Стиснув зубы, преодолевая боль, он сумел-таки открыть дверцу. Он стоял возле искореженного автомобиля, и струи холодного дождя катились по его лицу. В пятнадцати метрах от "Волги" валялась исковерканная белая "Лада". Та самая, водитель которой ослепил его дальним светом, не переключив фары.
Приблизившись к ней, он увидел страшную картину: вся машина была залита кровью. Мужчина лет тридцати и молодая девушка… Они не дышали.
"Два трупа у меня уже есть. Теперь - еще два, - подумал Быков. - Конечно, я буду все отрицать, рассказывать, как все было на самом деле… Но четыре трупа за два часа - это слишком… От этого не отвертеться ни при каких условиях, даже самых благоприятных…"
Рядом скрипнула тормозами "Газель". Шофер, невысокий, седоватый мужичок с усиками и в клетчатой рубашке, подбежал к Быкову.
- Ничего себе? - присвистнул шофер. - Вот это да… Столкнулись?
Быков кивнул.
- Кто на кого наехал? Бедолагам не повезло… - Шофер остро взглянул на Виктора.
- Они меня ослепили… и дорога скользкая, - с усилием произнес боксер. - Все болит - с ног до головы.
- Надо вызвать милицию и "Скорую". Им-то уж не поможешь, - кивнул он на трупы, - а тебе помощь нужна…
Быков постарался сохранить хладнокровие, хотя при слове "милиция" ему захотелось взвыть. Тюрьма стремительно приближалась к нему. Сколько еще часов осталось ему провести на свободе?! А может быть, минут?!
- Да, я хреново себя чувствую… Может, подбросишь на ближайший пост ГАИ? Они ведь смогут вызвать "Скорую"?
- Конечно, садись. Как тебя зовут?
- Михаил Абрамов. А тебя?
- Паша, - откликнулся шофер, широко улыбаясь. - Паша всегда готов помочь. А как же иначе?! Сегодня плохо тебе - и я помогаю, а завтра что-то случится со мной, и тогда ты поможешь мне…
- Беда пришла к тебе сегодня.
- Что?!
Быков ударил шофера по уху так, что тот охнул.
- Съезжай на обочину! Быстро! - Руки боксера пошарили в бардачке. Нащупав провод, он выхватил его. - Съезжай на обочину, дерьмо! - Не дожидаясь, когда шофер окончательно затормозит, он накинул провод ему на шею и затянул так, что усатый обладатель клетчатой рубашки захрипел. - А теперь слушай меня очень внимательно. Ты довезешь меня до одной улицы в Сочи… без всяких фокусов, без выкрутасов… Одно движение с твоей стороны - и ты покойник! - Он затянул удавку сильнее и повторил, чтобы Паша понял все правильно: - И ты - труп!!!
- Бред какой-то! - Игорь Кузин развел руками. - Я и предположить не мог, что может случиться нечто подобное… До сих пор не могу прийти в себя! Я верю только в вашу помощь… больше мне надеяться не на что!
- А почему вы обратились ко мне? Почему вы считаете, что это - дело РУОПа? Быков, он что - член организованной преступной группы? Или, может быть, ее лидер? - Заместитель начальника РУОП Сочи Семен Стрельцов внимательно смотрел на Кузина. - Он же был вашим гостем, этот Быков… Вы пригласили его к себе отдохнуть… Вы что, хотите сказать, что у вас на вилле отдыхают мафиози? И вы числите их среди своих друзей?!
- Ну зачем вы так, Семен Вениаминович… Конечно, я не имею никакого отношения к организованной преступности. Но вы должны понимать, что два трупа в моем доме - факт достаточный, чтобы, мягко говоря, вывести из равновесия. Я опасаюсь и за собственную репутацию. Вы же знаете, кто такая Ирина Алмазова…
- У нас в городе постоянно отдыхает много артистов и прочих знаменитостей. - Стрельцов взял рюмку коньяка, предложенного ему хозяином, и выпил. - Люди обращаются в РУОП потому, что это - самая эффективная на сегодняшний день правоохранительная структура. У нас есть возможности, ресурсы и люди. Но, - он поднял палец, - я возвращаюсь к началу нашего разговора… Быков был вашим близким другом… И я хочу уяснить, чего же вы хотите, обращаясь ко мне… чтобы мы его нашли или… - и он выразительно посмотрел на Кузина, - или упустили?!
- А вы можете сделать и то и другое?
Стрельцов осклабился:
- Для тех, кого мы считаем своими друзьями, мы можем сделать все, что угодно…
Он не сводил с лица собеседника пристального, испытующего взгляда.
- Я хочу, чтобы вы его нашли! - сверкнул глазами Кузин.
- Это все, что мне надо было узнать, - кивнул Стрельцов.
Его телефон запищал. Он послушал несколько секунд и посмотрел на Кузина: "Волга" с номером… - он продиктовал номер, - случайно, не из вашего гаража?!
- Из моего! - вспыхнул Кузин. - Я же сказал, что Быков угнал ее!
- Она обнаружена на шоссе… в аварийном состоянии. Быкова в ней нет. Зато там есть вторая машина, с которой он столкнулся. И в ней - два трупа.
- Ну вот, видите! - всплеснул руками Кузин. - На нем уже четыре трупа… Это не шутка!
- Последний вопрос. - Стрельцов встал. - При задержании… желательно, чтобы клиент погиб?
Кузин покачал головой:
- Это - на ваше усмотрение. Для меня главное - чтобы он больше не разгуливал на свободе. И не творил зло!
- Миша, это Виктор.
- Витя… - Голос Верника был сонный и невыразительный. - А чего ты звонишь в такую рань?! Ты где - в Сочи? Или ты из Москвы?
- Я - здесь. И звоню по делу. По очень срочному делу. - Быков на мгновение замолк и резко обернулся - ему показалось, что к телефонной будке кто-то приближается. - Мне нужно с тобой увидеться. Прямо сейчас. - Он был на нервах: в каждой машине ему чудился милицейский патруль, высланный Пашей-шофером. Он связал его и вставил в рот кляп, но сколько времени он так пролежит?
- Понял, - пробормотал Верник. - Если дело такое важное и срочное, заходи. А я попробую проснуться. - Он опять зевнул.
- Хочешь кофе?
Виктор отрицательно покачал головой.
- А я без него не могу. - Верник заварил еще одну чашечку. - Иначе я не проснусь. - Он добавил в темно-коричневую жидкость немного сахара и тщательно размешал. - Так что тебе нужно?
- Мне нужно, чтобы ты состыковал меня со своими друзьями в Грузии. Мне нужен грузинский паспорт и возможность выезда в Турцию. Это возможно?
- В принципе, да. Кстати, я уже оказывал кое-кому подобные услуги. Но… я же не могу звонить в Грузию сей момент. Там все спят… Постараюсь решить этот вопрос в течение дня… и когда у меня появится что-то определенное, я тебе перезвоню.
- Есть еще одна проблема, Миша. Кто-то должен переправить меня в Грузию. И сделать это очень срочно. Я думаю даже, что лучше всего, если бы ты вывез меня в Грузию и уже там договаривался со своими грузинскими друзьями о дальнейших шагах.
Верник откинулся на спинку стула и зябко запахнулся в халат:
- Случилось что-то серьезное, Витя?
Быков выдержал взгляд Верника:
- Да, Миша.
- Послушай, Виктор, ты можешь объясниться толком, что стряслось? От этого зависит разработка маршрута нашего движения… и многое другое!
Быков тщательно взвешивал ситуацию. Верник был его другом, и от того, поможет он ему сейчас или нет, зависело его спасение, зависела его жизнь. Но мог ли он безоглядно доверять Вернику?! Доверившись до конца, он ставил себя в зависимость от Верника… а воспользоваться этим тот мог по-разному… В его положении, когда за ним гналась милиция, когда к трупу Алмазовой и Долгих прибавились двое погибших в машине, да еще и связанный шофер "Газели" - это было бы рискованно.
Но, с другой стороны, мог ли он просить от Верника настоящей помощи, не объяснив положения дел.
- Понимаешь, Миша, за мной гонятся бандиты. В России я уже не смогу найти защиту от них. Мне надо на время исчезнуть… иначе я легко могу распрощаться с жизнью!
- Но… почему ты не обратишься в РУОП?!
- Думаешь, я не обращался?! Мне объяснили: выживания мне не гарантируют. Никто не поручится, что бандиты не убьют меня прежде, чем подоспеет помощь. Мне это так и сказали.
- Тебя хотят раздеть серьезные люди?
- Слишком серьезные, Миша. И возможностей у них не меньше, чем у милиции. А самое страшное то, что у них, похоже, практически везде расставлены свои люди. Они дают им информацию, оказывают всестороннюю поддержку… поэтому бороться с ними - бесполезно. Единственное, что можно сделать, - это исчезнуть, затаиться. Вот почему я выбрал вариант с Турцией. Вот почему я пришел к тебе. Но действовать надо предельно быстро. Иначе… - Быков повесил голову. - Поверь, моя жизнь по-настоящему в опасности, я не шучу!
- А из-за чего все получилось? - Верник достал из холодильника связку бананов, апельсины, джем, пододвинул все Быкову. - Понимаешь, я не собираюсь убегать за границу… Если за тебя взялись местные бандиты и они узнают, что я тебе помог, ты сам понимаешь, что жизни мне не будет…
- Я понимаю… - Быков нервно передернул плечами. - Это московские дела. Когда я организовал Центр бокса, ко мне подошли и сказали, что готовы оказывать спонсорскую помощь, закупать инвентарь и так далее. Взамен ничего не просили. Я согласился. Но потом выяснилось, что эти люди попытались использовать мой Центр как ширму, чтобы сколотить капиталы. Они организовали под видом командировок сотрудников Центра за рубеж ряд поездок своих людей и начали выбивать для Центра различные льготы, освобождение его от налогов и прежде всего попытались получить право на беспошлинный импорт сигарет якобы для того, чтобы на вырученную прибыль поддержать Центр…
- И когда ты узнал об этом, ты возмутился? И решил порвать с бандитами?! - Верник жевал бутерброд.
- Сначала все шло хорошо, но скоро стало ясно, что меня используют… и я поспешил расстаться с ними. И тогда они припомнили мне все - и машину, которую они мне передали и на которой я ездил, и деньги на ремонт моей квартиры… и многое другое. В общем, я очутился в настоящих сетях. И когда я попытался вырваться, мне стали угрожать. А я, дурак, не сдавался. Решил идти до конца. Возомнил, что сумею их пересилить. И вот к чему я пришел! - Быков всплеснул руками: - Теперь я и сам жалею об этом!
- А Вера знает об этом?
- Да. Правда, она до сих пор не верит, что все обстоит так ужасно… Она тоже советовала обратиться в милицию… Мол, мне там помогут… В общем, вела себя как настоящая женщина, не понимающая, насколько все серьезно и ужасно…
- Послушай… допустим, я помогу тебе уехать. Но ведь они возьмутся за Веру!
- Да нет. Бандиты не посмеют тронуть женщину - слишком велика опасность засветиться. Женщина-заложник - не та тема, мимо которой смогут легко пройти правоохранительные органы. - Он пожал плечами. - Конечно, я просчитываю и этот вариант, но утешаю себя мыслью, что все обойдется. Если кто и может пострадать, так только я один!
"Какой бред я несу! Но шкуру-то свою надо как-то спасать".
- Скажи, а сочинская братва здесь не замешана?
- Да нет же, повторяю тебе, нет! Все исходит только из Москвы…
- Я слишком наслышан о людях, которые становились на пути у бандитов, а потом либо оказывались застреленными, либо их головы находили отрезанными и выброшенными в мусорные контейнеры. Либо они просто-напросто тихо и бесследно исчезали. Конечно, не так, как ты планируешь исчезнуть…
- Тебя это не должно беспокоить. Интересы местных не задеты.
Верник вроде бы успокоился.
- Так… а загранпаспорт у тебя есть?
- Я оставил его дома.
- А возможность быстро доставить его сюда?
- На это уйдет слишком много времени. К тому же я не исключаю, что мой телефон могут прослушивать. И если Вера начнет суетиться с передачей мне паспорта, бандиты сразу догадаются, что я хочу свалить.
- Хорошо… - Верник барабанил пальцами по столу. У него была такая же короткопалая сильная рука, как и у самого Быкова. - А у тебя нет знакомых, телефоны которых не прослушиваются и которые могли бы подъехать к Вере по твоему поручению и доставить сюда твой паспорт?!
- Меня уже ищут. Я и так чудом вырвался и добрался до тебя… Несколько лишних часов могут сыграть роковую роль!
- Без загранпаспорта тебе будет трудно…
- Почему?
- На границе паспортный контроль…
- Ах да, - Быков хлопнул себя рукой по лбу, - я и забыл, что мы с Грузией - отдельные государства… Все живу старыми мерками…
- Про то и речь… Придется разбудить одного человека… хотя, быть может, он еще только готовится ко сну.
- Отныне ты - Рамазин Алексей Леонидович. Изучи свои данные. У нас все должно быть четко. Ладно, - вздохнул Верник, - пора звонить ребятам в Грузию.
Верник ушел, а Быков застыл на стуле. Получится или нет?! Верник готов отвезти его в Грузию на своей машине… Но вдруг его грузинские друзья откажут в содействии?! Тяжелые чувства сдавили его грудь, стало трудно дышать… Сработает или нет?! Получится или сейчас ему с застенчивой улыбкой скажут: "Извини, друг, но возможности удовлетворить твою просьбу нет…" Куда ему идти тогда?! Кроме Верника, никого в Сочи у него не было… У него было почти физическое ощущение того, как сжимается петля вокруг его горла. Милиция-то не сидела без дела, и каждый лишний час работал против него.
- Мы можем ехать. - Верник улыбнулся Быкову. - Витя… что с тобой?! Дай-ка мне твой паспорт, - попросил он. Он сличил фотографию Рамазина с лицом Быкова, которое сильно видоизменил вызванный специалист. С помощью наклеек он скорректировал форму щек, нижней челюсти и носа Виктора. Даже подлечил ссадины на голове - к счастью, они оказались неглубокими. Перекрашивать волосы не пришлось - они точно соответствовали масти Рамазина. Но их надлежало укоротить радикальным образом, что и было осуществлено все тем же ловким гримером. Сначала Быкову был непривычен грим, но постепенно он приноровился и почти не замечал присутствия посторонних деталей на собственном лице. - Ну что ж… похож, дьявол тебя побери, похож! Ладно, помоги мне собрать на стол, сейчас сварю сосиски, и в дорогу! - Верник, тихонько напевая, засуетился вокруг плиты. Он ткнул кнопку телевизора и начал щелкать переключателем программ, стремясь найти что-нибудь развлекательное.
- А ваш Быков неплохо развернулся у нас в городе. Четыре трупа, а с шофером "Газели" он обошелся, как заправский бандит. Мы предъявили водителю машины его фотографию, и он сразу опознал Быкова. - Стрельцов пристально смотрел на Кузина.
- Все правильно - за исключением лишь того, что Виктор - никакой не "мой", - огрызнулся Кузин.
- Я связался с коллегами из Москвы. Не судим, встречался с бандитами не чаще, чем все другие люди, никаких серьезных связей с ними не имеет. И вдруг он приезжает в Сочи и ведет себя как профессиональный киллер. Может, он все-таки приехал в Сочи не только для того, чтобы отдохнуть на вашей вилле? А с какой-то другой целью?
- Да нет… у него просто поехала крыша. Один, второй, третий труп… и его уже не остановить. А в основе, я думаю, врожденная агрессивность боксеров. Вы должны остановить его… иначе вы не убережетесь от действительно большой беды…
- Значит, он приехал в Сочи, чтобы отдыхать?
- Именно. Сто процентов. Но все его инстинкты вдруг поперли наружу. И он взорвался, как бомба!
- Я думаю, мы сможем обезвредить эту бомбу. Причем в ближайшее время. Сейчас по телевизору будет показана фотография Быкова и дано описание. Сообщившему о нем мы обещаем вознаграждение. - Стрельцов ухмыльнулся. - Думаю, на нас обрушится шквал звонков…
- Все, я сыт! - нетерпеливо проговорил Быков.
- Ты почти ничего не ел! - отозвался с набитым ртом Верник. - Возьми еще бутерброд с сыром!
- Не хочу, я же сказал… Кстати, где твоя жена?
- У родственников в Ставрополе. Она давно туда собиралась… - Верник внезапно уставился в телевизор, да так пристально, что Быков невольно сам взглянул на экран. Увидел свое изображение. Диктор взволнованным голосом рассказывал, какой он ужасный преступник… А в конце передачи объявил сумму награды за любые сведения, которые помогут в его поимке. Когда Быков услышал цифру в долларах, он помертвел. За такие деньги его должен был предать практически любой. Сочинская милиция точно рассчитала силу удара, назвав именно такую сумму. Перед ней должны были спасовать дружба, верность, простая человечность. Он уже чувствовал, как наручники защелкиваются у него на запястьях.
- Витя, это правда?.. - Глаза Верника округлились. - Ты действительно убил четырех человек?!
- Нет, Миша… все было совсем не так… дай я тебе расскажу!
- Но в любом случае тебя преследуют не бандиты, а милиция?! Кто за тобой сейчас гоняется? Бандиты, о которых ты мне рассказывал, или милиция, - Верник кивнул в сторону телевизора, - о которой ты не сказал мне ни слова?!
- Миша, мне нужно рассказать тебе обо всем с самого начала…
- Где гарантия, что ты не захочешь обмануть меня снова? И твой рассказ не окажется такой же сказкой?! - Казалось, Верника угнетали не четыре трупа, а то, что Виктор лгал.
- Миша, мне не к кому обратиться, кроме тебя. - Быков понимал, как велика сейчас цена каждого слова. - Если ты откажешь, меня никто не сможет спасти!
- А нужно ли тебя спасать?! - Глаза Верника сузились.
- Миша, позволь все-таки объяснить…
- И почему ты убил Ирину Алмазову?! - Глаза Верника неожиданно увлажнились. - Мою любимую актрису?! - Он не хотел слушать Быкова. Теперь он был целиком настроен на свою волну. Объяснять было бесполезно - как выяснилось, он оказался поклонником Алмазовой.
Быков встал:
- Миша, я хочу сказать тебе… - Он вплотную приблизился к Вернику.
- Мне не нужны твои объяснения!
Быков резко ударил Верника правой рукой в голову. С губ Миши сорвался хриплый крик… Быков ударил еще несколько раз, и Верник рухнул.
"Я не мог поступить иначе", - подумал Виктор, наклонившись над телом Верника.
Он отодрал от стены телефонный провод и связал им руки и ноги Вернику. Сложив из тряпки кляп, засунул его в рот Верника и для верности заклеил губы клейкой лентой.
Когда он захлопывал за собой дверь, его обожгла мысль о том, что его видел Мишин знакомый - тот, кто изменял его внешность, добиваясь сходства с неким Алексеем Рамазиным. Гример понимал, для чего Быкову понадобился заграничный паспорт. Может, по его наводке менты уже мчались к дому Верника, а гример уже потирал руки в предвкушении обещанного вознаграждения.
Быков выбежал на улицу.
Мимо проезжал автобус, и Быков прыгнул в него. Слава Богу, хоть внешность его была изменена. Его не могли просто так легко опознать.
"Но любая проверка документов выдаст меня!" - в панике подумал Быков. Его зажало между двумя мужчинами, от которых шел устойчивый запах винного перегара, и дородной женщиной лет сорока с большим ртом, небрежно размалеванным помадой. Ощущение было отвратительным - он едва мог пошевелиться, у него опять отнимали свободу движения. "А ведь сейчас они уже послали патрули и наряды всюду, куда только можно, - подумал Быков. - Они наверняка проверяют всех подряд, приглядываются, присматриваются… рано или поздно я попадусь на глаза, и тогда мне - конец!"