Ирина сняла пальто, сапоги и прошла из прихожей в гостиную. Традиционную перегородку старой советской квартиры между гостиной и кухней Евгений с Ириной снесли. Получилась большая современная «студия», в которой Куликовы и готовили, и принимали гостей.
Евгений сидел, сосредоточенно глядя на большой экран телевизора. Когда вошла Ирина, он даже не повернул головы.
– Привет, – бросила она сквозь зубы, зная, что ее ожидает поток обвинений.
Однако на сей раз она ошиблась. Евгений продолжал смотреть футбол, не обращая на нее никакого внимания.
Ирина подогрела суп, сваренный ею вчера ночью.
Одиночество она не любила в принципе, ей всегда нужна была компания. За обедом – особенно. Даже если это была компания недовольного, ворчащего мужа.
– Куликов!
Ирина всегда звала Евгения по фамилии, когда хотела подчеркнуть независимость и определенную дистанцию.
Евгений не отреагировал.
– Чего молчишь-то? Давай уже, читай мне лекцию по тайм-менеджменту, – попыталась пошутить Ирина, – и про Никитку расскажи, я его весь день не видела!
Не говоря ни слова, Евгений взял пульт и увеличил громкость.
Ирина почувствовала обиду. Да, в последнее время она задерживалась на работе. Да, она не уделяла семье столько внимания, сколько хотелось бы Евгению. Да, она не успевала забирать Никиту из сада. Потому что должна была достойно ответить на брошенный ей вызов. Именно сейчас, в такое трудное время Ирине была необходима поддержка мужа. Его нежность, одобрение, забота. Но, судя по всему, на это Евгений был неспособен.
Ирина смотрела на затылок мужа. Она заметила, что под его редкими темными волосами уже начала формироваться лысинка. Впервые в жизни Ирина почувствовала, что ей не хочется быть рядом с ним, что ее тяготит само его присутствие. Она представила, что было бы, если бы роли поменялись и это он получил новую, интересную должность, если бы ему нужна была ее поддержка и понимание. Ирина улыбнулась. Она вспомнила, как два года назад его назначили на должность менеджера по кредитам. Как он переживал тогда, справится ли. Как перед первой презентацией, когда он наконец заснул перед рассветом в ее объятиях, она прижимала к груди его голову и нежно гладила по волосам, прислушиваясь к его ровному дыханию.
А сейчас, когда такая же поддержка нужна ей…
Неужели он действительно завидует ей? Он всегда так серьезно относился к продвижению по службе и карьере.
– Лузер…
Она что, прошептала это вслух?
Ирина замерла. Ей казалось, что если не делать сейчас никаких движений, то слово не долетит до Евгения, каким-то образом растворится в воздухе.
Однако надежды были напрасны. Болезненное самолюбие Евгения уже не могло выдерживать напряжения последних лет, когда Ирина постепенно становилась в семье центром притяжения, все больше отодвигая его на второй план. Назначение ее на новую должность, задержки на работе, игнорирование его мнения – это стало последней каплей. И сейчас… это слово…
Внутри все горело.
И Ирина сама поднесла эту спичку.
Евгений медленно встал, выключил телевизор и прошел в спальню.
По звуку открывшегося чемодана и выдвигаемых ящиков Ирина поняла, что он собирает вещи…
Максим Белов заглянул в дверь HR-отдела. Обычная утренняя суета, сотрудники (в основном женщины) пили кофе, делились впечатлениями вчерашнего вечера, обсуждали октябрьский ливень, бесчинствующий за окнами.
Белов, очаровательно улыбаясь, поймал взгляд Ольги Захаровой.
– Привет! Как дела?
Приятное, мягкое американское «р».
Глаза Ольги, обрамленные густыми подкрашенными ресничками, мгновенно оживились. На лице засияла улыбка.
– Отлично. А у тебя?
После нескольких совместных ланчей Белов предложил перейти на неформальный стиль общения. Ольга, само собой, не возражала.
Белов подошел и присел на краешек ее стола.
– Я-то Ок. Ты как доехала на своем «мини»? В такой ливень?
Ольга засмеялась:
– Я не на машине сегодня. Взяла такси.
Белов склонился к Ольге. Она ощутила приятную хвойную прохладу (интересно, что за одеколон?); закатанный до локтя рукав белоснежной рубашки обнажал мускулистую руку, покрытую золотистыми волосками.
– Слушай, давай я тебя вечером подброшу, а?
Ольга начала невнятно отнекиваться. Что-то насчет того, что не хочет никого затруднять.
– Да никаких трудностей, о чем ты говоришь! Мне все равно в ту же сторону. Ты на «Полежаевской» живешь?
– Да…
– Ну а мне на Кутузовский. Мне так даже удобнее будет – по третьему кольцу – и сразу домой. В общем, возражения не принимаются.
Белов мягко улыбнулся Ольге и встал, едва заметно дотронувшись до ее плеча.
– Всем удачного дня!
Он вышел из кабинета, оставив Ольгу со счастливой улыбкой и затеплившейся надеждой, которая с наступлением тридцатилетия посещала ее все реже и реже.
…Ольга, тихо улыбаясь про себя, встала из-за стола.
– Пойду кофе сделаю.
Она только что добавила контакт Белова в скайпе. Теперь они смогут все время общаться друг с другом.
Часы на журнальном столике у кровати показывали без десяти час. Ирина лежала без сна. Евгений ушел три дня назад, так и не сказав ей ни слова. Как она узнала на следующий день от Никиты, папа позвонил ему и сообщил, что уехал в командировку, что он его очень любит и хочет поскорее увидеть.
Ирина повернулась на правый бок и закрыла глаза. Она вспоминала, как у них с Евгением все начиналось. Как он забирал ее после занятий и катал по Москве на своей «Шкоде», как они заезжали в «Шоколадницу» и выпивали там по коктейлю: Ирина любила шоколадный, а Евгений – ванильный. Он казался ей тогда таким взрослым и мужественным. И еще ей почему-то очень нравилось, что в апреле у него всегда выступали веснушки на лице, совсем как у ребенка. И она, Ирина, любила считать их, нежно прикасаясь к ним губами.
Ирина задремала. Веснушчатое лицо Евгения приближалось к ней, она уже готова была раствориться в этом видении и уснуть окончательно, как вдруг оно превратилось в узкое, серьезное лицо Громова.
– При чем здесь Громов? У него же нет веснушек!
Она что, сказала это вслух?
Ирина снова открыла глаза. Сон прошел, мысли приняли другое направление. Теперь она думала о Громове.
Она попыталась представить Громова в молодости. Меньше морщин, меньше суровости, глаза, наверное, такие же синие, даже еще синeе. Она вдруг увидела его – в тренировочном костюме «Адидас», торгующим в палатке контрафактной техникой.
Палатке, которой суждено было стать крупнейшим ритейлером электроники и бытовой техники… От этой мысли Ирина даже приподнялась и села на кровати.
Вот оно. Это было то озарение, которого она так ждала последние полторы недели.
Ирина почувствовала легкий озноб.
Да, ей нужно идти не от общего к частному, а наоборот. Не от создания абстрактной миссии компании к деталям и «фишкам», а от конкретной истории «Электромира» к построению общекорпоративных принципов.
Через мгновение Ирина уже набирала номер Громова. Ни о времени, ни о целесообразности звонка она не думала. Ей было не до этого.
– Алло?
Голос Громова был бодрым: значит – не спит.
– Алексей Иванович, извините, что поздно…
– Да ничего, я не сплю. Что-то случилось?
– Да! Я поняла, что надо делать, как нам строить корпоративную культуру.
– И как же?
– Мы возьмем самые классные «фишки» из нашей истории, посмотрим, на каких принципах строилась компания в самом начале, еще в девяностые…
Короткий смешок Громова перебил вдохновенную речь Ирины.
– В девяностые? Да что же хорошего было в девяностые? Рэкет. Холод собачий на Рижском зимой. Меня бы вы даже не узнали, Ирина Сергеевна, – в спортивном костюме, с золотой цепью… Даже невероятно…
«Надо же, как я угадала!» – подумала про себя Ирина, но вслух произнесла:
– Алексей Иванович, это все внешнее. Рэкетиры, спортивные костюмы… Я не про это. Я про то, что позволило «Электромиру» выжить среди сотен таких же палаток, что сделало его розничной сетью бытовой техники. Внутренние принципы, на которых с самого начала стояла компания. Подумайте, вспомните какие-то конкретные истории, которые мы сможем использовать для наших целей.
Громов молчал, очевидно, размышляя.
– Ну вот, кстати… Мы ведь всегда ориентировались на клиентов. Еще в то время. Я уже упомянул про холод. Он действительно был адский. Клиенты так мерзли, что не столько о товаре думали, сколько о том, чтобы согреться… И мы придумали такую штуку: первыми на рынке поставили столики с горячим чаем перед палаткой. Зашел к нам, приобрел товар – бесплатно чашечка чая с пирожным! И клиентов у нас больше стало… намного больше, чем у других…
– Алексей Иванович! Вот именно такие истории нам и нужны! На этом корпоративную культуру и будем строить! От частного – к общему. От истории – к стратегии. На том, что забота компании о клиентах – не идея из интернета или учебника, а лично вами придуманная фишка!
– Ну, идею со столиками не я предложил.
– А кто?
– Володя… Владимир Кольсберг, соучредитель «Электромира». Он умер в 2006-м, несчастный случай.
Ирине показалось, или голос Громова вдруг стал глухим и напряженным? Не концентрируясь на этом ощущении, Ирина попрощалась, взяв с Громова обещание, что тот вспомнит еще какие-нибудь значимые моменты из их истории.
Моменты, которые станут фундаментом их корпоративной культуры.
Аня Маркова остановилась напротив двери магазина «Электромир» в Бирюлево. Это был первый день ее работы в должности директора магазина.
Работу Аня, только что закончившая Плехановский, искала долго. В компании, которые устраивали ее с точки зрения зарплаты и должности, Аню не принимали из-за недостатка опыта, а там, куда брали, она сама не хотела работать.
И вот однажды Аня наткнулась на сайте HeadHunter на вакансию директора одного из магазинов «Электромира». Компания готова была предоставить кандидату уникальный шанс – жесткие требования к опыту отсутствовали. Разве могла Аня пройти мимо такой возможности?
Магазины этой фирмы Аня, конечно, посещала. Еще бы, одна из крупнейших розничных сетей электроники! Но ей всегда казалось, что персонал там очень некомпетентный: вроде вещи хорошие продают, а консультанты грубые, толком от них ничего не добьешься.
Со смешанными чувствами Аня зашла на страничку компании в Facebook. Посмеялась над комиксами, посмотрела фотографии, сделанные сотрудниками. «Душевно». Объявление о вакансии было размещено и здесь. Но составлено совсем по-другому, чем на сайте HeadHunter.
А ниже говорилось о замечательных перспективах, которые открываются перед сотрудниками компании, новых программах мотивации, системе внутреннего роста лидеров и многом другом, что заинтересовало Аню – целеустремленную, уверенную в себе и мечтающую о карьере девушку.
Она без колебаний кликнула на иконку «резюме».
– А где все? – громко спросил Петя, войдя утром в магазин.
Уборщица, деловито протиравшая пол, неприветливо взглянула на него из-под нахмуренных бровей.
– На собрании, – буркнула она, кивнув на дверь кабинета директора магазина.
О собрании Петя знал, но, естественно, опоздал.
Дверь директорского кабинета он открыл довольно неуверенно. До сегодняшнего утра начальником Пети был не слишком приятный мужчина лет тридцати, постоянно повышавший на подчиненных голос, но, как правило, ничего этим не добивавшийся.
Сегодня же вместо него собрание вела симпатичная девушка двадцати двух – двадцати трех лет.
– Вы кто будете? – спросила она весело.
– Петя Якушин, консультант, – смутившись, ответил Петя.
– Ну, проходите, Петя Якушин, хоть и опоздали. На первый раз прощается. – Девушка продолжала улыбаться, но при этом говорила очень уверенно, твердо.
Петя сел позади всех. Он исподтишка разглядывал нового руководителя. Лучистые карие глаза, шелковистые каштановые волосы, полные, чувственные, не тронутые помадой губы…
На личном фронте у Пети дела обстояли неважно. Несколько незначительных связей, забытых на следующее же утро. О том, чтобы начать с кем-то постоянные отношения или, скажем, жениться, Петя не думал вообще. Может, когда-нибудь потом, в другой жизни…
Глаза Пети неотрывно следили за Аней, замечая все – разлет ее бровей, мягкую улыбку… Он бы даже не знал, о чем заговорить с ней. И впервые в жизни почувствовал что-то похожее на сожаление. Сожаление о том, что он недостаточно красноречив и образован, что эта девушка, наверное, никогда даже не посмотрит в его сторону, без профессии и цели в жизни.
Он машинально достал из кармана потрепанный блокнот и карандаш. В моменты сильного волнения, да и вообще практически всегда, Петя рисовал – почти бессознательно, не задумываясь о своих действиях. Это успокаивало, придавало душевные силы. Вот и сейчас, под журчащий ручеек Аниного голоса, он автоматически рисовал что-то в своем блокноте.
Через десять минут Петя вышел и состояния транса и посмотрел на свою работу.
Перед ним был портрет Ани. Изящная головка, острый подбородочек… Глаза получились непропорционально большими, какими-то «эльфийскими». Почему – Петя и сам не знал…
Субботним утром Громов сидел в кресле, с удовольствием потягивая кофе и вспоминая. Он же пообещал Ирине «фишки». Придется теперь держать слово.
Как ни странно, воспоминания не вызывали в нем дискомфорта, наверное, впервые за эти годы. Ну что ж, будем вспоминать… Громов закрыл глаза.
В памяти всплыл один случай. Он подойдет, наверное. Они уже перебрались из палатки в свой первый офис. Володя прислал Громову письмо с договором о поставках продукции Sony и попросил отправить партнеру… Громов, не задумываясь, кликнул на Forward – с чувством гордости, что у его компании есть офис, компьютеры, Интернет…
Через час Володя позвонил ему на сотовый. Откинув крышку большой, тяжелой Motorola, Громов услышал вопрос:
– Ну что, ты посмотрел?
– Я отправил.
– А ты посмотрел?
– Нет…
Потом был долгий и тяжелый разговор о том, что контракт не готов, что Володя ожидал, что Громов его проверит перед отправкой.
– Ты же написал: «Отправь партнеру». Ты не просил ничего смотреть.
– Так я без лишних слов рассчитывал, что ты посмотришь. Ты же не курьер, который бездумно переносит вещь с места на место!..
С тех пор Громов вообще забыл о клавише Forward. Это стало для него уроком на всю жизнь.
И вот сейчас он подумал… А что если сделать эту историю одним из тех общих принципов, о которых говорит Ирина?
«Не курьерь». Забудь о клавише Forward. Не делай ничего механически. Все осмысливай, проверяй, обдумывай!
Тем же утром Ирина тоже сидела за чашкой кофе. Уже третьей. Перед ней стояла неразрешимая проблема: с кем оставить Никиту. Ей обязательно нужно было поработать сегодня в спокойной обстановке. Завтра не получится – Никите обещан поход в цирк. Послезавтра – понедельник, значит, что спокойствия уже не будет в принципе. Остается – суббота.
Конечно, был вариант позвонить матери. Но нет, опыта прошлых выходных Ирине было достаточно. Наталья Александровна, типичная представительница поколения 70-х, любила уют и спокойствие своего домашнего мирка, за пределы которого предпочитала не выглядывать. Как дочь могла допустить, чтобы от нее ушел муж – ушел из-за ее работы, – Наталья Александровна просто не понимала. И все ради чего? Ради премии? Денег? Карьеры? «У тебя есть муж, вот пусть он деньги и зарабатывает», – учила жизни Наталья Александровна свою, как она считала, непутевую дочь.
Кто еще – подруги? Тоже не вариант. Не готова была Ирина показывать им себя в момент слабости. Она всегда должна быть первой. Во всем. В работе. В развлечениях. В семейной жизни.
О том, чтобы просто поработать дома в присутствии Никиты, и речи быть не могло: он с самого утра канючил, просился гулять. А что будет через пару часов…
Поехать с ним в какой-нибудь из магазинов IKEA и оставить в игровой комнате, а самой – поработать в кафе?