Встревожено небо над Петроградом.
Рабочий призвал отогнать юнкеров,
И в тех полетели булыжники градом,
И вот мостовую окрасила кровь...
И туча пришла в небо над Петроградом.
А что ж юнкера? Те согласны на бой.
Рабочие ждали такого расклада:
Они взяли ружья за этим с собой...
Снежинки кружат в небе над Петроградом.
Мир серый стал красным от крови, знамен,
Один за другим юнкера наземь падают.
Предсмертные крики, агонии стон...
Кричит чайка в небе над Петроградом.
Но бой прекратился, рассеялся дым,
Кто умер, кто стонет, кто выжил - не рады.
О, как тяжело умирать молодым...
И хмурится небо над Петроградом.
Вот митинг проводят здесь большевики,
Снег алый, и трупы лежат сплошь и рядом.
Их некому, лень донести до реки...
Безмолвствует небо над Петроградом.
Уж близко кровавый осенний рассвет,
Уж скоро настанет пора Ленинграда,
И тот тоже сгинет под толщею лет...
Бессмертно лишь небо над Петроградом.
Апокалипсис
Вода кипит, земля пылает,
И люди, мокрые от слез,
На части души разрывают
И поедают свой навоз.
В крови земля, убиты души,
Последний час мир доживает,
Господь свои основы рушит,
Земля кипит, вода пылает.
Воскресение
Чувства, логика, мысли и люди,
Расставания, встречи, любовь,
И слова, что как залпы орудий,
И привычная рифмочка "кровь"...
Как же нам это все надоело!
Мы устали, нам лучше уйти,
Оторваться душою от тела,
Сообщив всем: "Прощай и прости".
Но притом непременно воскреснуть
Нам вдвоем. Без апостолов пусть,
Пусть без ангельской радостной песни,
Предвещающей скорую грусть.
Не изменится мир, ну и черт с ним.
Мы уже будем выше его!
Мы уже сможем вечером поздним
Ощущать не мороз, а тепло!
Мы воскреснем, мы будем над всеми!
Только надо ли нам умирать?
Мир - и так наш, дано в теореме,
Только не забывай воскресать.
***
Вечерняя заря, мечты прекрасной суть,
Ты так свежа, чиста, ясна, мила!
Ты ввысь меня зовешь с собой в последний путь
Туда, где лишь твой свет, где нету зла.
Увы, еще с тобой пойти мне не дано,
С землей порвав связующую нить.
Но все же верю я, однажды суждено
Мне путь с зарею к Богу совершить.
***
На пределе скоростей
Я лечу за горизонт,
Разгоняясь все быстрей!
Я - и Бэтмен, и Джеймс Бонд,
Я герой, я супермен!
Я лечу, по сторонам
Жизнь мелькает. Жизнь - есть тлен!
Я лечу к другим мирам,
Ветер дует мне в лицо,
Челка падает на лоб.
Я лечу! Влетел в крыльцо,
Задний ход... Вперед в сугроб!
На даче
В городе пыль, суета и машины.
Тут - наоборот.
Яблони, сливы, малина, рябина,
Вкусный компот.
Отдохновение, перерождение
Нашей души,
Жизнь без тревог, приключений, волнения -
И без машин.
Утром работа, купание вечером -
По погоде.
И жизнь недолгая кажется вечною,
Пусть уходит.
Тут легче дышится, тут легче пишется -
Больше простора,
Сидя под яблонями и под вишнями,
Скрывшись от взоров
И от проблем, они так далеки,
Где-то в партах.
Минус один - мы тут все дураки,
Но лишь в картах.
***
На войне очень хочется жить,
Когда рядом - лишь крики и кровь,
Когда запросто могут убить,
И за смертью забыта любовь,
Когда пуля свистит у виска,
Когда рядом стоящий упал,
А ты рад, что остался пока,
Что еще смертный час не настал.
На войне есть приказ - убивать,
Ты стреляя, губу прикусил,
Понимаешь, что нужно стрелять,
Нужно жить! Но уже нету сил...
И победа уже не важна,
И не важен весь мир на войне,
Даже то, что тебя ждет жена...
На войне жизнь дороже вдвойне.
На войне так легко умереть,
Оросив землю кровью своей...
Нужно жить, не ломаться, терпеть,
Для себя, для других ли людей...
Рядом крики, агония, бред,
Твой товарищ погиб, может быть...
Ни патронов, ни сил больше нет...
Меткий выстрел. Все, можно не жить.
***
Черное небо объято предчувствием,
За мертвыми елями кто-то стоит,
В шуме грозы ощущаю присутствие
Чье-то, кто смотрит, стоит и молчит.
А над опушкой кружат девять воронов,
Мертвенно-бледный огонь в их глазах...
Все будто силой какой заколдовано,
Чувство осталось одно только - страх.
Ночью во власти становятся ужасы,
Шепоты, крик, странный хруст вдалеке...
Черные птицы над елями кружатся,
Плеск чьих-то весел на черной реке.
Вот из-за ели выходит в плаще до пят
И в капюшоне, скрывающим лик,
Кто, непонятно, и мне бы бежать назад,
Но я обездвижен, как дряхлый старик.
Он приближается, медленно, плавно, но
Неотвратимо, нечеткий, как тень...
Тут я проснулся, вспотевший, открыл окно.
Здравствуй, мой новый и радостный день!
Времена жизни
Туманная нега,
Бескрайняя высь...
Весной из-под снега
Рождается Жизнь.
И, робко ступая,
Течет ручейком,
Не предполагая,
Что будет потом.
И белый подснежник
Так девственно-чист,
На веточке свежий
Зелененький лист...
И вот Жизнь в полете,
И вишни в цвету,
Букашки в работе..
Все верит в Мечту!
И ласточки даже
Вернулись сюда,
Где утки, как баржи,
Где эта вода...
Но вот Жизнь созрела,
Хоть все же юна,
Весна пролетела.
И с чаркой вина
Пришли к Жизни знойные
Летние дни.
Лишь зори спокойные,
Зори одни..
А Жизнь - мысли в сторону!
Жечь, прожигать!
Дарить свет всем поровну,
Петь и плясать...
И Жизнь не заметила -
Лето ушло.
Дарить больше не нечего.
Где ты, тепло?
И листьев багряных
Убор золотой
Висит над поляной,
Висит над водой...
Но листья не выжили,
Стали ковром,
Чтобы покров выжженный
Спал под дождем.
И морось морщинами
Жизнь приняла,
Насытившись винами,
Зиму ждала.
Зима подобралась,
Неспешно метя.
И жизни осталось,
В метели летя,
Погибнуть под снегом,
Предвидя из сна:
Опять будет нега
И будет весна.
И будет полет,
Увядание, сон..
Жизнь знает вперед,
Жизнь восходит на трон!
***
Их ведь миллиарды, обычных людей,
Которые каждое утро,
Проснувшись, будь то хоть великий еврей,
Хоть девочка с фоткой, как утка,
Решают: они не такие, как все,
И неповторимы как личность.
Утешившись, прут в магазин к колбасе,
Ее обменять на наличность.
И я, может быть, лишь один из таких,
Уверовавших в эти бредни,
Людей, может даже весьма не плохих,
Но самых ущербных и средних.
Но я свято верую: я не такой!
(И все тоже верят, наверно).
Нет, я - не они, я - какой-то другой!
(Орут, выходя из таверны).