- Тут все зависит от того, что ты при этом делаешь и почему. Та история о женщине, он рассказал, почему оказался там?
- Конечно, нет. Он ни на какие мои вопросы не отвечает.
И Коул рассказал ей об этом сам:
- По Центральной Африке, главным образом по Уганде, шастала банда, называвшая себя Армией Господнего сопротивления. Она похищала девочек. Эти люди делали следующее - сваливались как снег на голову в какую-нибудь деревню, расстреливали ее из автоматов, грабили и увозили с собой девочек-подростков. Они похитили сотни девочек. Обращали их в рабынь, насиловали, делали с ними что хотели.
В тех деревнях жили крестьяне, кое-какой скот у них, может, и был, а вот полиции не было вовсе, однако по временам эти деревни устраивали складчину. Они решили, что справиться с похитителями могут только профессионалы, в итоге туда отправился Джо. В первое же утро появления там Джо с его парнями бандиты напали еще на одну деревню и похитили новых девочек. Муж и сыновья женщины, о которой он вам рассказывал, были убиты. И первым, что увидел Джо, въехав в деревню, была именно эта несчастная женщина, увечившая себя.
Ларкин смотрела на него во все глаза:
- И что он сделал?
Что он сделал, Коул знал, но решил в подробности не вдаваться.
- Джо выполнил свою работу. Больше налетов не было.
Ларкин вглядывалась в окна, которые выходили на улицу, однако уже стемнело, и в окнах ничего не было видно.
- И часто он занимался такими делами?
- Джо объехал весь свет.
- Но зачем?
- Затем, что он идеалист.
Она наконец перевела взгляд на Коула.
- И все равно я думаю, что это мерзко. Он не стал бы делать такие вещи, если бы не получал от них удовольствие.
- Нет, вероятно, не стал бы. Однако удовольствие он, скорее всего, получает не от того, о чем вы думаете. Ладно, давайте готовить еду.
Она снова отвернулась к окнам:
- Я хочу дождаться его.
Коул отправился на кухню, однако готовкой сразу заниматься не стал. Он думал о Питмане. Питман изложил Ларкин и ее отцу версию событий, которая не отвечала фактам. Коул поймал Питмана на лжи и теперь гадал, не солгал ли тот и в чем-либо еще.
Комната, в которой работали эксперты по стрелковому оружию, называлась "Оружейной". Войдя в нее, вы увидели бы сотни единиц оружия, покрывавшего стены этой комнаты от пола до потолка, - каждая единица была снабжена биркой, на которой указывался изготовитель оружия, его модель и номер соответствующего дела.
Джон Чен оглядел коридор, в который выходила дверь "Оружейной", желая удостовериться, что в нем никого нет. Задерживаться на работе так поздно Чен не любил, однако экспертам-оружейникам приходилось перерабатывать, потому что их начальница, сучка по имени Харриет Мансон, из которой получился бы первоклассный надсмотрщик над рабами, держала их в ежовых рукавицах, а это означало, что Чену следует дождаться, когда Харриет отвалит домой. Сегодня она то и дело заскакивала в "Оружейную", совершенно как диккенсовский Призрак Рождества, и Чен провел весь день в состоянии нервной дрожи, потому что знал: Пайк почти наверняка торчит сейчас где-то поблизости, ожидая от Чена результатов и понемногу теряя терпение. Пайк был хладнокровным убийцей, способным сломать шею Чену, как карандаш.
В "Оружейную" Чен пришел хорошо подготовленным.
Дежурным экспертом была сегодня высокая, худая женщина с близко посаженными глазами - Кристина Ла-Молла. Чен подозревал, что она лесбиянка.
Он осторожно пересек коридор, еще раз удостоверился, что никого нет, и нажал на кнопку звонка. Щелкнул замок, дверь отворилась, и Чен оказался в "Оружейной".
Ла-Молла оторвалась от компьютера и посмотрела на него без тени улыбки. Лесбиянки вообще никогда не улыбаются.
Чен держал в руке чашку. Он сбегал в ближайший "Старбакс" и купил ей самый большой стакан мокко, какой нашелся в кофейне. Он улыбнулся Ла-Молле своей самой широкой улыбкой.
- Это для вас. Я знаю, вы работаете допоздна. Вот и решил, что кофе вам не помешает.
Ла-Молла смотрела на кофе так, точно подозревала, что Чен сдобрил его ядом. Джон как-то раз попытался пригласить ее на свидание, так она послала его куда подальше. Ну, лесбиянка, ясное дело.
Теперь Ла-Молла с не меньшей подозрительностью уставилась на него:
- Что вам нужно?
- Помните ту стрельбу в Игл-Роке? Я хочу взглянуть на пистолеты.
Мистер Сама Непосредственность. Мистер Обычный День На Работе.
Она прищурилась:
- Вы же не занимаетесь делом в Игл-Роке.
- Нет, но у меня кое-что всплыло по части моих старых инглвудских дел. Думаю, тут может существовать связь.
Ла-Молла вгляделась в него с еще большей подозрительностью, однако кофе все-таки приняла. А затем подошла к двери, заперла ее на замок и прислонилась к ней спиной.
У Джона возникла нежданная, отнюдь не слабая надежда, что она, может быть, вовсе и не лесбиянка, что, может быть, ему улыбнулась - для разнообразия - удача, но тут Ла-Молла бросила стакан в мусорную корзину и скрестила на груди руки:
- Что происходит?
Чен не знал, что ей ответить, да и сам вопрос был ему не совсем понятен. Он поймал себя на том, что поеживается, и постарался принять вид сколь можно более невинный.
- Послушайте, я всего лишь хотел взглянуть на пистолеты. В чем дело?
- Именно это я и хочу узнать.
- Не понимаю. Господи, дадите вы мне взглянуть на них или не дадите?
Она медленно покачала головой:
- Их забрали федералы.
Чен удивленно заморгал:
- Федералы?
- Угу. Один пистолет, кольт "питон" 357-го калибра, они забрали два дня назад. А вчера пришли и за полуавтоматическими.
Чен словно наяву увидел, как его шансы усесться за руль "карреры" смываются в канализацию. Но еще яснее он увидел другое - Джо Пайка, неторопливо отвинчивающего ему голову.
- Но это же улики УПЛА! Федералы не могут так просто забирать их у нас!
- Могут, если приказ поступает из "Паркера". С шестого этажа.
- "Паркер-центр" дал такое разрешение?
Шестой этаж "Паркер-центра" был этажом власти, царством заместителей начальника полиции.
Ла-Молла неспешно кивнула, все еще сверля его глазами.
Джона охватило отчаяние. Он лихорадочно пытался придумать какую-нибудь отговорку или объяснение, способное умиротворить Джо Пайка, но тут ему в голову пришла новая мысль:
- А гильзы? Гильзы они не забрали?
Кристина покачала головой:
- Они забрали все. В том числе и гильзы. - Она вздохнула. - И знаете, что самое странное? Они не подписали никаких бумаг.
При каждой передаче либо перемещении улики из одного отдела в другой или из одного правительственного агентства в другое полагалось подписывать акты о ее выдаче и приеме. Такова была стандартная рабочая процедура, гарантировавшая сохранность улик. Она же предотвращала и их подтасовку.
- Но они обязаны делать это, - сказал Чен.
Ла-Молла без всякого выражения смотрела на него:
- А теперь сюда заявляетесь вы и просите показать вам все те же пистолеты. И гильзы. Вот я и хочу понять, что же все-таки происходит?
- Я не знаю.
Все выглядело так, точно федералы и "Паркер-центр" проделывают штуки, которых ни одна законопослушная полицейская служба никогда себе не позволяет, и от этого Джона Чена пробрал страх. Подобного риска не заслуживала никакая "каррера" - и даже никакой способный последовать за ее приобретением роскошный танг.
Внезапно Джон Чен ощутил приступ клаустрофобии. Он чувствовал себя зажатым между Пайком, федералами и серыми кардиналами "Паркер-центра". Доверять никому из них нельзя, и все они способны, не колеблясь, одним движением пальца разбить его жизнь и карьеру.
- Крис, вы ведь не собираетесь рассказывать… ну, в общем, Харриет о нашем разговоре знать не обязательно…
Ла-Молла, по-прежнему вглядывавшаяся в него спокойными глазами хищной птицы, сняла с груди руки и широко, точно Моисей, разделяющий воды морские, развела ладони в стороны:
- Это моя "Оружейная". И мои улики. Мне не нравится, когда их забирают. Не нравится, что вам известно об этом что-то, неизвестное мне. - Она опустила руки и на шаг отступила от двери. - Идите отсюда, Джон. И не возвращайтесь, пока у вас не найдется что мне сказать.
Чен, торопливо проскочив мимо нее, бегом понесся по коридору. Добежав до своей машины, он запрыгнул в нее и запер все дверцы. Двигатель он включил, однако никуда не поехал - сидел, сцепив на коленях ладони, и дрожал от ужаса.
Потом он вытащил из кармана сотовый. Трясло его так, что просмотр хранящихся в памяти телефона номеров дался ему с трудом, однако Пайк велел позвонить, когда что-нибудь выяснится, Элвису Коулу. Коул дружил с Пайком. Коул мог уговорить Пайка не убивать Чена. Ведь все знали, что Пайк - чудовище, каких мало.
К дому в Эхо-Парке Пайк подъехал уже поздно ночью. Ночной воздух был сегодня теплее, чем вчера, и те же пятеро мужчин стояли под уличным фонарем вокруг машины, и семьи все еще сидели на своих верандах. Пайк оставил машину на подъездной дорожке и пошел через дворик к крыльцу.
Когда Пайк приблизился к двери, Коул открыл ее и вышел на крыльцо. Пайк, уже учуявший запахи мяты и карри, удивился - зачем это Коул вышел ему навстречу.
Коул спросил - негромко:
- Как все прошло?
Пайк рассказал ему о парочке, которая обыскивала его дом, показал снимки. Коул приоткрыл дверь ровно настолько, чтобы падающий из щели свет позволил ему разглядеть снимки. Пайк увидел сквозь щель стоящую посреди кухни девушку. С "ай-подом".
- Откуда у нее "ай-под"? - спросил он.
- Это мой. Если хочешь поесть, я приготовил тайское блюдо. Мы уже поели.
Пайк забрал у него снимки. Тайское - это хорошо.
И тут Коул сказал, еще больше понизив голос:
- Вечером звонил Джон Чен. Федералы конфисковали все, связанное с Игл-Роком. Пистолеты, гильзы, все.
- Питман?
- Чен знает только одно - это были федералы.
- Джон успел проверить пистолеты до того, как их забрали?
- Они его опередили. И знаешь, что самое дикое, - они изъяли улики, не предъявив и не подписав никаких документов. Сказали, что таково распоряжение "Паркера".
Пайк приподнял брови:
- Ради Питмана и федералов детективы из третьего убойного отдела и пальцем не шевельнули бы, особенно когда у них на руках пять неопознанных трупов. Кто-то должен был приставить по пистолету к их головам.
Пайк с ним согласился:
- Питман чего-то боится. Единственная причина, по которой он забрал пистолеты, - нежелание подпускать к этому делу УПЛА.
- Либо так, либо он скрывает что-то, выходящее за пределы выстроенного им дела против Кингов.
- Например? - Даже в темноте и в густой тени Пайку было видно, что Коул чем-то обеспокоен.
- Не знаю. Но знаю, что с девушкой и ее семьей он честным не был. Помнишь, они сказали Ларкин, будто не знали, что сбежавший - это Миш, пока она его не опознала? Однако они уже на следующее утро обходили улицу, где она живет, задавая вопросы о Мише. Уже знали, что в машине был именно он.
Теперь Пайк понял, зачем Коул вышел из дома, - он не хотел, чтобы девушка слышала их разговор.
- Откуда тебе это известно?
- От дюжины людей, с которыми я разговаривал сегодня. Агенты министерства юстиции показывали им фотографии двоих мужчин. Я попросил их описать эти фотографии и теперь совершенно уверен, что одним мужчиной был Кинг, а другим Миш.
Пайк вздохнул, пытаясь сообразить, почему Питман и Бланшетт обманули девушку. Обман этот Пайку не нравился, однако отношения к его задаче он не имел. Его задача - найти Миша. Питманом и Бланшеттом можно будет заняться потом.
- Давай завтра еще раз съездим на ту улицу. Я надеялся, что нам удастся взять след Миша, однако не исключено, что след Питмана важнее.
- Девушке это не понравится. Она здорово разозлилась, когда ты уехал.
Пайк сказал:
- Очень вкусно пахнет из кухни. Карри?
Коул улыбнулся, они вошли в дом. Девушка лежала, пристроив на голову наушники, на диване. Глаза ее были закрыты, впрочем, она открыла их, когда мужчины вошли в дом.
- Как дела? - спросил Пайк.
Она подняла ладонь, слегка помахала ею и снова закрыла глаза. Одна ее ступня подергивалась, отбивая ритм. Пайк понял, что она все еще злится на него.
Через пару минут Коул уехал, а Пайк прошел на кухню. Коул приготовил овощи с карри и рисом. Пайк стоял посреди кухни, поедая их прямо из кастрюльки. Разогревать еду он не стал. Покончив с ней, он выпил бутылку воды. В двери появилась девушка:
- Я ложусь спать.
Пайк кивнул. Нужно было сказать ей что-нибудь, но он все еще думал о том, почему Питман поставил девушку в такое положение. Миш был убийцей, однако судить его полагалось в штате Колорадо. А для Питмана он был не чем иным, как средством, позволяющим поймать Кингов на отмывании денег. Бумага. Питман поставил жизнь девушки на карту из-за какой-то бумаги и непонятным образом смог заручиться поддержкой УПЛА. Интересно, знал ли об этом Бад.
Девушка ушла в спальню, закрыла за собой дверь.
Пайк заглянул в ванную комнату, потом проверил окна и двери, выключил свет и в темноте растянулся на диване.
Ларкин проснулась, стянула наушники с головы. Она полежала немного в темноте и поняла, что хочет писать.
Поскольку в доме было темно, она решила, что Пайк где-то спит, и прошла прямиком в ванную комнату. Прежде чем включить свет, она закрыла дверь. А закончив, выключила его, открыла дверь и вдруг услышала Пайка. Из гостиной долетало негромкое, лихорадочное бормотание. Ларкин вошла в гостиную.
Пайк спал на диване, рядом с ним лежал на полу пистолет. Тело Пайка словно свела судорога, напряженные руки были вытянуты вдоль боков, он подергивался и дрожал. Даже в полумраке Ларкин увидела пот на его мотавшемся из стороны в сторону лице. О боже, ему снится кошмар. Может, стоит его разбудить?
Она подошла поближе к Пайку, пытаясь понять, как ей следует поступить. Пальцы его были скрючены, походили на когти, потом они дрогнули, затрепетали в воздухе, под закрытыми веками Пайка жутко вращались глаза. Господи, подумала Ларкин, похоже, кошмар ему снится из самых ужасных.
И тут он произнес: "Па… па…" Походило на "папа".
Она нагнулась к нему, вслушалась, пытаясь различить слова, но услышала лишь невнятное бормотание. Мало-помалу тело Пайка обмякло, расслабляясь.
Ларкин находилась совсем близко от него, над ним, когда он забормотал снова.
Она подождала повторения услышанного, однако Пайк умолк совсем. Нет, наверное, она все-таки ошиблась. Конечно, такому человеку, как Пайк, и должны сниться кошмары, но ведь не об отце же.
Ларкин на цыпочках вернулась в спальню.
6
На следующее утро Ларкин вышла из своей спальни, когда Пайк чистил, сидя за кухонным столом, пистолет. Было десять минут девятого. Сегодня она вышла не голой - в великоватой для нее, спускавшейся ниже бедер футболке. И тут же поморщилась:
- Фу. Вы дышите этой дрянью, чтобы кайф словить?
Пайк, разобравший пистолет на части, протирал дуло ваткой, смоченной в растворителе пороховой гари, который издавал запах перезрелых персиков.
- Есть кофе, - сказал он.
На столе перед ним лежал сотовый телефон. Пайк ждал звонка от Коула, с которым собирался отправиться к дому Ларкин.
Она сказала:
- Вам что-то снилось вчера. Кошмар.
- Не помню.
- Видимо, очень страшный. Я даже думала вас разбудить.
- Пустяки. - Снов своих Пайк никогда не помнил. - Я собираюсь съездить в ваши края, поговорить с людьми, которых нашел там Элвис. А потом повидаться с Бадом.
Девушка ничего не сказала. Просто прошла на кухню.
Пайк, покончив с дулом, окунул ватку в растворитель и принялся за чистку скользящей части.
Девушка принесла чашку кофе. Уселась напротив Пайка, не сводя с него глаз. Лицо ее было серьезным.
- Нам нужно поговорить, - сказала она.
- Давайте.
- Мне не понравилось, как вы вчера меня бросили. Если бы вы предупредили меня, это было бы нормально, но вы же не предупредили. Вы вообще со мной не разговариваете. Ладно, я знаю, что вы не говорун. Пусть так. Но я - взрослый человек. Какие-то люди пытаются меня убить. Я не нуждаюсь в няньке и не люблю, когда со мной обходятся как с ребенком. Мы вместе два дня, они меня пока не нашли, из чего, по-видимому, следует, что здесь я в безопасности. Ладно, хорошо, спасибо. Я не хочу встречаться с Бадом и не хочу целый день сидеть в машине, пока вы разговариваете с людьми. Это скучно, я устала от этого. Я предпочла бы остаться здесь, и я могу остаться здесь одна.
Пайк положил дуло на стол, взглянул на девушку:
- Да.
- "Да" означает, что я могу остаться?
- Я ведь сказал, что мне нужно повидаться с Бадом. Я не сказал - нам. И простите меня за вчерашнее. Мне следует быть повнимательнее к вам.
Рот у девушки приоткрылся, однако она ничего не сказала.
Пайк вставил дуло в корпус пистолета, установил под ним направляющую возвратной пружины, опустил в нее саму пружину. Вся сборка пистолета занимала у него несколько секунд. Пайк умел проделывать ее с закрытыми глазами.
Наконец Ларкин произнесла:
- Хорошо. Спасибо. Вы молодец.
На столе с громким гудением завибрировал сотовый. Пайк взглянул на экранчик трубки, полагая, что звонит Коул - нет, не он. Пайк поднес трубку к уху.
- У тебя гости, - сообщил голос Ронни.
Лицо Пайка ничуть не изменилось.
- Сколько? - спросил он.
- На этот раз один. Я бы сказал, чуть ниже метра восьмидесяти, с довольно длинными темными волосами. Он просто вошел к тебе, как в собственный дом. Хочешь, я с ним познакомлюсь?
Девушка смотрела на Пайка. Если она узнает, что́ он собирается сделать, то разволнуется или начнет задавать вопросы, а Пайк свои запасы красноречия уже исчерпал.
- Нет, я подъеду и сам с ним поговорю. Если он уйдет, позвони.
Пайк опустил трубку на стол, вставил в пистолет магазин и поставил на предохранитель.
- Кто звонил? - спросила Ларкин.
- Ронни. Он нашел человека, который может нам помочь, мне придется съездить, поговорить с ним. Справитесь тут без меня?
- Угу. Вы надолго уедете?
Пайк встал, уложил "кимбер" в кобуру, пристегнул ее к поясу. Потом натянул рубашку с длинными рукавами.
- Возможно, почти на весь день. Вам привезти что-нибудь?
- Может быть, фруктов немного. Клубники. Или бананов.
- Ладно. До встречи.
Пайк ехал на юг от магистрали Санта-Моника, машины в этот утренний час ползли довольно медленно. Впрочем, Пайк и не спешил. Если его гость покинет жилой комплекс, за ним поедет Ронни. Пайк позвонил Коулу, рассказал, что происходит. Коул спросил, не нужна ли ему помощь. От помощи Пайк отказался, сказав, что Коулу лучше, как у них и было запланировано, потратить время на Питмана. Пайку по-прежнему хотелось повидаться с Бадом, однако это могло подождать. Он пересказал Коулу свой разговор с девушкой.
- Хочешь, чтобы я присмотрел за ней? - спросил Коул.
- Присматривать не нужно, просто загляни к ней.
- Ладно. Попозже заскочу. Привезу ей какой-нибудь еды.
- Она просила клубники. Или бананов.