- Один раз ты это уже провернул. Как только выяснишь что-нибудь, позвони Элвису. Меня здесь не будет.
Чен снова взглянул на девушку и отчетливо представил себе, где именно будет Пайк.
- А что я-то с этого буду иметь?
- Пули из тел, найденных в Малибу, совпадут с пулями из Игл-Рока. Один и тот же стрелок, Джон. Ни полиция Лос-Анджелеса, ни шерифы этой связи пока не установили. И пресса тоже.
Сердце Чена гулко забилось. Пули находятся в двух разных лабораториях, и, если у полиции нет других связующих два убийства улик, до того как она эту связь установит, могут пройти месяцы - если, конечно, за дело не возьмется гениальный криминалист, который и совершит чудесное открытие.
Разыграв эту карту правильно, он сможет попасть в национальные выпуски новостей. А то и в программу "60 минут"! От мыслей о Ронде не осталось и следа.
Пайк уже направился к "лексусу":
- Проверь все, Джон. И позвони Элвису.
Он скользнул, точно маслом намазанный, в машину и уехал.
Чен, досадливо кривясь, пошел назад, в лабораторию. Мэрион наверняка удивится, узнав, что он даже с парковки не выехал. Впрочем, ему тут же пришло в голову, что Мэрион сама дала ему отмазку: сказала, что боль может пройти - ну, вот, а теперь он скажет ей, что боль взяла да и прошла.
Чен прибавил шагу. Ронда может и подождать.
Пайк понимал, что возвращение туда, где она жила, придется девушке не по душе. Ведь именно там начался для нее весь нынешний кошмар. Но именно по этой причине ей и следовало вернуться в те места. Животные оставляют следы там, где они проходят, и люди тоже. Миш и Кинги могли оставить след. Пайк собирался сдать там девушку Коулу на руки и поехать к себе домой. Те, кто вломился в дом, тоже оставили след.
Коул поджидал их на крыльце одного из домов, стоявших в квартале от места роковой аварии и всего в трех кварталах от дома девушки. Вдоль улицы тянулись большие товарные склады и здания торговых центров и мастерских, в которых трудились за минимальную плату иммигранты.
Увидев Коула, Ларкин спросила:
- А он тут что делает?
- Работает. Приехал выяснить, как выглядело место происшествия.
- По-моему, здесь опасно. Что, если они меня поджидают?
- Элвис подал бы нам знак.
- А как бы он узнал, что ждут именно меня?
На этот вопрос Пайк ответить не потрудился.
Он поставил машину на расстоянии полквартала от нужного им проулка. Коул, перейдя улицу, присоединился к нему и Ларкин. На Коуле были оливково-зеленые шорты с большими накладными карманами, цветастая рубашка с короткими рукавами и бейсболка, украшенная эмблемой команды "Доджерс".
Он улыбнулся девушке:
- Красивые здесь места. Напоминают мне Эль-Фаллуджу.
- Красивая на вас одежда. Напоминает мне одежду двенадцатилетнего мальчика.
Коул повернулся к Пайку:
- Люблю, когда она вот так разговаривает.
Они остановились точно на том месте, где девушка врезалась в "мерседес". Сюда выходил узкий проулок - грязная щель между двумя запыленными домами. Перед одним из них суетилось около десятка полуголых мужчин, выгружавших из стоявшего у бордюра фургона бутылки с газировкой.
- Итак, - сказал Пайк. Ему требовался отчет Коула.
- Nada. Я прогулялся на два квартала в обе стороны, заглянул во все заведения, какие тут имеются. Ночной сторож нашелся только в одной компании, транспортной, вон там, - Коул повел головой в сторону здания, стоявшего за их спинами в квартале отсюда, - однако и он ничего не видел. Говорит, что даже не знал о случившемся, пока тут не начали шнырять федералы. Я поинтересовался камерами наблюдения - установлены они далеко не везде, а там, где установлены, показывают только внутренность зданий.
- Полицейский рапорт о происшествии ты раздобыл? - спросил Пайк.
- Ага. - Коул достал из кармана шортов несколько сложенных листков бумаги. - Столкновение произошло здесь, прямо у выхода из проулка. Мисс Баркли ехала с той стороны, направляясь к дому, он вон там, в трех кварталах от нас.
Затем Коул показал им листок с рисунком, сделанным полицейским, который обследовал место происшествия.
- Здание справа пустует. Передние, задние и боковые двери заперты, видно, что их не открывали уже несколько лет. В другом здании, вон том, находится фабрика, производящая керамические безделушки и сувениры. Можно биться об заклад, что Кинги сюда не ради сексуальных забав приезжали.
- Я же вам говорила, - сказала Ларкин, - их машина сдавала назад.
Коул посмотрел на нее, приподняв брови:
- Да, но почему они были здесь и почему в такое время?
- Не знаю, - сказала девушка.
Пайк вглядывался в расположение изображенных на рисунке машин. "Астон-мартин" врезался в заднее крыло выезжавшего на улицу "мерседеса" с водительской стороны. Удар развернул "мерседес" против часовой стрелки примерно на четверть оборота, машину девушки тоже развернуло, и она встала капотом к "мерседесу". Набросанная полицейским схема подтверждала все рассказанное девушкой.
- Куда побежал Миш? - спросил Пайк.
Ларкин повела рукой вдоль улицы:
- Туда. Бежал по осевой. "Мерседес" уехал в другую сторону.
Коул сошел, чтобы получше все разглядеть, на мостовую.
- Вы видели, куда повернул Миш?
- Я на него не смотрела. Набирала девять-один-один, потом разговаривала с оператором.
Коул взглянул на Пайка, пожал плечами:
- Больше мы тут ничего не найдем, дружок. Я прошелся в обоих направлениях на восемь кварталов. Здесь нет ничего, кроме торговых предприятий и стройплощадок, ну, разве что три-четыре переделанных под жилье чердака вроде принадлежащего Ларкин.
Пайк хмыкнул, что-то не давало ему покоя. Он оглянулся, окинул взглядом выстроившиеся вдоль улицы машины.
- Когда вы врезались в "мерседес", он сдавал назад или стоял на месте?
Девушка покачала головой:
- Не уверена. А какая разница?
Коул объяснил ей:
- Если машина стояла, то что они в ней делали? Смотрели на что-то или на кого-то, находившегося в проулке? Они только что сели в машину или собирались вылезти из нее? Все это ведет к совершенно разным выводам, понимаете?
Пайк снова оглядел улицу и наконец понял, что его беспокоило:
- В такое время ночи эти машины отсутствуют. Улица пуста, хорошо просматривается. Вы врезались в них, значит, они оказались прямо перед вами. То есть вы должны были их видеть.
- Я не вру.
Линии торможения подтверждали ее версию случившегося, однако Пайк не понимал, почему она не смогла избежать столкновения. Может, пьяна была или накачалась наркотиками? Он полистал страницы полицейского рапорта. Нет.
- Я этого и не говорю. Просто пытаюсь понять, что здесь произошло.
- Ну, может быть, они сдавали назад на большой скорости. Послушайте, сколько еще мы здесь проторчим? Мне страшно.
Пайк взглянул на Коула, тот пожал плечами:
- Я увидел все, что мне требовалось. Могу отвезти ее домой.
- Коул побудет с вами до моего возвращения, - сказал Пайк.
Он направился к "лексусу", однако девушка решительно последовала за ним:
- Я не хочу оставаться с ним. Он же изнасилует меня, как только вы уедете.
- Мечты, мечты, - произнес Коул.
Девушка проигнорировала его, она смотрела только на Пайка:
- Послушайте, вам платят за то, чтобы вы меня защищали. Если вы сдадите меня на руки второму составу, отцу это не понравится.
Коул всплеснул руками:
- Второму составу?
Пайк уселся в "лексус", однако закрыть дверцу Ларкин, вставшая между ней и машиной, ему не дала. Пайку показалось, что она не столько рассержена, сколько ощущает себя преданной. И он сказал, постаравшись, чтобы голос его прозвучал помягче:
- Простите, что не договорился с вами заранее. Не думал, что это создаст какие-либо проблемы.
Она, прерывисто дыша, стояла у дверцы.
- Вы не можете поехать со мной, Ларкин. Увидимся вечером.
Он потянул на себя дверцу, попытался мягко оттолкнуть девушку. Она не сдвинулась с места.
- Хочешь, я ее вырублю? - спросил Коул.
Девушка отступила на шаг и выпалила последнее слово, какое осталось у нее в запасе для закрывавшего дверцу Пайка:
- Козел!
Пайк, не оглядываясь, повел машину к Калвер-Сити.
Двадцать пять минут спустя Пайк остановил "лексус" под платаном, росшим на жилой улочке в шести кварталах от его дома.
Он вылез из машины, подошел к багажнику. Просмотрев то, что оставил ему Ронни, Пайк выпил половину лежавшей там бутылки минеральной воды, затем достал из багажника боевой нож, который сохранился у него со времен службы в спецназе разведки, цейссовский бинокль, маленькую "беретту" и коробку патронов 45-го калибра.
Затем он доехал до заправки "Мобил", которая притулилась к стене, окружавшей территорию его жилого комплекса, и поставил машину позади заправки, рядом со стеной. Пайк часто заправлялся здесь, знал людей, которые работали на станции, и они тоже знали его и потому не возражали, когда он оставлял машину рядом. Прежде чем выйти из нее, он закрепил на правой лодыжке "беретту", а на левой - нож. Потом проверил, заряжен ли "кимбер", и прицепил кобуру к ремню за спиной.
Все дальнейшее произошло очень быстро. Он перепрыгнул через стену жилого комплекса, приземлившись за длинным и плоским зданием, фасад которого выходил на большой общественный плавательный бассейн. Завеса пышной зелени - бананов, стерлиций и канн - огибала бассейн с расставленным на его краях снаряжением для купальщиков и шла дальше, охватывая ведущие к бассейну дорожки. Скользнув за эту зеленую изгородь, Пайк пересек территорию комплекса. Перемещаясь от одного здания к другому, он обогнул три парковки и оказался у своего дома. Входить в него он не стал, а укрылся за тетрапанаксами, которые росли вблизи угла дома, решив устроить здесь наблюдательный пункт. Место было отличное, сквозь листву хорошо просматривались и основная парковка, и дома, обращенные фасадами к его собственному.
Пайк сидел совершенно неподвижно, не ощущая, как проходит время. Он просто был здесь, укрытый зеленью, настороженный. Прошло два часа, Пайк окончательно убедился в том, что никто его не видит, но так ни разу и не пошевелился.
Все вокруг понемногу наливалось золотистым, затем медным, затем лиловатым светом и наконец окуталось пасмурной дымкой. Приезжали и уезжали автомобили. Люди хлопали калитками, выходили во вьетнамках к бассейну. Пайк вглядывался в них - с места он стронулся, лишь когда стемнело окончательно. Он прокрался к своему дому, проверил каждое окно. Второе окно кто-то взломал и поднял теперь уже опущенную раму, отчего и сработала тревожная сигнализация.
Пайк вгляделся в это окно, но увидел за ним лишь темноту. Никакого движения, из дома не доносилось ни единого звука. Он медленно поднял раму, подтянулся и оказался внутри дома.
В комнате было темно, однако из двери, ведущей в гостиную, лился свет. Пайк оставил там включенную лампу. Он вытащил "кимбер", прокрался в гостиную. Единственное движение создавалось здесь сооруженным в углу фонтанчиком - чашей с камнями, поверх которых булькала вода. От нее да еще от кондиционера исходили единственные звуки.
Людей в доме не было. Те, что приходили сюда, старались действовать осторожно - так, чтобы он не заметил их визита, - однако из кухни исчезла телефонная книжка, а телефон в спальне стоял там, куда Пайк его никогда не ставил.
Он вернулся в гостиную. Установленная им система наблюдения сбрасывала изображения на жесткий диск. Пайк включил телевизор, просмотрел запись. Вот появился мужчина с пистолетом. Ни маски, ни перчаток на нем не было - только темная футболка, джинсы и кроссовки. Длинные, прямые, темные волосы. Англо- или латиноамериканец, точно сказать трудно. Затем появился второй мужчина, ростом пониже первого, в темной, не заправленной в джинсы рубашке на пуговицах. И у этого тоже были длинные темные волосы, но кожа более смуглая - Пайк решил, что он-то уж точно латиноамериканец.
На следующем снимке первый из мужчин направлялся на кухню, второй стоял на коленях у двери. На полу различался черный ящичек, второй вроде бы держался обеими руками за ручку двери. Делает копии ключей, понял Пайк. Затем первый, обыскав дом, вернулся; второй проверил изготовленные им ключи.
Эту картинку Пайк остановил. На ней лицо первого различалось лучше, чем на всех остальных. Он достал из кармана фотографии, полученные от Бада, сравнил их с изображением на экране. Изготовитель ключей на фотографиях отсутствовал, а вот первый мужчина был одним из тех троих, что проникли в дом Ларкин.
Пайк перебрал снимки, нашел наиболее четкое изображение второго мужчины, нажал на кнопку - послышалось гудение лазерного принтера. Пайк спрятал распечатки в карман. Все остальные снимки показывали двух мужчин, покидавших дом через парадную дверь.
Пайк выключил телевизор и позвонил Ронни:
- Мне нужно, чтобы ты присматривал за домом. Двое мужчин лет двадцати-тридцати, прямые темные, довольно длинные волосы, рост - метр семьдесят, метр семьдесят пять, тот, что пониже, скорее всего, латинос.
- Они сейчас в твоем доме?
- Нет, но они вернутся. Сделали копии ключей.
- Ага. Ты хочешь, чтобы я их повязал?
- Нет, просто дай мне знать.
Пайк направился к холодильнику. Достав из него две бутылки "Короны", он вылил пиво в раковину и поставил пустые бутылки на кухонный стол. Когда эти двое вернутся, они поймут, что Пайк побывал дома. И скажут себе: приходил один раз, значит, придет и другой, и, возможно, решат подождать его.
А Пайку и нужно было, чтобы они его ждали.
5
Ларкин Коннер Баркли смотрела на удаляющийся автомобиль с таким выражением лица, словно машина Пайка была таявшим в воздухе миражом.
- Поверить не могу, что он просто взял и бросил меня.
- И правда, какая наглость, - сказал Коул. - Невежа.
- Идите вы знаете куда?
- Вы уже второй раз намекаете, что хотите заняться со мной сексом, и все же я вынужден вам отказать.
Ларкин, не дожидаясь Коула, пошла через улицу к его машине. Что делать, некоторые люди напрочь лишены чувства юмора.
Коул решил дать ей успокоиться, поэтому дорогой они молчали. У него еще оставались вопросы к девушке, но с ними можно было подождать.
По пути они остановились у маленького продуктового магазина в Таи-Тауне, решив, что в квартале, населенном представителями этнического меньшинства, Ларкин почти не рискует нарваться на человека, который ее узнает. Прося ее выйти вместе с ним из машины, Коул ожидал, что Ларкин заспорит, однако спорить она не стала. Он набил два пакета покупками: еда, молоко, пюпитр для рисования, пластмассовая линейка и две бутылки сливового вина.
Когда они возвратились домой, Ларкин удалилась в душ. Коул выложил продукты, затем перенес на стол гостиной пюпитр и свои заметки. В заметках подробно описывалось каждое здание, стоявшее в окрестностях дома Ларкин Баркли, и каждое обнаруженное Коулом в этих зданиях предприятие. Теперь он принялся за составление карты, нанося на бумагу квартал за кварталом.
Спустя какое-то время из ванной комнаты вышла обернутая полотенцем Ларкин. Она проследовала в свою спальню. Коул уже нанес на карту улицу, на которой она жила, и вычерчивал соседние. Он не сомневался в том, что Миш и Кинги оказались в тех местах не случайно. И был уверен, что федералы думают так же; из шестнадцати людей, с которыми он разговаривал, двенадцать были опрошены агентами Министерства юстиции США, пытавшимися выяснить обстоятельства столкновения двух машин.
Как раз во время этих разговоров Коул и обнаружил некоторую неувязку.
Ларкин вышла из своей спальни в свежих, опять-таки пятисотдолларовых джинсах, в черной, в обтяжку футболке "Рамонес" и с "ай-подом". Босая. Она вытянулась на диване, перебросила ноги через подлокотник, закрыла глаза, правая ступня ее покачивалась в такт музыке.
- Эй, - окликнул ее Коул.
Девушка открыла глаза, взглянула на него.
Коул спросил:
- Федералы знали, что Миш - это Миш, еще до того, как вы опознали его?
- Нет. Они ужас как разволновались, когда мы наконец установили его имя.
Коул снова задумался о том, как развивались события. На следующий день после столкновения федералы опросили двенадцать человек. Все двенадцать сказали Коулу, что федералы показывали им фотографии двух мужчин, и все описали эти фотографии одинаково. Выходит, Питман еще до встречи с девушкой знал или хотя бы подозревал, что убежавший с места столкновения мужчина - это Миш, и солгал на этот счет.
Спустя двадцать минут Ларкин встала с дивана и подошла к окну. Уже смеркалось, скоро придется задернуть шторы.
- Если вы голодны, - сказал Коул, - я могу приготовить еду.
Она его не услышала. Коул скатал лист бумаги в комок и бросил его в спину девушке. Ларкин обернулась, сняла наушники:
- Вы что-то сказали?
- Если вы голодны, я могу приготовить еду.
- А его мы ждать не будем?
- Он может задержаться допоздна.
- Ничего, я подожду.
Она вернулась на диван, Коул - к своей работе.
- Они вправду был в Африке?
Коул оторвал взгляд от карты. Девушка смотрела на него. Коула удивило, что Пайк сказал ей об Африке.
- Что он вам рассказал?
- Он видел женщину, которая отрезала себе пальцы. Разве можно рассказывать такие гадости? Это он впечатление на меня хотел произвести. Мерзко и отвратительно - стараться меня напугать. - Она скрестила руки на груди. - Он женат?
- Нет.
- Я у него спрашивала, он не ответил. Вот так он себя и ведет. Я говорю что-нибудь и знаю, он все слышит, просто игнорирует меня. А я не люблю, когда меня игнорируют. Это грубо.
- Да, грубо.
- Тогда почему же он так поступает?
- Я как-то спросил его об этом, но он меня проигнорировал.
Ларкин это смешным не показалось.
- А как насчет вежливости при общении с людьми? Мне навязали человека, который вообще разговаривать не желает. Никогда не улыбается. Его лицо совершенно ничего не выражает.
- Вы, вероятно, привыкли иметь дело с теми, кто старается произвести на вас впечатление - привлечь к себе ваше внимание, понравиться вам. Не думайте, что это делает их интересными людьми. Нисколько. Пайк - один из самых интересных людей. Просто он не хочет вас развлекать - ну и не развлекает.
- И все равно это занудство. Вот вы разговариваете со мной, и помногу. Означает ли это, что вы пытаетесь меня развлечь?
- Это означает, что я пытаюсь развлечь себя.
Ларкин скрестила ноги.
- Разве ему не пора уже вернуться?
- Еще рано.
- Так что, правда это? Был он в Африке?
- Множество раз. Он вообще весь свет объездил.
- Почему он пошел в наемники? По-моему, это ненормально - получать деньги за то, что играешь в солдатики. Каждый, кому нравятся такие вещи, попросту сумасшедший.