горой, похлеще вчерашнего. Медведь — и встать бы, а земля ещё не пускает.
А Лисичка в амбаре все вверх дном, да с песнями мимо Медведя, хвостищем по глазам. Дескать, знай наших!
От такой-то обиды откуда у медведя и силы взялись. Встал, кол из плетня выдернул.
На третий день Лисичка к амбару, а Медведь загривок её в горсть, хрипит:
— На первый раз прощается, на второй — предупреждается, на третий — запрещается!
Видит Лисичка — конец приходит, о третьем разочке запамятовала. Глянула на здоровенного Медведя, на здоровенный кол и не то чтоб в беспамятстве, укорила:
— И это мне в благодарность, что быстро на ноги поставила?
У Медведя глаза на лоб, расстроился от таких речей, лапы развел. А когда в чувство пришел, только и увидел рыжий хвост в березничке.
Старик и Волк
Прослышал Волк: завелась у старика скотинка. А раз так, отчего бы на даровщинку и не попользоваться? Заявился под окошечко да и запел:
Старик да старушка
Живут на горушке
В теплой избушке.
У старика и старушки
За печкой телушка,
А внизу, под печкой,
Три ягненка с овечкой!
Старик, отдай ягненка,
А то схвачу телёнка!
Старик лежит на печке, думает: «Только начни! Отдам одного — потребует второго, отдам второго — потребует третьего. А там подавай и овечку, и телушку. И старушку! Известно, аппетит во время еды приходит!»
Волк песню спел, можно было бы и закусить ягненком, а дверь заперта! Щеколду бы и выбить, а вдруг у старика ружьё?
На вторую ночь Волк заявился под окошечко и запел:
Старик да старушка
Живут на горушке
В теплой избушке.
У старика и старушки
За печкой телушка,
А внизу, под печкой,
Три ягненка с овечкой!
Старик, отдай ягненка,
А то схвачу телёнка!
Старик лежит на печке, думает: «Только начни! Отдам одного — потребует второго, отдам второго — потребует третьего. А там подавай и овечку, и телушку, и старушку! Известно, аппетит во время еды приходит!»
Волк песню спел, можно было бы и закусить ягненком, а дверь заперта! Щеколду бы выбить, в а вдруг у старика ружьё?
На третью ночь Волк было под окошечко, а дверь-то в сени открыта!
Нырнул Волк в сени, а вынырнул в избе шубой. Уж и ни к чему, а свое тянет:
Старик да старушка
Живут на горушке
В теплой избушке.
У старика и старушки
За печкой телушка,
А внизу, под печкой,
Три ягненка с овечкой!
Старик, отдай ягненка,
А то схвачу телёнка!
Старик греется под волчьей шубой, бормочет:
— Пой, пой, и я с тобой!
Киселёк
Жила-была сестрица Анисьюшка с братцами Ванюшкой, Ивашкой да Иваном-большим семи годов. Вот однажды сестрица братцам говорит:
— Пойду я, братцы, в лес, наберу ягод, сварю киселёк, угощу вас сладким кисельком.
Как сказано, так и сделано. Взяла Анисьюшка туесок да и пошла в лесок не в дальний, не в ближний, а как раз посередке. Долго, коротко ли по кустикам бродила, ягод полный туесок набрала, домой подалась. А навстречу ей через кусты ломит
Корова комола,
Лоб широк,
Глаза узенькие.
— Здравствуй, — говорит, — девушка, здравствуй, голубушка.
Братцев собралась кисельком угостить, а про меня, хозяина леса, забыла! Не зовут, сам стучусь в дверь. Не угостишь меня кисельком, в дальний лес заведу, твоих братцев изведу.
Не испугалась Анисьюшка, ответ держит:
— Угостила бы тебя кисельком, медведеюшка, да как же дело начинать под синенькой шубейкой, на зеленом кафтане.
— Зачем же дело стало? Есть у меня, девушка, есть у меня, голубушка,
Дубовый бычок,
Проклеванный бочок.
— Бычок есть, а в чем же я ягоды протру?
— За чем же дело стало? Есть у меня, девушка, есть у меня, голубушка,
Чудо чудом,
Сошлось оно кругом,
Дыр много,
А выскочить некуда.
— Чудо чудом есть, а в чем я киселёк сварю?
— За чем дело стало? Есть у меня, девушка, есть у меня, голубушка, тот, кто
Был на копанце,
Был на хлопанце,
Был на пожаре,
Был на базаре.
— Дедко Котел есть, а куда его поставить?
— За чем дело стало? Есть у меня, девушка, есть у меня, голубушка,
Толстуха в амбаре,
Не свезешь на паре.
— Толстуха есть, а куда я киселёк выставлю?
— За чем дело стало? Есть у меня, девушка, есть у меня, голубушка,
Четыре брата,
Под одной шапкой живут.
— Четыре братца есть, а на чего я тебя посажу?
— За чем дело стало? Есть у меня, девушка, есть у меня, голубушка,
С ногами —
Без рук,
Со спиной —
Без головы.
— С боками без ребер есть, а чем киселёк почерпнуть?
— За чем дело стало? Есть у меня, девушка, есть у меня, голубушка,
Корова в хлеве,
А хвост на хлеве.
— Ну что ж, медведеюшка, пойдем, угощу кисельком.
Пришли Анисьюшка с Топтыгой в его избушку. Натерла Анисьюшка ягод в решете, затеяла киселёк в горшке, поставила горшок в печку, сварила киселёк, усадила Топтыгу за стол на дубовом стуле, подала ему киселёк в миске, а ложку он и сам побыстрее взял.
Поел сладкого киселька, сказал:
— Умница ты, девушка, разумница, голубушка. Все загадка мои разгадала, кисельком угостила. Дарю тебе за это туесок
Красненьких матрешек,
С беленьким сердечком.
Догадалась Анисьюшка: дарит Топтыга малины. Взяла туесок — и за порог.
А время-то, оно шло-шло да и ушло. Братцы сестрицу поджидают да гадают: уж не поехать ли за ней? Ванюшка говорит:
— Сяду-ка я, братцы, на коня
Крылья орловы,
Хобот слоновый,
Грудь кониная,
Ноги львиные,
Голос медный,
Нос железный,
и поеду встречать сестрицу. Очень уж хочется мне повидать её скорее.
Хорош у Ванюшки конь!
Ни зверь, ни птица,
Как ветер мчится,
Все его боятся,
С пути сторонятся!
Уехал Ванюшка, Ивашка не утерпел. Говорит:
— А вдруг что случилось с нашей сестрицей? Поскачу, разузнаю!
Вскочил на коня
На черного, да не ворона,
Рогатого, да не быка,
С шестью ногами,
Да без копыт.
Хорош у Ивашки конь!
По-бычьи мычит,
По-медвежьи рычит,
Все его боятся
С пути сторонятся!
Сидел-сидел Иван—большой у окошка, дожидался-дожидался сестрицу и братцев, вздумал песню в товарищи позвать, чтобы веселее было время провожать:
Взгляну я в окошко,
Раскину рогожку,
Посею горошку,
Положу хлеба краюшку.
Пел-пел, да и ахнул:
— А ну как братцы без меня весь киселёк выхлебают?
И без поспешки на коня
Ноги многи,
Усы длинны,
А хвостом бряк-бряк.
Хорош у Ивана-большого конь!
Не копытами —
Клещами бьет,
Едет задом наперед.
Скоро-не скоро, добрался Иван-большой до леса, а там Ванюшка с прядышком играет, по полянке
С маленьким, сереньким
Прыг-скок!
А Ивашка на пеньке сидит, сказку говорит:
Выходила девица
Из-под полицы,
Увидала Кукарея,
Спросила его:
— Кукарей, Кукарей,
А где Которей?
Отвечает Кукарей:
— А наш Которей
На каменных горах почивает,
Сил набирает.
Как рассыплют горох
На все сто дорог,
Пойдет тебя воевать!
Говорит турица
Из-под каменной горицы:
— Ох, мне горе горевать,
Куда деток мне девать?
Не пойти ли в поле,
Погулять на воле?
Осердился Иван-большой, закричал могучим голосом:
— Видать, после кисельку-то на игры да на сказки потянуло? А вот я вас сейчас ещё и берёзовой кашей угощу!
А тут из-за берёзки Анисьюшка вышла:
— Не сердись, Иван-большой, на малых, необразованных. Пойдемте скорей домой, я вам малинового киселька сварю.
Обрадовались Ванюшка, Ивашка, Иван-большой, поскорее запрягли в кузовок своих трёх огневых коней. Да на тройке лихо к дому помчались. А тройка хоть куда! Рак-коренник, комар да жук — пристяжные. Дуга с колокольцами-перезвонцами.
Дома Анисьюшка киселёк быстро сварила да к сладкому кисельку на стол положила
Комовато,
Ноздревато,
И губато,
И горбато,
И кисло,
И пресно,
И вкусно,
И красно,
И кругло,
И мягко,
И твердо,
И ломко,
И черно,
И бело,
И всем и каждому
Мило.
Поели братцы, Анисьюшке спасибо сказали.
И я там был, киселёк разливал, хлеб делил. Себе краюшку взял, глядь — в синем небе потерял. Я искать пойду, а тебе сказку да дуду. Загадки разгадай да с устатку поиграй.
Муравьишка в рыжих штанишках
Проснулся Муравьишка в рыжих штанишках, на кроватке потянулся, встряхнулся, соскочил на пол, усики почистил, надел рыжую рубашку и побежал завтракать на лопух — там муравьи молочных тлей пасли и всех муравьишек сладким молоком кормили.
Увидел на лопухе Муравьишку пастух и усмехнулся в усы:
— Э-э, ещё один рыжий муравьишка объявился! Иди скорей, молочка попей!
Попил Муравьишка в рыжих штанишках молока отправился на яблоню — взглянуть, как там и что.
В то же утро в сад вышел хмурый и сонный парень. В руках у него была большая железная лопата и здоровенная метла. Надумал парень сад очистить от всего лишнего. Дескать, пускай яблоням ничто и никто не мешает.
Начал парень с земли все подряд срезать — траву, кустики, цветы и одни яблони оставлять. Подошёл к муравейнику, в котором Муравьишка в рыжих штанишках жил. Подошёл и лопатой муравейник срезал да через забор в соседний сад забросил, где всякой травы-живности полным-полно было.
Муравьишка в рыжих штанишках увидел такой разбой и закричал:
— Ты чего делаешь?
— Вы яблоням мешаете! — грубо сказал парень, схватил метлу и метлой муравьишку с яблони раз! Запутался Муравьишка в метле и не успел охнуть, как очутился за забором.
Парень продолжал сад очищать, а муравьи около разоренного муравейника горевали. Суетились, бегали, не знали, с чего начать. Не то дом строить, не о тлей собирать, не то муравьишек спасать.
Очнулся Муравьишка в рыжих штанишках недалеко от муравейника. Забрался он на подсолнух и крикнул:
— Понапрасну тужить — вторую беду нажить! Давайте так — одни пусть муравейник строят, другие муравьишек спасают, а третьи тлей собирают. Четвертые, самые сильные и молодые, ко мне!
Послушались муравьи Муравьишку в рыжих штанишках. Сумел он дельное слово сказать, в одно всех собрать. И это тогда, когда войско почти всё погибло, стариков побило.
Пастух пошевелил усами и сказал:
— Видно недаром я кормил Муравьишку в рыжих штанишках самым вкусным молоком.
А Муравьишка в рыжих штанишках спустился с подсолнуха и приказал молодым муравьям в строй становиться, военным наукам обучаться, потому как надо было муравейник от нежданных врагов защищать.
Когда войско обучилось, отправился смелый Муравьишка в рыжих штанишках в поход. Половину сада обошел, никого не нашел, а как вторую половину стал обходить, встретился с таким же Муравьишкой в рыжих штанишках, как сам.