Я убрала ладони с его плеч и отправилась на кухню. Черт подери, где тут включается свет? Из холодильника исчезли осколки… я схватила бутылку черного Джека Дениэлса и вытащила лед из морозилки. С третьей попытки удалось отыскать подходящие стаканы. Я работала официанткой – конечно, я знала, как делаются первоклассные напитки. Хотя с чистым виски особенно не поэкспериментируешь. Ловко ухватив три наполненных стакана, я прошла в гостиную и раздала выпивку. Не поверите, меня даже поблагодарили. Однако попробовать не торопились… Боже, они опасаются, что я могу их отравить? Глупость какая. В моем распоряжении не было яда. И только после того, как Эдвард глотнул, они рискнули пригубить. Я едва сдерживала хохот.
- Так у вас с моим братом всё хорошо? В смысле, ты не собираешься сбежать и кинуться в полицию? Использовать полученную информацию против нас? – Голос Эммета звучал сипло, казалось, вот-вот и он зайдется кашлем.
- У меня ведь был шанс, например, сегодня, но я этого не сделала.
- Хорошо, потому что это будет стоить тебе жизни. Мой братец отлично разбирается в людях, но ни черта не смыслит в женщинах.
- Достаточно. – С нажимом произнес Эдвард, громко опуская стакан на деревянный подлокотник. Я инстинктивно опустила ладони на его плечи.
- Эдвард, ты должен был за нее поручиться, прежде чем без присмотра выпускать на улицу. Опять нарушаешь правила. – Эммет сделал глоток, глядя на нас поверх обода широкого стакана.
- Я ручаюсь.
- Джаспер, ты свидетель. Я принимаю твою клятву, Эдвард.
Что, блядь, здесь происходит? Это уже не просто бандитская группировка, а самая настоящая секта.
- Нам пора, уже слишком поздно. Приводи её на завтрашнее мероприятие. – Они двинулись в левое крыло квартиры, противоположное коридору и кухне… пока мне еще не доводилось бывать в той части.
- Куда они пошли? – Я медленно убрала руки с его плеч.
- На выход, я временно разблокировал дверь, к общему лифту. Код этого лифта знаю только я… и теперь ты.
- О. Ну спасибо за оказанное доверие.
- Просто я не думал, что когда-либо вновь тебя увижу. Код сменю завтра.
- Ты как обычно сказочно мил. Что за мероприятие? Мне нечего надеть. – Он ухмыльнулся.
- Ежегодная вечеринка… что-то связанное с благотворительностью. Не уверен, какую тему выбрали в этот год. Рак, может быть, диабет... или СПИД.
- Надо же… вы участвуете в благотворительности… - я присела на диван.
- Да, мы участвуем в благотворительности. – Он помолчал, а потом добавил: - Ты вернулась. – И что я должна была ответить? Очевидно, что я вернулась.
- А ты уже приготовился умирать?
- По правде говоря, я не исключал такой возможности.
- Сама не знаю, почему вернулась. – Я беспомощно пожала плечами. – Что дальше? Когда я смогу рвать когти?
- Мы немного вотремся в доверие к Эммету. Сегодня, когда тебя не оказалось дома, он был на удивление спокоен, даже доволен. Возможно, он уже дал ориентировку на тебя в аэропорты страны. Мне нужно время, чтобы прощупать почву и не попасться на этом.
- Почему ты это делаешь для меня? – Я уставилась в его глаза.
- Я же говорил, мы занимаемся благотворительностью.
- Не очень убедительно… ладно, ты достанешь для меня платье? Или что там полагается надеть? И косметику. Не то что бы меня это волнует. Я просто не хочу слишком выделяться из толпы.
- О тебе будут сплетничать, раз уж Эммет захотел, чтобы я пришел с тобой, как со своей… девушкой. – Он залпом допил содержимое стакана и не поморщился, его взгляд был расфокусирован и опущен куда-то в область моих ног.
- Что ж, к сплетням мне не привыкать. – Я тоже уставилась ему в ноги.
Мы долго молчали… моя голова была пуста и гудела.
Он хмурился… и это пугало меня. Эдвард вел себя спокойно и хладнокровно, в то время как мы, оказывается, были в полной заднице… страшно представить, что может заставить его хмуриться.
- Ты поручился за меня… что это значит?
- Это серьезно. Это значит, что я буду наказан за твои ошибки.
- Наказан?
- Убит.
- Ты же знаешь, что я не пойду в полицию. Даже если я сбегу, я не пойду в полицию.
- Не играй за моей спиной. Без моей помощи далеко не убежишь.
- Я подумаю. – Он печально ухмыльнулся. – Тебя действительно могут убить? В смысле, он же твой брат…
- Меня действительно убьют. Позже я дам почитать тебе Omert’у. [2]
- Господи. Это просто секта какая-то…
Он засмеялся и подошел к широкому витражному окну, поворачиваясь ко мне спиной.
- Это не секта, Изабелла. Это Мафия. La Cosa Nostra.
Прямо сейчас я слишком туго соображала, чтобы сделать правильные выводы. Мафия? Бог с вами, пускай будет мафия. Какая мне разница.
Позже он вытащил из-за пояса пистолет, вынул магазин и патроны с грохотом повалили на деревянный пол… затем магазин был возвращен на место. Мейсен развернулся, прицелившись мне в грудь… и легко пальнул три раза вхолостую.
- Не нужно целовать меня. Я сам сделаю это, если будет необходимо. Не нужно прикасаться ко мне, я сам сделаю это, если будет необходимо. Не нужно наглеть и фамильярничать – никогда. – Он опустил пистолет и вышел из комнаты.
[1]
Amore mio – любовь моя
Amato – любимый
Tesoro – сокровище, возлюбленная
Monello – проказник, шалун
[2]
Омерта – мафиозная клятва о молчании.
Глава 4. Бессмысленно
Я сидела на диване, прямо держа спину, и слышала, как в душе шумит вода. Он купался перед сном... и, скорее всего, он был голым... Боже! Ну, конечно, он был голым. Шестеренки лихорадочно завертелись в моей голове. Иисусе, это не то, о чем я должна думать. Совершенно, абсолютно не то. Мне нужно подумать о том, как спасти свою задницу... о, интересно, стоит ли он спиной к двери, как это делала я? Должно быть, его татуированная рельефная спина прямо сейчас покрыта капельками воды... и его мокрая задница… такие сексуальный мужские ягодицы... могу поклясться, она подтянута и совершенно очаровательна... Ебать. Свон, да у тебя вместо башки задница. Возможно, уже завтра тебе суждено стать свеженьким трупом, а ты думаешь о... черт, завтра? Завтра – это так скоро... я могла бы успеть развлечься напоследок. Стал бы он сопротивляться? Конечно, он странный, но он все же мужчина. К тому же, недавно он требовал минета и был возбужден... определенно, у меня есть шанс получить своё.
Пока я взвешивала все «за» и «против», его водные процедуры подошли к концу. Признаться, я чувствовала некоторое разочарование. Со мной определенно что-то не так. Мм... в фильмах перед тем, как пустить кому-то пулю в лоб, обычно спрашивают о последнем желании — спросит ли он меня? Блядь, я знаю, о чем попрошу... Дверь ванной комнаты с щелчком закрылась. Я дала ему несколько секунд на то, чтобы убраться с моего пути, затем подняла два стакана со столика и один с подлокотника кресла — совершенно иррационально мне хотелось отнести их на кухню и вымыть, хотя это забота феи чистоты. Я улыбнулась и поплелась к коридору.
Черт. Меня. Побери. Тех секунд ему явно не хватило…
Он шел по коридору, спиной ко мне... и он был обнажен. Свет горел только в гостиной, я не могла разглядеть все детали, но воображение услужливо об этом позаботилось. Чтоб меня! Мейсен был хорош... впрочем, как и любой другой тридцатилетний мужчина, проводящий половину своего времени в спортзале. В гробовой тишине стаканы в моих руках звонко столкнулись бочками — иначе просто быть не могло, вы же помните о том, что я самое «удачливое» существо во Вселенной? Мейсен посмотрел на меня через плечо. Дежа вю. Точно так он смотрел на меня там, в переулке. Мурашки выступили по всему телу. Несколько секунд он смотрел на меня, и я не смогла разобрать, что было в этом взгляде, а потом пошел дальше. Такой соблазнительной расслабленной походкой... его задница мне улыбалась. О, черт. Он не дошел до кухни, скрылся за дверью, которая располагалась с той же стороны коридора, что и дверь моей спальни.
На ватных ногах я добралась до кухни и сполоснула стаканы. И все это время в моей голове вертелась одна и та же анимационная картинка — то, как он оборачивается, а затем равнодушно уходит. Возможно, всё дело в том, что после Джейка я никого к себе не подпускала... а ведь прошло достаточно времени, организм бастует против воздержания. Ну, если быть откровенной, я признаюсь, что изредка трогала себя, но ведь это не одно и то же, верно? Эта мысль взбудоражила меня... я отправилась в свою комнату практически вприпрыжку — я знала, чем буду заниматься часть этой ночи. Конечно, вы можете меня понять — мне чертовски необходима разрядка, завтра, то есть уже сегодня, состоится тяжелый, тяжелый день. И я не знаю, чего от него ожидать. Ведь там будет вся их банда? Мафия.
По пути в спальню я заскочила в ванную, чтобы забрать свою белую майку — идея спать в джинсах и пиджаке мне нисколько не нравилась. Мое свежевыстиранное белье еще не высохло, черт, на ощупь оно казалось влажнее, чем должно было быть. Возможно, Мейсен случайно забрызгал его, когда купался... а может, он сделал это специально. Интересно, понравилось ли оно ему? Очевидно, он предпочитает классику — аскетичиные темные костюмы, белые рубашки и лаковые туфли не давали в этом усомниться. Черт, мои светло-бежевые прозрачные стринги едва ли можно назвать классическими. Бог мой, я могу не думать о подобном хотя бы секунду? Два года без полноценного секса спровоцировали сперматоксикоз в последней стадии. О, нет. Не сперматоксикоз... как это называется у женщин? Бешенство матки, быть может.
Вернувшись в комнату, я плотно закрыла за собой дверь, к моему глубочайшему раздражению, замки предусмотрены не были. Но это не то, что могло меня остановить. Стаскивая с себя тесные джинсы, я села на кровать и попыталась отшвырнуть их ногами, они действительно сопротивлялись. Пиджак я тоже бросила на пол. Признаться, я всегда так делала — в моем шкафу, в моей сумке никогда не бывало порядка... и говорят, это характеризует женщину как личность не с лучшей стороны. Но плевать, скоро меня не станет, нет смысла исправлять ошибки, которые уже ни на что повлиять не могут.
Я нырнула в легкую майку, которая даже не прикрывала мои ягодицы. Надеюсь, завтра с утра мое белье будет пригодно к носке... с другой стороны, он свободно разгуливает по дому голышом, почему я не могу? Особенно, учитывая тот факт, что теперь я бы не сопротивлялась, попроси он меня сделать минет. Что изменилось? Ладно, спишем на стресс. Это был действительно очень стрессовый день — я до сих пор ощущала себя странно... мозг работал хаотично, совершенно непоследовательно, но я не чувствовала себя угнетенной, загнанной в тупик. Наоборот, мне казалось, будто я освободилась от чего-то... скорее всего, так себя и ощущает человек, которому больше нечего терять. Хотя, мое сердце все еще бьется, а это значит, что кое-что я все-таки потерять могу. За эти два дня я так часто висела на волосок от смерти, но оставалась жива, что, вероятно, мое подсознание считает себя неуязвимым. Похоже на ту историю о мальчике и волках — я уже не верила, что он меня убьет. Чувствовала себя защищенной. А мой внутренний ориентир настолько сбит, что, скорее всего, совершенно, совершенно напрасно.
Я сбросила покрывало на пол, уложила голову на подушку и накрыла себя легкой простыней. Я уже чувствовала влажность между ног. Скользнув рукой под майку, я погладила себя по животу, медленно подбираясь к лобку... тело напряглось, предвкушая удовольствие. Я гладила себя, прикрыв глаза, прокручивая в голове то недавнее нагое дефиле, свидетелем которого мне посчастливилось быть. Чертовски хорошо. Перекатившись на бок, я крепко сжала свою кисть бедрами, снова и снова прокручивая картинку... рука задвигалась энергичнее. Я вспоминала то, как его член едва ли не упирался в мои губы... я воображала, что, поддавшись его недвусмысленному приказу, робко обхватила головку губами, я даже почувствовала на языке солоноватый вкус... и застонала. Это было настолько низко, но это возбуждало меня. Не стану спорить, если вы посчитаете меня извращенкой. Повернувшись обратно на спину, я немного приподняла задницу, двигаясь навстречу своей руке, вторая рука крепко сжимала простынь. Ох, я пустила его член глубже и подняла глаза, чтобы насладиться выражением его лица... его глаза были прикрыты, ресницы отбрасывали тени на щеки, его губы двигались в такт моим движениям — и это выглядело ебать как горячо. Я простонала и крепче прижала средний палец к своему центру. Та его рука, что сжимала пистолет, дернулась и двинулась к моей голове... с ее помощью он контролировал меня, наращивая темп... да, я чувствовала жесткий материал пистолета на своем затылке и не могла оторвать глаз от его лица... его дыхание стало рваным, брови дьявольски сексуально сходились на переносице. Черт меня побери. Я застонала, напрягая ноги, готовясь к разрядке...
- Ты мешаешь мне спать. - Он сказал это абсолютно невыразительно… так, будто я читала книгу и мой включенный светильник причинял ему дискомфорт.
Я распахнула глаза, и прямо надо мной в темноте угадывался его силуэт. Моя правая рука все еще находилась в том самом месте. Как все происходящее можно назвать? Я не знаю подходящего слова. О, постойте, может, пиздец?
- Если ты не заметила, в квартире стены не стыкуются с потолком, здесь совершенно отсутствует звукоизоляция. Я не знаю, зажми что-нибудь зубами или контролируй свои голосовые связки. Я должен быть бодрым через пару часов, так что уйми свои завывания. - Он замолчал, но не ушел, видимо, ожидая ответа.
Что я, блядь, могла ответить, ради всего святого? Мои щеки горели огнем. Это было даже хуже, чем тот случай, когда папа с утра намекнул, что нам с Джейком стоит быть немного потише... Господи, это было хуже даже того дня, когда я поперхнулась и кусочки пищи из моего рта вылетели и попали прямиком в суп моему собеседнику, мальчику из футбольной команды, внимания которого я добивалась несколько месяцев.
Поправив сползающую простынь, я выдала просто гениальную вещь:
- Я уже закончила.
- Очень за тебя рад. Надеюсь, второго раунда не будет. - И он вышел из комнаты, хлопнув дверью.
Святые небеса, как я могла не услышать звук открывающейся двери? Вообще-то, я была слишком увлечена фантазиями о его члене в своем рту, но... Я закрыла глаза руками и несколько раз ударила ногами по матрацу. Лучше бы он застрелил меня накануне.
Позор преследовал меня даже во сне. Мне снилось, что Эдвард пригласил меня на ужин в тот итальянский ресторан, и все было хорошо до тех пор, пока я не поперхнулась и кусочки пищи из моего рта не полетели... ох, дальше вы знаете. Проснулась я в холодном поту. Солнце заливало комнату через широкое окно... я долго оставалась в постели, прислушиваясь к звукам — в доме было тихо, скорее всего, он уже ушел. Слава Богу. Я была еще не готова взглянуть ему в глаза и вряд ли когда-нибудь буду. Станет ли он стебать меня? Или сделает вид, что ничего не произошло? Ох, если бы он только знал, о чем я фантазировала... я бы застрелилась из его пистолета.
Я сидела на кровати, сложив ноги по-турецки, и гипнотизировала черный расписной шкаф. Несколько минут я пыталась уговорить себя, что ничего страшного не произошло. Но правда была такова, что ситуация моя просто немилосердно отстойна. Бог меня ненавидит. Разве он не должен быть объективным и ко всем своим созданиям относиться одинаково? Должен, я считаю. Но он, как и любой другой босс, завел себе любимчиков... и тех, над кем издевается ради забавы. Определенно, он мне напоминает моего учителя по тригонометрии, мистера Ротчестера, который спрашивал меня только тогда, когда я не поднимала руку, а когда буквально размахивала ею перед его носом-картошкой запросто игнорировал. Я не спорю с тем, что заслуживаю смерти, я действительно была не слишком хорошей девочкой, но это уже перебор. Хей, Бог? Пожалуйста, остановись.