***
Пожилой актер жаловался Раневской, что он кашляет.
Раневская:
— Сколько вам лет?
— 70.
— В двадцать лет вы кашляли?
— Нет.
— А в тридцать?
— Тоже нет.
— Может в 40?
— Ив сорок не кашлял.
— Так когда же вам кашлять, если не сейчас.
***
Александр Шуров
На эстраде успешно выступал музыкально-сатирический дуэт Шуров и Рыкунин. Старший по возрасту Шуров был прекрасным артистом, добрым и обаятельным человеком, но при этом отличался редкой наивностью и поцоватостью. Сам Шуров с гордостью рассказывал:
— Николай Павлович Смирнов-Сокольский часто мне говорил: «Ты, Шуров, полный идиот. Ты не можешь быть евреем: среди евреев встречаются идиоты, но таких, как ты — нет. Ты редкостный, уникальный идиот». И это говорил не кто-нибудь, а сам Смирнов-Сокольский, библиофил, признанный вождь эстрады, — с восхищением добавлял Шуров и без конца повторял эту историю всем снова и снова.
За свою долгую жизнь Шуров не прочел ни одной книги и прекрасно себя чувствовал. Однажды в поездке он зашел в номер к Рыкунину весь в слезах.
— Александр Израелич (Шурову было под 60), что с вами?
— Я сейчас читал книгу «Хижина дяди Тома». Какая вещь! Коля, надо читать!
Свои решения Шуров менял в течение одной секунды. Мы выехали в гастрольную поездку на три месяца. Приблизительно через месяц Шуров ко мне подходит (в той поездке я был бригадиром) и говорит:
— Борис, я хочу закончить гастроли и уехать в Москву. Там жена Нина, я очень скучаю, и она тоже звонила и говорила, что скучает, и я ей нужен.
— Хорошо, Александр Израелич, на когда вам взять билет?
— Что значит — мне? А остальная группа?
— Ну, мы останемся и продолжим гастроли.
— А почему я не могу остаться? Я тоже хочу продолжить гастроли.
— Александр Израелич, вы, конечно, можете остаться, но в Москве жена Нина, она скучает...
— Ничего, отдохнет!
И так несколько раз за поездку.
Как и во многих эстрадных дуэтах между Шуровым и Рыкуниным порой возникали трения. Во время гастролей по Дальнему Востоку у нас был концерт на Камчатке, и добираться туда надо было морем. Разыгрался нешуточный шторм, старенький буксир переваливался с бока на бок и с носа на корму, вся группа была зеленая и блевала не переставая. Наконец, спустя примерно час, показались огни поселка, и на изможденных лицах появилось облегчение от надежды скорого избавления от пытки.
— Ой-ой-ой, — неожиданно сказал Шуров. — Надо возвращаться. Я забыл все вещи на пристани. Весь реквизит, костюмы и ноты.
— Не надо!!! — раздался всеобщий вопль, — Черте ними!!!
Неожиданно вступил Рыкунин, страдавший не меньше остальных.
— Нет, что значит — конечно надо вернуться, — сказал он спокойным рассудительным тоном. — Все-таки вещи, реквизит, в конце концов, их же могут и украсть.
— А что, — спросил я, — вы не можете сегодня выступить без них?
— Нет, мы, конечно, можем, — по-прежнему спокойно ответил Рыкунин и неожиданно сорвался на визг:
— Но я хочу, чтобы все знали, с кем мне приходится работать, и как я мучаюсь!
Шуров мне сообщил, что тромбониста из их оркестра не взяли в армию по болезни.
— Это же молодой здоровенный жлоб. Какая у него может быть болезнь?
Я: — У него нашли общую поцоватость организма плюс электрификацию всей страны.
Шуров сосредоточился на второй половине фразы.
— Про электрификацию — это Ленин сказал?
— Да, он.
— Ты знаешь, Борис, все-таки Ленин был очень умный чувак, — не к месту перешел на лабушский жаргон Шуров.
Я: — Да, чувак толковый, но и чувиха у него была сообразительная.
— Какая чувиха?
— Надежда Крупская.
— А... А почему она в него стреляла?
— Приревновала к Фане Каплан.
— Хер их разберешь, политика — это бардак, хотя, конечно, не такой бардак, как у нас в Мосэстраде.
Я спросил Шурова:
— Александр Израелич, говорят, вы сентиментальный человек, плачете в театре...
— Я никогда не плачу в театре, плачу я только в кино.
— Естественно, если сюжет...
— Нет, мне все равно. Как только в зале гаснет свет, я вспоминаю свою жизнь и начинаю рыдать, а на экран я не смотрю.
В 1979 году я покинул родную любимую родину и приехал в Америку. Перед Новым годом купил газету на русском языке и прочел объявление: «Похоронное бюро Петра Ерема поздравляет всех своих клиентов с Новым годом!» Сразу стало хорошо на душе. Тебя помнят, поздравляют и с нетерпением ждут. В этой газете была еще одна симпатичная реклама: «На еврейском кладбище есть места. Иммигрантам скидка». Я подумал — слава Богу, приехал вовремя. Места есть и за небольшие деньги можно быть в полном порядке.
***
Все профессиональные артисты перед выходом на сцену волнуются. Кто больше, кто меньше. Выступая для студентов в Москве на Ленинских горах великая артистка Клавдия Ивановна Шульженко перед выходом на сцену дала мне свою руку. Рука была, как лед и вся тряслась. Она сказала: "Я 25 лет работаю на сцене, и перед выходом я всегда так волнуюсь". Вывести артиста из равновесия ничего не стоит. Перед выходом на сцену не надо его ни о чем предупреждать, потому что он обязательно все перепутает. В новогоднем концерте я выступал в качестве конферансье. Ко мне обратился певец Александр Тихонов с просьбой, чтобы я его правльно объявил и не перепутал его фамилию, так как в первом ряду сидит его невеста, а на прошлом концерте конферансье все перепутал. Александр Тихонов был великолепным певцом и очень приятным человеком, и я на пафосе его объявил.
— Дорогие друзья! вас ждет приятный сюрприз
— перед вами выступит любимец публики, Заслуженный артист РСФСР, Лауреат всесоюзного конкурса артистов эстрады, солист радио и телевидения
— Александра Тихоновна! — обомлел, осознав, что я сказал и, взглянув за кулисы, увидел его плачущим. Он вышел на сцену и, заикаясь, проговорил: "Невеста в первом ряду"...
Со мной это случилось впервые. Я был в ужасе.
***
В Москонцерте работал чтец, который отравлял жизнь всем выступающим. Он сообщал, что в зале сидит журналист из газеты «Правда», который будет писать рецензию. Жонглер ронял палочки и шары акробаты срывались с трюков, певец давал «петуха», артисты разговорного жанра забывали тексты. Oн наслаждался, видя эти провалы. Я мечтал ему отомстить за всех пострадавших. В новогоднем концерте перед выходом на сцену этот чтец переодел туфли, и свои носки повесил на перекладину стула. У меня с партнершей был номер «Рабочие сцены». Мы все отделение двигали рояль, выносили и убирали реквизит, открывали и закрывали занавес — в конце отделения зритель уже не сомневался, что мы рабочие сцены, и наш номер был построен на том, что якобы не приехали артисты и мы их заменили. Чтецу нужен был для номера стул. Я вынес стул с его носками. Он их не видел, но зрители сразу обратили внимание на носки, и это их развеселило. Он начал читать монолог Гамлета «Быть, или не быть, вот в чем вопрос»... Хохот нарастал, но он ничего понять не мог, и решил прочесть монолог Отелло. «Молилась ли ты на ночь, Дездемона?» Зал взрывался от хохота и кричал: «Молилась». Чтец в панике про себя матюкался, хохот в зале усилился.
Ни с того, ни с сего он вдруг перескочил на монолог Арбенина из «Маскарада».
«Послушай, Нина, я смешон, конечно. Тем, что люблю тебя так сильно бесконечно».
Все бросали ему реплики под громовой хохот. Чтец скрипел зубами и внятно ругался. Он обезумел и внезапно перешел на монолог Чацкого: "Вон из Москвы, сюда я больше не ездок..." Из зала ему пожелали счастливого пути. Он был разъярен, как тигр, бросая злые взгляды в зрительный зал, и внятно слышался мат. Зал устроил ему бурную овацию. Во избежание неприятностей я после его номера ушел. Через месяц он меня встретил. Я был готов ко всему, но он улыбнулся, протянул мне руку и сказал: "Спасибо тебе, Борис, за новогодний подарок. Сейчас я нарасхват — по два, три концерта в день. Вот что сделали носки. До носков было не более 5 концертов в месяц, а сейчас 3 в день.
***
На новогоднем концерте в воинской части солдаты хохотали до слез. Сидевший в первом ряду генерал встал и крикнул на весь зал: "Прекратите смеяться — вы мешаете артисту".
Дисциплинированные солдаты замолкли, и на все репризы, где должны были смеяться зрители, смеялся один человек — я.
***
Новогодний концерт для глухонемых. Концерт был составлен в основном из зрительных номеров. Администратор забыла включить в эту программу аккомпаниатора. Жонглер Сергей Савельев сказал, что они все равно не слышат и сел вместо аккомпаниатора.
На следующий день директор Москонцерта получил жалобу.
— Это был не концерт, а какой-то балаган. У рояля сидел клоун-хулиган и барабанил на нем черти что. Москонцерт сорвал нам новогоднее мероприятие.
Концерт, оказывается, предназначался для обслуживающего персонала глухонемых.
Новогодние шутки
В театре имени Гоголя состоялся концерт в честь Нового года. Выступали все со званием: заслуженные, народные, лауреаты, а когда меня спросили какое у меня звание, я решил пошутить и сказал ведущей концерта: «Объявите меня так — выступает участник Ашхабадского землетрясения Борис Сичкин». Я не сомневался, что зрители поймут мой тонкий французский юмор, но не тут-то было. Всю ночь ко мне приставали, чтобы я им подробно рассказал о землетрясении. Это была кошмарная новогодняя ночь.
***
Савелий Крамаров
Без преувеличения можно сказать, что в бывшем Советском Союзе Савелий Крамаров был самым популярным артистом. Стоило ему выйти на улицу, его тут же узнавали (его нельзя было не узнать), и за ним шла толпа поклонников. Про знаменитых людей часто рассказывают всевозможные истории, обычно негативного характера, не имеющие никакого отношения к действительности. Основываясь на некоторых кинообразах, о Савелии говорили, что он алкаш, тупой и многое другое. Когда он подал заявление об отъезде, остряки изощрялись: "Он всегда косил на Запад", "утечка мозгов" и т.п. Сам Савелий, выступая на эстраде, шутил по поводу своей внешности:
— Когда я был в армии, — рассказывал Савелий, — старшина проводил занятия с противогазом.
Старшина: — Одеть противогаз! Снять противогаз! Одеть противогаз! Снять противогаз! Рядовой Крамаров, была команда, снять противогаз! — это что, вас не касается?
Крамаров: — Товарищ старшина, но я его давно снял.
Если Савелия спрашивали, пьет ли он, Савелий отвечал: "Нет, это у меня лицо такое". От многих людей мне приходилось слышать истории, в которых они с Крамаровым гудели по черному, а потом его в дымину пьяного на плечах тащили домой. Хочу довести до сведения господ алкоголиков, что Савелий Крамаров никогда не пил, не курил и, хотя и любил поесть, но с детства был кошерным. Что касается тупости, то я его знал, когда он еще не был артистом, и мне с ним всегда было весело и интересно. Помимо острого ума, это был человек с большим чувством юмора, и те, кто его не знал, сильно ошибались, судя о Савелии по его внешности. Когда Савелия не стало, Юрий Дружников, назвавший себя его другом, написал, что Крамаров был безграмотным и ничего не читал. Каким же надо быть "другом", чтобы про покойника нести такую чушь. Из 50-ти фильмов, в которых снялся Крамаров, больше половины были поставлены по произведениям классиков, и их надо было не просто прочитать, но и выучить наизусть. Но Бог с ними, с этими злопыхателями — к сожалению, многие из них думают, что, пытаясь принизить талантливого человека, они тем самым поднимаются до его уровня.
Помимо необычной фактуры, что, безусловно, для кино очень важно, у Савелия было одно ценнейшее качество — внутреннее обаяние, и как только он появлялся на экране, весь зрительный зал улыбался не только потому, что он был внешне смешным, но и потому, что его обаяние вызывало у зрителя добрую улыбку. От обывателя часто можно услышать, что такой-то актер играет самого себя. На самом деле это полнейший бред! Плохой актер не то что не может играть самого себя, он и по сцене-то ходить не умеет, на стуле сидит неестественно, и речь фальшивая. Один режиссер как-то ответил бездарному актеру, спросившему, как он сыграл очередную сцену: "Вы, голубчик, не играли, а фотографировались. Кстати, неважно". Вот и о Савелии мне приходилось слышать, что он плохой актер, выезжающий на своей фактуре, а что до мастерства, то что ж — он играет самого себя. Все с точностью до наоборот! Именно благодаря таланту, непьющий, некурящий, умный и интеллигентный Крамаров создал на экране запоминающиеся образы пьяниц, хулиганов и глуповатых недотеп. Казалось бы, проходная фраза в "Неуловимых мстителях" "...а вдоль дороги покойники с косами стоят. И тишина" не просто запомнилась зрителям, а буквально вошла в фольклор только потому, что она была талантливо сыграна.
Всех интересует, почему Крамаров, будучи популярным, любимым артистом, бросил все — своих поклонников, родной язык, квартиру, благополучие, любимую профессию — и уехал в Америку без языка и без денег. Это, действительно, трудно понять, если не знать Крамарова. Дело в том, что Савелий всегда был набожным и старался соблюдать все правила еврейской религии, что, как вы понимаете, в Советском Союзе было очень сложно. Все были уверены, что Крамаров русский, тогда как на самом деле он был чистокровный еврей, и каждый раз, выступая на гастролях, пытался договориться с администратором, что он в субботу не будет выступать, но всегда безрезультатно. Действительно, суббота для концертов — самый ходовой день, и попробуйте представить себе выражение лица секретаря обкома, если бы администратор ему сказал, что концерт отменяется, потому что в субботу артист Крамаров работать не должен, а должен идти в синагогу и молиться. Вторая причина, как мне кажется, творческая: каждому артисту хочется попробовать себя в Голливуде. Увы, вероятно, из-за недостаточного знания языка (хотя он сыграл во многих эпизодах, и все помнят его в фильме "Москва на Гудзоне") свою коронную роль комедийного плана ему сыграть так и не удалось. Надо сказать, что Савелий никогда не унывал, и к числу его достоинств можно отнести не только то, что он был остроумным собеседником, но и благодарным слушателем, тонко понимавшим юмор. Когда я написал книгу "Я из Одессы, здрасьте", Савелий прислал мне чек и попросил срочно ее выслать. Я ему незамедлительно отправил книгу и его чек. Спустя несколько дней Савелий позвонил мне в Нью-Йорк и сообщил, что я сделал большую гадость:
— Я всегда перед сном читаю 10-15 минут и засыпаю. В Голливуде у меня должна была быть кинопроба и меня предупредили, что я должен выглядеть как можно лучше. Я взял твою книгу и начал ее читать в расчете, что как обычно минут через 15 усну, но не тут-то было — я начал ее читать, потом разбудил жену, дочку, соседей, и под громкий хохот читал им до семи утра. В результате на кинопробе, где я должен был выглядеть, как молодой Ален Делон, я выглядел, как Джамбул в гробу, и, конечно, провалился. Но я все равно счастлив, что у меня есть твоя книга, и считаю, что ее надо продавать в аптеке в отделе витаминов. Высылаю чек на вторую книгу.
К сожалению, вторую книгу он не прочтет, и очень жаль. Жаль, когда уходят из жизни веселые люди. Я сам веселый человек, нас с Савелием всегда роднило чувство юмора. Не знаю его родословной: он говорил, что его дядя живет в Израиле, но я тоже выехал по вызову от дяди в Израиле. Может быть, где-то есть общий еврейский дядя, который мечтает, чтобы все его веселые племянники выехали из Советского Союза? Савелий часто вспоминал, как я его разыгрывал, когда мы вместе снимались в кино. В фильме "Золотые рога" мы играли разбойников, пели и танцевали. Я ему сообщил, что специально для нас придумали трюк: он на горе, его сталкивают, он летит вниз, а внизу я его ловлю, и мы вместе танцуем. Показал ему гору — отвесную скалу метров 10. Савелий побледнел и сказал: