Это был явный намек на взятку, девушка задумалась. С одной стороны, отдать паспорт было нарушением инструкции, но с другой - ей предлагались наличные деньги. Теперь уже забыли, что такое "нет мест" и подношения за свободный номер.
Достав из бумажника несколько купюр, я выложил их перед девушкой.
Короткое размышление, и деньги исчезают за стойкой портье, а на их месте появляется краснокожая паспортина. Сунув паспорт в нагрудный карман, я направился к выходу, где ждало зеленоглазое такси.
Конечно, Ирина могла сообщить Колодину о моей просьбе. Учитывая их отношения, скорее всего она так и поступит, но это уже не имеет никакого значения.
- В "Золотую гору", - садясь в машину, сказал я. Водила привычно надавил на педаль газа. Несмотря на то, что на город опустилась северная ночь, было светло, уличные фонари исправно освещали улицы. Тоже плюс…
Ресторан "Золотая гора" горел всеми цветами радуги, как и положено фешенебельному заведению. Таксистская "Волга" остановилась в нескольких метрах от ресторана. Я снова щедро расплатился с молчаливым водилой. Спрятав деньги он спросил:
- Когда за вами заехать?
- Приезжать не стоит, - отмахнулся я, - меня друзья отвезут.
Холл был ярко освещен, аппликации из золотой парчи, казавшиеся мне раньше просто налепными, на самом деле были изображением золотых россыпей. Под лучами неоновой подсветки парча сверкала настоящим золотом.
Возле работающей раздевалки медленно курсировал, к пиратский адмирал, здоровяк швейцар. А в самой раздевалке стояла солидная дама с ярко накрашенными губами, бюстом, от которого трещал модный велюровый пиджак, и копной золотых волос на голове. Протягивая ей свою куртку, я подумал: "Интересно, это она выкрасилась под цвет холла или ее сюда пригласили работать из-за этих волос?" Но, увидев огромное количество превосходных мехов, собольих манто, песцовых и лисьих черно-бурых шуб, висящих на вешалках, я забыл, о чем думал.
- Пройдете в кабинет или подождете друзей здесь? - Около меня возник управляющий.
- Нет, покурю, - доставая сигареты, ответил я. Черт, в пачке оставалось три сигареты. Хорошо, что в "Блейзере" еще пачка есть.
Следователь Варган и майор Лигостаев появились вместе без опоздания, когда стрелки часов показывали восемнадцать ноль-ноль. На Александре вместо прокурорского кителя был добротный костюм в косую полоску, он был тщательно выбрит, и от него разило дорогим парфюмом. Начальник отдела по борьбе с экономическими преступлениями находился в приличном подпитии.
- Не пора ли нам к столу?
- Николай не приехал, - возразил я.
- А он еще не скоро появится, - недовольно буркнул Лигостаев, доставая из кармана брюк пачку сигарет. - Хрохмин вызвал его к себе, наверное, пистонить будет. А то Колька набрал на себя обязанностей от начальника ППС до зама по воспитательной части. Ну, прямо местный кардинал Ришелье, тоже мне провинциальный интриган.
- Прикуси язык, Сергей, - оборвал его следователь. Ясненько, майор ляпнул лишнее.
К общему удивлению, Колодин появился через пять минут, он был, как всегда, весел и благоухал похлеще Варгина, только вот под глазами образовались черные круги, первый признак переутомления.
- А я думал, ты у шефа застрял до утра, - крякнул Лигостаев.
- Нет, сегодня повезло, - отмахнулся весело капитан. - Владимир Леонидович сам спешил на торжество, поэтому и совещание было урезано до минимума. А кстати, вот и он.
К центральному входу подъехала черная "Волга", из нее выбрались трое мужчин. Один высокий, широкоплечий, в длинном кожаном пальто и черной широкополой шляпе. Другой - среднего роста, в элегантном пальто с поднятым воротником и фуражке типа гимназической, в народе прорванной "жириновкой". Оба в расцвете лет, возраст чуть более сорока. Третий - полноватый старик, опирающийся на ажурную трость, - был в тяжелом зимнем пальто и шапке из норки.
- Вся королевская рать пожаловала на смотрины, - прыснул Лигостаев.
- Заткнись, - ткнул его в бок кулаком Варгин.
- А кто это? - спросил я, чувствуя, что разворошил, сам того не желая, не улей с трудолюбивыми пчелами, а змеиный клубок. И мне вряд ли это сойдет просто так, как моему предшественнику Хлестакову.
- Это наше руководство, - начал объяснять мне Колодин. - Вон тот старичок - здешний голова, или, как сейчас говорят, мэр Андрей Анатольевич Кузнецов, сидит на этом: месте со времен Хрущева, всех устраивает. Мужик в "жириновке" - районный прокурор Игорь Иванович Олейников. А в кожаном плаще - наш с Серегой шеф, полковник Хрохмин Владимир Леонидович.
- Добрейшей души человек, - хмыкнул снова Лигостаев, - недаром его чеченцы называли Гестапо.
- Да заткнись ты, - по-змеиному зашипел следователь.
Руководящая троица вошла в холл через распахнутую швейцаром дверь и чинно проследовала мимо нас к раздевалке. Кивая своим подчиненным, они ненароком рассматривали меня. В свою очередь, я обратил внимание на милицейского полковника; здоровенный дядька, под два метра ростом, косая сажень в плечах. Сняв шляпу, он продемонстрировал короткую стрижку и залысины на высоком лбу. А скинув плащ, оказался в милицейской форме, перетянутый ремнями портупеи, брюки заправлены в начищенные до блеска хромовые сапоги. Форма сидела на нем как влитая, еще бы перекрасить ее в черный цвет и нацепить красную повязку с пауком свастики - вылитый гестаповец.
- Крепкий дядя, - невольно вырвалось у меня.
- Бывший чемпион союзного МВД по рукопашному бою в тяжелом весе, - не без гордости сообщил мне Колодин. По-видимому, шеф был его кумиром.
- Ну мы все-таки за стол сядем или нет? - пробормотал! майор Лигостаев.
- Конечно, прошу. - Я указал рукой в направлении зала, где только что мелькнули спины местных тузов. Николай, немного приотстал от них и, оказавшись рядом со мной, негромко произнес:
- Прошу прощения за вчерашний инцидент. Думаю, это происшествие не помешает поговорить серьезно.
- Во-первых, никакого инцидента не было, - с усмешкой сказал я. - Мне самому было приятно тряхнуть стариной, вычислить всех ваших "топтунов". А во-вторых, поговорить действительно надо, но не сейчас. Не стоит превращать приятное общение в производственное совещание.
- Хорошо, поговорим завтра, - согласно кивнул Николай. Ирина ему ничего не сообщила о паспорте. Еще один балл в мою пользу…
В отдельном кабинете был сервирован стол в лучших ресторанных традициях. Я был поражен, увидев такое изобилие и такую сервировку в этой глуши.
Круглый стол был застлан белоснежной скатертью, в центре стоял большой хрустальный штоф с водкой, рядом две пол-литровые бутылки боржоми с яркими этикетками, возле них - большое серебряное блюдо со слоеными пирожками, начиненными красной и черной икрой. На другом блюде лежали "завертыши" из ветчины, начиненные маслинами и дольками свежего помидора. Каждый из "завертышей" был проткнут деревянной шпажкой, вершину которой украшала долька лимона. Кроме этого, был осетровый балык, украшенный креветочными хвостами и ягодами калины. По другую сторону стола помещалось еще одно большое блюдо, на нем был выложен натюрморт из цитрусовых, в центре которого возвышался королевский ананас. Салаты из крабов и кальмаров красовались в хрустальных пиалах, фарфоровые тарелки с серебряными приборами ютились, как бедные родственники. Чувствовалась марка фирмы…
- Ничего себе, - присвистнул Варгин.
- Я смотрю, Глеб, ты привык к обслуживанию по высшему разряду, - улыбнулся Колодин, потом одобрительно добавил: - Ну-ну, приучай нас к красивой жизни. Еще пару лет - и мы здесь заживем, как в Москве.
Я ничего не успел ответить, меня перебил начинающий трезветь Лигостаев:
- К черту лирику, давайте к столу.
Все уселись за стол, а майор, ухватив штоф, стал наполнять наши рюмки. Судя по его торопливости, и сегодня глава отдела экономических преступлений решил напиться до поросячьего визга, ну что ж, тоже неплохо - "минус один".
- Выпьем за дружбу, - поднял свою рюмку Колодин. Мы чокнулись, выпили.
Все повторилось, как на видеокассете: те же тосты, те же рассуждения о законе и порядке. Чувствовалось, как эти представители власти кичатся своей силой здесь, в этом городе.
По-видимому, приняв меня за "своего", хотели подвести под свой милицейский беспредел моральную основу.
Время шло, первый штоф сменил второй. Лигостаев со всем скис и вяло крутил вилкой по пустой тарелке. Варгин откинулся на спинку кресла, погладил набитый живот и тяжело вздохнул:
- Уф, кажется, переел! Теперь надо перекурить.
- Неплохая мысль, - кивнул Колодин, вынул из кармана пачку "Мальборо" и предложил всем. Мы со следователем взяли по сигарете. Я достал зажигалку, закурили. Закрыв позолоченную крышку, положил ее возле себя и незаметно глянул на часы. До начала задуманной мной операции оставалось десять минут.
- Сейчас бы хорошую "матрешку" - и на боковую. - Варгин явно находился в романтическом настроении. Расслабившись, он хотел сейчас всех удовольствий жизни. Тоже неплохо, расслабленный человек - легкая жертва. Оставался начальник патрульно-постовой службы и по совместительству местного УТЮ. Супермен был опасным противником, но и для него я кое-что придумал.
- Рано "матрешек" укладывать на боковую, - нарочито весело проговорил я, - еще горячее не подавали.
- А что на горячее? - поспешно спросил Варгин, следователь прокуратуры явно грешил чревоугодием.
- Шашлык из осетрины и плов с мидиями.
- О боже… - вырвалось из уст следователя, но закончить он не успел, на сцене загремела музыка, и дородная дама в стрижке "под мальчика", в длинном темно-синем платье, подняв ко рту черный микрофон, заголосила:
Возьми свирель мою волшебную,
Возьми на радость, возьми на грусть…
По-моему, она даже попыталась показать, как надо правильно брать "волшебную свирель". Телеса певицы колыхались в такт песне.
- Как крошка? - спросил меня Варгин, облизав влалажные губы.
- Боюсь, на этот горошек у меня майонеза не хватит, - отшутился я. Недоставало еще, чтобы сюда притащили любительницу игры на свирели. Оценив мою шутку, все засмеялись, от смеха у совершенно пьяного Лигостаева началась икота.
Колодин налил в стакан минеральной воды, протянул его майору, тот одним глотком осушил стакан, но икать не перестал.
- Задержи дыхание, - посоветовал тогда Колодин. Несмотря на то, что мы прилично выпили, Николай держал себя в форме.
Капитан хотел еще что-то посоветовать икающему майору, но тут открылась дверь, в кабинет вошла официантка и обратилась к нему:
- Николай Николаевич, вас к телефону.
- Что там еще приключилось? - недовольно буркнул Колодин, вставая со своего кресла. Потом посмотрел на нас: - Я сейчас вернусь.
Итак, стрелка хронометра побежала. Сколько у меня времени? Андрюха задержит у телефона Колодина минут на пять. Надо поторапливаться.
Музыканты играли попурри из последних шлягеров, музыка гремела под сводами зала. Лигостаев продолжал утробно икать, а Варгин ковырялся зубочисткой во рту.
- Саня, чего ты так разыкался? - Я поднялся из своего кресла и, пройдя за спиной следователя, подошел к смотровому окну, дернув за шнурок, занавесил его ширмой. Теперь, не опасаясь посторонних глаз, можно было приступить к кульминации банкета.
- Надо что-то делать, Саня. - Я подошел к майору, обнял его левой рукой и большим пальцем надавил на сонную артерию, перекрывая доступ обогащенной кислородом крови в мозг. Несколько минут - и голова Лигостаева безвольно упала в пустую тарелку.
- Ты что делаешь, гад? - вскричал Варгин, пытаясь подняться из удобного кресла. Но слишком он был расслабленный и наевшийся, а потому замешкался. Развернув вполоборота свой корпус, я ухватил из серебряного блюда огромный бледно-коричневый ананас за зеленый "чуб" и, подняв его вверх, изо всей силы обрушил на голову поднимающегося следователя. Хлопок удара, и сочная желтая мякоть брызнула во все стороны. Варгин рухнул обратно в кресло, вытянув ноги и запрокинув голову, к макушке прилип зеленый "чуб" ананаса.
Дверь отворилась, и вошел Колодин. Увидев вырубленных дружков, он спросил:
- Что случилось?
- Да как-то внезапно подрались. И вроде не из-за чего между ними ссора началась. - Я молол какую-то белиберду, приближаясь к капитану. (Не хватало, чтобы он сейчас извлек из под пиджака свой "Макаров". Тогда мне труба.)
- Подрались? - переспросил Николай, его лоб сморщился, а я уже достаточно приблизился. Вскинув руку, нанес мощный удар в челюсть. Таким ударом можно было свалить быка, но человек не бык. Тем более тренированный человек. У Колодина была великолепная реакция, он дернул головой, и мой кулак едва зацепил его скулу. Колодин тут же вскинул кулак к лицу, готовый к новой атаке. В его стойке легко угадывался классный боксер.
"Вот черт, - мелькнуло у меня в голове, - еще не хватало устроить здесь спарринг. В противном случае мне светит очень долгий срок. Хотя, по здешним неписаным законам, я вряд ли доживу до суда".
Мои раздумья длились десятую долю секунды, как и воспоминания об инструкторе рукопашного боя в школе КГБ. Невысокого роста дяденька с лицом тракториста-пьяницы говорил: "В рукопашной схватке самый опасный противник - это классический боксер. Во-первых, он хорошо держит удар и сам может бить классно, а во-вторых, у боксера великолепное чувство дистанции. Но есть и слабые места. Молотобойцы сильны до пояса, а ниже бить - правилами запрещено… Для рукопашников правил не существует".
Я атаковал, первым сделав обманное движение правой рукой, и носком левого ботинка влепил ему в пах. Николай замер на выдохе и стал медленно оседать. Его нижнюю челюсть я "поймал" ударом колена. Удар был настолько сильным, что отбросил капитана к стене, где он рухнул, раскинув руки. Чистый нокаут.
Пригладив волосы, я вышел из кабинета и плотно прикрыл за собой дверь. Пройдя через зал, остановился возле маленького менеджера.
- Что-то я, кажется, перебрал, - пробормотал я, пытаясь изобразить вдрызг пьяного, благо запах от меня шел приличный.
- Бывает, - философски заметил Рабинович.
- Пока там мои друзья решают свои проблемы, пойду прогуляюсь, подышу, так сказать, озоном.
- Тоже правильно, - утвердительно кивнул управляющий, а потом спросил: - Когда горячее подавать?
- Когда я приду. И не мешайте моим друзьям. Они очень нервные.
- Мы их хорошо знаем, - бросил мне вслед Рабинович.
Дородная гардеробщица выдала мою куртку, а швейцар отворил передо мной дверь. Играя до конца роль пьяного, я милостиво похлопал швейцара по щеке и пробормотал:
- Скоро вернусь, жди.
Качаясь из стороны в сторону, я вышел на улицу. Мороз покрепчал, и ветер поднялся, надо бы шапочку надеть, но нельзя, швейцар, сволочь, смотрит вслед. Я пьяный, а пьяному море по колено. Наконец свернул за угол, все, можно идти нормально. Я ускорил шаг, через несколько метров заметил стоящий у обочины наш "Шевроле". За рулем сидел Акулов и курил сигарету, и тут я вспомнил, что забыл зажигалку на столике в ресторане, жаль, хороший был трофей. Но, как говорится, бог дал, бог взял.
Рывком открыв дверь, я опустился на сиденье рядом с водителем.
- Здорово, братан, - обрадовался моему появлению Андрюха.
- Здорово, здорово, - кивнул я.
Мой партнер, унюхав запах водки, недовольно повел носом и строго спросил:
- Ты что, водки натрескался?
- Водку пил, - признался я честно, - но мне она по барабану. Принял перед застольем нейтрализатор.
- А-а. Ну как там все прошло, нормально?
- Нормально будет в Москве, когда станем подбивать бабки. А сейчас поехали…
Проскочив несколько домов и объехав Караульный курган, мы заехали на территорию "Царского Села", залитого ярким светом фонарей.
- Туши фары, - приказал я Акулову, - а теперь давай вперед, тихонечко, на цыпочках.
"Шевроле" едва не полз, Андрюха, по-настоящему классный водила, даже на этих освещенных улицах находил тень и укрывал ею машину.
Наконец мы выехали к милицейской башне напротив виллы вице-мэра. Особняк городского чиновника был темным и казался умершим. А свет уличных фонарей был направлен на усадьбу Картунова, из чего создавалась ассоциация с тюремным двором.
- Да, серьезно они за него взялись, - задумчиво проговорил мой напарник. Видимо, ему самому уже не нравилось предстоящее мероприятие. И все же деньги были поставлены не шуточные. И после того, как я хорошо познакомился с местными "хозяевами жизни", готов рискнуть.
Уже десять минут мы сидели в засаде, Акулов понемногу начинал мандражировать, его тонкие музыкальные пальцы барабанили по рулю. Наконец он не выдержал:
- Чего мы еще ждем?
- Подожди минутку.
Нигде не было видно патрульного "уазика", значит, на маршруте. Действительно, через две минуты показалась милицейская машина. Судя по направлению, они были на длинном маршруте. Сейчас пойдут по короткому, следовательно, у нас двадцать минут вместо сорока. Едва "УАЗ" скрылся за поворотом, я выбрался и, прежде чем закрыть дверь, сказал:
- Значит, так, Андрюха, как только я войду в башню, засекай две минуты, потом поезжай за клиентом. Времени в обрез, понял?
- Да, - буркнул Андрюха, потирая кончик носа. Явные признаки мандража, но это хорошие признаки: бойцовый пес перед дракой дрожит не от страха - от возбуждения.
Я перебежал через дорогу и тут вспомнил, что допустил две промашки. Не забрал у Андрюхи свой "макар" и не выяснил, сколько ментов дежурит в этой башне. Впрочем, в таком помещении вряд ли уместятся четверо, если даже четверо, то они вряд ли там смогут развернуться или вовремя извлечь оружие. Возвращаться - плохая примета, поэтому я положился на авось. Потянув на себя толстую деревянную дверь, обитую оцинкованным железом, я оказался в темном коридоре. Грязная тусклая лампочка освещала металлическую лестницу, ведущую наверх. Взявшись за поручень, я стал медленно подниматься. Как ни старался не шуметь, ничего не получилось. Уже перед самой дверью, закрывающей вход в кабину, все-таки зацепился за торчащую из пола скобу, и тут вся лестница заходила ходуном.
Дверь операторской раскрылась, и я лицом к лицу столкнулся с моим недавним преследователем. Передо мной, открыв рот от удивления, стоял младший лейтенант. Я сам был ошарашен и потому отреагировал улыбкой от уха до уха, как счастливый олигофрен.
- Что вам здесь надо? - наконец, сглотнув ком, спросил милиционер.
- Капитан Колодин все же внял моим пожеланиям, - проговорил я, делая шаг вперед. Младший лейтенант немного отступил, пропуская меня внутрь.
В кабинете было более чем скромно. У глухой стены стояла скамья, сколоченная из грубых досок, видимо, для гостей из патрульной машины. Две табуретки, электрокамин, у окна стол, на нем чайник и черный прямоугольник портативной рации. В дальнем углу на табурете сидел краснощекий сержант и, ничего не понимая, пялился на меня. У обоих только табельные пистолеты в застегнутых кобурах. "Ну что я, с двумя колхозниками не справлюсь"?