У маленького Ганса в голове роилось так много вопросов, каждый из которых был очень важным, что ему ничего не оставалось делать, как, открыв рот, молча смотреть на невесть откуда взявшегося собеседника.
— Да, маленький Ганс, когда-то твоя мама была совсем другой, — как ни в чем не бывало продолжил незнакомец, — она могла вот так же как и ты сейчас беззаботно плясать на полянке и петь вместе с птицами, ни у кого не было такой открытой и искренней улыбки, и как сверкали ее глаза… но я должен был уйти, совсем ненадолго, малыш, понимаешь, так уж устроен мир, что ты уходишь и приходишь и каждый раз ты другой, и каждый раз тебе стоит великих трудов найти дорогу назад, к тем, с кем был близок. И знаешь, даже когда ты находишь дорогу, они, твои самые близкие, гонят тебя прочь, и не узнают, и так длится пока не растает лед…
И тут Ганс задал волновавший его больше всего вопрос:
— Моя Снежная мама была здесь?
— Тогда она не была Снежной, мы просто были влюблены друг в друга и не было никаких дворцов, никакого снега и стужи — ответил незнакомец.
— А что значит "влюблены друг в друга"? Это как мама меня любит? — Ганс понемногу привыкал к своему новому собеседнику.
— Нет, малыш, не так… — печально покачал головой незнакомец, — это как Солнце тебя любит. Оно дает тебе все, что у него есть — тепло, свет, радость, и ничего не просит взамен, потому что оно знает, что ты очень маленький и ты не сможешь зажечь его, если оно потухнет, или собрать его вновь, если оно взорвется. И все, что ты можешь для него сделать — это открыться для его теплых лучиков!
— Но моя Снежная мама! Она совсем не такая! Она не похожа на Солнце! Почему она не такая??? — Ганс выкрикнул эту фразу чуть не плача. Он вдруг понял, что совершенно одинок, и никто этому больше не поможет.
— Малыш, когда-то она была такая, но я ушел, и она перестала верить в Солнце. И тогда для нее открылась дверь в этот Ледяной Дворец. Если захочешь, ты можешь ее вернуть в этот мир. Тебе надо будет передать ей это — и незнакомец еще раз протянул Гансу корзинку.
Ганс только теперь заметил, что в корзинке не было привычных взгляду шерстяных клубков ниток. Она была наполнена живыми цветами, да такими красивыми и невиданными, что дыхание замирало.
— Но должен тебя предупредить — это не так-то просто будет сделать. Твоя Снежная мама должна хоть на минутку полюбить так, как любит Солнце. Корзинка тебе поможет. А теперь, ложись спать. Я убаюкаю тебя, и ты проснешься снова в своем Дворце.
Сладких снов! — это было последнее, что услышал маленький Ганс перед тем, как погрузиться в сладкую дрему…
— Мама, мама! — голос Ганса звенел во всех комнатах — смотри, что я тебе принес!
Ганс бежал по длинному коридору дворца со своей ценной находкой в руках.
Мама восседала на серебряном стуле в большом зале. Она аккуратно отломила ложечкой кусочек мороженого и положила себе на блюдце. Услышав громкий возглас Ганса, Снежная мама немного поморщилась, но когда мальчик вбежал в залу, на ее устах уже играла обычная улыбка.
— Тише, тише, мой мальчик! Я слышу тебя. О, какой молодец! Ты отыскал мою корзинку! Ну, подойди же поближе, я поцелую моего маленького Гансика!
Ганс послушно сделал несколько шагов навстречу, но мама уже не смотрела на него. Она в немом изумлении созерцала содержимое пропажи.
— А где же мои нитки? Что ты туда положил??? Не может быть! Цветы! Ты принес в наш Дворец цветы?
Ганс никогда еще не видел маму такой растерянной, недовольной и злой.
Ох, это он во всем виноват, зачем он только послушался того незнакомца, зачем принес эти цветы! Мама ни за что не согласится вернуться в тот солнечный мир!
— Мама, мамочка, ты любишь меня? — неожиданно для себя, не впопад, и не к месту выкрикнул Ганс.
— Конечно, люблю… — сказала мама ровным голосом, все еще разглядывая цветы в корзине.
— Ты любишь меня, как меня любит Солнце?
— Как тебя любит Солнце… — повторила в задумчивости мама — да, да, конечно, именно так…
С рассеянной улыбкой она взглянула на Ганса и поспешно вышла из залы.
"Мама сказала, что любит меня" — думал Ганс. И чем больше он это себе повторял, тем тяжелее становилось у него на душе. Она любит меня, она любит меня, она любит меня. Он говорил это много-много раз, а в самый последний раз сказал: Но она любит меня не так как любит Солнце.
Ганс медленно побрел в свою комнату. Он не хотел возвращаться в теплый мир без мамы. И он твердо решил, что переступит порог заветной комнаты только вместе с ней.
На следующий день Ганс не нашел корзинки с цветами на том месте, где ее оставили, но с удивлением обнаружил цветочные горшки на подоконниках.
— Я решила попробовать их оживить, — как-то неуверенно сказала мама, — может, они не так уж и ядовиты, а вот смотреть на них приятно, — мама застенчиво улыбнулась.
И Гансу даже показалось, что снежинки на маминой шали стали понемногу таять и исчезать.
С этого момента во Дворце начало что-то меняться. Там было не так холодно, северный ветер все реже и реже гостил у них в длинных коридорах, и даже Солнце — невиданная роскошь для их мира — потихоньку стало проглядывать сквозь свинцовые облака. Цветы на подоконниках набирали силу, и Ганс подолгу любовался их яркой красотой. Что-то непонятное стало происходить и с мамой. Она так нежно и бережно ухаживала за цветами, так ласково с ними говорила, она держала их листики в своих ладонях, она пела им песенки. И Гансу стало казаться, что его Снежная мама любит цветы так, как любит их Солнце. И еще мальчик понял, что его мама так никогда не полюбит.
Тогда Ганс захотел стать цветком и жить на подоконнике в горшке, да так сильно захотел, что даже во сне увидел, как превратился в самый любимый мамин цветок. Но только рос он не во Дворце, а в лесу на солнечной полянке, расправляя стебелек навстречу Солнцу. Наутро никто и не заметил, что мальчик исчез, так будто он никогда и не жил в этих ледяных покоях.
А Снежная мама тем временем открывала настежь окна, и бросала из них льдинки, и льдинок было так много, что они таяли и лились веселыми ручейками к подножию замка. Свежий весенний воздух врывался в студеные комнаты и делал их теплыми и уютными. Цветы наполняли Дворец пьянящими ароматами.
Как хорошо стало здесь — подумала мама. А еще она решила, что обязательно надо найти Ганса и показать ему это чудо, ведь она так любит своего мальчика!
Ганс открыл глаза и увидел перед собой незнакомца.
— Что ты…я…что мы здесь делаем? — спросил ошарашенный Ганс. Странно было вновь оказаться на любимой полянке, куда он уже и не чаял попасть, да и еще второй раз беседовать с несуществующим человеком, сошедшим со старого портрета.
— Ждем твою маму, малыш. Она скоро придет.
Ступенька 4. История любви
И вот человек торопливо перепрыгивает из детских лет в подростковые, а из них- в юношеские. На счету его молодой жизни уже есть достижения, которыми можно гордиться- он поборол большой страх быть самим собой, завел много друзей, установил временный нейтралитет в борьбе за независимость с родителями, у него есть несколько целей в жизни, и план, как их достичь.
Молодой и в принципе всем довольный человек думает, что глупое время неуверенности, страхов и внутренних сражений прошло, и он выходит на улицу вдохнуть аромат весны. Но вместе с благоуханием цветов в его легкие попадает еще что-то необъяснимое, и домой он возвращается уже совсем другим. Весь мир без видимой причины переворачивается и кубарем катится в неизвестном направлении, а он сидит на своей кровати в блаженном ожидании чего-то чудесного, бессильный избежать или приблизить надвигающуюся бурю. А потом появляется Он или Она, и история начинается…
Сколько же этих историй написано, придумано, рассказано… А о скольких знают только обрывки писем, затерявшихся на задворках уставшей памяти. А сколько из них живут лишь во взглядах длиною в целую жизнь, движениях рук, еле слышных вздохах и пронзительных желаниях… Но какие бы они ни были, встреча с ними рождает неутолимую жажду и щемящее чувство настоящести. Одинаковые и неизбежные для всех, поэтому истинные.
Истории, запечатленные талантливыми мастерами, нередко печально заканчивающиеся, проходят сквозь время и не теряют своей актуальности. И, вероятно, не только потому, что хорошо написаны. Столько в них было вложено силы, что люди, сами того не замечая, сверяют свою жизнь с этими повестями, как с учебниками, стремясь на последней странице отыскать правильные ответы.
Но что же у нас остается после них? Осознание неизбежной смерти настоящего? Запрет на истинные чувства для тех, кто хочет жить? Или напротив, желание подражать героям и повторять их несчастную судьбу? Да, роковая женщина в центре внимания мужчин. Кармен любима всеми. Но она может воспользоваться этим вниманием только, чтобы разрушить. Как часто красоту называют "порочной", а страсть "смертельной". Легко и с улыбкой, будто выбирая меню на обед, мы, следуя правилам, сами ставим жирную "галочку" напротив разрушительного сценария нашей любовной истории. И с упрямством одержимого "праведной верой" инквизитора, продолжаем подтверждать свой выбор на каждом шагу.
Неужели Вселенная оказалась настолько жестока к человеку, что не оставила ему никакого другого варианта, кроме двух крайностей: прозябание в холодном мире без любви или с ее малым участием, и молниеносная, всеиспепеляющая и смертоносная, подобно ядерному взрыву, страсть? Вряд ли можно ожидать такого скудоумия от Силы, создавшей невообразимое разнообразие окружающих нас форм жизни. Следовательно, дело в нашем выборе.
Но почему же все-таки он таков? Широко известна история об андрогинах (наверное, первая любовная история, возможно прототип "несчастного" сценария для последующих). Когда-то давно мужчина и женщина были единым существом, андрогином, самодостаточным и счастливым. Но их совершенно одинаковые лица, смотрели в противоположные друг другу стороны. И вероятно, для того, чтобы не просто быть целостным, а еще и научиться осознавать свою целостность, мужская и женская половинки были разъединены и отброшены друг от друга- кто на столетия, кто на многие тысячи километров. Рука играющего Бога причудливо разметала части одной и той же головоломки по всему, имеющемуся в ее распоряжении пространству и времени, не оставляя нам ничего другого, кроме неумолимого притяжения.
Таким образом, во всех нас заложена мощная программа поиска, но и не менее мощный стереотип невозможности быть вместе, неизменного наказания за совместное счастье, либо запасной вариант- стереотип скуки продолжительной совместной жизни.
Итак, некоторые ищут и не находят; некоторые ищут, находят и сразу теряют; некоторые ищут, находят, обладают, и устают от обыденности. Трудно сказать, кто из них счастливее. Наверное, несчастны все, потому что собственно любви как жизненной силы, а не отдельных ее проявлений- молниеносной страсти, потребности в нежности, заботе- и не хватает всем категориям ищущих. Вот и получается, что пока запас любви есть, возможно найти и удержать, а как только он по каким-то причинам иссякает- жизнь теряет свои краски, и вторая половинка уходит- в другой мир, к другому человеку, в себя. Уходит не из вредности, а просто потому, что притяжение слабеет, и у играющего Бога появляются новые идеи о ее месте в глобальной головоломке.
Да, мы живем по законам, придуманным не нами (что в некотором смысле даже радует), иногда приходится играть по правилам, которых не знаем, и нашими постоянными партнерами становятся те, которых мы не любим, а помощь мы зачастую получаем от своих врагов, и в том виде, который не приемлем.
И здесь велико искушение пожелать исправить, все, что было создано до нас и все, что случается не так, как мы хотим. Но это займет слишком много времени и усилий, и вряд ли мы в этом преуспеем- такой задачей не стыдно задаться и начинающему Богу! Кстати, о богах- если уж мы позарились на их полномочия, то неплохо было бы вспомнить про их основную "обязанность"- любить всех, однозначно и безусловно. И начинать с этого. Просто начинать с этого. Шаг за шагом.
Глава 4. История любви \ Сказка. Королевство
В том далеком царстве было так много принцесс, что все заезжие принцы сначала очень этому радовались, а потом, столкнувшись с проблемой выбора, терялись, и так и уезжали ни с чем, расстроенные и уставшие. Ровно три дня — пока хватало носовых платков — все принцессы горько плакали и прилежно забывали принцев, а потом, когда уровень слез в царстве поднимался так, что подол платья неизменно оставался мокрым, принцессы заканчивали плакать и спешно принимались вычерпывать слезы золотыми ведерками, сушить носовые платки и учиться снова улыбаться, чтобы достойно встретить новых заезжих принцев.
Водрузив настроение на место, каждая принцесса начинала выполнять свои ежедневные обязанности. Принцесса Капризная с утра до ночи всем (даже тем, кто ее ни о чем не просил и не спрашивал) твердила: "Не хочу! Не буду делать! Как я от вас устала!", пока ей не надоедало и она не начинала капризничать сама себе, жалобно хныкая: "Замолчи! Сколько можно ныть! Я хочу домой!"
Принцесса Несмеяна усиленно практиковала медитацию и контроль над собой, чтобы не опозориться и не рассмеяться однажды. Правда ходили слухи, что ночью из ее спальни, ознаменованной печальной маской, висящей на двери, доносились раскаты совершенно необузданного смеха, но это были лишь слухи.
Принцесса Печальная понуро бродила по королевству, декламируя в пространство стихи на никому не известном языке и с аппетитом уплетая пирожные с тремя этажами разноцветного крема По словам придворного доктора, это было единственное средство удержать Принцессу от страшной депрессии.
Принцесса Просветленная с загадочным видом вербовала всех в общество просветленных. Периодически она торжественно доставала из кармашка вышитого розочками небольшую книжечку и зачитывала оттуда туманные фразы в подкрепление только что сказанным словам.
Принцесса Подросток каждый день стригла волосы все короче и короче. Нежная розовая кожа ее холеных рук была сплошь усеяна тату с именами покинувших ее принцев и изображением их гербов. Из-за обилия сережек на теле ей шили специальные платья самых вычурных фасонов, а дворцовые менестрели были вконец измучены приказами немедленно играть что-то тяжеленькое.