Я внимательно несколько раз прочитал воспоминания маршала И.С.Конева, командующего 1-м Украинским фронтом, о Берлинской операции. О человеческих потерях его армий ни слова, ни полслова! Правда, маршал сообщает о потере 800 танков и о ранении одного из его военачальников. О потерях на 1-м Белорусском фронте подробно рассказывают С.Я. Лавренов и И.М.Попов.[53] В этой книге названа цифра погибших на 1-м Белорусском фронте 140 тыс., а также потери свыше 2500 танков и САУ.
Была ли у союзников возможность взять Берлин раньше советских войск? Лидеры западных стран и Эйзенхауэр, а также Монтгомери считали, что была! В таком случае почему же они отдали столицу Германии Красной Армии? В частности, Рузвельт считал, что «…мы должны получить Берлин, а Советы пускай забирают территорию к Востоку».[54] Премьер-министр Черчилль и фельдмаршал Монтгомери определяли Берлин главной целью.
Очень скоро после Ялтинской конференции Черчилль высказал свое отношение о возможностях дальнейшего сотрудничества с Советским Союзом, который стал смертельной угрозой для свободного мира.
А теперь обратимся к конкретным фактам, изложенным Фалиным:
Утверждение первое. Якобы в марте 1945 года Западный фронт уже не существовал. Главнокомандующий союзных войск Дуайт Эйзенхауэр думает иначе. Свои взгляды на происходящие тогда события на Западном фронте он подробно изложил в своих мемуарах.[55]
«В марте 1945 года союзная армия форсировала Рейн, произошло кровопролитное сражение за Рурский бассейн… К 1 апреля союзные войска полностью окружили Рур… «Уже на территории собственно Германии, — пишет Эйзенхауэр, — наступали мощные группировки союзных войск. Немцы почти полностью потеряли Рур, Саар, Силезию. Остатки промышленности, рассредоточенные по всей центральной части Германии, уже не могли обеспечить армию, но она продолжала сражаться на фронтах. Система связи была так разрушена, что ни один нацистский руководитель не мог быть уверен, что его приказы дойдут до войск (связь была разрушена американской стратегической авиацией)».
Форсирование Рейна и пленение 325-тысячной рурской группировки немцев в конце марта 1945 года фактически положили конец организованному сопротивлению вермахта на Западе.
31 марта Эйзенхауэр обратился с воззванием к немецким войскам и населению, обрисовав безнадежность их положения, — «прекратить сопротивление». «Однако, — далее пишет генерал, — Гитлер и его сообщники мертвой хваткой еще держали народ. Гестапо и СС действовали столь эффективно, что страна продолжала сражаться» (С. П. 584).
Немецким войскам на Западном фронте внушали мысль, будто они составляют тыл войск на Востоке. Их крушение приведет к краху Восточного фронта. С целью удержания армий от отступления в сражениях с союзниками Гитлер организовал так называемый «летучий трибунал» во главе с фанатиком-нацистом генералом Хютиером, этот генерал получил право расстреливать офицеров и солдат: за трусость, за невыполнение приказов фюрера… Так погибли многие офицеры и солдаты.
25 апреля состоялась встреча союзных войск и Красной Армии на берегах Эльбы, в результате чего территория Германии была разрезана на две части.
Утверждение второе. Фалин укоряет союзников, принявших капитуляцию немцев в Реймсе как сепаратное решение. Представители немецкого командования, прибывшие в штаб-квартиру союзников, старались затянуть переговоры, пытаясь убедить их командование согласиться на капитуляцию только на Западном фронте. Но подобные предложения категорически были отвергнуты. Акт о безоговорочной капитуляции на всех фронтах был подписан 7 мая в 2 часа 40 минут. Согласно ему боевые действия должны были быть прекращены в полночь 8 мая 1945 года. Акт подписали также русский и французский представители.
История подписания Акта о капитуляции в Реймсе заслуживает особого внимания, особенно об участии в этой процедуре советского представителя — генерала Суслопарова.
Фалин придает Акту подписания капитуляции немцев буквально детективный характер. Вот, что он пишет: «…Нам стало огромных трудов вынудить Трумэна пойти на подтверждение капитуляции в Берлине… 9 мая с участием СССР и союзников договориться о едином Дне Победы… Кстати, в Реймсе произошел еще один подлог. Текст соглашения о безоговорочной капитуляции Германии перед союзниками утверждала Ялтинская конференция. Его скрепили своими подписями Рузвельт, Черчилль и Сталин. Но американцы сделали вид, что забыли о существовании документа, который, кстати, лежал в сейфе начальника штаба Эйзенхауэра Смита. Окружение Эйзенхауэра под руководством Смита составило новый документ, «очищенный» от нежелательных для союзников ялтинских положений. При этом документ был подписан генералом Смитом от имени союзников, а Советский Союз даже не упоминался, будто он не участвовал в войне. Вот какой спектакль разыгрался в Реймсе. Документ о капитуляции в Реймсе передали немцам раньше, чем его получили в Москве».
История с подписанием документа в Реймсе и все инсинуации товарища Фалина заслуживают более подробных комментариев.
Документ о военной капитуляции Германии был подписан Верховным командованием германского вермахта в Реймсе и в Карлсхорсте, где находились штабы Союзных Экспедиционных вооруженных сил (генерал Эйзенхауэр) и Красной Армии (маршал Жуков). Однако ни в Реймсе, ни в Карлсхорсте германским представителям не был предъявлен разработанный ЕКК[56] документ о «безоговорочной капитуляции Германии», так как в этот момент вопрос о том, должны ли немцы подписать первоначальный вариант, принятый всеми четырьмя представленными в Лондоне державами, или же текст документа, пересмотренный тремя великими державами в Ялте, еще не был окончательно решен. Поэтому Эйзенхауэру пришлось на основе директив о локальных частичных капитуляциях разработать совершенно новый документ о сдаче и предложить его для подписания представителям Верховного командования вермахта.
Безоговорочная государственно-политическая капитуляция Германии вступила в силу 5 июня 1945 года. Так как в это время правительство германского Рейха и Верховное командование вермахта уже находились в военном плену у союзников, безоговорочная военная и полная государственно-политическая капитуляция Германии была объявлена четырьмя державами-победительницами в форме декларации Европейской Контрольной Комиссии: «Заявление о поражении Германии и принятии на себя верховной власти над Германией правительствами Соединенного Королевства, Соединенных Штатов Америки, Союза Советских Социалистических Республик и Временного правительства Французской Республики» вместе с заявлениями об оккупационных зонах и контрольном механизме в Германии. Сравнение документа ЕКК с декларацией ЕКК показывает, что все без исключения статьи текста документа были перенесены в декларацию без существенных изменений.
Говоря о подлоге, Валентин Фалин показал свое полное незнание рассматриваемого им вопроса о документе о безоговорочной капитуляции.
Г.К.Жуков вспоминает, что ему Сталин и сказал:
— …Мы договорились с союзниками считать подписание акта в Реймсе предварительным протоколом капитуляции. Завтра в Берлин прибудут представители немецкого главного командования и представители Верховного командования союзных войск. Представителем Верховного Главнокомандования советских войск назначаетесь вы.
На Западе войну считали уже законченной. На этом основании США и Англия предложили, чтобы 8 мая главы правительств трех держав официально объявили о победе над Германией. Советское правительство не могло согласиться с этим по той причине, что боевые действия на советско-германском фронте еще продолжались. Теперь обратимся к немецким, советским, английским и американским документам.
Сталин пытался убедить Гарри Трумэна и Уинстона Черчилля считать Днем Победы не 8-е, а 9 мая, но из этой затеи ничего не вышло. Приведем послание Сталина по этому поводу и ответы ему американского президента и английского премьер-министра:
«Ваши послания от 7 мая по поводу объявления о капитуляции Германии получил.
У Верховного командования Красной Армии нет уверенности, что приказ главного германского командования о безоговорочной капитуляции будет выполнен немецкими войсками на Восточном фронте. Поэтому мы опасаемся, что, в случае объявления сегодня правительством СССР о капитуляции Германии, мы окажемся в неловком положении и введем в заблуждение общественное мнение Советского Союза. Надо иметь в виду, что сопротивление немецких войск на Восточном фронте не ослабевает, а, судя по радиоперехватам, значительная группа немецких войск прямо заявляет о намерении продолжать сопротивление и не подчиняться приказу Деница о капитуляции.
Поэтому командование советских войск хотело бы выждать до момента, когда войдет в силу капитуляция немецких войск, и таким образом отложить объявление Правительств о капитуляции немцев на 9 мая, в 7 часов по московскому времени».
«Я только что получил Ваше послание, а также прочитал письмо от генерала Антонова генералу Эйзенхауэру, в котором предлагается, чтобы объявление о капитуляции Германии было бы отложено до 9 мая 1945 года. Для меня будет невозможно отложить мое заявление на 24 часа, как Вы это предлагаете. Более того, парламент потребует информации о вчерашнем подписании в Реймсе и об официальной ратификации, намеченной на сегодня в Берлине…»
«Прошу Вас сообщить маршалу Сталину, что его послание на мое имя было получено в Белом доме сегодня в час ночи. Однако когда послание поступило ко мне, приготовления продвинулись вперед настолько, что оказалось невозможным рассмотреть вопрос об отсрочке объявления мною о капитуляции Германии».
Наконец, следует кратко изложить историю подписания Акта о капитуляции Германии генералом Суслопаровым, начальником советской миссии при Верховном командовании союзных войск. Она небезынтересна.
Вечером 6 мая к начальнику советской военной миссии в Париже генералу Суслопарову прилетел адъютант Д.Эйзенхауэра. Он передал приглашение Главнокомандующего срочно прибыть в его штаб. Д.Эйзенхауэр принял И.А.Суслопарова. Улыбаясь, он сказал, что прибыл гитлеровский генерал Йодль с предложением капитулировать перед англо-американскими войсками и продолжать воевать против СССР…»
Чуть позже Суслопарова вновь пригласили к Эйзенхауэру, который сообщил представителю СССР, что после требования союзников о полной капитуляции немцы согласились подписать соответствующий акт. Эйзенхауэр просил Суслопарова сообщить в Москву текст капитуляции, получить там одобрение и подписать его от имени Советского Союза. Подписание, по его словам, было назначено на 2 часа 4 минуты 7 мая 1945 года в помещении оперативного отдела в штабе Главнокомандующего.
В полученном Суслопаровым проекте документа говорилось о безоговорочной капитуляции всех сухопутных, морских и воздушных вооруженных сил, находящихся к данному моменту под германским контролем. Германское командование обязывалось отдать приказ о прекращении военных действий в 00 часов 01 минуту (по московскому времени) 9 мая. Все германские войска должны были оставаться на занимаемых ими позициях. Запрещалось выводить из строя вооружение и другие средства вооруженной борьбы. Гарантировалось исполнение всех приказов Главнокомандующего союзных экспедиционных сил и советского Верховного Главнокомандования.
Пока телеграмма Суслопарова была доложена по назначению, прошло несколько часов. В Реймсе перевалило за полночь, и наступило время подписывать капитуляцию. Инструкции же из Москвы не приходили. Возникла ситуация, когда Акт о капитуляции Германии мог быть подписан только между Германией, Англией и США, что дало бы немцам возможность продолжать боевые действия на Восточном фронте.
Положение начальника советской военной миссии оказалось весьма сложным. Все теперь зависело от него. Ставить свою подпись от имени СССР или отказаться?
Иван Суслопаров отлично понимал, что маневр немцев капитуляцией только перед союзниками мог обернуться в случае какого-либо недосмотра с его стороны величайшим несчастьем. Он читал и перечитывал текст капитуляции и не нашел в нем какого-либо скрытого злого умысла. Вместе с тем перед глазами генерала вставали картины войны, где каждая минута уносила множество человеческих жизней. Начальник советской военной миссии принял мужественное решение подписать документ.
В 2 часа 41 минуту протокол о капитуляции был подписан. Впрочем, Суслопаров настоял на включении в документ специального примечания, согласно которому церемония подписания Акта о капитуляции должна быть повторена еще раз, если это потребует одно из государств-союзников. Дуайт Эйзенхауэр и представители других держав при его штабе с примечанием Суслопарова согласились. В 2 часа 41 минуту 7 мая в зале, где вовсю работали кинооператоры Главнокомандующего англо-американских войск, был подписан протокол о безоговорочной капитуляции Германии на всех фронтах…
Суслопаров немедленно направил свой доклад о состоявшемся историческом событии в Москву, а оттуда уже летела встречная депеша: «Никаких документов не подписывать!» На сообщение о капитуляции 7 мая был наложен запрет. Фамилия генерала из военно-исторической литературы надолго исчезла. Иван Алексеевич был отозван в СССР. Работал в Военно-дипломатической академии, являлся начальником курса. Умер 16 декабря 1974 года в Москве, похоронен на Введенском кладбище. Добавлю: генерал Суслопаров в Реймсе совершил подвиг, не думая о дальнейшей своей судьбе.[57]
Есть и иная версия, позвольте ее привести.
Как уже отмечалось, реймский протокол от СССР подписал руководитель русской военной миссии при штабе союзников генерал-майор И. А. Суслопаров. Ему якобы не удалось при этом связаться с советским Верховным командованием. У меня лично это вызывает сомнение. Никогда бы генерал-майор без санкции Москвы не подписал бы документ такой значимости. К тому же в Москву об этом событии сообщил Эйзенхауэр, который упомянул в своем письме Суслопарова. Вероятно, Сталин для видимости обозначил недовольство Суслопаровым, а затем позвонил в Берлин Вышинскому и сообщил ему, что не имеет претензий к этому генералу. В сентябре 1945 года Суслопаров был отозван в Москву и назначен на довольно высокую должность, с повышением по службе: начальником Высших разведывательных курсов Красной Армии. В 1950 году — снова повышение. Его назначают начальником разведывательных курсов в Военно-дипломатической академии. Следовательно, кроме всего прочего, он был разведчиком весьма высокого ранга при Ставке Эйзенхауэра. Следует учесть, что многие военные деятели после войны были либо уволены со службы, либо назначались со значительным понижением. Так что Суслопаров отнюдь не был наказан за подписание Акта о капитуляции в Реймсе, а, как говорится, «совсем наоборот». Сталину нужен был предлог, чтобы не признать Акт, подписанный в штабе Эйзенхауэра, окончательным. Он страстно желал, чтобы это событие произошло в поверженном Берлине и чтобы главную подпись под документом о капитуляции поставил советский маршал Г.К.Жуков.
Руководитель СССР предложил отложить объявление о капитуляции фашистской Германии на 19:00 по московскому времени 9 мая 1945 года. Вечером 7 мая, когда в западных столицах толпы народа уже отмечали пока еще не объявленную официально победу, в Москве состоялся праздничный концерт. Ожидали, что именно там последует официальное сообщение о Победе. На мероприятие были приглашены американский и британский послы Дж. Кеннан и Ф. Роберте. Но оказалось, что концерт посвящен не Победе, а 40-летию изобретения радио Поповым. По поводу этих событий через полвека Ф. Роберте писал: «В середине вечера мы с Дж. Кеннаном подошли к Вышинскому и сказали ему: «Мы не имеем ничего против вашего мистера Маркони, но у вас есть более серьезный повод для празднования». С тем мы и покинули зал….»