– Не-ет! – покачал я головой. – Это не подойдёт. Мы же не клиенты! Нужны какие-то специфические исследования специально для нас…
– Перспективы российского рынка порнографии, – с ходу предложил Валентин.
Татьяна Феликсовна вопросительно взглянула на меня.
– За креатив "пять", – оценил я. – За уместность – "кол". Давай думай ещё.
Зазвонил телефон на моём столе.
– Эмма Леонидовна, – сообщил я присутствующим, глядя на дисплей телефонного аппарата. – Ребята, полный цейтнот!
Я взял трубку.
– Андрей Викторович, – ледяным тоном сказала Эмма Леонидовна, главный бухгалтер банка. – Через два часа встреча с аудиторами. Напоминаю, что один из пунктов повестки встречи – деятельность инвестиционного комитета банка. Вы обещали прислать для ознакомления регламент и все протоколы заседаний ещё утром!
– Вам ещё не прислали? – малодушно удивился я. – Я немедленно разберусь, Эмма Леонидовна! Сейчас всё будет…
– Я жду, – зловеще произнесла Эмма Леонидовна и отключилась.
Я медленно положил трубку. Все избегали встречаться со мной взглядом.
Еле сдерживаясь, я сказал:
– Вот если бы кто-нибудь из вас сказал мне вовремя, что мы должны собираться на этот долбаный инвестиционный комитет каждую неделю, мы бы сейчас не надрывали свои извилины! Почему мне вообще никто не напомнил, что я председатель какого-то там инвестиционного комитета? Вы думаете, я помню, в каких комитетах я состою?
Печальная тишина была мне ответом. Мои риторические вопросы растворились в пространстве, ибо никто не рискнул что-нибудь добавить.
Татьяна Феликсовна захлопнула свой испещрённый заметками блокнот.
– Мне понадобится минут двадцать, чтобы расшифровать записи и напечатать все протоколы, – сообщила она. – В это время вы уедете на встречу и будете недоступны. А я всё отправлю главбуху сама…
– А регламент? – безнадёжно спросил я. – Откуда мы сейчас родим регламент?
– Я найду, – робко пообещал Савва. – У меня полно всяких образцов… Натырил в своё время у конкурентов…
– Главное – не забудь по тексту название банка поменять, – посоветовал я. – Чтобы не как в тот раз… – Савва зарделся. – Так! Господа члены инвестиционного комитета и госпожа секретарь инвестиционного комитета, – сделал я отдельный благодарственный реверанс Татьяне Феликсовне, – заседание окончено! Впредь будем собираться каждую неделю.
– Что, по-настоящему? – испуганно уточнил Семён.
– По-настоящему! – отрезал я. – Больше порядка будет… Все свободны!
– А мы? – вдруг хором спросили Костя и Святослав.
– Что – вы?
– У нас в протоколах нет ни докладов, ни реплик…
– И правда, Татьяна Феликсовна, – встревожился я. – Торговые де-ски у нас какие-то молчаливые получились…
– Это нормально, – махнула рукой Татьяна Феликсовна. – Что же это за комитет без молчунов? Когда все выступают, это слишком неправдоподобно…
– Да уж, ребята, – сказал я им. – Побудьте молчунами. Ваша функция – слушать и голосовать "за".
Судя по реакции Кости и Святослава, это была для них хорошая новость.
– Каждую неделю собираться! – возвёл очи горе Семён. – Что нам, другой "обязаловки" мало?
– А между прочим, – мечтательно сказал Валентин, – в некоторых продвинутых инвестиционных банках менеджеры собираются каждое утро, слушают аналитиков… И инвесткомитет там чтят! Безо всяких протоколов!
– Нет уж, Валя, – решительно отрезал я. – Мы организация серьёзная. Собирай комитет хоть каждый час, но нет протокола – нет и комитета. А есть протокол – есть и комитет. Даже если он ни разу и не собирался…
– Это фикция какая-то, – проворчал Валентин.
– Нет, Валя, – не согласилась Татьяна Феликсовна. – Фикция – это всё, что не закреплено на бумаге. Вот я сейчас напечатаю протоколы, подпишу у Андрея Викторовича, и будет наш инвесткомитет – реальнее некуда! Бумаги – основа банковской деятельности…
– Но мы же знаем, что этих заседаний не было, – пробормотал Валентин.
– Ты ошибаешься, Валя, – мягко возразила Татьяна Феликсовна.
– Что-то с памятью твоей стало, – сочувственно сказал я Валентину. – Как ты мог забыть свои точные прогнозы и великолепные доклады на тех исторических заседаниях?
– Ладно, я понял, понял, – отмахнулся Валентин и вышел.
– Идеалист, – вздохнула Татьяна Феликсовна.
– Все они, аналитики, такие, – посетовал я и принялся придумывать, к кому уехать на деловую встречу.
Бюджетная история
Выдержка из служебной переписки по электронной почте между вице-президентом Гардези A.B., заместителем главного бухгалтера Цып лаков ой И. А., начальником хозяйственного управления Дёмкиным А.Ф., начальником валютного отдела Ермаковым С.Э. и офис-менеджером департамента финансовых рынков Петренко O.A.
Ермаков – Гардези:
Андрей, нас замучили очереди к кофеварке. Предлагаю закупить еще пару.
Гардези – Ермакову:
Ну и закупите. Я-то тут при чём?
Ермаков – Гардези:
Так мы хотим, чтобы ХОЗУ закупило. Ты завизируешь заявку?
Гардези – Ермакову:
Завизирую, пусть Оля Петренко занесёт.
Петренко – Гардези (копия – Ермакову):
Андрей Викторович, по поводу завизированной Вами заявки на две кофеварки. ХОЗУ её отклонило, так как бюджетом банка более не предусматривается закупка подобной мелкой бытовой техники. Причина: противопожарные требования и отсутствие бизнес-обоснования.
Ермаков – Гардези (копия – Петренко):
Что за ерунда? У нас в департаменте проблема попить кофе! Кофе нам нужен! Без него за деском и пары часов не высидишь! Производственная необходимость и всё такое. Можно что-нибудь придумать?
Петренко – Ермакову (копия – Гардези):
Я попробую провести кофеварки по статье "Прочие офисные расходы". Андрей Викторович, Вы завизируете?
Гардези – Петренко: ОК.
Петренко – Гардези (копия – Ермакову):
С "Прочими расходами" не вышло. Мы, оказывается, её уже перелими-тили покупками спиртного для клиентов.
Гардези – Петренко:
Разве мы не должны на спиртное тратить из представительских расходов?
Петренко – Гардези:
Статью "Представительские расходы" мы перелимитили уже месяц назад. Я попробую провести кофеварки по статье "Охрана труда и благоустройство рабочего пространства".
Гардези – Петренко:
В бюджете есть такая статья?
Петренко – Гардези:
Есть, только мы никогда ею не пользовались. Но я выяснила, что она не подходит. Кухня на этаже не входит в рабочую зону, а кофеварки в рабочей зоне использовать запрещено. Противопожарные требования. Вроде бы подходящих статей больше не осталось.
Ермаков – Петренко:
Оля, ну что там с кофеварками?!
Петренко – Ермакову:
Святослав, у меня кончились бюджетные статьи, по которым можно пропихнуть кофеварки.
Ермаков – Гардези:
Кофеварки.
Гардези – Ермакову:
Задолбали вы меня… Попробую узнать в бухгалтерии насчёт увеличения бюджета.
Цыплакова – Гардези:
Андрей Викторович, по поводу Вашего запроса о пересмотре бюджета. Согласно распоряжению президента банка, изменение бюджетного плана в сторону увеличения возможно лишь по решению финансового комитета банка независимо от суммы.
Ермаков – Гардези:
Андрей, спасибо, что переслал мне ответ бухгалтерии. Только я не совсем понял, что это означает на практике в смысле кофеварок?
Гардези – Ермакову:
Это означает, что я не буду выносить на финком вопрос о выделении дополнительного бюджетного финансирования на закупку двух кофеварок. Придумывайте что-нибудь вместе с Ольгой.
Петренко – Ермакову:
Святослав, я поняла задачу, но не знаю, чем помочь. Если не веришь, то вот отправляю тебе список бюджетных статей, по которым остался лимит, достаточный для двух кофеварок. Смотри в прилагаемом файле.
Ермаков – Петренко:
Оля, вот тут полно денег по статье "МФУ". Это что такое?
Петренко – Ермакову:
Это означает "многофункциональное устройство" – принтер, сканер, факс и копир в одном аппарате. Это не подходит. МФУ кофе делать пока не умеют. А даже если и умели бы, то нам МФУ не нужны, ставить их некуда.
Ермаков – Петренко:
Слушай, прояви фантазию! Сделай заявку по статье "МФУ". "Хозушники" наверняка не разбираются в этих марках и моделях. Вдруг кофеварки сойдут за МФУ?
Петренко – Ермакову:
Чтобы я тебя ещё раз послушала! С этой заявкой подставилась по полной программе! МФУ, оказывается, находятся в ведении не ХОЗУ, а ИТ. Так что заявку отдали компьютерщикам, они мне перезвонили и долго надо мной издевались…
Ермаков – Петренко:
Оля, ну прости меня за эти МФУ А как насчёт статьи "Крупная бытовая техника"?
Петренко – Ермакову:
Святослав, кофеварка – это вовсе не крупная бытовая техника. Кроме того, "крупняк" надо согласовывать непосредственно с начальником ХОЗУ.
Ермаков – Петренко:
Есть идея. Давай закупим не кофеварки, а кофемашину. А начальнику ХОЗУ напишем, что кофемашина призвана сэкономить деньги за счёт отказа от всех кофеварок на этаже.
Дёмкин – Гардези:
Андрей Викторович, по поводу Вашей заявки на кофемашину. Наши экономисты проверили обоснование и посчитали, что целесообразность кофемашины по сравнению с кофеварками сомнительна. Однако сама идея отказа от кофеварок нам нравится. Мы сейчас готовим проект по установке на всех этажах больших стационарных торговых аппаратов, которые будут обеспечивать потребности сотрудников во всех видах горячих и холодных напитков, а также закусок. Правда, на платной основе. Но мы пойдём на этот непопулярный шаг с целью бюджетной экономии и снижения пожарной опасности. Думаю, проект мы реализуем в течение двух месяцев. Надеюсь на Ваше понимание и содействие.
Гардези – Ермакову:
Пересылаю тебе ответ ХОЗУ. Доигрались?
Ермаков – Гардези (копия – Петренко):
Всё, я понял. Забудьте. Мы решили за свой счёт скинуться на две кофеварки – тем более если планируется казённые кофеварки изымать…
И ребята просили передать, что платить за дерьмовый кофе из автомата мы не будем!
Дёмкин – Гардези:
Андрей Викторович, информируем Вас, что управление ИТ согласовало Вашу заявку на МФУ Учитывая, что в Вашей заявке была ошибочно указана фирма "Саеко", не производящая МФУ, мы по своему усмотрению произвели закупку стационарного МФУ фирмы "Кэнон". Просьба дать распоряжение Вашему офис-менеджеру связаться с техническим отделом и указать место установки МФУ в рабочей зоне Вашего департамента.
К нам едет ревизор!
В семь вечера в моём кабинете был собран оперативный штаб.
– Итак, – мрачно произнёс я. – К нам едут аудиторы.
Немая сцена возникла немедленно, не дожидаясь финала пьесы.
– О Господи! – первым отозвался Ринат. В его голосе засквозила неизбывная тоска. – Опять?
– Аудит – вещь вообще регулярная, – возразил я. – Пора бы привыкнуть.
– Но это ведь будет аудит, который просто аудит? – с надеждой осведомился Семён.
Все посмотрели на него.
– Понял, – грустно вздохнул Семён. – Ясно. Потому ты нас и собрал…
Я окинул всех присутствующих бойцов оценивающим взглядом: главу отдела по управлению активами Семёна Попова (образ утомлённого жизнью плейбоя), управляющих из его отдела Рината Пригожина (образ чернобрового мачо с аккуратной щетиной на смуглом лице) и Данилу Старикова (образ голубоглазого румяного былинного молодца), а также начальника отдела продаж Серго Цатаву (образ горячего кавказского джигита). Бойцы находились в своих образах с поправкой на отпечаток суровой печали на их харизматичных лицах.
Я сразу внёс ясность:
– Я вас собрал, потому что аудиторы приедут с конкретной целью. А именно – проверка финансовой отчётности по сделкам с хорошо известной вам офшорной компанией с Каймановых островов. Авторы этого блестящего проекта, из-за которого Эмма Леонидовна вынесла мне мозг и размазала его по стенке, сейчас присутствуют в этом помещении. Так что вам и отвечать.
Я помолчал, буравя их стальным взглядом. Они уныло отводили глаза, ибо прекрасно знали, на что способна разъярённая Эмма Леонидовна, главный бухгалтер банка, когда под угрозой находится её драгоценное дитя – международная финансовая отчётность нашего холдинга. Никто не хотел быть на моём месте. Поэтому они покорно ждали той участи, которую я им подготовил. По мне, так она была гораздо приятнее обороны нашего департамента от Эммы Леонидовны.
– Благодаря нашему инсайдеру в аудиторской фирме, я выяснил точный состав инспекционной группы. – Я развернул распечатку сообщения электронной почты. – Четыре аудитора. (Бойцы переглянулись, невольно пересчитывая количество сидящих за столом.) Женщины. (Бойцы оживлённо заёрзали.) Точнее, скажем так: две молодые девушки и две женщины… э-э… среднего возраста. (Бойцы тревожно замерли.)
– А при чём тут, собственно… – угрюмо начал Ринат, но так и не закончил фразу под моим мрачным взором.
– При том, Ринатушка, при том! – многозначительно проговорил я. – По существу нам от аудиторов отбиться нечем. Конечно, мы ещё можем как-то убедить их, что действовали из лучших побуждений, но этого недостаточно. Мы просто обязаны добиться, чтобы аудиторский отчёт был максимально благостным и жизнерадостным. Понятно?
– Предлагаю свозить их четверых на Каймановы острова, – бодро предложил Серго. – Там тепло и солнечно. Инспекция на месте и все такое…
– Это и всё такое, Серго, мы оставим на крайний случай, – возразил я. – Причём этот блестящий вариант мы реализуем за счёт твоего отдела… нет, за твой персональный счёт!
Серго проворчал что-то неразборчиво по-грузински и затих.
– Пока рассмотрим более бюджетный вариант, – сказал я. – Будем добиваться нужного результата на личном обаянии. На морально-волевых, так сказать…
– Я так и знал, – пробормотал Данила.
– Я семейный человек, – пожаловался Семён. – Мне нельзя применять свои морально-волевые…
– Ага, – сочувственно отозвался я. – Хочешь сказать, что на последнем "корпоративе" ты был в образе примерного семьянина? Обучал Зину основам этики и психологии семейной жизни?
– Я попросил бы! – возмутился Семён. – Мы с Зиной чисто по-дружески…
– Вот и проявишь своё дружелюбие, – заключил я. – Если после дружеского общения с тобой я увижу у аудитора такое же выражение лица, как у Зины после "корпоратива", то считай, что миссия выполнена.
– Два года назад наше обаяние, может, и "прокатило", но второй раз наверняка не получится, – хмуро предположил Ринат. – Это вам не кино…
– У тебя есть другие предложения? – раздражённо осведомился я. – Кроме гениальных идей с купюрно-взяточными инициативами? Или у тебя есть готовая концепция законности и налоговой безупречности этих злосчастных кайманово-кипрских сделок? И не просто, твою мать, концепция, а подробная легенда с документальным подтверждением и железобетонными свидетельскими показаниями?
Бойцы втянули головы в плечи. Будучи раздражённым, я производил крайне неприятное впечатление.
– Значит, так, – безапелляционным тоном объявил я. – Слушайте свой боевой распорядок и распределение целей… Серго берёт на себя Шушкевич Оксану Игоревну, 25 лет от роду…
Серго осклабился и хищно зашевелил носом.
– А почему Серго теперь молодая достаётся? – обиженно пробубнил Ринат. – В прошлый раз он с той рыжей тёткой вроде бы здорово наладил отношения…
– Во-первых, Серго – давний спец по стажёркам и практиканткам, – пояснил я. – Во-вторых, с той, как ты позволил себе выразиться, "рыжей тёткой" Серго в конце концов мощно облажался…
Серго засопел и не удержался:
– Почему так говоришь? Обидно всё-таки!
– Ах, обидно? – вкрадчиво проговорил я. – А миловидной и не старой ещё женщине не обидно было получить от тебя коробку конфет со столь креативным напутствием? Ты помнишь, что ты ей сказал?
Серго теперь сопел молча. Он вспомнил.
– Что, что он сказал? – с жадным любопытством спросили остальные бойцы.
– Процитировать дословно уже не берусь, – с сожалением отозвался я. – Но это была пламенная речь о том, как нашему Серго было приятно проводить время со столь прекрасной женщиной. Завершена она была вручением конфет. А когда прекрасная женщина вполне невинно и кокетливо ответила, что она не ест сладкого, наш находчивый джигит предложил, чтобы она угостила ими своих ВНУКОВ!
Бойцы заржали.
– Я оговорился! – взвился Серго. – И вообще ситуация была нервная…
– Короче, зрелых женщин он оценить не в состоянии, – резюмировал я. – Поэтому будет привычно поднимать самооценку начинающим карьеру девицам…
– Я тоже спец по начинающим девицам! – возвестил Ринат. – Я тоже налажал в прошлый раз с этой… как её…
– Ну-ну, Ринатушка, – укоризненно сказал я. – Не делай вид, что забыл её имя! Мой источник подтвердил, что в этой группе аудиторов снова будет Эльвира Степановна. Более того, источник подтверждает, что Эльвира Степановна до сих пор хранит исключительно приятные воспоминания о нашем банке, которые, я просто не сомневаюсь, основаны на опыте общения с одним очень обаятельным сотрудником департамента финансовых рынков…
– Нет, – отчётливо произнёс Ринат. – Андрей Викторович, нет!
– Ах, нет? – тихо перепросил я. – А скажи мне, чистоплюй ты наш принципиальный, помнил ли ты про моё внятное "нет", когда напрямую заключал сделки с каймановским офшором мимо всех утверждённых схем и лимитов? А ты не забыл о моём "нет" на предложение службы внутреннего контроля устроить служебное расследование и уволить тебя по какой-нибудь живописной статье Трудового кодекса? А когда служба безопасности предлагала задействовать ещё и Уголовный кодекс? Про эти "нет" ты, сука, вдруг забыл?
Ринат слушал меня и менял цвет лица с пунцового на бледный и обратно.
– Сделаешь Эльвиру Степановну самой счастливой женщиной на свете, ты понял меня?
– Понял, – быстро и не менее отчётливо, чем предыдущее "нет", произнёс Ринат.
– Остались двое, – сообщил я, глядя в распечатку. – Коштоянц Маргарита Ашотовна, 42 года, и Шевченко Анна Сергеевна, 27 лет. Семён, Данила, ваши предпочтения?
– Пусть Семён берет молодую, – предложил Данила, пожав плечами.
– Спасибо, друг! – Семён растроганно хлопнул коллегу по плечу.
– Мне всё равно. – Данила снова пожал плечами. – Но я сразу предупреждаю, что буду делать это против своих принципов. Только ради спасения сложившейся ситуации, ради нашей команды. И вообще… Это всё пошло и аморально! В прошлый раз я чувствовал себя дешёвой проституткой! Соблазнять вот так цинично женщину…
Возникла немая сцена номер два. Все поражённо пялились на Данилу.
– Ты… э-э… соблазнил?.. – заикаясь, уточнил я. – Вот прямо в этом смысле?