Я же от пронзившей мою ногу боли замер, обхватив поднятое колено руками, и точно окаменел. В этот миг мне тоже захотелось прилечь.
- Уфф! - сквозь сжатые зубы вырвалось у меня из груди, и я, с трудом распрямив ушибленное колено, поставил ногу на пол. - Уфф, - уже более сдержанно повторил я и посмотрел на лежавшего. - Старших обижать нельзя, - нравоучительно произнес я. И громко сказал всем, помогая Деду подняться: - Дергаем отсюда.
Обыск ничего не дал, за исключением очередного арсенала, состоявшего из нескольких пистолетов, причем разных систем - "вальтера", "ТТ", "браунинга" и еще одного неизвестной мне марки, нескольких коробок с патронами и двух глушителей.
- Они что, к войне готовятся? - удивленно ворчал Стас. - На кой хрен им столько? Это мы только у двоих полбагажника стволов огребли, а если проехаться по всем… - он задумчиво почесал затылок, - думаю, и "КамАЗа" не хватит.
Оружие мы решили не оставлять - судя по тому, какое развитие приобретали события, оно нам в ближайшее время понадобится.
Моя нога сильно болела, мне и самому идти было трудно, и я вынужден был передать дядю Толю на попечение Петра.
До машины мы добрались без приключений.
- Что произошло? - спросил я сидевшего рядом со мной Деда. В этот раз я решил ехать сзади, уступив переднее место Дуче: он в форме, так будет надежней, мало ли кому захочется проверить права Петра, а присутствие милиционера в машине в некоторой степени защищает от подобных проверок.
- Та ниче, - пожимая плечами, ответил дядя Толя. - Кто-то позвонил в дверь, я и открыл, а они мне железяку в зубы. "Молчи, - говорят, - старый хрен, а то пулю схлопочешь". Я хоть и пожил свое, но раньше указа всевышнего помирать не хочется. Хотя могли б и не предупреждать… я с перепугу и так онемел. Вытащили, значит, меня на улицу и сунули в милицейский "бобик"…
- А номер, номер не запомнили? - встрепенулся Дуча.
- Який там номер! - Дед вздрогнул всем телом, вспоминая, видно, свое приключение. - Я забыв, як меня звуть, а ты но-омер, - мешая украинские слова с русскими, произнес он, и в его голосе слышался явный упрек.
- Ну, может, хоть что-то вспомните? - умоляюще проговорил Дуча. - Может, имена какие называли или в машине особенность какая была? Они хоть в форме были?
- Нет, формы на них не было, но машина была милиционерская - эт точно. Ее пару раз вызывали, и водитель отвечал.
- Как вызывали? - раскачивал его Дуча.
Анатолий Иосифович сосредоточился и стал чесать указательным пальцем правой руки подбородок.
- Не помню.
- Ну, напрягите память, дядь Толь, - не отставал от него Дуча.
- Вспомнил, - помолчав, таинственно произнес Дед. - На руле заместо чехла змеиная кожа была. Он, водитель, значит, еще хвастался, что у кого-то на вещевом рынке забрал.
- Это уже что-то. - Дуча радостно потер ладони. - Может, еще чего, а, дядь Толь, не в машине, так в квартире - вас же там долго держали.
- А-а, - протянул Дед. - В квартире разговоры были, и много.
- Так чего же ты… - не заметив, что перешел на "ты", чуть не закричал Дуча.
- В квартире они не стеснялись. Тот, которому ты, Владуся, - Дед с благодарностью посмотрел на меня, - врезал, сказал, что меня опасаться нечего, так как жить мне осталось мало и рассказать я уже никому ничего не смогу.
- Ну-ну, - я придвинулся к нему поближе, - и что же там?
Дед как-то неопределенно покачал головой.
- Всего я, конечно, не упомнил, но шо-то они говорили о том, шо ты до Москвы не доедешь… - Он замолчал, чго-то вспоминая. - Як он сказав тебя в чем-то вывалять должны. Тока зачем тебя валять, я не понял.
- Завалить, наверное, - поправил его я и пояснил: - Убить, значит.
- У-у-би-ить? - протянул изумленно Дед. - А я-то и не понял. Во, бисовы дети. Потом им кто-то звонил по телефону. Хто, я не знаю, но, видать, якась шишка. С ним разговаривал той здоровый, шо двери открывал. Так он як солдат перед генералом вытянулся… а вот о чем они говорили, толком не помню… Ты извини, Владик, но я в таком состоянии был… как в бреду. Правда, шось они важное говорили. Я еще подумал, шо тебе надо будет рассказать, а потом… как вспомнил, шо меня скоро убить должны… - Дед поперхнулся, и его тело начало вздрагивать - я понял, что он плачет.
Увлеченный разговором с Дедом, я и не заметил, что мы остановились.
- А чего мы стоим? - Я взглянул на Петра.
- А куда ехать? К тебе ведь нельзя.
- Нельзя, и к дяде Толе нельзя, - вслух рассуждал я, пытаясь найти решение этой проблемы. И тут в моей голове мелькнула идейка. - А ну-ка давай на площадь Свободы. Думаю, есть место, где можно спрятать Деда. После этого обсудим, что дальше делать.
- Понял. - Петр рванул машину с места.
К счастью, Вика была дома и еще не легла спать. Что еще меня обрадовало - она была одна. Я, конечно, не имею в виду этого троглодита черной масти, который рявкнул на раздавшийся дверной звонок. Не знаю, как хозяйка дома, но этот вечно голодный гад был явно доволен моим приходом. Я это понял по его широко разверзшейся при виде меня пасти (это он так улыбается).
- Привет. - Я мило улыбнулся открывшей дверь Виктории. Она ответила на мою улыбку. - Чего зубы скалишь, рожа? - проговорил я и, заметив, как ее брови поползли вверх, а очаровательный ротик стал медленно открываться, поспешил добавить: - Это я не тебе - это я… ему. - Я взглядом показал на сидевшего за ее спиной пса и, уже обращаясь непосредственно к нему, спросил: - Чему радуешься, коняка? - И сам же ответил на свой вопрос: - Что, любимая косточка сама домой пришла? Ротик-то прикрой, а то, чего доброго, кишки простудишь…
- Чего в дверях стоишь? Проходи, - прервала меня Вика.
Я, поблагодарив ее кивком головы, пропустил вперед дядю Толю, просунулся в квартиру сам и, стараясь не делать резких движений, прикрыл за собой дверь.
- Я уж думала, ты вообще не появишься. - В ее голосе слышалась плохо скрытая тревога, а в моей душе запели птички. - Ну проходи же, чего застрял?
- Ты-ы, это… ну-у… Я не один, - решившись, выпалил я.
- Это я уже заметила.
- Мой дядя Анатолий Иосифович, - представил я Деда.
- Очень приятно. Вика, - ответила хозяйка квартиры и мило улыбнулась.
- Тут одна проблемка возникла, - ободренный ее улыбкой, продолжал я. - Дядю Толю надо на время спрятать… Всего дня на два, максимум три.
- Проходите, - как-то неопределенно ответила Вика, но улыбка на ее лице не исчезла. Это вселяло в меня надежду, что адресом я не ошибся.
Я слегка подтолкнул застывшего Деда от двери по направлению к комнате.
- Ты извини, Вика, но, к сожалению, я вынужден уйти, а Дед… дядя Толя тебе все расскажет. О’кей?
В ответ Вика лишь кивнула.
- Да, кстати, я ведь так и не знаю номер твоего телефона, - уже в дверях вспомнил я.
- Сейчас ручку возьму, - сказала она, направляясь в комнату.
- Не стоит, - остановил я ее. - Говори, я запомню.
Вика сказала мне номер, и, попрощавшись, я выскочил за дверь, скатился по лестнице и бегом направился к машине. Дуча стоял у машины, а Стас и Петр находились внутри. Когда я подбежал, они тоже вылезли из салона и подошли ко мне.
- Ну что? - поинтересовался Стас. Если бы я его не знал, то по тому, как он это сказал, подумал бы, что ему безразлично, где мы с Дедом будем ночевать - у Вики или на улице. Но я точно знал, что это не так.
- Все хокей, - ответил я. - Нам рады.
- Ну и отлично, - не меняя интонации, проговорил он. - Что дальше?
- Вы еще не передумали? - Мой вопрос касался только Петра и Стаса, так как решение Дучи мне уже было известно.
- Глупый вопрос, - с упреком посмотрел на меня Стас. - Я сейчас особенно ничем не занят и полностью в твоем распоряжении.
Мы еще постояли минут десять-пятнадцать, разговаривая о том о сем, когда Стас спросил:
- Слушай, Влад, а какого лешего тебе нужно ночевать у этой девчонки? Поехали ко мне, тем более что поужинать мы так и не успели. - В словах Стаса была рациональная мысль. - А с утра сразу же займемся делами.
Долго уговаривать меня не пришлось. Я кивнул головой.
- Мне нужно предупредить Деда и девушку, что я уезжаю, - сказал я и вновь направился к дому Виктории.
Я взлетел по ступенькам, и моя рука потянулась было к дверному звонку, как вдруг я заметил, что дверь квартиры чуть приоткрыта. Рука невольно дернулась под мышку, где обычно спрятан мой пистолет, но я тут же вспомнил, что сейчас его там нет. Прижавшись к стене рядом с дверью, я резко толкнул ее пяткой левой ноги, готовый в любой момент рвануть вниз. Но это не понадобилось, так как, по всей видимости, в квартире никого не было. Я аккуратно высунулся из-за стены… Даже мертвый, он сохранял достоинство - пес лежал посреди холла, в его горле зияла огромная рана. "Ни хрена себе", - я присел рядом. Было видно, что горло не перерезано, а… разорвано. Убийца не стал тратить времени на собаку: разодрав в клочья ее горло, он принялся за Деда. Оттого, что я увидел, у меня кулаки свело судорогой, а по телу пробежала дрожь: дядя Толя лежал на полу, все его тело представляло собой кровавое месиво, точно он побывал в зубах у какого-то огромного монстра, но тот не захотел его есть - пожевал и выплюнул. Единственное, что не было тронуто, так это искаженное гримасой ужаса и нечеловеческой боли лицо, мало того, на нем не было ни капельки крови.
Совладав с собой, я заставил себя продолжить осмотр квартиры. Но она была пуста. Вика исчезла.
"Черт! Этого мне еще не хватало!" - мысленно выругался я. Если и она попала в руки этих ублюдков, то… Мне даже страшно было подумать о том, что они могут сделать с девушкой. "А может?.. - от неожиданной мысли меня бросило сначала в жар, а потом в холод. - А может, это Вика навела? Ведь ни одна живая душа не знала о том, что мы с ней знакомы. Тогда где она сама?! Ее бы тоже убили, чтобы не проболталась, или в крайнем случае оставили несколько синяков и связали. Нет, - твердо решил я, - Тут что-то не то. Надо во всем разобраться, а то покалечу девку, чего доброго, а она ни при чем окажется…" Мои мысли были прерваны скрипом входной двери, которую я не догадался захлопнуть. Скрип был очень тихий, и в другой ситуации я бы его не услышал, но сейчас мой напряженный слух моментально среагировал и послал в мозг сигнал тревоги. Глаза забегали по комнате в поисках какого-нибудь предмета, могущего заменить оружие. Неожиданно мой взгляд наткнулся на висевшую на стене доску для игры в дартс с торчащими в ней дротиками. Смертельным оружием их не назовешь, тем более при моем неумении с ними обращаться, но неприятностей ими доставить можно. Я, не производя ни малейшего шума, выдернул дротики из доски (их было пять) и притаился за стоявшим у стены шкафом.
Человек, шедший по коридору, старался ступать как можно тише, но я его слышал: вот он заглянул в гостиную… постоял немного, затем шаги стали приближаться к комнате, в которой прятался я. Щелчок предохранителя прозвучал в тишине как выстрел.
Я вздрогнул и напрягся, но, взяв себя в руки, расслабился и приготовился к встрече.
Шаги замерли у двери, затем он сделал шаг в комнату…
Я собрался…
Он остановился… Еще шаг…
Я взял поудобней дротик…
Еще шаг…
Я, не выглядывая, высунув на мгновение руку из-за шкафа, швырнул в сторону двери дротик… Судя по звуку, он попал во что-то твердое… Может быть, в лоб, я на это очень надеялся, но почему-то никто не падал, не кричал, не стонал.
- …твою мать, - услышал я голос Дучи, - охренел, что ли? А ну, кажи свое рыло, кто бы ты ни был, - прорычал он.
- Ты только не пальни случаем, - подал я голос.
- Влад, ты, что ли?
- А кто же еще? - Я медленно вышел из-за шкафа.
Дуча стоял в дверном проеме, а слева от него, на уровне его глаз, в дверном косяке торчал дротик. Увидев меня, он облегченно вздохнул и опустил пистолет.
- Слава богу, что кидаешь ты плохо, а то ходить бы мне с одним глазом.
- Давай-ка линять отсюда, а то как бы нас тут кто не застукал, - предложил я.
Дуча охотно со мной согласился.
Через несколько секунд мы уже сидели в машине.
- Ты как квартиру нашел? - поинтересовался я.
- Привычка - вторая натура. Как ты утром мне позвонил, я на всякий случай по номеру адресок пробил, - пояснил Дуча.
- Ясно, - задумчиво произнес я, жадно затягиваясь сигаретным дымом. - А зачем туда поперся?
- А черт его знает! - Дуча задумался, как бы анализируя свой поступок. - Слишком как-то все спокойно… Аж жуть. Чего-то у меня на душе червячки зашевелились, вот я и пошел за тобой.
- Сейчас отвезем Дучу домой, а затем кое-чем займемся, - сказал я Петру и Стасу.
- А чего это меня домой? - возмутился он. - Я что, хуже других?
- Нет, - ответил я. - Но ты мент, и в случае чего с тебя спросят гораздо строже, чем с нас.
Я рассказал Стасу и Петру о том, что увидел в квартире.
- Я много видел в своей жизни, но такое вижу в первый раз. Три дня назад я забыл значение таких слов, как благородство, милосердие, пощада, но моя месть касалась только тех, кто непосредственно принимал участие в убийстве моего отца… - Я закурил новую сигарету, сделал несколько глубоких затяжек и только после этого смог продолжить: - Теперь же это относится ко всей взбесившейся своре, и остановлюсь я только тогда, когда собственноручно разделаюсь с этой нелюдью…
- Слушай, Влад, а может, это вправду что-то не от мира сего, монстр какой-то? Чисто гипотетически, - подал голос любитель мистики Стас.
- Ну-у, если гипотетически… - Меня трясло так, точно я заболел лихорадкой, сжатое от волнения горло с трудом выплескивало слова. - Ну, если гипотетически, то я этих сук голыми руками рвать буду. А что касается "не от мира сего", то пусть эти гады туда и отправляются. Не верю я в подобную чушь.
Мы уже подъезжали к дому Дучи.
- Во двор въезжать не надо - второй выезд перекопан, что-то с теплотрассой приключилось, а развернуться негде. Сам дойду, не маленький. - Пожав на прощание всем руки, Дуча вышел из машины и почти сразу же скрылся за углом ближайшего дома.
- Мне бы заправиться, - чуть ли не с мольбой произнес Петр.
- Так какие проблемы? - осведомился я. - Если только деньги, то тут я никаких проблем не вижу.
Заправка оказалась гораздо ближе, чем я думал. Мы проехали всего метров двести от того места, где высадили Дучу. Неожиданно я обнаружил, что ночь уже сменяется рассветом.
Вдруг как гром среди ясного неба с той стороны, откуда мы только что приехали, прозвучал выстрел. Меня будто током шарахнуло.
- Дуча! - прохрипел я и вылетел из машины. Догоняйте! - уже на ходу крикнул я возившемуся с заправочным шлангом Петру. Не знаю, сколько было метров до дома, за который повернул Дуча, но уверен, что ни один чемпион-спринтер меня бы не догнал. Я несся так, что только ветер свистел в ушах. Сворачивая за угол дома, я чуть не сбил с ног какого-то щуплого очкарика пониже меня ростом, тот вовремя успел уклониться в сторону, и я, окинув его беглым взглядом, промчался мимо.
Дучу я нашел сидящим у дерева, он опирался о ствол спиной, левой рукой с зажатым в ней пистолетом он прижимал к себе сильно кровоточащую правую руку.
- Дуча, дружаня, ты чего? - Взволнованно бормоча, я присел рядом с ним. - Ты только не вздумай умирать. Ты слышишь?
- Да слышу, слышу. Хватит причитать, лучше руку перевяжи.
Я одним движением скинул с себя олимпийку и, чуть не раздирая на себе, стащил футболку и стал рвать ее на полоски.
В этот момент к нам подбежали Стас и Петр.
- Ну что тут? - спросил Стас.
- Ранен, но живой, - ответил я, разрывая рукав форменной рубашки Дучи. Открывшаяся моему взору огромная рана с разорванными краями, тянувшаяся от плеча почти до самого локтя, заставила меня вздрогнуть. - Кто тебя так? - накладывая тугую повязку, осведомился я.
- Этот… - сквозь сжатые зубы ответил Дуча. - Очкарик дохлый, я на него и внимания не обратил… - Дуча сглотнул. - Водички бы…
- Я сейчас, - вскинулся Петр, - в машине есть. - Он метнулся к оставшейся за домом машине.
- Стой, - остановил я его, - давай Дучу в машину, его в больницу надо. А ты молчи, - обратился я уже к Дуче, - потом все расскажешь.
- Не-ет, боюсь, потом я уже не смогу… мутит что-то, и перед глазами все плывет.
- У него шок проходит, и он начинает чувствовать боль, - объяснил его состояние Стас.
Я закончил перевязывать руку.
- Идти сможешь?
- Нет. - Дуча уже шептал. - Он мне, кажется, ногу сломал.
- Не вопрос, - прорычал Петр, склоняясь над ним. - Ходячие носилки к вашим услугам, - изрек он, без каких-либо усилий поднимая Дучу на руки.
Вдали послышались завывания милицейской сирены.
- Скорее линяем, - скомандовал я, и мы - Петр с Дучей на руках в центре, а мы со Стасом по краям для подстраховки - ускоренным шагом двинулись к машине.
Уложив Дучу поудобней, насколько это было возможно, я сел рядом, поддерживая его голову.
- Ты только держись, Дуча, я тебя Христом богом прошу: держись, если еще и ты… - Я сжал зубы, сглотнув подкативший к горлу комок.
- Слушай, Влад, - начал он тихим голосом, - это никакой не маньяк, убийца он, киллер. - Дуча сделал паузу, продышался. Я дал ему отпить воды из найденной Петром в багажнике бутылки. - По заказу работает, падла… Я не ожидал нападения… Если бы здоровые жлобы были, тогда понятно… - Дуча снова помолчал, набираясь сил. - А тут недоносок… Хрен бы он меня взял… Он сразу по ноге, по кости врезал… Воды. - Я снова поднес к его рту бутылку. Несколько раз жадно глотнув, разливая на себя воду, он продолжил: - У него что-то в пакете…
И тут я вспомнил очкарика, с которым столкнулся у дома. Он держал в руках полиэтиленовый пакет. Обычный цветастый пакет, с каким ходят в магазин. Я видел его какую-то секунду, но этого хватило, чтобы в моей памяти запечатлелся образ этого ублюдка: рост примерно сто шестьдесят пять сантиметров, сухой, именно сухой, а не худой, короткая стрижка. В предрассветной серости я мог и ошибиться, но, похоже, волосы у него светлые, тонкие губы, острый нос, чуть вытянутое скуластое лицо. Теперь-то до меня дошло, что он не просто дернулся при нашем столкновении, а ушел от него, причем движения его были очень рациональны, что выдавало в нем профессионала высочайшего класса. Несмотря на неожиданность появления перед ним человека моих габаритов, я не заметил в его маленьких колючих глазках не то что страха, а даже какого-либо беспокойства или тревоги.
Теперь изображение этого гнуса надолго засело в моем мозгу, а зная себя, я не сомневался: стоит ему хоть краешком кроссовки попасть в поле моего зрения, как мой внутренний индикатор подаст сигнал.
- Надо Дучу в больницу, - сказал я.
- Нет, в больницу мы его не повезем, - ответил Стас. - Есть у меня знакомый, он дома принимает. Правда, берет дорого.
Этим и славился Стас - у него никогда не было денег, но благодаря своим связям и знакомствам он мог решить любой вопрос.
Стас объяснил Петру, куда ехать.
- Вла-ад, - донесся до меня едва слышный шепот Дучи.
- Слушаю. - Я наклонился поближе к нему.
- Ты только меня там надолго не оставляй, ладно?