Бандюги, ни слова не говоря, немного рассредоточившись, стояли передо мной уже не прямой шеренгой, а полумесяцем. Заминка произошла, по-видимому, из-за того, что парни не могли решить, кто первый ляжет рядом с их лидером. Наконец, когда они решились, за спиной раздался командный голос:
- Стоять, псы.
Налетчики на мгновенье замерли, потом очень медленно стали оборачиваться. Позади них стоял Андрей Акулов. Широко расставив ноги, он двумя руками сжимал пистолет. Профессиональная стойка, а главное, командный голос не вызывали сомнения, что перед налетчиками стоит не сопливый очкастый интеллигент с дешевым "газовиком".
Гопстопники без понуканий подняли руки вверх и затравленно поглядывали то на Акулова, то на меня. Их вожак и главный забияка по-прежнему лежал в позе выкидыша и не подавал никаких признаков жизни.
- У тебя в кобуре "макар", а ты из себя корчишь Ван Дамма, - выругался Андрюха, по-прежнему не опуская оружия.
- Брюса Ли, - возразил я. - И вообще, какого черта ты влез?
- Ты мне нужен целым. По крайней мере, до тех пор, пока не выполним задание, - проговорил мой напарник, по-видимому, на этом собираясь закончить выяснение отношений с этой блататой.
Однако я далеко не такой добрый. Подняв с асфальта пружинный нож с тонким блестящим клинком, убрал лезвие в рукоятку, затем, спрятав нож в карман, обратился к налетчикам.
- А ну-ка, братва, к стеночке, - указал я в направлении бетонного забора. - Ручками оперлись, ноги шире плеч. В общем, люди вы, я смотрю, зрелые, ритуал должны знать. Кто держится не по теме, пожалеет, что не лежит рядом. - Для убедительности я пнул ногой скорчившегося забияку.
Пока Акулов недоуменно смотрел на меня, гопстопники, натужно пыхтя, выстроились у стены, опершись руками на ромбообразный рельеф стены. Я по-хозяйски обошел шеренгу кожано-спортивных спин. Ударом ботинка кой-кому раздвинул шире ноги, после этого приступил к личному досмотру (проще говоря, обыску) по полной программе.
Через десять минут я стал обладателем целой коллекции портативных образцов оружия. Кроме пружинного ножа, имелся еще самодельный кастет, вылитый из свинца, вещь довольно весомая, грубо выполненная, но очень удобно сидящая на пальцах правой руки. Затем из-за пояса другого молодца были извлечены нунчаки, фирменная штучка, выполненная из черного дерева и перехваченная посередине прочной никелированной цепочкой. Такой образец я видел в каратюжном боевике незабвенного Брюса Ли. Потом мне попалась телескопическая дубинка, удобная и смертоносная вещь, ничуть не уступающая кастету или нунчакам. И наконец, последний экземпляр, небольшой газовый пистолет "эрма". По сравнению с предыдущими, можно сказать, детская хлопушка. Но патроны в пластмассовой обойме оказались все дробовыми. Из чего можно было сделать вывод: ребятки разбой выбрали как основную для себя работу. Рассовав по карманам холодное оружие, с пистолетом я поступил проще: размахнувшись, зашвырнул в дальний куст обойму с патронами, затем, отсоединив ствольную коробку, бросил ее под ноги и тут же смял ее ударом каблука. Снятую со ствола пружину растянул едва ли не на метр. А что осталось от пистолета, бросил в мусорный контейнер.
Кроме смертоносных игрушек, в мои карманы перешли несколько бумажников, паспортов и даже водительских прав. Ко всему добытому можно прибавить золотые часы "Ролекс" с вкрапленными в циферблат осколками бриллиантов. Если учесть, что у четверых других налетчиков были часы от потертых "командирских" до пластмассовых электронных "Санье", то можно предположить, что последнему владельцу они достались не самым праведным путем.
Обыск начавшего приходить в себя забияки, кроме бумажника из кожи, "Ролекса", добавил еще позолоченную зажигалку "Зиппо" с таким же, кстати, вензелем, что и на бумажнике. Из чего можно было сделать вывод, что какому-то "богатенькому Буратино" повезло меньше, чем мне.
- Ну вот и все, - рассовывая добычу по карманам, проговорил я. Видя ошарашенную физиономию Акулова, подмигнул ему: - Теперь можем идти.
Мы уже достигли выхода со двора, как сзади раздался крик одного из налетчиков:
- Документы хоть отдайте!
Ничего себе наглость, можно подумать, мы сейчас прошерстили не отмороженных гопстопников, а честных самаритян. Но уйти молча я не мог и, повернувшись в сторону дворового фонаря, крикнул:
- Советую документы искать в городе, по мусорным контейнерам.
- Зачем ты так? - все еще ошарашенный происшедшим, спросил меня Андрюха, садясь за руль "Шевроле".
- Можно подумать, они возвращают документы своим жертвам, - буркнул я, когда машина отъехала от тротуара и, шелестя шинами по мерзлому асфальту, понеслась вон из города.
- Но нельзя же так, по-бандитски, - не сдавался бывший пионер, комсомолец и просто хороший мальчик Андрюша Акулов.
- А как надо было? - Выложив на колени бумажник, я пересчитывал трофейную наличность. Кроме разноцветных купюр российского казначейства, попадались и грязно-зеленые банкноты "дяди Сэма". Все-таки еще сильна у нас традиция преклонения перед Западом.
- Ну, не знаю, - пробубнил Андрей. - Арестовать их и сдать в милицию.
- Ага, - кивнул я, еще раз пересчитывая деньги. - Арестовать и под конвоем доставить их в ближайшую "мусоровку". И что мы там скажем? Арестованы при попытке вооруженного ограбления, почти разбоя? Как бы не так. Пока бы мы их сопровождали, бандюги быстренько сбросили свои прибамбасы и выглядели бы как законопослушные граждане. Кстати, ты обратил внимание, что все они были с паспортами? - Я указал на стопку документов, лежащих на передней панели машины. - А для чего? Чтобы их менты случайно не "закрыли" до выяснения личности. Так вот, если бы мы их сопроводили в милицию, они бы заявили, что не они напали на нас, а мы на них. И, угрожая оружием, доставили в милицию. Учитывая "любовь" милиции к чекистам (название ФАПСИ ничего не меняет), следует ожидать, что через несколько дней твое начальство получило бы рапорт из екатеринбургского УВД о том, что их офицер, капитан Акулов, в компании частного детектива Кольцова в нетрезвом виде дебоширили и угрожали мирным гражданам табельным оружием. После этого ты можешь своего "майора" обложить венками и украсить траурными лентами.
- Но ведь это неправда, - возмутился Андрюха, наивная душа.
- А кто бы стал это выяснять?
- Никто, - вздохнул капитан. Наконец-то до него дошло, что, как бы мир ни менялся, есть вечные понятия. Такие, как резолюции типа "наказать и доложить". Такие резолюции идут сверху вниз и, дойдя до последней инстанции, останавливаются на твоем начальнике, который никогда не решится ослушаться и провести расследование истинных причин. Если же он так поступит, то резолюция "наказать и доложить" перейдет уже его начальнику. И никто не хочет быть крайним.
- Но ведь это не выход, грабить самих грабителей, - отрешенно произнес Андрюха.
- Первоначально я и не собирался. Думал создать певчую капеллу "Фальцет" из пяти кастратов. А из-за тебя получился только один, их заводила. Когда ты вмешался, я понял - бить людей с поднятыми руками аморально, поэтому решил их выпотрошить. Чтобы на будущее помнили, что и на их хитрую жопу есть хрен с винтом. Кстати, знаешь, сколько мы срубили за один раз?
- Сколько? - без всякого энтузиазма спросил без пяти минут майор.
- Два миллиона четыреста семьдесят тысяч рублей и почти полштуки "зелени".
- Неплохой улов для дебютантов, - кивнул Акулов и тут же чертыхнулся: - Вот блин, надо же!
- Что такое?
- Да из-за тебя, хренов Робин Гуд, в том "Калейдоскопе" остался мой термос. Черт, хорошая была вещь. Теперь такие не делают.
- Ой, ой, какие мы нежные, - передразнил я товарища. Сняв с руки "Ролекс", протянул часы Андрюхе: - Возьми взамен, у нас такие тоже не на каждом углу делают.
Андрей хотел что-то сказать, но в этот момент заднее стекло машины со страшным грохотом превратилось в дождь из мелких осколков. Мы оба инстинктивно втянули головы в плечи, укрываясь за высокими спинками автомобильных кресел. Выдернув из подмышечной кобуры свой "ПМ", я украдкой оглянулся. Метрах в тридцати за нами неслась остромордая "восьмерка", наполовину высунувшись из правого окна с обрезом в руках, в нас целился один из гопстопников.
В чередующихся лучах уличных фонарей я разглядел физиономию заводилы, сейчас он уже был без своей кожаной куртки, в одном спортивном костюме. Пытаясь удержать одной рукой оружие, другой он держался за багажник на крыше. Прицелиться ему никак не удавалось, слава богу, наши дороги далеки от совершенства.
- Мои друзья, во главе с Фальцетом, - проговорил я, глядя на Андрюху и ожидая от него криков о моем самодурстве или, что еще страшнее, что за разбитое стекло он высчитает из моей доли. Но вместо этого Андрей неожиданно выпрямился, рванув ручку переключения скоростей, разразился диким матом и вдавил педаль газа до упора.
Наш "Блейзер", подобно метеору, сорвался с такой скоростью, как будто "восьмерка" взяла вдруг и остановилась. Мы уже проскочили район многоэтажек со светящимися витринами магазинов и киосков. Далее ворвались в пригородный район частного сектора, потянулись частоколы высоких заборов, редкостью стали столбы с фонарями.
Андрюха, как будто всю жизнь прожил в этом захолустье, крутя в разные стороны руль, вел мощную машину по незнакомым улицам. Неожиданно он надавил на педаль тормоза, от резкой остановки я чуть головой не вынес на себе лобовое стекло, но водителя это нисколько не огорчило. Переключив скорость, он резко сдал назад, въехав в темный узкий переулок, и тут же погасил фары. В кабине наступила гробовая тишина. Через несколько секунд до нашего слуха донесся натужный рев "восьмерки". Еще через мгновение мимо нашего переулка пронесся утюгообразный обрубок молочного цвета "Жигулей" восьмой модели, это были наши преследователи.
Дав им фору в несколько секунд, Андрей выехал из переулка и поехал за ними. Минут десять мы неслись по дороге, вдоль которой стояли домики за заборами палисадников. Затем наш "Блейзер" выскочил на загородную трассу, огни города остались позади. По бокам трассы лежала целина, покрытая серебром инея, и впереди двумя светлячками горели габариты "восьмерки".
Андрей снова надавил педаль газа, а я, держа в правой руке "Макаров", левой начал опускать дверное стекло.
- Теперь наша очередь пострелять. - Мной овладел азарт погони, как когда-то в старые добрые времена.
- Подними стекло, - серьезно произнес Андрей.
- Это почему? - не понял я - как-никак, а преимущество все-таки на нашей стороне.
- Обойдемся без стрельбы, - сказал Акулов и еще раз надавил на педаль газа. Громада нашего "Блейзера" настигла "восьмерку" и своим бампером ударила ее в багажник. Из кабины нашей машины не было видно, что творится в кабине с гопстопниками, но я уверен, братва перетрухала, и сильно.
Еще удар, и обрубок молочного цвета завилял по трассе. Андрей слегка сбавил скорость, дав "восьмерке" возможность оторваться от нас метров на сто. Потом снова вдавил педаль газа.
Удар был сокрушающим, "Жигули", получив на повороте под зад, со скоростью артиллерийского снаряда вылетели с трассы и, проскочив по целине метров двадцать, врезались в кругляк бетонного столба электропередачи, обхватив его с двух сторон капотом так страстно, что лобовое стекло вылетело и, ударившись о бетон, рассыпалось на миллион частиц искусственных хрусталиков…
- Интересно, кто-то там живой остался? - задумчиво произнес я, когда мы проезжали мимо изуродованной машины.
- Хочешь остановиться и выяснить? - с усмешкой спросил Андрюха.
- Да, вообще-то надо, - сказал я, пряча в подмышечную кобуру свой "макар". - Но ведь у них обрез, могут начать стрелять. А самое страшное - у меня есть пистолет, и я могу начать стрелять первым. Так что едем отсюда.
- Можно подумать, я собирался останавливаться, - усмехнулся Андрей, доставая правой рукой из кармана пачку сигарет. Анализируя ситуацию, я пришел к выводу, что Андрей Акулов сильно изменился с того времени, когда я его знал. Сейчас это был уже другой человек, а не тот пай-мальчик, который был готов на все, чтобы доказать, что он настоящий мужчина. Не знаю, что на него повлияло - служба в ФАПСИ (вряд ли, с пистолетом он себя чувствовал не совсем уютно) или гонки на выживание, но за рулем такого монстра, как эта машина, он настоящий демон. Не зря "серебро" взял на последних гонках. Мысль о гонках на выживание почему-то вызвала у меня нехорошее предчувствие.
Я уже не говорю о постоянно преследующем запахе мертвечины.
- Сегодня у местных гаишников будет на одно тяжкое ДТП больше, - прикуривая сигарету, сказал Андрей.
До конечной цели нашего путешествия оставалось пять километров. Но вместо того чтобы ехать в город Хребет-Уральский, мой водитель и компаньон Акулов завернул в сторону ограды придорожного кемпинга "У дяди Васи".
В пять утра нас встречал сам хозяин этого благородного заведения дядя Вася. Невысокий коренастый дедок, одетый в бледно-голубые джинсы и водолазный свитер с высоким воротом, был обладателем пепельной кучерявой шевелюры и такой же бороды, аккуратно подстриженной. Из-за этой бороды трудно было понять, сколько же дяде Васе лет на самом деле - сорок или шестьдесят. Руки в голубых узорах наколок свидетельствовали, что их владелец неоднократно хаживал "к хозяину". А блестящие глаза с лукавым прищуром подчеркивали, что перед нами не душегуб или насильник-педофил, а самый настоящий аферист, или "фармазон", как любят называть таких в народе. Я же подозреваю, что перед нами было живое подобие Остапа Ибрагимовича Бендера, так сказать, уральский вариант.
Дядя Вася, резавшийся еще минуту назад в сторожке с двумя охранниками в преферанс, встретил нас как дорогих друзей. Сразу указал, в каком коттедже будем отдыхать, где поставить машину. А заметив отсутствие заднего стекла, провел пальцем по обшивке, где было несколько рваных отверстий от попадания картечи. Не стал ничего нам говорить, лишь спросил негромко:
- Цветные за вами следом не пожалуют?
- Нет, дядя Вася, - как можно беззаботнее ответил я. - Мусария не имеет к нашим делам никакого отношения.
- Ну-ну, - одобрительно кивнул хозяин кемпинга, потом, как бы спохватившись, спросил: - Дыру, чай, надо заделать? Если что, мой племяш мастер. Родное стекло, конечно, не поставит, где такому взяться в нашей глухомани, а пленкой заделает не хуже, чем стеклом. Приедете к себе в Москву, поменяете на стекло. Ну как?
- Хорошо, - вместо Андрея сказал я, отметив про себя: "Вот старый жук, уже и номер заметил".
- Платить сейчас будете или утром? - как бы между прочим спросил хозяин этого придорожного заведения.
Только глупый может отложить расчет на утро или аферист… Поэтому я, вытащив пачку "трофейных" рублей, сказал:
- Зачем откладывать на утро то, что можно сделать ночью.
Получив деньги за постой, за охрану и ремонт нашего стального коня, дядя Вася аж зажмурился от удовольствия.
- На территории нашего кемпинга есть ресторан, бар с бильярдной, сауна с бассейном. Если надо, можем обеспечить девушками.
- Не надо девушек, - наконец подал голос Андрей, - ресторан, бар, сауну с бассейном мы посетим утром, когда выспимся. О’кей?
- Как угодно, - кивнул дядя Вася, протягивая мне ключ от нашего коттеджа. Затем быстро зашагал к стоянке, где двое парней при свете прожектора латали наш "Шевроле".
Коттедж представлял собой деревянный финский домик, внутри, кроме узкой прихожей, где размещалась вешалка в виде лосиных рогов, была комната - одновременно спальня и гостиная, у стен стояли две неширокие деревянные кровати и в центре на тумбочке - большой телевизор "Фотон", накрытый накрахмаленной салфеткой.
В прихожей была еще одна дверь, ведущая в санузел. Зашторив окна и заперев дверь, мы разделись и, сунув оружие под подушки, погрузились в тревожный сон. Впервые за четверо суток заснули по-настоящему на кроватях.
Следующий день выдался серым и пасмурным, тяжелые низкие тучи добрались наконец и до Урала.
Когда мы проснулись, мой компаньон неожиданно сказал:
- Ты оставайся в кемпинге с машиной, а я смотаюсь в город, посмотрю, что и как.
- Что значит - посмотришь? - не понял я.
- Понимаешь, Глеб, - отводя глаза в сторону, негромко произнес Андрюха, - здесь не все так гладко, как хотелось бы.
- Что хотелось? - До меня еще не доходил смысл бормотания моего партнера. - В конце концов, что здесь происходит?
- Я толком сам не знаю, - наконец сдался Андрей. - Меня наняли, чтобы сопроводить мужика из этого Хребта в Москву. Но предупредили, что у него конфликт с местной ментовкой, и если вывозить его не тайно, то будут неприятности.
- Замечательно. - Я по-настоящему рассвирепел. - Капитан агентства правительственной связи собирается привезти в Москву беглого каторжника. Еще и меня подписал.
- Нет, - возразил Андрюха.
- Что нет? - не понял я.
- Он не беглый каторжник, он вообще-то мэр этого Хребта. Что-то не поделил с начальником местной милиции, ну и заелись. Теперь тот его держит чуть ли не под домашним арестом. Если бы он в чем был замешан, наверняка упрятали бы за решетку… Ну, в общем, это я так думаю. Поэтому и хочу сгонять на разведку, а ты, Глеб, если что, меня прикроешь.
- Нет, так не пойдет. - Я отрицательно покачал головой. - Во-первых, с этим четырехколесным монстром ты управляешься лучше, чем я. Во-вторых, ходить в разведку - это моя работа. И в-третьих, я не хочу, чтобы ты что-то наговорил хозяину машины и он из моей доли высчитал за разбитое стекло.
- Ладно, - согласился Андрей. - Только оставишь оружие здесь, не надо появляться вооруженным в незнакомом городе. А вот это возьми.
Я посмотрел на предмет, протянутый мне. Черная пластиковая коробка размером с пачку от сигарет.
- Что это?
- Это портативная радиостанция, разработанная для спецслужб нашим НИИ. - Откинув верхнюю крышку, Акулов извлек наушник телесного цвета, похожий на слуховой аппарат, и булавку с блестящим шариком на конце. - Это наушник, а это микрофон, - показывая эти атрибуты, пояснял Андрей. - Булавку можешь воткнуть в галстук, в воротник рубахи или пиджака, а наушник вставь в ушную раковину. После этого нажмешь кнопку включения на ретрансляторе, - он указал на красную клавишу под крышкой коробочки, - и все. Нажмешь ретранслятор, повесишь на брючный ремень или сунешь в карман пиджака. Дает устойчивую связь до двенадцати километров. Электронная гребенка обеспечивает автоматический переход с одной волны на другую, что не позволит шпиону тебя засечь или подслушать. Но даже если случайно кому-то удастся вклиниться на волну твоего передатчика, он ничего не поймет, внутри встроено шифрующее устройство.
- Круто, - уважительно кивнул я.
- А ты как думал, - самодовольно улыбнулся Андрюха, потом добавил: - Моя рация будет работать на прием постоянно, ты будешь выходить на связь, когда сочтешь нужным. Такой график подходит тебе?