Четыре легковых автомобиля стремительно догоняли такси, но не просто догоняли, а, мешая друг другу, лавировали в потоке, терлись боками и пытались вырваться вперед. Ближе других находился светлый "Форд", за рулем сидел Сашка и отчаянно махал ему рукой.
– Мать твою! – прошептал майор, – этого еще не хватало…
– Что случилось? – насторожилась девушка и тоже посмотрела назад.
– За нами опять хвост, а Оська пытается его отсечь. Или увести за собой.
– Как он тут очутился?!
– Не знаю. Может, случайно увидел. Не знаю Ирочка! Да и не это сейчас главное. Видишь серый "бумер"?
– Вижу.
– О нем я тебе и рассказывал. Тот самый, что вез охрану и сопровождал "Мерседес" из Института до виллы. Да вон и "Мерс" на два корпуса сзади. А следом еще какая-то тачка…
– Понятно. Значит, это ребята из "Урана". Плохо дело.
Тем временем "BMW" сумел вырваться вперед и старался оттеснить Сашку к обочине. Вторая машина атаковала его сзади, нанося удары под углом в корму и сбивая с курса.
Артур покосился на таксиста. Мужик средних лет скорости не снижал, аккуратно следил за дорогой, но и успевал поглядывать назад – даже поправил зеркало заднего вида. Происходящее сзади определенно его насторожило, однако пока хвататься за трубку радиотелефона и сообщать в полицию он не спешил.
Пистолет Дорохов отдал Оське – роль подсадной утки виделась более опасной. И, дабы не искушать судьбу, Артур подался к проему между передними креслами.
– Что ты собираешься делать? – вцепилась в плечо девушка.
– Хочу сесть за руль и помочь другу, – зашептал тот, пытаясь освободиться от цепкой хватки.
Но Арбатова не отступала:
– А ты уверен, что за нами едет только три машины?! Ты понимаешь, что уже подняты на ноги все спецслужбы и в нашем распоряжении осталось всего несколько минут?! Ты соображаешь, что если повяжут всех троих, то важнейшая информация сгинет вместе с нами?!
Дорохов в замешательстве посмотрел назад…
Конечно же, она была права. Но там – в нескольких метрах, за их безопасность, а возможно и жизни, сражался лучший друг.
"Форду" снова удалось опередить "бумер". Бока и крылья обоих были помяты. Гонка продолжалась…
Осишвили, улучая момент в напряженной борьбе, снова махал приятелю. И теперь майор понимал эти знаки: его приятель – везунчик Сашка, мыслил в унисон с Арбатовой и, жертвуя собой, настойчиво просил свернуть с широкой трассы.
– Скажи ему, что мы передумали ехать по тому адресу, – велел майор севшим голосом. – Пусть поворачивает вправо – в ближайший проулок и возвращается в центр.
Девушка повторила просьбу по-английски; водитель кивнул…
Ближайшая улочка оказалась узкой – едва разъехаться двум машинам. Тем и воспользовался Александр: нырнув следом, сбросил скорость и повел "Форд" посередине, не давая возможности себя обогнать.
– Они не будут стрелять, – отрешенно прошептали бледные губы Ирины, когда Сашкин автомобиль остался далеко позади за одним из поворотов. – Мы все нужны им живые. Все…
– Помню я эти заповеди, – мрачно откликнулся Артур. – Смерть агента – провал любой контрразведки.
А спустя пару минут похлопал мужика по плечу и, бросив на переднее сиденье крупную купюру, знаком попросил остановиться…
Стоило старому "Опелю" с обескураженным таксистом юркнуть за угол, как Дорохов поспешил остановить другую машину.
– Куда? – приглушенно спросила девушка, усаживаясь на заднем сиденье.
– В центр, – сказал молодой человек. – И как можно быстрее.
Она озвучила водителю направление; автомобиль плавно тронул, на ближайшем перекрестке подвернул на северо-запад и скоро влился в плотный поток своих собратьев, двигавшихся по артериям посыпавшегося города…
В центре парочка прошла несколько сотен метров пешком и снова остановила такси.
– Кефар Галлим, – коротко обозначил Артур цель.
Справа замелькали пустынные пляжи, слева прибрежные кварталы. Спустя четверть часа шоссе разделилось на две трассы: одна повторяла очертания берега, другая шла параллельно, но в километре от моря.
Дорохов с Арбатовой избегали лишних разговоров. В такой аховой ситуации лучше помолчать и не выдавать своего происхождения. Эмигрантов из России на Святой земле более миллиона, и кто знает – вдруг очередная случайность сыграет роковую роль?…
Добравшись до южной окраины Хайфы, они рассчитались за поездку, завернули в придорожное кафе возле заправочной станции, сели под зонт углового столика и заказали кофе. Движение на трассе радовало интенсивностью, но маячить на обочине и голосовать не хотелось.
– С копированием файлов не получилось, но нам нужно разделиться, – шепнул Артур, прикуривая сигарету.
Девушка кивнула. Со времен парижской эпопеи она вообще с ним не спорила, когда та или иная операция вдруг выбивалась из русла продуманного плана и принимала характер сумасшедшего экспромта. С покорным спокойствием она наблюдала, как тот аккуратно надорвал внутреннюю подкладку куртки, достал и протянул под столом запасной комплект документов. Спрятав его в сумочку, Ирина отдала старый – засвеченный.
– Доберемся порознь до Тель-Авива – там легче затеряться, – выдыхая табачный дым, говорил майор. – Тут недалеко – километров семьдесят. Встретимся в аэропорту – у касс международного терминала, но подходить друг к другу не стоит.
– Хорошо. Но прямым рейсом в Россию лететь нельзя.
– Согласен. Эти рейсы уже пасут спецслужбы. Возьми билет на ближайший самолет до Ларнаки, я – на следующий.
Он расплатился за кофе; подождал, пока официант исчезнет и, тихо продолжил:
– В Ларнаке подожди меня в аэропорту – в мини-баре на втором этаже. Договорились? А теперь посмотри влево.
Она сделала маленький глоток обжигающего напитка и осторожно оглянулась…
– Видишь серебристый "Ниссан" у второй колонки?
– Да.
– Он только что свернул с трассы. Ехал на юг. За рулем тщедушный еврейчик лет под шестьдесят.
Ирина снова кивнула.
– Отличный вариант, – подбадривающее улыбнулся Дорохов. – Иди, Ира. Попросишь еврейчика подбросить до Кесарии – он не откажет. Кесария – это треть пути до Тель-Авива. Там пересядешь на другую машину, а в Тель-Авиве возьмешь такси…
– Натания, – нагнувшись к открытому окну, назвал Артур пункт назначения.
Водила отвечать не спешил – видно, ехал не далеко или, распознав не бедного туриста, набивал за поездку цену.
Тогда в ход пошел последний и самый безотказный аргумент – в руке потенциального пассажира появились несколько сотенных купюр. Это без лишних слов решило дело, и скоро встающее из-за горизонта солнце светило в левый угол лобового стекла…
Дорога огибала небольшой городок Натания слева; справа пестрели засеянные поля и мелькали крохотные деревушки. Завидев у обочины кемпинг, майор попросил остановиться и попрощался с молчаливым водителем. А, оказавшись на территории кемпинга, первым делом пошел к небольшому домику, над входом в который висела надпись на русском – "Шашлык".
Хозяева точно были из России – никто из них не вышел навстречу нырнувшему под брезентовый навес посетителю; никто не отреагировал на стук монетой по металлическому подносу.
"Узнаю наших", – почесал подбородок майор и шагнул к дымившему за кромкой навеса мангалу. Над тлеющими углями томились и доходили до готовности грудки индейки; под метровой трубой дымохода горело несколько поленьев.
Он вынул из кармана комплекты старых документов и сунул их в огонь. Затем выхватил лучинку и запалил от нее сигарету…
– Шоб ви знали – птица скоро будет готова, – послышался низкий женский голос.
Дорохов обернулся. К высокому столу с кофеваркой подошла дородная женщина в фартуке.
Показав на стоявший позади холодильник со стеклянной дверцей, он протянул деньги:
– Cola. Cold cola.
Забрав ледяную бутылочку, сухо кивнул и направился к трассе.
По пути опять заглянул в мангал. От стопки документов остались тонкие переливающиеся багровыми всполохами кусочки пепла…
* * *
Он осторожно всматривался в каждого, кто вместе с ним регистрировал билеты или находился поблизости от зоны контроля. Поведение пассажиров и провожающих было обычно; лица сосредоточены и серьезны. "Все нормально. Все путем, – подбадривал он сам себя, – "Уран" не стол велика, чтобы умудриться перекрыть каждый из аэропортов Земли обетованной. Разве что к этому делу подключится вся контрразведка Израиля…"
При посадке его вниманием завладели трое мужчин в штатском, стоящих чуть поодаль от последнего рубежа из сотрудников авиакомпании. Троица подошла и заняла позицию для наблюдения внезапно, когда некоторые из пассажиров уже просочились в узкую галерею, ведущую к посадочным рукавам.
"Ребята, несомненно, из спецслужб. Это написано на их ушлых рожах люминесцентной краской, – мрачно размышлял майор, медленно продвигаясь к стойке. – Что ж делать-то?… Незаметно свалить и рвануть в другой город? Или ждать, пока опознают и арестуют?…"
Однако вскоре он заметил одну особенность: мужики в основном посматривали на женщин, явно сверяя их внешность с чьим-то изображением на небольшом листке бумаги. Листок держал тот, что стоял в центре и был, по-видимому, старшим в компании.
"Похоже, ищут Ирину, – предположил Артур и решительно протянул документы миловидной темноглазой барышне: – Ладно, мля, вперед – русские не сдаются!"
Дождавшись снисходительного кивка барышни, он сгреб со стойки билет и шагнул в подкову детектора…
И ничего не произошло. Детектор смолчал – оружия и прочих железяк пассажир с собой не тащил; не выказали каких-либо эмоций и трое хмурых мужчин. Все было спокойно и привычно.
Посадка продолжалась…
Нервы оставались натянутыми до самого взлета. Да что там говорить, Дорохов и после набора лайнером высоты, изредка поглядывал по сторонам в поисках возможных соглядатаев. Хотя прекрасно понимал: опознай его кто-то из той троицы – повязали бы за милую душу прямо там – в узкой галерее. Никто бы его из Израиля не выпустил, и сейчас пришлось бы париться на допросе, отплевываясь кровавыми соплями…
Лишь через два часа – ступив на землю другого государства, он вздохнул полной грудью и слегка расслабился. Разглядев его в толпе входящих в аэровокзал пассажиров, Ирина бросилась навстречу, повисла на шее. Словно разлука длилась много месяцев.
Обнявшись, они так и пошли к центральному выходу. Хотелось перевести дух после многочасовых переживаний, посидеть где-нибудь и, не таясь, в полный голос поговорить…
Парочка остановилась на углу крытого павильона. По-соседству расположилась огромная стоянка для легковых машин; метрах в двухстах к северо-западу пролегала бойкая трасса, а дальше слепило белизной бескрайнее соляное озеро.
– Александру Сергеевичу я уже звонила. Поговорили минут пятнадцать, – рассказывала девушка, – теперь он в курсе последних событий.
– Файлы не отправила?
– Обыскала весь аэровокзал, но доступа в Интернет не нашла.
– Ясно. Значит, информация до цели пока не дошла. А Сашка не звонил?
– Нет…
По всему было видно: молчание Осишвили беспокоило ее не меньше, чем Артура. Еще в Москве троица агентов условилась: в нестандартных ситуациях связь инициирует тот, кто оказывается в эпицентре опасных событий. Звонить же на мобильный телефон ему запрещалось – кто знает, в каких условиях он находится? И не повредит ли ему неурочный звонок?… В последний раз "супруги" видели Александра на узких улочках Нижнего города, когда тот прикрывал на "Форде" их бегство. Шансов уйти от трех мощных машин почти не было. Одного желания здесь не достаточно, требовалась удача. Или чудо.
И они надеялись на это чудо…
* * *
А за час до полуночи Дорохов и Арбатова прощались.
Вестей от Сашки так и не поступило. Зато ближе к вечеру позвонил Александр Сергеевич. Не вдаваясь в подробности, он попросил срочно и любыми путями доставить в Москву добытую информацию…
– Я должен вернуться в Хайфу, – негромко, но решительно сказал Артур за ужином в небольшом ресторанчике на окраине Ларнаки.
Ирина замерла…
Она ждала этих слов и в то же время боялась их больше всего на свете. Вероятно, он принял решение гораздо раньше, и данный разговор все одно должен был состояться – сейчас или перед самым вылетом в Россию. Сейчас даже лучше – в запасе имеется несколько часов, чтобы привыкнуть к мысли: ему снова предстоит отправиться в самое пекло. Туда, где подняты на ноги все спецслужбы, где за его голову уже назначено немалое вознаграждение.
Молодая женщина это понимала, но спорить не стала. Осишвили тоже не бросил бы Дорохова, случись с ним что-то из ряда вон выходящее. Оба служили в спецназе, успели не мало повоевать и знали истинную цену тому, что называлось затертым термином "армейская дружба"…
Спустя пару часов он проводил ее до сектора посадки на рейс 9702 авиакомпании "ВИМ-Авиа". Поцеловав в последний раз, шепнул:
– Не переживай. Мы с Оськой частенько выходили сухими из воды. И на этот раз все получится. Уверен.
Она кивнула. Душившие слезы мешали говорить…
И уже оказавшись в галерее со стенами из толстого зеленоватого стекла, долго смотрела вслед уходившему человеку.
Он обернулся, вскинул правую руку, помахал…
Ладонь Арбатовой в ответ прижалась к холодному стеклу.
Глаза под дрожащими веками затуманились, намокли и растворились в потоке соленой воды…
Глава третья
Израиль; Хайфа
1 июля
Черный "Мерседес" летел по улицам просыпавшейся Хайфы, распугивая громким сигналом попадавшиеся попутные машины. Один из выездов из района Дэния был заблокирован сотрудниками "Урана", значит светлый "Форд" мог проскочить только по второму перекрестку. Туда и неслись два автомобиля…
Стараясь не отстать, следом за "Мерседесом" ехал серый "BMW"; в его салоне находилось четверо вооруженных парней во главе с Ицхаком.
– Быстрее, быстрее! – приговаривал Шимрон, ощупывая наскоро забинтованную голову, – ради таких случаев можно наплевать на правила. Жми!
Покрышки противно визжали на поворотах, в которые "мерс" еле вписывался; летевшие по узким улочкам машины провожали изумленными взглядами редкие прохожие…
А буквально за две минуты до промежуточного финиша стремительной гонки в кармане снова призывно запиликал телефон.
– Слушаю, Натан! – определил он по номеру звонившего.
– Вам нужно поторопиться, шеф! Мне только что звонил один из агентов – он видел светлый "Форд".
– Где он? Куда едет?!
– Автомобиль стоял на углу Allenby и Ben Gurion. Двое пересели из "Форда" в бежевое такси. "Опель". Номера он не разглядел.
– Куда поехало такси?! – взревел Асаф.
– В сторону порта.
– Ясно. Перемещайся в тот район и продолжай проверку гостиниц. У них два варианта дальнейших действий: либо попытаются смотаться из страны, либо залягут на дно. Ищи!!