В последние годы, когда Интернет уже достаточно развился, Сергей с Вадиком обычно общались по «аське» — переписывались мгновенными сообщениями. А нередко использовали и голосовые возможности аськи — чтобы пообщаться вживую. Сергей любил разговаривать с Вадиком голосом. В обычных сообщениях Вадик писал короткими неинтересными фразами, зато в разговорах нередко выдавал всякие смешные как бы «одесские» формулировочки, которые Сергей очень любил. Непонятно, правда, откуда у Вадика взялась эта манера, потому что за его родителями ничего подобного не наблюдалось. Причем в детстве Вадик говорил вполне нормально, а чем старше становился, тем больше менялся его стиль общения. Видимо, он сознательно в себе это культивировал.
Обсуждать вопрос с приглашением и приездом по «аське» Сергею не хотелось, поэтому он выловил Вадика по аське голосом и сообщил приятелю, что собирается с хорошо ему знакомым Игорем приехать в Штаты, и если Вадик будет настолько любезен прислать ему приглашение, то Сергей будет очень благодарен.
В глубине души Сергей, конечно, побаивался, что Вадик под тем или иным предлогом ему откажет. Нет, конечно, тот постоянно приглашал Сергея к себе в гости, особенно после того, как они приобрели свой дом, но одно дело — абстрактные приглашения, а другое дело — четкая конкретика в виде бумаги, которую нужно составить и прислать. Поэтому Сергей торопливо пояснил, что они, вообще-то, в Нью-Йорк прилетят буквально на пару дней на Рождество, остановятся где-нибудь в отеле, а потом рвут когти на западное побережье, так что обузой никак не будут…
Но выяснилось, что Вадик его приглашал совершенно от чистого сердца. Во-первых, он сказал, что приглашение в ближайшие пару дней оформит и пришлет в посольство. Во-вторых, посоветовал Сергею от его, Вадика, имени написать личный e-mail с предложением приехать на Рождество, распечатать письмо и приложить к документам — мол, такие вещи, как ни странно, очень помогают. В-третьих, совершенно категоричным тоном сказал, что ни о каких отелях не может быть и речи — Сергей с Игорем остановятся в его доме, где места — завались.
Все это Сергея очень обрадовало, и разговор с Вадиком стал совсем задушевным. А тот рассказал Сергею о своих проблемах. Оказывается, Вадика сильно достают соседи. Они требуют, чтобы Вадик на своем участке убрал опавшую листву. И не просто требуют, а пишут письма руководству их кондоминиума, а те, в свою очередь, тоже на него нажимают.
— Ни фига себе, — возмутился Сергей. — Что значит — убрать листву на твоем участке? Это же твой участок, правильно?
— Моее не бывает, — подтвердил Вадик.
— Тогда какого черта? — кипятился Сергей. — Твой участок, что хочешь — то и делаешь. Хочешь — убираешь листву. Хочешь — не убираешь. Может, у тебя такие эстетические концепции.
— Так я им и говорю, — ответил Вадик. — А не хотится ли вам засунуть себе эти листья в тухес и не полоскать мне мозги? По-английски, ясное дело. Хотя там это звучит совсем не так красиво.
— А они?
— Они снова накатали телегу в кондоминиум, — загрустил Вадик. — А те опять меня доводят.
— Слушай, — сказал Сергей. — У вас же там есть эти… как их… Ну, негры всякие.
— У нас тут не принято говорить «негры», — объяснил Вадик. — Политкорректность и все такое. Надо говорить — наши афроамериканские черножопые братья.
— Ну так если этих ваших афроамериканских негров позвать? — предложил Сергей. — Пускай листву и убирают.
— Не вариант, — вздохнул Вадик. — Что они умеют за работу? Шиш они умеют с бубликом! Извозюкают граблями всю газону, а толку — с гулькин поц! Зато платить им — как будто они весь Центральный парк прибрали.
— В таком случае, — решительно сказал Сергей, — всех посылать. Гони всех, держи оборону, мы с Игорем скоро приедем — всем накостыляем. И соседям, и кондоминиуму, и афроамериканским негрожопым братьям.
— И знаешь, что они говорят? — горестно сказал Вадик, пропустив мимо ушей это интереснейшее, с точки зрения Сергея, предложение. — Возникает такое впечатление, говорят эти твари, что здесь живет русская свинья. Представляешь?
— Нет, ну ни фига себе! — искренне возмутился Сергей. — Во-первых, ты же ни фига не русская, а еврейская, правильно? Во-вторых, ты, конечно, не свинья. Это твой участок! Имеешь полное право его хоть чем засыпать.
— Еврейской свиньей они меня не могут назвать, — объяснил Вадик. — Это будет уже неприкрытый расизм. Впрочем, русской свиньей они тоже не в лоб называют, конечно. Подползают, фашисты, издалека. Неужели, говорят, у вас в России принято, чтобы листья по всему участку, говорят, валялись, как у каких-то, говорят, свиней?
— Убивать, — решительно заявил Сергей. — Убивать за такие вопросы. Да, у нас в России принято. У нас не только листья на участке могут валяться, но и хозяева. Вместе со всеми гостями. Если они приехали на шашлычок.
— Здесь это называется барбекю, — сообщил Вадик.
— Ужасное название, — скривился Сергей. — Я бы такое мясо и есть не стал.
— С волками жить — по-волчьи питаться, — вздохнул Вадик. — Ладно, мне на работу. Как приглашение вышлю — отпишу.
— Спасибо большое, — поблагодарил Сергей и закрыл программу.
С приглашением вопрос, судя по всему, был решен. Если Вадик что-то обещал не по работе, то он всегда это выполнял.
12. Инструктаж и виза в Штаты
Вадик и на этот раз сработал четко. Приглашение приехало буквально через пару дней, и Вадик даже снабдил его какой-то печатью. Сергей, как ему посоветовал Игорь, написал сам себе от имени Вадика письмо по электронной почте, в котором долго расписывал, как его — то есть Вадика — дети ждут в далекой Америке своего крестного папашу Сергея и что если дядя Сережа не приедет на Рождество, то они, во-первых, навсегда потеряют веру, во-вторых, уйдут из лона святой католической церкви и, в-третьих, им не явятся никакие духи — ни прошлого, ни нынешнего, ни даже будущего Рождества. Так что ты, Сергей, должен непременно приехать в Америку на Рождество, во веки веков, аминь.
Письмо получилось очень солидное и трогательное. Сергей, читая его, даже чуть было не прослезился. Но потом вспомнил, что это он сам нагнал такого пафоса, после чего решил слезу все-таки не пускать.
С подачей документов в посольство тоже все решилось достаточно быстро. Правда, в той конторке, где нужно было сдавать анкету и прочие бумажки для отправки в посольство Fedex'ом, стояла дикая толпа народу дня на два, но Сергею в очереди какая-то тетка рассказала о других двух конторах — недавно открытых. Сергей рванул в одну из них вместе с теткой (собственно, она для этого ему и выдала рыбное место), и там, к счастью, в очереди было каких-то пять человек. Он сдал документы, и уже через несколько дней пришел вызов в посольство на собеседование.
Тут Сергей вспомнил, как Игорь говорил о собеседовании и о том, что к этому мероприятию нужно быть подготовленным, поэтому позвонил другу и сообщил, что пришел вызов в посольство. Игорь сразу всполошился и сказал, что вечером к нему приедет инструктировать. Потому что инструктаж — дело важное, без этого никакую визу Сергей не получит, пусть даже и не рассчитывает. И чтоб был сегодня вечером трезвый как стеклышко, грозно сказал Игорь. Но не забыл подготовить текилу и что-нибудь пожрать, потому что ему, Игорю, быть трезвым как стеклышко совершенно не обязательно.
— Да уж, — усмехнулся в ответ Сергей, — я отлично помню, какой ты весь из себя ментор. Хорошо, что тогда в Турции мне погружаться не пришлось — теперь бы никакого инструктажа не понадобилось…
— Ну и где после этого людская благодарность, а? — горестно спросил Игорь. — Я там в Турции тратил все свое свободное время на то, чтобы этого оболтуса чему-то там научить, а он?!! Впрочем, я уже к этому привык, — скорбно сказал Игорь. — В этом мире вообще нет никакой благодарности.
— Да ладно тебе, — испугался Сергей, — я же просто пошутил. Я очень благодарен на самом деле.
— Пошутил он, — буркнул Игорь. — Ладно, пошел я, дела. Жди вечером…
Понятие «вечер» у Игоря оказалось весьма расплывчатым. Явился он только в девять вечера, когда Сергей, ждущий друга к ужину, уже совершенно озверел от голода. Игорь был в крайне благодушном настроении, а вокруг себя распространял запах очень качественного коньяка.
— Не понял, — грозно сказал Сергей, встречая Игоря в прихожей. — Я тебя, как условились, жду к ужину, оголодал уже так, что уши отваливаются, а ты являешься поздно ночью. Причем, судя по всему, вполне сытый. И даже пьяный.
— Обычный деловой ужин, — не очень твердо сказал Игорь, скидывая ботинки и пытаясь вслепую ногами нащупать тапочки. — Новый салон открываю. Пришлось встретиться с арендатором… тьфу, арендавыдавателем. А этот парень — он не дурак пожрать.
— И выпить, — добавил Сергей.
— И в-выпить, — согласился Игорь, нащупывая ногой вместо тапка подставку для зонтиков. — А почему не в-выпить? Нам, русским бизнесменам, выпить — это очень важно выпить! Это же денег сколько экономится — т-ты подумай! Один раз выпил — весь год платишь не по триста, а по двестиписят за метр. Сплошная выгода. Р-ради этого можно поработать печенью, не вопрос ни фига…
С этими словами Игорь отправился по направлению к кухне, загребая ногой с надетой на нее подставкой.
— Старичок, — сказал Сергей, отправляясь вслед за Игорем, — уж если играть в русские народные сказки, то оделся бы Кощеем Бессмертным. Потому что на Бабу-ягу ты точно не тянешь, хоть ты теперь и с мини-ступой.
Игорь остановился и посмотрел вниз на подставку.
— Что это? — спросил он недоуменно.
— Банальное волшебство, — объяснил Сергей. — Был тапок, стала подставка для зонтиков. Ну или мини-ступа. Кому что удобнее.
— А на черта мне это? — туповато спросил Игорь.
— Для антуражу, — объяснил Сергей.
Игорь, немного подумав, сбросил подставку с ноги и пошел на кухню в одном тапке. Там он тяжело сел за стол, вздохнул и спросил:
— Так, какая у нас программа на вечер?
— Я ужинаю и выпиваю, — объяснил Сергей, — а ты мне читаешь инструктаж на тему того, как правильно общаться с церэушником в посольстве.
— А я? — снова туповато спросил Игорь.
— Ты читаешь инструктаж, — повторил Сергей.
— Ну давай его тогда сюда, — потребовал Игорь.
— Что?
— Инструктаж давай, — объяснил Игорь. — К-как я его буду читать, если инструктажа нет?
— Я понял, — сказал Сергей. — Ты меня инструктировать не в состоянии. Поэтому никакого инструктажа не будет. Вот если бы ты додумался заранее записать свой инструктаж на бумаге, то сейчас смог бы просто прочитать. Но так как ты не додумался…
Игорь смотрел на Сергея совершенно мутным взглядом и, казалось, не сильно понимал, что происходит.
— У тебя выпить есть? — вдруг спросил Игорь.
— А тебе не хватит? — поинтересовался Сергей.
— Не знаю, — хрипло ответил Игорь. — Я же не знаю, какие у тебя запасы. М-может, хватит, а может, и не хватит. Т-ты наливай давай.
Сергей вздохнул, но послушно полез в бар за текилой, потому что и так было понятно, что никакому инструктажу сегодня не бывать.
— Что ты достал? — брезгливо спросил Игорь, разглядывая здоровенную бутыль «Ольмекки».
— Текилу, — удивился Сергей. — Твой любимый дринч.
— Давай коньяк, — распорядился Игорь. — Я пил коньяк. После него пить текилу — смерть всему. Так что я лучше буду пить коньяк. Целее буду.
— Насчет твоей цельности у меня есть сильные сомнения, — заметил Сергей, — но как скажешь. Хозяин — барин. Только предупреждаю, что хорошего коньяка у меня нет. Я его не пью и ты обычно не пьешь. Там завалялась в баре бутылка какого-то странного коньяка, который мне года три назад шурин зачем-то приволок. Представляешь, этот гад привез коньяк «Дербент», а сам в три горла пил мой вискарь.
— Дагестанский коньяк? — оживился Игорь. — Я его последний раз в институте пил. Ч-чуть было не женился после этого.
— И как это связано? — заинтересовался Сергей, доставая бутылку «Дербента» и озабоченно рассматривая ее на просвет.
— Да я н-не помнил ничего, — объяснил Игорь, потихоньку приходя в себя. — Была студенческая пьянка где-то на квартире. Н-надербенились мы этим «Дербентом» — страшно вспомнить. У хозяина квартиры брат на этом заводе работал. Присылал коньячный спирт цистернами. Я утром просыпаюсь — лежу на какой-то постели. Т-только собираюсь вставать — заходит в комнату девчонка в одном полотенце. Пришла из ванной. Скидывает полотенце и ложится ко мне. А я не только не помню, как ее зовут, — я даже размер груди ее не помню. Понятия не имею, кто она такая.
— Подумаешь, — сказал Сергей, открывая бутылку и наливая Игорю стопку. — Ну, не знаешь. Чего теряться-то? Воспользовался бы ее чисто вымытым положением.
— Я бы воспользовался, — согласился Игорь. — Но она обняла меня за шею и так нежно спрашивает: «Котик, а мы в каком загсе регистрироваться будем — в Грибоедовском или районном?» Ты п-представляешь?
— Круто, — захихикал Сергей. — Насколько я тебя знаю, ты даже в очень пьяном виде никому жениться не обещал. Значит, коньяк совершенно бронебойный…
— Кстати, ты куда мне его налил? — вдруг возмутился Игорь, рассматривая водочную стопку с коньяком. — Забыл, что ли, уроки этикета? Давай коньячные бокалы! Чтобы можно было ощутить аромат.
— Да боюсь, — холодно сказал Сергей, — что от этих ароматов тебя может так расколбасить, что я даже окончания истории о женитьбе не услышу. Так что пей лучше так. Без ароматов.
— Тогда и себе его же наливай, — скомандовал Игорь. — Что это я буду один травиться?
Сергей тяжело вздохнул, достал еще одну стопку и налил себе коньяка. Друзья чокнулись и выпили.
Игорь склонил голову набок, прислушиваясь к внутренним ощущениям, а потом сказал:
— Кстати, не так уж и плохо. По крайней мере, похоже на коньяк, а не на раствор спирта в гудроне, как тогда в Турции. Впрочем, мы с этим арендодателем пили «Хеннесси». Может, он в пищеводе такую дорогу проложил, что теперь сверху что хочешь можно лить.
— Это ты завтра узнаешь, что туда можно было лить, а что нельзя, — предсказал Сергей. — Так что там с этой теткой-то? Как выкрутился?
— Да очень п-просто, — ответил Игорь. — Сделал отвлекающий маневр и сбежал.
— Какой отвлекающий маневр?
— Трахнул ее, взял одежку, сказал, что пошел в ванную, а сам быстро слинял, — признался Игорь. — Главное — я так и не выяснил, как ее зовут и кто она вообще такая. Поэтому я считаю, что поступил корректно. Как можно жениться на тетке, которую не знаешь, как зовут? Это же как можно в загсе-то опозориться! «Хочу взять в жены эту… как ее…» Так нельзя, старик, это н-неблагородно.
— Понятно, — захихикал Сергей. — Узнаю брата Колю.
Игорь тяжело вздохнул и грустно посмотрел на пустую рюмку.
— Чего вздыхаешь? — поинтересовался Сергей.
— Да п-проблемы у меня с Оксанкой, — признался Игорь. — Я, можно сказать, из-за этого сегодня и надербанился.
— Ты уже надербенился, а не надербанился, — внес коррективы Сергей.
— Ничего подобного, — возмутился Игорь. — Я сначала надербанился. Точнее, нахеннессился. А надербениваемся мы сейчас. Причем как-то тускло. Наливай давай.
Сергей снова наполнил рюмки, и друзья выпили.
— Вот у тебя, — спросил Игорь, — с Кирой — какие отношения?
— Отличные, тьфу-тьфу-тьфу, — сказал Сергей. — Любовь-морковь и все такое. Всякие нежности, лиричности и романтичности. Прям обычно не могу дождаться сеанса связи.
— А она от тебя чего-нибудь требует?
— Чего ей от меня требовать? — удивился Сергей. — Она рассказывает о своих делах, я о своих.
— Ну, а если ты в условленное время не можешь быть за к-компьютером? — продолжал вопросы Игорь. — Тогда что?
— Да ничего, — пожал плечами Сергей. — А что? Не смог — ну и не смог, мало ли какие у меня дела. Значит, позже свяжемся. Или на следующий день.
— Везука, — вздохнул Игорь. — А у меня Оксанка какая-то взрывоопасная. Стоит только опоздать на сеанс связи — потом скандал. Мне сначала было лестно — мол, такая любовь, что не может дождаться встречи, но потом эти скандалы стали утомлять. Ты же знаешь, у меня рабочий график н-неравномерный. Могу в девять вернуться, могу в десять, могу в час ночи. А она требует, чтобы я как штык был на месте. Пришлось пару раз из-за нее важные встречи отменить. Но это же не дело, правильно?