С конца 1944 производство так называемых «вспомогательных мин» (Behelfsminen) начало превышать производство табельных мин. Все больше мин изготавливалось непосредственно в войсках или в прифронтовых гражданских мастерских. Все их перечислить невозможно, т. к. многие из них даже не получали официального наименования.
* * *
Для поиска немецких мин к началу войны Красная Армия располагала индукционными миноискателями ВИМ-210 обр. 1939 и обр. 1940 гг. В ходе войны на вооружение поступили миноискатели ВИМ-203 обр. 1941 года и обр. 1942 года, а также более простые по устройству ВИМ-695 и ВИМ-625 (оба образца 1942 года).
В миноискателях двух последних образцов использовалось не две радиолампы, в которых ощущался острый дефицит, а только одна. Наставление так расшифровывает аббревиатуру ВИМ: «винтовочный индукционный миноискатель». Т. е. все эти миноискатели в качестве штанги могли использовать винтовку. Это сделало миноискатель более легким, компактным и универсальным. Всего за время войны Красная Армия получила более 247 тысяч миноискателей всех модификаций.
Кроме того, «Наставление по средствам минирования и разминирования РККА» издания 1943 года описывает опыт (опыт!) использования минно-розыскных собак и дает рекомендации по их дальнейшему применению. В свете этих данных совершенно безосновательными выглядят утверждения ряда западных военных историков о том, что русские саперы пользовались исключительно примитивными средствами поиска мин, а часто искали мины просто голыми руками и поэтому, мол, несли огромные потери на минах.
Минно-розыскные собаки в Красной армии активно начали использоваться еще в период советско-финской войны 1939—40 гг., тогда как англичане занялись ими лишь во второй половине 1942 года в Северной Африке, где минная война приобрела огромные масштабы.
При обороне Одессы в августе — сентябре 1941 было установлено 54317 мин и фугасов. При обороне Севастополя только за ноябрь — декабрь 1941 года было выставлено 43070 ПТМ, 6844 ППМ и 1422 фугаса.
Для всего периода Великой Отечественной войны характерно, что противотанковых мин выставлялось в 3–5 раз больше, нежели противопехотных. Это объясняется значительно большими трудностями борьбы с танками противника, чем с пехотой. Противопехотные мины чаще играли роль охранителей противотанковых минных полей, т. е. предназначались для затруднения работы саперов противника.
* * *
К апрелю 1942 года были сформированы 12 бригад спецназ (по одной на фронт). Каждая бригада состояла из 5–7 батальонов заграждений, 1–2 специальных электротехнических батальонов, 1 батальона специального минирования, 1 батальона минно-розыскных собак, 5–7 мотострелковых батальонов охраны и прикрытия. Всего 13–18 батальонов.
Основной задачей бригад спецназ являлось массированное минирование угрожаемых направлений, установка управляемых минных полей и радиоуправляемых мин (телефугасов). А при отходе противника на бригады спецназ возлагались задачи по разминированию местности и по установке мин на путях отхода противника.
Летом 1942 года были сформированы 11 батальонов гвардейских минеров. Их основной задачей было минирование и подрыв, с привлечением партизан, основных коммуникаций противника. Для них разработали специальный противопоездной взрыватель ПВ-42 (помещается в спичечный коробок), предназначенный для взрывания заряда ВВ на железной дороге при проходе над ним поезда.
Наконец, в ноябре 1942 года были сформированы несколько инженерно-саперных бригад РВГК, в составе которых имелись горно-минные и инженерно-минные батальоны.
В период оборонительных боев за Сталинград в полосе обороны 62-й армии было выставлено 45 тысяч ПТМ и 33 тысячи ППМ, а в полосе обороны 64-й армии 140 тысяч ПТМ, 100 тысяч ППМ и 89 фугасов.
Ящичная мина ТМД-42
В мине ЯМ-5 был учтен опыт минной борьбы 1941 года, в частности, недостаточная масса заряда взрывчатки в противотанковых минах довоенной конструкции. Так, если в базовой мине ЯМ-5 заряд составлял 2,7–3,1 кг, то в мине ЯМ-5у он возрос до 4,2–5 кг, в ЯМ-5М до 5,6–6,6 кг. Две мины серии ЯМ-5 (ЯМ-5К и ЯМ-10) имели особенно крупный заряд, доходивший до 18 кг.
В минах серии ЯМ-5 использовался поистине универсальный взрыватель УВ и его модификации (УВГ, МУВ). Хотя это взрыватель натяжного действия, остроумная конструкция мины обеспечивала вытягивание боевой чеки из взрывателя при наезде танка на нажимной брусок крышки мины.
Мина ТМ-42 отличалась разновариантностью снаряжения и выпускалась двух размеров. Кроме того, она могла изготавливаться либо под нажимной взрыватель МВ-5, либо под запал МД-4 (т. е., в мине могло вовсе не быть взрывателя, а срабатывание мины происходило при деформации запала под действием гусеницы танка).
В общем, насчитывалось 8 вариантов мины ТМД-42. Это позволяло выпускать мины, исходя из имевшихся в наличии типов взрывчатки и средств взрывания. Вследствие дефицита тротила в 1942 году для снаряжения этой мины использовали суррогатные взрывчатки (динамон) или аммиачно-селитренные (аммонит, аммонал). Заряд мины во всех вариантах составлял 5–5,5 кг, что обеспечивало надежное выведение из строя всех типов танков, имевшихся у немцев.
Мина ТМД-42 выпускалась около года, но оказалась самой удачной из всех существовавших ящичных мин. Поэтому, когда положение со взрывчаткой улучшилось, в 1943 году началось производство ее модификации — мины ТМД-Б, которую в 1944 сменила мина ТМД-44.
Последняя и сегодня (в 2006 году!) числится в перечне российских противотанковых мин как запасной вариант. Ее производство очень легко можно организовать за считанные часы на любом деревообрабатывающем предприятии.
К весне 1943 года на вооружение РККА приняли новую металлическую противотанковую мину ТМ-43. Преимущество этой мины перед деревянными образцами состояло в большем сроке службы и значительно меньшем влиянии на ее боеспособность фунтовой влаги. В этой мине также использовался взрыватель МВ-5.
К июлю 1943 года в Красной Армии были окончательно установлены нормативы минирования. Они определяли плотность противотанкового минного поля в 550–750 мин на километр, глубину минного поля в 100 метров, число рядов 3 или 4, расстояние между рядами от 10 до 40 метров, расстояние между минами 6— 10 метров.
С выходом в свет новых боевых уставов подвижные отряды заграждений (ПОЗ) в полку, дивизии, армии стали обязательным элементом боевого порядка. Основой для таких отрядов являлись полковые и дивизионные саперные подразделения.
«Русское Верховное Главнокомандование руководило боевыми действиями в ходе Курской битвы с большим искусством, умело отводя свои войска и сводя на нет силу удара наших армий при помощи сложной системы минных полей и противотанковых заграждений…
Русские, как никто, умели укреплять свои ПТОРы (противотанковый район обороны) при помощи минных полей и противотанковых препятствий, а также разбросанных в беспорядке мин в промежутках между минными полями. Быстрота, с которой русские устанавливали мины, была поразительной. За двое-трое суток они успевали поставить свыше 30 тыс. мин.
Бывали случаи, когда нам приходилось за сутки обезвреживать в полосе наступления корпуса до 40 тыс. мин. Несмотря на то, что мы продвигались в глубь обороны русских до 20 км, вокруг нас все еще находились минные поля, а дальнейшему продвижению препятствовали противотанковые районы обороны. В этой связи следует еще раз подчеркнуть искуснейшую маскировку русских. Ни одного минного поля, ни одного противотанкового района не удавалось обнаружить до тех пор, пока не подрывался на мине первый танк»…
К началу контрнаступления на Курской дуге РККА уже располагала инженерно-танковыми полками, машины которых были оснащены катковыми минными тралами ПТ-3 (по 18–20 тралов на полк, имевший 24–26 танков).
Трал без существенных повреждений выдерживал до 5–7 взрывов. Это позволяло танкам-тралам преодолевать немецкие минные поля без вреда для себя, а по оставленным ими проходам могли двигаться пехота и обычные танки.
В условиях советско-германского фронта катковые тралы оказались гораздо эффективнее цепных бойковых тралов и плужных выкапывающих тралов, использовавшихся союзниками в 1944—45 гг. Найти эффективное средство противодействия советским тралам немцы так и не смогли.
Минные тралы успешно применялись во всех дальнейших операциях Красной Армии. Так, в начале Висло-Одерской операции два инженерно-танковых полка в полосе наступления 1-го Белорусского фронта проделали 10 сплошных и 10 колейных проходов, по которым без потерь прошли две танковые бригады, четыре танковых полка и три полка самоходных орудий.
Но и без танков-тральщиков во сражении на Курской дуге советские саперы весьма успешно боролись с немецкими минами. Достаточно сказать, что при подготовке контрнаступления в полосе Брянского фронта саперы проделали 1700 проходов в своих и немецких минных полях.
* * *
Красная Армия вплоть до середины 1944 года пользовалась в основном деревянными противотанковыми и противопехотными минами, широко используя для их изготовления возможности самих войск и населения прифронтовой полосы.
В основном, изготавливались противотанковые мины типа ТМД-Б, вариации мины ЯМ-5 (ЯМ-5К, ЯМ-5М, ЯМ-5и, ЯМ-10) и противопехотные мины ПМД-6 (вариации ПМД-бф, ПМД-7, ПМД-7ц, ПМД-57).
В большей степени, нежели сами мины, в войска поставлялись минные средства взрывания — взрыватели МУВ, МВ-5, ВПФ.
По мере развития производства металла все больше на фронте появлялось осколочных натяжных мин ПОМЗ-2.
В 1944 году было восстановлено производство металлической круглой противотанковой мины ТМ-41, получившей вследствие проведенной модернизации наименование ТМ-44.