Еще одно немаловажное замечание. Экономические проблемы и социальные конфликты 1980-х гг. сопровождались вспышками напряженности в отношениях правительства Р. Альфонсина и части военных, которые трижды перерастали в мятежи и прямые вооруженные столкновения (апрель 1987 г., январь и декабрь 1988 г.). В основе этих явлений лежало несогласие военных с политикой ГРС в отношении роли вооруженных сил в общественной жизни и попытками властей наказать деятелей "Процесса", ответственных за организацию и осуществление репрессий. Радикалы вознамерились в политическом смысле "вернуть военных в казармы" и посадили на скамью подсудимых лидеров диктатуры и наиболее одиозных исполнителей их приказов. Именно эти действия стали детонатором драматических событий, напомнивших аргентинскому обществу о его недалеком прошлом и заставивших ГРС пойти на определенные уступки мятежникам. Наиболее активно против гражданских властей выступили представители так называемого " фундаменталистского " течения в вооруженных силах, которые исповедовали идеологию, сочетавшую в себе мессианские идеи о роли армии в обществе с ортодоксальными религиозными воззрениями и взглядами фашистского толка.
Страница истории
Полет "Альбатроса"
На рассвете 1 декабря 1988 г. полсотни военнослужащих из батальона специального назначения ("коммандос") под названием "Альбатрос" самовольно покинули место своего расквартирования в столичном пригороде Оливос и вооруженные до зубов перебрались в расположение пехотного училища в Кампо-де-Майо, служившего центром мятежа в апреле 1987 г. Здесь во главе мятежников стал ветеран Мальвинской войны и бывший военный атташе в Панаме полковник Мохаммед Али Сейнельдин, пользовавшийся репутацией лидера "фундаменталистов". Так начался третий по счету и самый опасный военно-политический кризис в Аргентине периода демократического транзита. Два предыдущих (Кампо-де-Майо в апреле 1987 г. и Монте-Касерос в январе 1988 г.) закончились своего рода "патовым результатом". Мятежникам не удалось получить широкую политическую поддержку и "свалить" Р. Альфонсина, но и радикалам пришлось пойти на удовлетворение отдельных требований путчистов (были ощутимо повышены оклады военным и принят закон "О должном повиновении", освобождавший от уголовной ответственности большинство участников репрессий периода диктатуры). Какие же требования выдвинули мятежники в декабре 1988 г.? Их было несколько: амнистия уже осужденным военным; прекращение "нападок" на армию в средствах массовой информации; смещение ряда генералов, вызывавших недовольство "фундаменталистов"; увеличение оборонного бюджета; новое повышение окладов военнослужащим. Это была своего рода " программа-минимум ". Но существовала и "программа-максимум", предусматривавшая отставку Р. Альфонсина, роспуск Национального конгресса и создание контролируемого армией временного правительства. Власти мобилизовали все силы для ликвидации кризиса. На подавление мятежников Розовый дом двинул лояльные по отношению к президенту войска, а все основные политические партии и общественные организации выступили за сохранение конституционного строя. В результате решительных действий восстание было подавлено, а его участники, включая М.А. Сейнельдина, арестованы и предстали перед судом. Таким образом, несмотря на все сложности, аргентинская демократия на этот раз выдержала испытание "огнем и мечом".
Экономика и предвыборная борьба. Гиперинфляция 1989 г
В ходе подготовки к президентским выборам 1989 г. в стане радикалов наибольшую поддержку сравнительно быстро получил губернатор провинции Кордова Эдуардо Анхелос , пользовавшийся репутацией опытного и умелого администратора и доверием деловых кругов. Этому в немалой степени способствовал тот факт, что экономическая ситуация в Кордове была несколько лучше, чем в подавляющем большинстве других провинций. Именно в Кордове концентрировались новые производства (информатика, биотехнология), здесь действовали промышленные предприятия, довольно успешно конкурировавшие на мировом рынке, сложились крупные аграрные хозяйства.
К чему сводились экономические и политические воззрения Э. Анхелоса? Основываясь на опубликованных им книгах153 и сделанных заявлениях, можно констатировать следующее. Он выступал поборником преимущественной опоры на частное предпринимательство, ускорения приватизации предприятий госсектора, выработки и принятия комплекса финансовых и других мер, способных стимулировать рост промышленного производства ("производственный шок", как выражался кандидат радикалов). Принципиальное значение Э. Анхелос придавал росту экспорта, укреплению позиций страны на мировых рынках. Широкое включение Аргентины в систему международных экономических отношений в роли крупного поставщика не только сельскохозяйственных, но и технологически передовых промышленных товаров, "приобщение" ее к достижениям "третьей научно-технической революции" стало основным лозунгом его предвыборной кампании. В этом смысле губернатор Кордовы выступал как сторонник курса на модернизацию, провозглашенного (но не реализованного) правительством Р. Альфонсина.
Если у ГРС выдвижение кандидата в президенты прошло по заранее подготовленному сценарию, то у главной оппозиционной силы – перонистов – события приняли иной оборот. 9 июля 1988 г. в результате внутрипартийных выборов одержал победу и стал кандидатом в президенты от ХП губернатор небольшой и сравнительно бедной провинции Ла-Риоха Карлос Саулъ Менем. Он и его партнер по формуле депутат Национального конгресса Эдуардо Альберто Дуалъде (кандидат в вице-президенты) получили 53,8 % голосов, значительно опередив своих соперников: губернатора провинции Буэнос-Айрес, одного из самых влиятельных деятелей перонизма Антонио Кафъеро , и его напарника Хосе Мануэля де ла Соту , набравших соответственно 46,2 %154.
Карлос Сауль Менем
Карлос Сауль Менем (в арабской транскрипции Менехен) родился 2 июля 1930 г. в аргентинской провинции Ла-Риоха. Мусульманин по происхождению, он в юношеские годы принял католичество. Уже в раннем возрасте отличался силой воли и упорством в достижении поставленной цели. Успешно закончив среднюю школу, поступил на юридический факультет университета г. Кордовы. Пятилетнюю учебную программу он выполнил за два с половиной года и получил звание адвоката.
Студенческие годы К. Менема совпали по времени с первым президентством Х.Д. Перона. На волне широкого увлечения перонизмом он вступает в Хустисиалистскую партию и активно включается в политическую борьбу. После свержения Х.Д. Перона в 1955 г. К. Менем некоторое время занимается частной адвокатской практикой. По поручению партии в период запрета на деятельность ХП он выступает в качестве защитника на судебных процессах привлеченных к уголовной ответственности видных деятелей перонизма. В 1958 г., после восстановления в стране демократии, его политическая карьера стремительно набирает силу. В 1962 г. К. Менем избирается депутатом Законодательного собрания провинции Ла-Риоха, затем становится во главе провинциальной партийной организации перонистов и одновременно баллотируется на пост губернатора. Однако голосование состоялось без участия перонистского кандидата. Выполняя указание находившегося в эмиграции Х.Д. Перона, ХП бойкотировала выборы. К. Менему пришлось "добровольно" снять свою кандидатуру. Его мечта занять кресло главы провинции Ла-Риоха осуществилась лишь в 1973 г. Кстати сказать, К. Менем был в числе пассажиров рейса "Алиталии", сопровождавших перонистского лидера в его возвращении на родину. После переворота 1976 г. многие активные перонисты подверглись репрессиям. Не избежал этой участи и К. Менем и почти пять лет провел в заключении. После освобождения он вернулся в Ла-Риоху, население которой оказало ему восторженный прием. Ореол "мученика за перонистскую идею" способствовал росту его политической популярности. В 1983 г. К. Менем вновь становится губернатором провинции, а в 1987 г. переизбирается на этот пост.
К. Менем являлся одним из немногих губернаторов, заметных на национальном уровне. В январе 1988 г. на съезде ХП он был избран первым заместителем председателя партии и некоторое время считался одним из лидеров так называемой "обновленческой" фракции ХП, которая выступала за "умеренную модернизацию перонизма". Однако в ходе внутрипартийной борьбы за выдвижение кандидатом на пост президента республики несколько отошел от "обновленцев", сделал ставку на традиционно настроенные низовые перонистские организации, заручился поддержкой радикальных кругов перонизма, среди которых оказалось немало бывших "Монтонерос" и боевиков из так называемой "железной гвардии". Отвергая теорию классовой борьбы, равно как и само существование классов, К. Менем, в соответствии с доктриной Х.Д. Перона, усиленно пропагандировал идею создания в рамках хустисиализма общественно-политического движения националистического, популистского толка. Эту концепцию он противопоставлял модели, предусматривавшей трансформацию партии по образцу западноевропейской социал-демократии, которую предлагал тогдашний председатель ХП и его основной внутрипартийный политический соперник А. Кафьеро.
Предвыборная конкуренция между К. Менемом и А. Кафьеро протекала в крайне упорной и достаточно равной борьбе. Можно сказать, что окончательный результат для очень многих в Аргентине и за рубежом оказался неожиданным. Почему? Во-первых, А. Кафьеро незадолго до внутрипартийных выборов был избран председателем ХП, что дало ему в руки такой мощный рычаг, как контроль над партийным аппаратом. Во-вторых, он возглавлял важнейшую и богатейшую провинцию страны и являлся, безусловно, самым опытным деятелем перонистской партии, не раз занимавшим министерские и другие высокие государственные посты. И, в-третьих, А. Кафьеро в качестве лидера "обновленческого перонизма" пользовался серьезной внешней поддержкой, в частности со стороны международной христианской демократии и социал-демократии. Так, Фонд Конрада Аденауэра вложил свыше 200 тыс. дол. в избирательную кампанию губернатора Буэнос-Айреса, а Фонд Фридриха Эберта оказывал ему помощь через профсоюзное движение Аргентины. Ставку на победу А. Кафьеро сделала и Международная конфедерация свободных профсоюзов. По имеющимся оценкам, А. Кафьеро для проведения внутрипартийной предвыборной кампании получил примерно на 40 % больше средств, чем К. Менем155. Но все оказалось напрасным.
Победу К. Менема печать окрестила "политическим землетрясением"156. Что же предпочли перонистские массы? За какую программу они проголосовали, отдав свои голоса губернатору Ла-Риохи?
В 1986 г. К. Менем опубликовал книгу "Аргентина на пути к 2000 году", в которой изложил основные пункты своей будущей предвыборной платформы157. В работе, в частности, предусматривалось (в случае прихода к власти):
♦ не допустить приватизации государственных компаний;
♦ национализировать банковские вклады (как это делал Х.Д. Перон);
♦ ввести государственную монополию внешней торговли;
♦ "разобраться" с проблемой внешнего долга и "отсечь" ту его часть, которая будет признана "незаконной". Что касается "законной" части, то платежи по ее обслуживанию следовало ограничить "минимальным процентом от объема аргентинского экспорта";
♦ добиваться согласия кредиторов на эти предложения по "реструктуризации" задолженности, в противном случае объявить 10-летний мораторий на все платежи по внешнему долгу.
Несколько опережая события, отметим, что экономическая политика Менема-президента настолько сшьно KOHmpacmupoeajia с содержанием его собственной программной книги, что в 1990-е гг. нераспроданный тираж этого нетленного труда, по указанию властей, бьи изъят (!) из книжных магазинов.
К середине 1988 г. К. Менем предстал перед избирателями в качестве традиционного националистически настроенного перонистского каудильо (вождя), делавшего акцент на требовании "сохранить чистоту" перонистского движения, восстановить "дух Перона", возродить основополагающие принципы хустисиализма158. Руководствуясь таким подходом, К. Менем и его политическое окружение огонь критики направили против социал-демократии, характеризуя ее как "новый империализм" и способ "коммунистического проникновения в буржуазные правительства". С точки зрения "менемистов" , концепции социал-демократии носили космополитический характер и противоречили национальной по своему характеру перонистской доктрине, не отвечая коренным интересам Аргентины159.
Разумеется, одной только идейно-пропагандистской борьбы против социал-демократии было совершенно недостаточно, чтобы привлечь на сторону К. Менема миллионы избирателей, хотя сама по себе апелляция к "славному перонистскому прошлому", к национальным истокам хустисиалистского движения имела определенный успех. Но главную роль в победе К. Менема сыграло другое: личные качества харизматического лидера, легко находившего общий язык с рядовыми членами ХП, а также сформулированная его советниками экономическая программа, привлекшая на сторону губернатора Лa-Риохи представителей самых разных общественных слоев.
Основные пункты этой программы были следующие. Во-первых, добиваться пятилетнего моратория на выплату процентов по внешнему долгу, что, по замыслу "команды Менема", экономило значительные финансовые средства, которые следовало направить на модернизацию и расширение производственного сектора аргентинской экономики (осуществить "производственную революцию"). Во-вторых, ощутимо сократить налоговое обложение предпринимателей, с тем чтобы они могли увеличить заработную плату рабочим (перонистский лидер торжественно обещал всем аргентинцам "зарплатищу"), что, в свою очередь, привело бы к росту внутреннего потребительского рынка. И, в-третьих, вести целенаправленный поиск новых, "нетрадиционных" источников внешнего финансирования. Речь, в частности, шла о привлечении инвестиций из Южной Кореи и Тайваня.
Наряду с этим планировалось создание на территории Аргентины "свободной финансовой зоны" (по примеру Гонконга или Багамских островов), сохранение госсектора в экономике, поощрение промышленного экспорта. Руководствуясь такими идеями, советники К. Менема составили прогноз экономического роста (на случай прихода перонистов к власти), в соответствии с которым на период 1990–1994 гг. предполагался среднегодовой прирост ВВП в размере 6,2 %, промышленного производства – 8,1 %, реальной заработной платы – 8 % и т. д.160 Тем самым рисовалась оптимистическая картина и – что немаловажно в предвыборной борьбе – создавалось впечатление сравнительной легкости осуществления указанного проекта, без каких-либо материальных потерь со стороны наемных работников и предпринимателей. Напротив, и те, и другие чудесным образом оказывались в выигрыше. В этом смысле программа К. Менема в глазах избирателей выгодно отличалась от модернизаторского проекта Э. Анхелоса, который нудно твердил о необходимости дополнительных усилий и жертв в интересах прогрессивной перестройки отсталых экономических структур. В условиях кризиса и падения жизненного уровня призывы к "затягиванию поясов" не встречали энтузиазма.
Существенные различия между претендентами от ГРС и ХП наблюдались и в вопросах международной политики. В отличие от Э. Анхелоса К. Менем делал акцент на необходимости для Буэнос-Айреса оставаться в рамках Движения неприсоединения, подходить к проблемам мировой политики под углом зрения интересов развивающихся стран, не забывая, однако, о принадлежности Аргентины к "западному христианскому миру". Лейтмотив внешнеполитической программы К. Менема – прагматизм, активная защита национальных интересов, невмешательство во внутренние дела других государств. Политические советники К. Менема (и в первую очередь его брат сенатор Э. Менем) поддерживали интенсивные контакты с посольством США в Буэнос-Айресе, явно прощупывая почву для налаживания диалога с новой администрацией Дж. Буша.
Достаточно эклектичная по своему содержанию программа перонистского кандидата определила пестрый состав тех, кто его поддерживал. Это в первую очередь профсоюзы, рассчитывавшие с приходом К. Менема в Розовый дом резко усилить свое влияние на процесс формирования правительственной политики и добиться улучшения материального положения трудящихся. Но это и часть предпринимателей (в том числе крупных), которые видели в кандидате ХП лидера, способного, с одной стороны, контролировать рабочее движение и предотвращать такие акции, как всеобщие забастовки, а с другой – оградить интересы аргентинской буржуазии, не допустив реального "открытия" местной экономики для иностранных конкурентов, к чему якобы вели дело радикалы. На стороне К. Менема были и многие националистически настроенные военные, недовольные попытками "загнать армию в казармы".
В целом победа губернатора Ла-Риохи на внутрипартийных выборах в ХП расценивалась как свидетельство своего рода политического возрождения традиционного перонизма со всеми вытекающими отсюда угрозами. Оппоненты ХП в этой связи указывали на опасность возникновения в стране новой волны террора. "Перонизм не способен править страной", "с приходом к власти К. Менема насилие вновь станет характерной чертой политической жизни Аргентины" - такие и подобные им тезисы были пущены в ход пропагандистской машиной радикалов161.
Между тем в 1989 г. экономическое положение резко ухудшилось. Страна переставала быть управляемой, и население окончательно утрачивало доверие к политическим и экономическим институтам. В решающей степени такое положение дел было связано с грубыми просчетами правительства радикалов в финансовой политике, которая приобрела весьма специфический характер. В данном случае аргентинцы в полной мере испытали на себе известный эффект Оливеры – Танци, суть которого сводится к тому, что в условиях высокой инфляции реальная стоимость собираемых налогов ощутимо снижается. Это ведет к появлению (или росту) бюджетного дефицита, что подталкивает власти к увеличению денежной эмиссии и, следовательно, ускоряет инфляцию. Образуется порочный круг, из которого сложно вырваться без радикальных мер, как правило, связанных с резкой девальвацией национальной денежной единицы.
Case study
"Недоступные депозиты" и "черный день" 6 февраля