Эван перелез через перила и, поднырнув под рельсы, побежал вслед за служителем к скрюченному дому. Внизу дома оказалась замаскированный люк с надписью: «Персоналу без специального допуска вход строго воспрещен».
Служитель достал из верхнего кармана отвертку и повернул свою бейсбольную кепку козырьком назад.
— Здорово, что я не умею читать! — подмигнул он.
Не прошло и минуты, как он открутил болты и прислонил крышку люка к стене дома.
— За мной!
Эван протиснулся следом за служащим и очутился в столовой. Служитель достал фонарик и посветил по сторонам. Эван не ожидал увидеть призраков, он знал, что они очень пугливы. Мебель в столовой оказалась непропорционально огромная, скрюченная и грубо размалеванная, а те места, которые никто не мог увидеть, были и вовсе не раскрашены.
— Какой дурак испугается этакой ерунды? — фыркнул служитель.
— Мне кажется, это где-то в подвале.
— А?
— Я говорю, в подвале. Там у меня часы свалились.
Служитель вздохнул.
— Тогда пошли.
Несколько незаметных ступеней вели вниз, в подвал. Над ними были натянуты металлические тросы.
— Вы посмотрите тут, а я поищу во-он там, — сказал служителю Эван.
— Как же ты будешь искать без фонаря?
— А… У меня экран с подсветкой. Я его сразу увижу.
Служитель пожал плечами и отошел, светя перед собой фонариком. Дождавшись, пока он уйдет подальше, Эван прошептал:
— Зигги! Зигги, ты меня слышишь?
Ждать ответа пришлось долго. Наконец кто-то — или что-то — дернул мальчика за рукав рубашки.
— Зигги?
Едва различимое мерцающее облачко размером с ладонь Эвана появилось из тьмы. Нос, глаза, рот. Глаза закрыты, черты лица смазаны и нечетки.
Вид Зигги настолько потряс Эвана, что он судорожно вздохнул.
— Что там? — отозвался служитель. — Нашел, что ли?
— А? Нет… Нет еще! — ответил мальчик, стараясь, чтобы голос не выдал его. Обернувшись, он увидел, что призрак шевелит губами. Эван попытался открывать и закрывать рот так же, как это делал Зигги и услышал свой голос: «Помоги мне! Помоги мне!» Снова и снова призрак повторял эти слова, а потом растаял, словно снежинка.
Эван не услышал шагов служителя, поэтому так и подскочил на месте, услышав за спиной его голос:
— Похоже, их тут нет, — сказал служитель. — Придется тебе сказать отцу, что посеял часы где-нибудь еще. Жаль, конечно.
— Ничего, все в порядке, — равнодушно отозвался Эван. — Спасибо, что помогли мне.
Следом за служителем он выбрался на дневной свет и принялся отряхиваться от бутафорской паутины. Внезапно он заметил камеру наблюдения, установленную на металлическом штативе. Ее объектив был направлен прямо на Эвана. Обернувшись, он увидел вторую камеру, тоже глядящую на него.
И тут Эван увидел его.
Мистер Хендрик!
Темная угрожающая фигура на ступеньках дома.
Мистер Хендрик выставил палец и, словно получив удар, мальчик отлетел назад, отброшенный силой ненависти полтергейста.
В следующий миг Эван уже бежал. Он бежал изо всех сил, опустив голову, но прекрасно видел, что охранники окружают его со всех сторон. Мимоходом посмотрев на свирепых псов, охранявших вход, он вылетел в главные ворота.
— Мастер Найлз! Мастер Найлз! Простите мою дерзость, но могу ли я предложить вам свою помощь?
— Скорее, сэр Эдвард! Скорее унесите меня отсюда! — прокричал Эван.
Сэр Эдвард без лишних вопросов ухватил мальчика зубами за воротник рубашки и оторвал от земли.
Эван уже пролетал над долиной, когда сила полтергейста настигла его. Холодные пальцы ухватили за спину, пытаясь стащить вниз.
— Скорее! — взмолился он.
Сэр Эдвард услышал и полетел зигзагами, виляя из стороны в сторону. Внезапно хватка полтергейста ослабела, и ледяные пальцы разжались, хватая воздух.
Эван с сэром Эдвардом взмыли ввысь, как пробка из бутылки, поднялись на вершину холма и, перевалив через гребень, относительно спокойно продолжили свой путь.
Глава четырнадцатая
После невеселой посадки у церкви Святого Варфоломея, Эван оставил сэра Эдварда, и в одиночестве поплелся мимо лоскутных полей в сторону дома доктора Мальтуса. Он уже взялся рукой за ручку калитки, как вдруг резко развернулся и решительно направился в сторону безобразной кирпичной церкви, стоявшей на вершине холма, а точнее, к дому викария.
Кусты образовывали вокруг дома густую стену, защищая его от любопытных глаз, но деревянная калитка, на взгляд Эвана, была слишком заметным способом проникновения внутрь. Услышав доносящиеся из сада женские голоса, мальчик пролез через изгородь и притаился в кустах. Он долго ворочался на сухой, твердой земле, пока не нашел отличное местечко, с которого была видна вся лужайка — от французских окон в задней части дома до розовых кустов перед фасадом. Филлис и ее свита нежились в последних теплых лучах вечернего солнца.
— Как мило мы проводим время вместе, правда, девочки? — услышал Эван воркующий голос Филлис и увидел, как Джинни с Бобо неистово затрясли головами (Мадж ограничилась одним кивком).
Все женщины, кроме Мадж, были одеты в длинную, свободную одежду, причем платья Джинни и Бобо были одинакового цвета. На Филлис красовалась соломенная шляпка с элегантными волнистыми полями и настоящими живыми розами, красными, как ее губная помада. Мадж сидела, скрестив руки на груди. На ней были шорты цвета хаки и кардиган. Филлис по-кошачьи свернулась клубочком, а остальные дамы устроились вокруг нее, выпрямившись в своих шезлонгах.
Филлис слегка пошевелилась.
— Сегодня, — проворковала она, — я буду Элоизой, королевой Бельгийской.
— Ты была ею на прошлой неделе, — хрипло бросила Мадж.
— Вот как? — улыбнулась Филлис, но в ее улыбке чувствовался холод стали. — Наша Мадж так любит все запоминать, просто удивительно!
— А я ужасно хочу быть Анной, баронессой Виндермерской, — торопливо выпалила Бобо и тут же, вспыхнув от смущения, замахала руками, словно сказала какую-то глупость. — Я хотела сказать, мы с Гарольдом часто проводили там отпуск… Такая приятная ассоциация, вы понимаете.
— А я хочу что-нибудь далекое и романтическое! — вступила в разговор Джинни. — Что вы скажете по поводу аргентинской графини Изабеллы-Марии, которую обожатели называют Леди Пампасов?
— Хм-мм. В этом, определенно, что-то есть, — согласилась Филлис и, повернувшись вполоборота, спросила: — А что скажет наша Мадж?
Мадж поиграла желваками на скулах, размышляя.
— Да уж… Я и сама предпочитаю что-нибудь иностранное… Может быть, Гризельда? Гризельда, княгиня Уральская! Женщина-воин, сражающаяся за свободу своего народа!
Филлис скептически уставилась на нее поверх своих очков.
— Женщина-воин, говоришь? Тебе не кажется, что для этого нужны эластичные чулки? Кроме того, лично я вижу тебя вдовствующей герцогиней!
Мадж насупилась, но спор не успел разгореться, поскольку Бобо и Джинни заворковали, словно пара голубок, не давая никому вставить ни слова.
— А можно мы начнем прямо сейчас, дорогая Филлис? — умоляла Бобо. — О, я так взволнована!
Филлис улыбнулась и, засунув руку под шезлонг, вытащила оттуда свою гобеленовую сумку. Из сумки она извлекла большую стеклянную банку. Три другие женщины с брезгливым фырканьем отодвинулись, увидев большую жабу, сидящую в банке. По всей видимости, жаба тоже не испытывала радости, поскольку начала в отчаянии карабкаться по стенке банки, но тут же беспомощно скатилась обратно на дно.
Филлис улыбнулась лукавой и многозначительной улыбкой, и отнесла банку на середину лужайки. Она шла босиком, а в руке ее Эван заметил очищенный от коры прутик.
— Будь предельно осторожна, милая Филлис! — крикнула Джинни.
— О да, дорогая, предельно осторожна! — подхватила Бобо.
Притаившись в кустах, Эван смотрел, как Филлис поставила банку с жабой на землю и обошла вокруг нее, бормоча что-то на незнакомом языке, полном хриплых рыков и звонкого клекота. Время от времени она наклонялась, прикасалась к банке прутиком и при этом взмахивала в воздухе свободной рукой.
Внезапно раздался звон разбитого стекла, и над тем местом, где только что стояла банка, поднялся столб сладко пахнущего багрового дыма. Джинни вцепилась в Бобо — обе они, словно зачарованные, смотрели, как дым тает над розарием. А вместо жабы на траве теперь стояло существо, которое можно было бы принять за человека, если бы не его широкий рот, выпученные глаза, бородавки на тыльной стороне ладоней и огромные ступни, вывернутые под таким немыслимым углом, что ему позавидовал бы любой учитель танцев. На существе была старинная лакейская ливрея с кружевным жабо вокруг горла и туфли с пряжками.
Наблюдавшие женщины разразились бурными аплодисментами. Даже Мадж выдавила:
— Браво, Филлис!
— Госпожа, — поклонился лакей-жаба. Голос у него был скрипучим и раскатистым. — Я к вашим услугам. Слушаю вас, леди.
— Отлично. Принеси моим гостям шампанского, да гляди, чтобы было самое хорошее! Как видишь, мы все четверо очень благородные дамы, и нам пристало все только самое лучшее, что только есть на свете! — высокомерным тоном приказала Филлис, искренне полагавшая, что все знатные дамы именно так разговаривают со слугами. Отдав распоряжения, она присоединилась к подругам и растянулась в своем шезлонге.
Чуть замешкавшись, лакей-жаба исчез и вскоре вернулся с подносом, на котором стояли бокалы и бутылка шампанского. Эван чуть не рассмеялся, глядя, как жаба безуспешно борется с желанием передвигаться прыжками, отчего хрустальные бокалы угрожающе звякали друг о друга. Неуклюже откупорив бутылку, лакей так испугался громкого хлопка, что Эван подумал, что жаба сейчас от ужаса прыгнет к нему в кусты.
Тем временем леди на лужайке достали веера и, поглядывая на Филлис, несколько раз обмахнулись, причем Мадж намеренно сделала несколько лишних взмахов.
Лакей-жаба обнес дам шампанским, но только Эван заметил, как на ходу он разинул огромный рот, ловко поймал муху и с шумом проглотил ее.
«Вот гадость»! — подумал мальчик.
Филлис ткнула слугу сложенным веером и повелительно сказала:
— Эй, слуга, надеюсь, моя посылка уже доставлена?
Лакей-жаба молча вытаращил на нее свои круглые глазища.
— Там, на столе! — прошипела Филлис, раздраженно показывая рукой.
— Сходить туды что ли?
— Принеси ее сюда немедленно! — разозлилась Филлис.
Сверток был доставлен на серебряном подносе для визитных карточек, и Филлис жадно схватила его.
— Ну вот, милые дамы, — объявила она дрожащим от волнения голосом. — Это от короля Македонии. Прослышав о моей красоте, он прислал мне дары.
Джинни с Бобо пришли в дикий восторг от этой новости, зато Мадж сделала большой глоток из своего бокала и сказала:
— По-моему, он уже присылал тебе что-то на прошлой неделе, дорогая.
— Смотрите, жемчуг! — притворяясь изумленной, вскричала Филлис и, вытащив ожерелье, приложила его к шее.
— Что ж… мило, — процедила Мадж. — Снова жемчуг. Ты думаешь, король этой Как-её-там-зватии скупает его на распродажах? Или он просто любитель устриц?
Филлис злобно покосилась на нее и уже начала подыскивать столь же злобные слова для ответа, как вдруг лицо ее резко изменилось — кровь отхлынула от щек, так что алые губы показались еще краснее. На лицах окружавших ее женщин, словно в зеркале, отразилось то же самое — смесь изумления и страха.
— М-мистер Хендрик, как я рада…
Когда Филлис вышла приветствовать гостя, от ее былой уверенности не осталось и следа.
«Интересно, как он тут очутился?» — подумал Эван. Он не только не слышал звука подъезжающего автомобиля, но готов был поручиться, что мистер Хендрик не шел по садовой тропинке — в противном случае Эван бы его заметил. Только что его тут не было — и вот он появился, словно зловещая тень, омрачающая идиллию теплого летнего вечера.
Мистер Хендрик медленно повернул голову, взгляд его был еще ужаснее оттого, что глаза оставались невидимыми за черными стеклами очков.
— Так вот на что вы расходуете силу, которую я вам дал? — прошипел он. — На глупую чепуху?!
Он хлопнул ладонями в перчатках, и получившийся звук был подобен выстрелу из пистолета. В тот же миг лакей-жаба принял свой природный облик и в ужасе поскакал по лужайке. Шампанское и хрустальные бокалы стали бутылкой с молоком и банками из-под варенья, а Филлис слабо пискнула при виде того, как ее жемчуга превратились в нитку кислых диких яблок на лохматой веревке. Она брезгливо отшвырнула их в траву.
— Это всего лишь игра! — нервно сказала она. — Невинная забава в узком кругу любимых подруг.
— Забава! — с отвращением повторил мистер Хендрик. — Если желаете позабавиться, то приведите мне мальчишку, который крутился вокруг моей машины. Того самого, с которым вы столкнулись той ночью в церкви Святого Варфоломея!
— Э… Разумеется, мистер Хендрик. Но зачем нам это делать?
— Затем, что я вам приказал! — мерзко фыркнул мистер Хендрик, расхаживая взад-вперед по лужайке. — Этот мальчишка… Боюсь, он слишком много знает. Сегодня вечером камеры видеонаблюдения зафиксировали, как он пробрался туда, куда никому не следует соваться! К сожалению, он убежал прежде, чем я успел его сцапать. Я хочу, чтобы вы доставили его ко мне, и чем быстрее, тем лучше. Ясно?
— Разумеется, мистер Хендрик. Мы с девочками немедленно принимаемся за дело.
Когда Филлис пошла провожать своего гостя, три другие женщины перевели дух. Бобо с такой скоростью принялась обмахиваться веером, словно хотела привести себя в чувство.
— Этот человек вселяет в меня ужасный страх! — прошептала она. — Кроме того, он невероятно груб!
Остальные двое молча кивнули.
— Я часто спрашиваю себя, стоит ли игра свеч, — громко сказала Мадж. — Конечно, мы приобрели кое-какие сверхъестественные способности, но зато попали в полную зависимость к этому человеку!
— Ш-шш! — шикнула Джинни. — Филлис возвращается. На ней просто лица нет!
— Еще бы, ведь ей пришлось отречься от бельгийского престола! — громко заметила Мадж.
— Тише, девочки! — всполошилась Бобо. — Не будьте злюками.
Филлис слабо улыбнулась, увидев их сочувствующие лица, и глубоко вздохнула, собираясь с духом.
— Черт возьми! — воскликнула она.
Джинни и Бобо вскочили и захлопотали вокруг нее.
— Я думаю, лучше нам пойти и поискать этого маленького негодника, — жестко сказала им Филлис.
Эван, сидевший в гуще кустарника, решил, что настало время потихоньку удалиться, и пополз, больно царапая колени об острые камешки. Давешняя жаба, как цирковой акробат, проскакала прямо перед его лицом, показывая пример изящного отступления. У изгороди мальчик помедлил, посмотрел по сторонам и, убедившись, что дорога пуста, выскользнул из сада. В тот же миг четыре ведьмы вылетели из калитки.
— Вот он! Вот он! — завизжала Джинни.
— Держи его! — прогудела Мадж.
И охота началась.
В обычных обстоятельствах Эван с легкостью оставил бы позади всех четверых, в особенности Филлис, которая могла лишь неуклюже ковылять на своих каблучищах, поминутно морщась от боли из-за мозолей. Но Мадж решительно засучила рукава и со словами: «Предоставьте это мне!» — метнула вперед свою сумку. Сумка ударила Эвана в спину и он, споткнувшись, упал.
В следующий миг четыре женских лица склонились над ним.
— Надеюсь, ты не покалечила его, Мадж, — с трогательным сочувствием спросила Бобо.
— Глупости! — фыркнула Мадж. — Крепко сбитые мальчишки, вроде этого, отлично переносят пинки и удары.
Она подобрала с земли сумку и вытащила из нее наручники.
— Я всегда ношу с собой запасную пару, ведь никогда не знаешь, что ждет тебя на следующем шагу, — пояснила она и защелкнула один браслет на запястье Эвана, а другой — на руке Филлис.
— Ой, какая прелесть! — ворковала Бобо. — Ну, просто как в детективном сериале!
Джинни устремилась вниз по улице, и через пару минут подогнала «вольво», близоруко выглядывая из-за руля.
— Надо же! — процедил Эван. — Я думал, вы предпочитаете метлы!