- А это пожалуйста, - милостиво улыбнулся я, доставая пачку из кармана, и протянул ему. - Травись на здоровье.
Взяв сигарету, мужчина вернул мне пачку и, грациозно зажав фильтр между указательным и средним пальцами левой руки, нагловато спросил:
- А прикурить?
- Может, тебе еще и бабу привести? - осек я наглеца.
- Ну, мне бы прикурить. - Теперь тон был плаксиво-жалостливым, то есть приемлемым.
Я протянул ему тлеющую сигарету и на полкорпуса приблизился. Со стороны могло показаться, что мы ведем осторожную беседу. Если за нами сейчас наблюдают, то филер уже выходит из доверия своего начальства.
- Что, бичуем, отец? - спросил я "топтуна"
- Это почему? - возмутился тот.
- А то нет?
- Нет, - затягиваясь полной грудью, проговорил мужчина: видно, дым не туда попал, и он закашлялся. Потом вытер выступившие на глаза слезы, добавил едва ли не с гордостью: - Я рабочий человек.
- Что же тогда не на работе? Производство вроде у вас не стоит. А ты не у станка, а околачиваешься возле церкви, как нищий какой. Чем не бич? - не сдавался я.
- Да нет. Рабочий, слесарь-инструментальщик из ремонтного депо, - со вздохом сказал мой собеседник.
- А чего же тогда не на работе?
- Тут такая петрушка вышла, вчера получили аванс, ну и отметили это дело с друганом. И так отметили, что очутились в райотделе. В общем, заплатили штраф за пьянку в общественном месте и, как говорится, на свободу с чистой совестью. Только вот друган домой пошел, жена его на работе. А мне хуже, моя "кобра" дома, вот до вечера и буду околачиваться.
Мужчина, конечно, врал, но как самозабвенно. Ему, наверное, казалось, что он говорит правду. Но меня не проведешь.
Конечно же, работягой он не был, местный пьяница был вчера взят доблестными работниками милиции. И поскольку денег у него сроду не водилось, вот филерством он и отрабатывал. Он еще долго вешал мне лапшу на уши о трудовом коллективе и рабочей дисциплине. Я терпеливо слушал, не поворачивая головы, одними глазами следил за дорогой по периметру Царского Села. Наконец из-за угла появился "УАЗ", не доезжая до контрольной милицейской башни, машина свернула в другую сторону. "Ясно, - догадался я, - объезд по ближнему кругу, затем уход на дальний. Сейчас объедет Красную Ниву и вернется на исходную точку".
Достав из кармана сигареты, я ненароком взглянул на часы: прошло двадцать минут, значит, на объезд по большому кругу уйдет тридцать пять - сорок минут. Ладненько, запомним.
- Возьми себе пару сигарет, отец. Кури, а мне пора.
Отшвырнув окурок, я направился к воротам. Дорога свершины холма проходила по абсолютно голому месту. То есть незаметно приблизиться ко мне нельзя, а значит, нельзя и подслушать. Сунув руку в карман, я пальцами коснулся прямоугольника ретранслятора. Нащупав кнопку, вдавил ее до упора. В наушнике что-то щелкнуло.
- Андрюха, ты меня слышишь? Алло, Андрюха, - проговорил я в булавку-микрофон. - Андрюха, алло.
Через минуту до меня наконец донеслось:
- Да, слушаю. Это ты, Глеб?
- Нет, тень отца Гамлета, - буркнул я. Терпеть не могу дурацких вопросов.
- Ну как, что удалось выяснить?
- Средненький городишко, живет по Владимиру Владимировичу Маяковскому, читал его поэму о партии?
- При чем тут поэма? - не понимал мой компаньон.
- При том, что "мы говорим Ленин, подразумеваем партия", так и здесь: говоришь "милиция" - подразумеваешь "прокуратура", и наоборот. Они близнецы-братья. Что бы ни делали менты, местная прокуратура их покрывает. В общем, узаконенное беззаконие. И, как я понял из беседы с милицейскими чинами среднего командного состава, заправляет всем начальник РОВД.
- Ясненько, - безразлично проговорил Акулов. Этот его тон меня зацепил.
- Между прочим, наш клиент, твой вице-мэр, сидит, как я понял, под домашним арестом. И его плотно оберегают здешние работники правопорядка.
- Что, нет никакой возможности его оттуда вырвать? - На этот раз голос моего приятеля звучал озабоченно. И тут меня осенило:
- Ты все знал?
- Да, - приглушенно ответил Акулов, - мне еще в Москве обрисовали ситуацию, когда нанимали.
- Почему же мне ничего не сказал?
- Ты же сам заявил, никакого криминала.
- Ну и сука же ты, Акулов, - прорвало наконец меня. Если кто-то наблюдал за мной, подумал, что я дефективный, ругающийся сам с собой.
- Ладно, не кипятись, - попытался урезонить меня Андрюха. - Есть какая-то возможность выдернуть нашего клиента "из-под стражи"?
- Есть одна возможность, - сказал я. В моей голове неожиданно вырисовался план, но его надо разыграть как хорошую мелодию, без единой фальши. Только так мы можем выскочить "в цвет".
- Говори, что надо делать?
- Ты можешь предупредить нашего клиента о времени эвакуации?
- Да, у меня связь с человеком, который общается лично с нашим клиентом, минуя телефоны, то есть контроль милиции.
- Хорошо, тогда слушай и запоминай…
Заехав на попутке в поселок Красная Нива, я стоял перед приземистым строением кинотеатра "Ударник". Если ней считать двух небольших магазинов "Галантерея" и "Продукты" и подвальной пивной, кинотеатр был настоящим гигантом массового посещения. Я стоял перед большой рекламной афишей и тщательно изучал ее текст. Фильм "Коммандо", в главной роли Арнольд Шварценеггер.
А через дорогу возле пивной трое мужиков из горла пили крепленое вино. Двое неизвестных мне совхозников в грязной рабочей робе и третий - краснолицый внештатник, в уже знакомой стеганой фуфайке и всклокоченной шапке-ушанке. Бедняга давился дешевым вином, но пил, не желал себя выдавать, хотя его с головой выдали до блеска начищенные ботинки и выглаженные черные брюки.
Идти в кино мне не хотелось, не люблю американские боевики. Но уж очень мне желательно повидаться с главой следопытов. Купив билет на ближайший сеанс, я вошел в фойе кинотеатра.
Мне пришлось подождать несколько минут, прежде чем увидел, как через дорогу в направлении кинотеатра с грациозностью гиппопотама бежит краснощекий филер. Видимо, получил приказ.
Стараясь не привлекать к себе внимания, я прошел в дальний угол фойе, где было написано: "Служебный ход". Тихонечко потянул дверь на себя. В двух шагах от меня оказалась лестница, ведущая наверх, в операторскую будку. Оттуда доносился треск работающего кинопроектора.
Отлично, теперь внештатному "топтуну" придется порыскать в темном зале, пока выяснит, что меня там нет.
Быстро пройдя за лестницу, я попал в узкий темный коридор, в конце которого была видна дверь. Замочек оказался хлипкий, от несильного толчка дверь распахнулась, и я оказался на улице. Теперь следовало на мгновение "засветить" свою фигуру у торца кинотеатра, чтобы клюнул на меня основной из этой компании филеров.
И я не ошибся. Едва я перешел дорогу и скрылся за одним из длинных домов-бараков, как на дорогу выехала темно-синяя "Нива", за рулем сидел мой знакомый младший лейтенант. Вот и подвернулся случай посчитаться за вчерашнее.
Мелькнув между палисадниками, я дал понять своему преследователю, что сейчас машина ему ни к чему. Младший лейтенант оказался "сопливым" в области оперативной работы. Оставив "Ниву" припаркованной возле дома, он опрометью бросился через двор в том направлении, где только что видел меня.
Там-то я его и поджидал, стоя за каким-то сараем. Конечно, следовало бы дать ему в рыло, чтобы впредь он был более осмотрительным, но я поступил гуманнее. Пальцами левой руки я схватил его за горло, а правой сжал пах. В таком положении и самый крутой боец становится податливым, как ягненок. И с ним можно управиться, как с хорошим музыкальным инструментом, главное - знать, когда сдавить или ослабить. Будет петь любым голосом - от хриплого шепота до звенящего фальцета.
Попав в мои объятия, "младшой" вытаращил глаза, что пареный рак. Господа милиционеры не привыкли к такому обхождению. Но, едва узнав мою физиономию, он растерянно улыбнулся.
- Ты мне лыбу здесь не строй, - процедил я сквозь зубы (а как еще должен себя везти крутой проверяющий из Москвы). - Зачем следишь за мной?
- Не понимаю, о чем вы, - глядя мне в глаза и нагло щурясь, произнес младший лейтенант. Я не стал повторять вопрос, просто слегка придавил его детородный агрегат. Мгновенно лицо милиционера исказилось болью, несмотря на морозную погоду, на лбу у него выступили капли пота.
- Я жду, - при этих словах усилил давление.
- Я выполнял приказ, - выдавил из себя младший лейтенант и, почувствовав, как хватка ослабла, добавил: - Больше ничего не скажу.
Дурачок, можно подумать, мне нужны его признания, я и так все знал. Просто хотелось наказать жлобика в погонах. А теперь финальный монолог:
- Что и следовало доказать, - произнес я таким тоном, как будто он мне выдал государственную тайну, за разглашение которой "вышка" будет самым легким приговором.
- Что доказать? - не понял младший, когда я его выпустил из объятий.
- Передашь капитану Колодину, что для оперативной работы в уголовном розыске ты не годишься. В лучшем случае твое место на пульте охраны или в патрульном экипаже. Так и передашь, - сказал я и круто зашагал к дороге. На своем затылке чувствовал упорный взгляд. Эх, не считали бы меня за проверяющего из Министерства внутренних дел, наверное, уже схлопотал бы пулю. Ищи потом труп.
Впрочем, думается мне, в самое ближайшее время у него будет возможность поквитаться. Опять почувствовал запах мертвечины…
На подходе к гостинице "Урал" я увидел джип "Чероки" с темными, тонированными стеклами и екатеринбургскими номерами. "Интересно, кто такие? - мелькнула тревожная мысль. - Неужели конкуренты?"
В холле гостиницы стояли двое кожаных парней. Несмотря на молодость, размерами они были с чемпионов по культуризму, а их физиономии с перебитыми носами и мятыми ушами наглядно показывали, что о мордобое они знали не понаслышке. За стойкой портье я увидел перепуганное лицо девушки. Заметив меня, она слегка кивнула, и двое верзил не спеша двинулись навстречу.
- Глеб Кольцов? - спросил тот, что был ближе.
- Да, - ответил я, лихорадочно соображая, в чем же мой прокол.
- Документы можно взглянуть?
Я показал свое удостоверение, потом добавил, что паспорт у администрации гостиницы. Могли бы удостовериться, пока ждали.
Пропустив это замечание мимо ушей, здоровяк извлек из куртки свое удостоверение и сунул мне его под нос:
- Курьерская служба банка "Норд-инвест-кредит". Нам поручено доставить вам четыре миллиона. Вот деньги. Распишитесь в ведомости. - Он ткнул в графу росписи коротким и толстым, как сарделька, пальцем.
Тут же возле окошка портье я расписался, про себя подумав: "Ничего себе в этом банке курьеры, мальчики на побегушках". Впрочем, дикие времена диктуют свои решения.
Рассовав по карманам пачки с ассигнациями, я смотрел вслед удалявшимся кожаным курткам. Потом взглянул на девицу-портье, она стушевалась, как-никак именно она меня сдала. Хорошо, что все так оказалось. А если бы не так, думаю, тогда бы и ей не повезло.
- Соедини меня с Колодиным, - почти командным тоном произнес я. Девица тут же сняла трубку и набрала номер телефона. Затем трубку протянула мне.
- Слушаю, Колодин.
- Николай, это Глеб, - сообщил я.
- Что-то случилось? - Чувствовалось, как напрягся голос капитана, видимо, до него уже дошло сообщение о провале слежки, и он ожидал скандала. Но вместо этого я сказал:
- Только что получил перевод из Москвы. Нужно рассчитаться, знаешь, как говорится, "раздать долги - наполовину разбогатеть".
- С этим можно не торопиться, - все еще ожидая подвоха с моей стороны, осторожно ответил Колодин.
- И второе. - Небольшая пауза, пусть помучается капитан в ожидании следующей фразы. - Мне хотелось бы дать торжественный ужин в честь моих новых друзей: тебя, Сереги и Шурика. Завтра вечером вы свободны?
- В любом случае освободимся, - нервно смеясь, пообещал Николай.
- Тогда прошу в шесть вечера в ресторан "Золотая гора". Посидим в мужской компании, поужинаем, повеселимся. Съездим, куда в прошлый раз собирались.
- Обязательно, - хихикнул Колодин, потом решительно произнес: - Думаю, нам не мешало бы и поговорить.
- Конечно, - согласился я. - Вот завтра и поговорим.
Я вернул трубку девушке, в доказательство нашего примирения подмигнул ей, взял ключ и не спеша поднялся по лестнице в свой номер.
Утро началось с душа и плотного завтрака в гостиничном ресторане. Сегодня я должен быть в форме до самого вечера, а вечером? Впрочем, до начала банкета еще восемь часов, надо все подготовить.
Спустившись в холл, за стойкой портье я обнаружил уже знакомую мне Ирочку.
- Доброе утро, - поздоровался я с девушкой, потом добавил без всякого перехода: - Вызовите мне такси, пожалуйста. - Нужно же поддерживать убеждение, что я большая московская шишка. Ирочка от удивления открыла рот, но тут же спохватилась и стала куда-то звонить.
- Такси будет через несколько минут, - наконец услышал я, милостиво кивнув головой.
Бледно-лимонная "Волга" с оранжевым козырьком, скрипнув тормозами, остановилась перед парадным входом в гостиницу. Я вышел из холла. Спустившись по ступенькам, открыл дверцу автомобиля и взгромоздился на сиденье, рядом с водителем.
- Ресторан "Золотая гора", - произнес я командным тоном. Водитель, плотно сбитый дядька лет пятидесяти, только крякнул, по-видимому, предупрежденный о необычном пассажире, повернул ключ зажигания и переключил скорость.
Судя по архитектуре, ресторан был новым и по здешним меркам должен быть наиболее фешенебельным. "Золотую гору" я приметил, когда прогуливался по городу. Но главное достоинство ресторана - он находится в одном квартале от Царского Села, и грех было этим не воспользоваться.
За пятнадцать минут мы добрались до ресторана, я открыл дверцу и, выбравшись наружу, бросил шоферу:
- Счетчик не выключай. Жди. Скоро вернусь.
Фойе было отделано темно-красным бархатом со вставками из золотой парчи, что, наверное, должно было символизировать название ресторана.
Едва я перешагнул порог, на пути встал непробиваемой стеной швейцар. Конечно же, золотые галуны, блестящие пуговицы, лакированный околышек фуражки. Только, в отличие от "Урала", в этом заведении был не дряхлый старик, а настоящий цербер, судя по широким плечам и прямой спине, в прошлом кадровый военный.
- Куда? - рявкнул на меня цербер. - Ресторан закрыт еще.
- Я хочу заказать ужин, - ответил я.
- Приходите позже, сейчас нет никого из руководства, - бесстрастно ответил швейцар.
- А может, все-таки кто-то есть? - не сдавался я.
- Ты сам уйдешь или тебе помочь?
Недвусмысленное предложение следовало рассматривать как явную угрозу. А это было уже интересно. Но я не успел ничего ответить церберу, как в фойе буквально вбежал маленький человечек. На вид ему было за пятьдесят, длинные седые волосы, аккуратный выглаженный темно-синий смокинг, белоснежная батистовая рубашка и синяя бабочка с золотистыми вкраплениями.
- Доброе утро, - весело поздоровался подбежавший и тут же, как бы незаметно, дал отмашку швейцару, дескать, пали отсюда.
- Управляющий этого заведения Эдуард Рабинович, - представился человечек, протягивая мне маленькую узкую ладонь.
- Глеб Кольцов, - ответил я, пожимая руку управляющего. Судя по раболепствующему взгляду, его только что предупредили обо мне. - Я хочу заказать отдельный кабинет на сегодняшний вечер.
- Сколько будет персон? - поинтересовался управляющий.
- Я и трое друзей. Мы хотим у вас поужинать и хорошо отдохнуть. Это возможно?
- Вполне. Больше того, я вам скажу, если где и отдыхать в этом городе, то только в "Золотой горе". Это же уральский "Максим". Между прочим, я и наш шеф-повар раньше работали в Свердловске, в одном фешенебельном заведении, где бывал Сам. - Рабинович вознес глаза к потолку. - Но это в бытность, когда он был еще только первым человеком в нашей области. Так вот, нашей кухней и нашим обслуживанием был всегда доволен.
Естественно, после такой рекламы кто же не захочет, чтобы его обслуживал персонал, который удовлетворял желания Самого.
Мы прошли в большой зал, рассчитанный едва ли не на полсотни столиков, и я получил право выбора отдельного кабинета. И выбрал небольшой кабинет возле эстрады: за шумом музыки не будет слышен шум борьбы. А что будет борьба, я не сомневался. Просто без этого не обойтись.
Потом мы обсуждали меню, управляющий был само внимание и обходительность. Советовал и даже уговаривал, объясняя это любовью к своей работе и симпатией к тем, кого обслуживает. Я как бы ненароком заглянул в прайс-лист: цены блюд, которые я, по совету управляющего, заказывал, были фантастическими.
Впрочем, получив от меня миллион задатка, уважаемый менеджер вряд ли остаток денег получит с моих милицейских друзей, так что неизвестно, кто кого обманул.
То же самое такси доставило меня обратно к гостинице, я заплатил водителю по счетчику и дал сверх того на "чай", потом сказал:
- Если хочешь еще заработать, приезжай к гостинице в половине шестого. Не можешь, говори сейчас, найду другого.
- Не надо другого, - поспешно проговорил водила. - Я буду.
В номере я разделся и завалился на кровать, нужно было выспаться: неизвестно, как дальше ляжет карта и когда мне снова удастся поспать.
Сон не шел, пришлось применить хитрость. Подняв глаза под веками ко лбу, я начал медленно считать. Один, два, три, пять, десять, пятьдесят, сто. Где-то на второй сотне мозг мой затуманился и рухнул в черную бездну…
Проснулся я через три часа, полностью разбитый и ничего не соображающий, отучился днем спать. Поднявшись с постели, широко зевнул, затем потянулся к сигаретам, лежащим на журнальном столике. Закурил, еще раз зевнул, ну вот и все, мысли вошли в привычное русло. Сегодня нам придется решиться на эвакуацию клиента из славного уральского городка.
Я взглянул на часы: без четверти четыре, в запасе немногим более полутора часов. Взяв футляр с бритвенными принадлежностями, я отправился в ванную. Следовало сбрить щетину, к тому же в футляре лежала конвалюта с антиалкогольными таблетками. Маленькие бусинки желтого цвета, изготовленные английскими фармацевтами, обладали колоссальной силой, на шесть часов нейтрализовывали алкоголь в крови, притом любое количество. Анализируя поведение "друга" Колодина во время нашего загула в здешнем ресторане, становится ясно, что капитан тоже пользовался подобным препаратом. Что ж, теперь моя очередь.
В нагрудный карман рубахи под свитер я сунул коробку с ретранслятором, микрофон и наушники положил в карман брюк, туда же упрятал таблетки. Теперь я был готов к нашей акции, главное, чтобы Андрюха не подвел…
Ровно в полшестого я спустился в холл, такси стояло перед входом в гостиницу. Но прежде чем выйти, я обратился к сидящей дежурной:
- Ирочка, - я ослепил девицу улыбкой, достойной самого Фернанделя, - у меня к вам есть просьбочка.
- Да-да, слушаю вас внимательно, - прощебетала девица, едва ли не наполовину высунувшись из окошка своей кабинки.
- Мне придется уехать завтра. За номер я заплачу еще за три дня. Но паспорт мне нужен сегодня.