Главное, чтобы ее история выглядела более менее правдоподобной. И чтобы ее можно было преподнести Татаринцеву и хозяйке. Которые хоть и не торопят события, проявляя отменное радушие, но все же наверняка желают знать, что за птаха эта девушка и не замешана ли она в каком нибудь серьезном криминале.
- Желательно, чтобы ты придерживалась озвученной версии и впредь!
- Ты думаешь, что я в р у?
- Мне лично как то фиолетово, говоришь ты сейчас правду, полуправду или сочиняешь на ходу! - отрезал Краснов. - История я твою выслушал, что ты еще от меня хочешь?
- Хочу, чтобы ты мне помог!
- Я?
- А кто же еще поможет бедной девушке… сиротке! - она шмыгнула носиком, так, словно расстроена и только что озвученной историей, и тем, что ей попался такой не слишком приветливый собеседник. - Дима… мне в Москву надо! А у меня, как видишь, ни документов, ни денег! Вот… спасибо Тимофеевне и ее мужу… выручили с одеждой! - сказав это, она принялась нервно теребить подол цветастого - оранжевые подсолнухи на синем фоне - сарафанчика, который, надо сказать, хотя и выглядел простеньким, но был ей к лицу. - И тебе я благодарна, Дима - за то, что ты уже сделал для меня! Но…
- Но что? Продолжай…
- Ну я же не могу остаться здесь, у вас, навсегда, верно?
- Верно, - пробормотал Краснов. - Лично я бы хотел, чтоб ты убралась отсюда как можно скорей! И забыла и про меня, и про этих людей.
- Ну так помоги мне!
- К а к, интересно, я могу тебе помочь?! Разве что отвезти тебя на трассу? А дальше - автостопом?!
- Нет, нет… этот вариант не покатит! Я уже пробовала таким способом добраться до Москвы… Вот только что тебе рассказывала, чем все для меня закончилось!
- Ты хочешь, чтобы я отвез тебя в Москву?
- Знаешь… я тебя доверяю! У тебя ведь есть машина, есть документы… Вот и прокатились бы. А я уже в Москве, когда ты привезешь меня по адресу, который я назову, расплачусь с тобой за эту услугу! Я тебе дам столько денег, сколько скажешь! Для меня бабло - не проблема. Но мне надо сначала добраться до Москвы!
- А знакомые у тебя какие нибудь есть? Какой нибудь близкий человек? Можно ведь прозвонить?! Не в каменном же веке живем!
Она бросила на Краснова испытующий взгляд, словно силилась понять, насколько серьезно он все это говорит.
- Некому звонить. Вернее, есть кому… но я этим людям не слишком доверяю. Я даже тебе больше доверяю… чем некоторым!
Краснов вновь потянулся к пачке с сигаретами. Он не стал объяснять девушке, что машина, на которой он ее вывез - не его личная собственность. Что это тачка приятеля, который ездит на ней по доверенности. И что он не знает, жив ли приятель, где он, что с ним сталось после "феерической акции". Краснов, кстати говоря, решил последовать совету дяди - никому из приятелей пока не звонить, не искать с ними встречи. Пусть сначала уляжется пыль, а там будет видно…
- А как тебе удалось сбежать от этого… от Мансура? - спросил он, решив на время сменить тему.
- Я была в душевой… мылась под присмотром жены Мансура. Я уже рассказывала, что несколько раз пыталась от него сбежать…
- А что он, кстати, от тебя хотел? - перебил ее Краснов. - Зачем ты ему была нужна?
Она ответила не сразу.
- Ну а зачем нужны красивые девушки? Как ты сам то думаешь?
- Чтобы ублажать мужиков… это ж и ежику понятно! Но он ведь женат, так?
- Ну и что? Мансур - восточный человек! Это во первых…
- А, ну да… у них ведь допускается многоженство?
- И это тоже присутствует. Но не все так просто… К нему приезжают разные люди. Бывают какие то важные господа, которым он хотел бы оказать услугу… сделать им что то приятное…
- То есть - подложить тебя!
Девушка вскочила - гибкая, быстрая, как пантера! Краснов лишь благодаря завидной реакции успел перехватить ее руку - она явно намеревалась залепить ему пощечину!..
- Я не б л я д ь! - прошипела она ему в лицо. - Так что будь поосторожней со словами! И отпусти руку… мне же больно!
- Отпущу, если не будешь больше драться!
- Не буду. Но и ты перестань обзываться!
Краснов отпустил ее руку. Девушка, морщась, принялась тереть запястье, на котором виднелась "заплатка" - Тимофеевна, заметив потертость от браслета наручников, смазала ссадину какой то лечебной мазью и пришлепнула пластырь…
- Ну и силища… как у медведя! - она села на лавочку, потом вдруг улыбнулась - сквозь слезы. - А ты ничего так из себя…
- В смысле?
- Хорошо сложен… Я чуточку понаблюдала за тобой, когда ты разделся до пояса и принялся колоть дрова. Мышцы так и играют… хотя вот надел рубашку и вроде обычный парень… Ты что, спортом занимаешься?
- Да ничем я не занимаюсь. Так… живу, как все. Вот что, Дарья! Давай перенесем серьезные базары на потом! Сегодня я все равно не смогу тебе ничем помочь! Ни я, ни эти добрые люди, у которых мы сейчас гостим!
Надо выждать…
- Как долго?
- А ты что, куда нибудь спешишь? - он усмехнулся. - Или тебе опротивела моя физиономия?
Она неожиданно взяла его руку и поднесла к губам.
- Дима, пусть будет так, как ты сам решишь! Только не бросай меня, не гони. Я тебя очень прошу!
В шестом часу вечера на мобильный хозяина хутора прозвонила Галина Николаевна, сестра Татаринцева. И, соответственно, мама Дмитрия Краснова.
Федор Николаевич - сотовый висел у него на груди, закрепленный на кожаном ремешке - сразу насторожился, потому что у них имелась договоренность не звонить друг другу по пустякам, особенно - в свете нынешней ситуации с Дмитрием.
- Федя, у вас там все нормально? - послышался в трубке женский голос.
- Порядок в танковых войсках! А что?
- Я вот чего звоню… Примерно с час назад приходил наш участковый…
- Участковый? Врач или милиционер?
- Из милиции. Он сказал, что у них профилактика… что он обходит весь наш квартал…
- Ну так и пусть себе обходит! Работа у них такая. Тебе то что?
- Он спрашивал про Димку… - в трубке на несколько секунд повисла тишина. - Про то, чем он планирует заняться после армии… Где он сейчас… и можно ли с ним ему - участковому - переговорить!
- А зачем? Какое дело у него к Дмитрию? Он как то объяснил, зачем ему понадобился парень?
В трубке слышался легкий треск - хутор находится сравнительно недалеко от "вышки", но все равно случаются какие то помехи или перебои со связью. Продолжая разговор, Татаринцев вышел во двор - там сотовый берет лучше, чем в доме. Он увидел племяша, который и после обеда продолжил заниматься колкой дров - сейчас он носит охапками наколотые дрова и складывает в поленницу. И девушку тоже видел - она вызвалась помочь Тимофеевне по хозяйству и теперь бродит с поливочным шлангом среди гряд огорода…
Татаринцев повторил свой вопрос. Сестра сказала, что участковый объяснил свой интерес тем, что у него такая должность - интересоваться настроениями граждан и особенно приглядывать за молодыми людьми…
- Я ж говорю… работа у них такая! А ты ему что сказала про Дмитрия?
- Сказала, что на днях уехал к армейскому приятелю… куда то в Белгородскую область. И что он взрослый уже человек, а потому сам решит, чем ему заниматься после службы в армии.
- Ну вот - хорошо сказала! Так все и есть. Ну что… это все твои новости?
- Постой… чуть не забыла! Парень какой то звонил - по городскому! Игорь такой… я его плохо помню… Они вроде учились в одно время с Димой в нашей школе!
- И что?
- Хотел поговорить с Димкой. Я ему сказала, что о н - уехал! Так этот Игорь просил передать при случае, чтобы… сейчас дословно скажу… Передайте, говорит, вашему сыну, когда он появится или позвонит… чтобы не задерживался в городе и ехал в Москву! И что там его, мол, уже ждут какие то "знакомые", про которых он знает.
Глава 5
Тахир доложил Сайтиву старшему о тех данных, что удалось получить от "пленника".
Супрун, которого шантажировали возможной расправой над близкими ему людьми, расколот по самый копчик. Он выдал при допросе, что в акции участвовали московские и местные воронежские "скины". Москвичей он назвал лишь по их кличкам: некие Антизог, Топор и Паук. Возможно, заявил Супрун, этих ребят было и больше, но он не в курсе, кто еще из приезжих отметился в той акции, потому что они действовали двумя группами. Те трое, чьи прозвища он озвучил, принадлежат - вроде бы - к радикальному крылу московской организации НСО.
Из местных Супрун назвал двоих: Игоря Шулепина по прозвищу "Шульц" и своего школьного товарища Краснова, который не так давно вернулся из армии, где он служил контрактником.
Шулепин, надо сказать, был известен в молодежных кругах как активист НСО, как ярый националист. Он в одно время работал в интернет кафе, потом уезжал в Москву, недавно снова вернулся. Снимает "блок" в семейном общежитии. Информация о Шульце проверяется, его нынешнее местонахождение не известно.
Про Краснова удалось выяснить, что именно этот парень являлся инициатором драки на дискотеке в ДК Машиностроителей, в ходе которой пострадал водитель Тахира Сайтиева - Ваха. И что проживает он то у своей любовницы (адрес Супрун назвать затруднился), то у матери с отчимом…
На следующий день удалось выследить и свинтить одного из видных местных скинов.
Петр Поживин, 29 года, бывший боксер, мастер спорта.
Прозвище среди своих - Терминатор.
Сразу по завершении не слишком удачной спортивной карьеры Поживин в доле с неустановленными лицами приобрел полуподвальное помещение в одном из жилых домов на улице Менделеева (юго восточная окраина Воронежа). Нынешней весной там открылся зал для занятия фитнесом; по существу, это был клуб для "своих", где местные соратники могли не только позаниматься на тренажерах, но и проводить в случае необходимости собрания в узком кругу.
В половине шестого вечера Поживин - он находился в "клубе" с самого утра - запер двери и направился к своей припаркованной с торца здания подержанной "ауди 100".
Рядом с его машиной стоял темно синий микроавтобус, на который он не обратил внимания. Поживин открыл багажник, чтобы положить в него сумку с спортивным инвентарем, который он намеревался отвезти домой. Сзади послышался легкий шорох. Плечистый, крепкий мужчина опустил багажник, обернулся.
И в этот момент что то тяжелое обрушилось на его бритый череп…
Утром Тахир Сайтиев и его верный нукер Ваха отправились в уже знакомое место - в Каширский район, на отдаленную ферму.
Встречал их там, как и в прежний их приезд, кунак Саид, чей отец является старейшиной поселившихся здесь - и получивших земельные наделы по протекции Сайтиева старшего - переселенцев из Дагестана, выходцев из Хасавюртского района. Когда парни вышли из джипа, он широко улыбнулся.
- Салям алейкум, Тахир! Салям алейкум, Ваха!
- Ва алейкум ас салям! - Сайтиев приобнял кунака, хлопнув его ладонью по спине.
- Все ли у вас здесь спокойно?
- Да, все спокойно, чужих мы здесь не видели! Мой двоюродный брат все время на чеку! - Саид показал на расположившегося невдалеке парнишку, который не только присматривал за овцами и козами, но и выполнял здесь роль наблюдателя. - Если к ферме приблизятся посторонние, он мне сразу об этом сообщит.
- Супрун еще жив?
- Да. Всю ночь бредил… Думаю, до следующего утра не доживет.
- Понятно… А как там наш новый бритоголовый приятель?
Кунак оскалил зубы.
- Мы его тут славно угостили, Тахир! Пока что "бананами" потчуем! Но он и этим уже сыт по горло.
- Вы, часом, не "перекормили" его?
- Нет, что ты! Как ты и велел, когда звонил вчера, мы только излупили его! Но ничего ему не сломали, ничего пока что не отрезали…
- Очень хорошо, Саид! Я знал, что на тебя можно положиться.
Они проследовали в здание бывшей молочной фермы. Двое, Саид и еще один местный парень, пыхтя от натуги, извлекли из зиндана Петра Поживина (его перевезли сюда нынешней ночью).
Бывшему боксеру, выступавшему в полутяжелом весе, пока не сломал кисть правой руки, за свою спортивную карьеру не раз доводилось пропускать сокрушительные удары.
Бывали в его прошлом и нокауты, и нокдауны… как у всякого боксера. Но так плохо, как сегодня, он не выглядел еще никогда. Оба глаза заплыли, губы расквашены, лицо тоже опухшее, в кровоподтеках…
Славненько над ним поработали кунаки: такое впечатление, что этого бритоголового крепыша использовал вместо груши какой нибудь нынешний Майк Тайсон или Мохаммед Али…
Руки у Поживина были связаны за спиной.
Он стонал, скулил, матерился, харкал кровью.
Его отволокли в соседнюю комнатушку, лишенную какой либо мебели. Впрочем, Саид прихватил с собой деревянный табурет. Сначала он замахнулся на бритоголового, как будто собирался раскроить ему череп этим табуретом. Но потом все же поставил его на пол, возле стены, и при содействии Вахи усадил на него незадачливого экс боксера.
Как и в прошлый раз, Сайтиев снял пиджак и передал его Вахе. Неспешно закатал рукава. От Поживина несло мочой и блевотиной. Тахир, хотя и не был по жизни чистоплюем, все же не удержался и брезгливо поморщился.
- Ти и долбанный ишак, а не Тэрминатор! - выругался он, перейдя на русский. - Вот что, Па аживин! Расскажи мне пра ма аскичей, ка аторые приезжали в Ва аронеж!!
Парень сидел молча, втянув бритую под ноль голову в плечи. Саид, стоявший рядом, отвесил ему затрещину.
- Атвичай, кагда тибя чилавек спрашиваит!!
- Ну а чё я нового могу сказать… - Поживин с трудом выталкивал слова через разбитые губы. - Я уже все… этим… рассказал. И вообще… я тут не при делах!
Саид взял у другого парня, который помогал ему здесь управляться с делами, резиновую дубинку. Коротко размахнулся… удар пришелся по правому предплечью. "Терминатор" взвыл, отшатнулся… Табурет опрокинулся, Поживин оказался на полу. Саид ударил его ногой по ребрам. Хотел еще добавить, но Тахир остановил вошедшего в раж кунака.
"Терминатора" подняли с пола и вновь усадили на табурет.
- Гавари давай! - нетерпеливо произнес Сайтиев. - А то я велю, чтобы ма аи люди тибя кастрировали! Ка агда ты видел ма асквичей?
- Во вторник, - выдавил из себя Поживин. - Они приезжали в наш "клуб"… Днем это было… их Шульц привез.
- Шулепин?
- Да, они вместе приехали. На тачке с московскими номерами… у них джип "чероки".
- А что а ани делали в Ва аронеже? Зачем приехали?
- М м м…
- Что ты мычишь, как ка арова?! А атвичай!
- Я так понял, что московские соратники сначала собирались ехать в Белгород…
- Зачем?
- Там должен был состояться съезд… Планировалось, что съедутся соратники из региональных отделений…
- Из какой партии? Ваши, скины?
- Русские национал социалисты.
- Фашисты… па анятно… Дальше!
- Затея сорвалась! Менты в Белгороде "закрыли" в СИЗО нескольких местных ребят! И накрыли лагерь, в котором должны были останавливаться приезжие соратники!
- Так… Па ака что не врубаюсь! Ты пра а ма аскичей давай!
- А я и рассказываю! Ну вот… москвичи не попали на этот сьезд. Насколько я в курсе, они заночевали в Дивногорье. Это такой… такое… Где пещеры… там еще музей работает.
- Знаю! Так чи иго они в Ва аронеж приехали?!
- А вот это… я не в курсе!
Саид вновь замахнулся дубинкой, но Тахир знаком показал, что лупцевать пленника пока нет нужды.
- А кто "в курсе"? Шулепин?
- Э э э… да, Игорь про это больше моего знает! Он в Москве несколько месяцев пробыл, недавно только вернулся! Шульц знает всех авторитетных скинов… Он хвастался, что с с а м и м Вольфом знаком!
- Кто такой? Расскажи!
- Фамилию не знаю… Я вообще только от Шульца об этом человеке слышал. Игорь говорил, что именно Вольф самый "крутой" чел в столичном НСО! Что сам он держится в тени, но все вопросы решает именно он!
- Вольф? Хм… А он приезжал к нам в Ва аронеж?
- Что? А… Не знаю… лично я его не видел.
- А кого ты видел из ма асквичей? С кем из них ты разга аваривал?
- Я ж уже говорил…
- Так па автари!
- Старший из них - "Антизог".
- Как? Па автари!
- Антизог…. Анти - это типа "против". А "зог"… это вроде как тайное мировое правительство. Которое решило нас, русских, под корень извести. Ну и вот он такую кликуху взял… типа он против всего сионистского правительства!
- Пра адалжай!
- Зовут Антон, фамилия… вот фамилию не помню! Он у москвичей типа такой идеолог… Складно так говорит… как Гебельс! Очки носит, наверное, у него что то со зрением. Ему где то тридцатник… Он на наших сайтах часто статьи пишет…
- А астальные двое?
- Одного зовут - Паук. Другого… вроде бы Топор. Фамилий их тоже не знаю… Паук, кажись, в армии служил, в спецназе… во внутренних войсках.
- А кто из ваших приезжал в тот день?
- Куда? Не понял.
- В ваш па адвал на Ми индилеева!
- А… теперь понял. Где то часов в шесть вечера приехал Супрун!
Сказав это, Поживин нервно дернул головой - он несколько часов пробыл в зиндане вместе с Лешим. Он видел, во что з в е р и превратили этого парня. И он прекрасно понимал, что эти твари выжали Супруна досуха, все выпытали, что он знал - они, надо сказать, мастаки по части допросов…
- Один приехал?
- Да. Москвичи и Шульц куда то к этому времени отъехали. Вроде как перекусить… или каких продуктов прикупить, не знаю. В половине седьмого появились Борман и Кислый…
- Это ваши ва аронежские, да? Фамилии! Адреса! Где работают?!
Поживин ответил и на эти его вопросы.
- Ну а па ачиму ты не па аехал с ними на "дело"?
- Так мне не предлагали!
- Пачиму? Ти и разве не мужчина? Ты трус, да? Только грушу умешь ка алатить? И языком молоть, да?
- Народу, наверное, и без меня хватало!
- А ма асквичей было только трое? Или их могло быть больше… но ты а аб этом не знаешь?
- Могло быть и больше. Я ж в их разговоры не встревал. Они то уезжали… ненадолго… то возвращались! Там есть комната… типа кабинет такой… вот там они про меж собой о чем то совещались!
- И что па атом было?
- Когда приехали еще двое наших, Борман и Кислый, я уехал - на съемную хату! А они остались: у Бормана тоже есть комплект ключей от всех помещений "клуба".
Тахир еще какое то время расспрашивал Поживина касательно личностей москвичей и воронежских соратников. Потом решил спросить о человеке, фамилию которого в самый последний момент назвал Супрун.
- Скажи, Па аживин… а ты такого Краснова - знаешь? За авут его - Дмитрий!
- Краснова? Гм…
Саид отвесил допрашиваемому смачную затрещину, затем "подбодрил" ударом палицы по ляжке…
- А атвичай, свинья!
Поживин некоторое время мотал головой; у него звенело в ушах, а окружающие предметы расплывались, Ощущения были такие, словно он находится на ринге и только что пропустил мощный апперкот…
- Ты знаешь эта ава парня?
- К кого? А… Краснова… Это вроде бы дружок Супруна. Так вы у него спросите…