- То же самое. Сознаюсь, вы не первый мужчина, с которым я обедаю в ресторане, но первый, общение с которым было приятнее, чем дорогая еда.
- Вы издеваетесь? Напрасно, я искренне с вами поделился. Вы ведь тоже, простите, не первая. Но с вами я почему-то смущаюсь и краснею, как мальчишка. Раньше такого не было.
- А вы думаете, что я тоже хожу по улицам и напрашиваюсь в машину к первому встречному? Нет, дорогой мой, я даже сама себе не могу объяснить, зачем вообще к вам подошла и сейчас так глупо себя веду.
- Может, это любовь? - несмело улыбнулся он.
- Ну что мне с вами делать? - вздохнула я, глядя с упреком ему в глаза. - Вы же сейчас все испортите! Какая любовь может быть, если я вас совсем не знаю? И потом, настоящий мужчина должен скрывать свои чувства, иначе он превратится в теленка, которого нужно водить за собой на поводке. Вы спросите меня: мне нужен теленок? И я отвечу: нет, мне нужен мужчина. И вообще, не вводите меня в краску, умоляю! - Я отвернулась, понимая, что несу чепуху, но его слова почему-то задели в моей душе какие-то тонкие струны, и она тоскливо заныла.
- Хорошо, извините меня, - он поднялся. - Идемте, я отвезу вас.
Когда мы сели в машину, припаркованную в переулке, у него в кармане что-то тонко запищало, и он обеспокоенно нахмурился, вытащив небольшой электронный приборчик, выдававший возмущенные трели. Это был не пейджер, как я подумала вначале.
- В чем дело? - спросила я.
- Ничего, сейчас все будет в порядке.
Он поводил приборчиком по салону, и, когда тот уж совсем жалобно заверещал над приборным щитком, до меня наконец дошло. Он искал мой "жучок"! В панике я было собралась уже выскакивать из машины, но туг он удовлетворенно произнес:
- Ага, вот он, голубчик! - И, сунув руку под щиток, извлек оттуда микрофон. - Не волнуйтесь, это не бомба! - засмеялся он, показывая мне, остолбеневшей, мое же имущество. - Просто кое-кто очень интересуется моими делами, вот и суют постоянно эту дрянь то в машину, то в квартиру! - Он осмотрел его. - Ого, это что-то новенькое! Обычно ставили попроще.
Я поблагодарила Бога в лице Родиона, что его "жучки" были с выключателями, а то если бы вся эта орава у меня в сумочке заработала, то прощай веселая жизнь и хорошие заработки - он бы меня наверняка убил прямо здесь, в машине. С трудом придя в себя, я выдавила из себя улыбку и просипела:
- Что это?
- "Жучок" для подслушивания. - И выбросил его в окно, а я мысленно вписала в статью непредвиденных расходов фирмы двести баксов - стоимость этого микрофончика.
- За вами что, следят?
- Можно сказать и так, но вы не обращайте внимания. - Он завел машину.
- То есть как это не обращать? А если меня убьют?
- Но меня ведь не убили до сих пор! - рассмеялся он, выруливая со стоянки. - Просто за мной наблюдают.
- И вы знаете, кто? - допытывалась я, чувствуя, как мурашки бегут по коже.
- Догадываюсь, - нахмурился он, резко рванув с места.
- И давно это у вас?
- Не очень, хотя этот "миноискатель", - он кивнул на свой приборчик, лежащий около магнитолы, - я купил только два месяца назад. Может, было и до этого.
- С вами не соскучишься, уважаемый, - дрогнувшим голосом проговорила я. - Что, интересно, вы такого натворили - украли чужой велосипед?
- Лучше не спрашивайте, все равно не поймете, - поморщился он. - Так, дела давно минувших дней.
- Послушайте, вы не стесняйтесь, скажите мне все. Если вы американский шпион или бандитский авторитет, то я пойму.
- Вы уверены? - серьезно спросил он.
-Конечно. Меня больше интересует внутренний мир человека, а не то, как он вынужден зарабатывать деньги в наше сумасшедшее время.
Он с удивлением и даже с уважением взглянул на меня и произнес:
- Хорошо сказано, черт возьми: вынужден зарабатывать! Вот именно вынужден, хотя мне это совершенно не нравится.
- А я вам нравлюсь?
Он опять оторвался от дороги и посмотрел на меня. В глазах его что-то дрогнуло, словно затаенная боль мелькнула в них, лучистых и нежных, и у меня тоскливо защемило сердце.
- Даже больше, чем нравитесь, - грустно проговорил он. - К сожалению.
- Это еще почему? - возмутилась я.
Он не ответил, сосредоточенно ведя машину. Я почувствовала себя дурой.
- Простите, куда мы едем? - поинтересовалась я.
- Куда вы и хотели - ко мне домой, а что?
- Я хотела? Ах, ну да, я же забыла, что сделала вам комплимент. - Бедняга покраснел, видимо, вспомнив свою Лену, и стушевался. - Извините. Я слишком самонадеян. Куда вас везти?
- Да уж везите куда везли, - милостиво разрешила я. - Только обещайте, что раскроете тайну "жучков" и своей загадочной жизни.
- Хорошо, только сначала вы пообещайте, что не сбежите после этого, - парировал он.
- Что, все это так ужасно?
- Хуже. Ну так как, обещаете?
- Я подумаю, когда приедем. Кстати, жена не будет против?
- Нет, она умерла два года назад, - тихо сказал он.
- Простите…
- Ничего, уже привык без нее.
Помолчали. Мы ехали по Ленинградскому шоссе мимо стадиона "Динамо" и, суда по скорости, останавливаться пока не собирались. Я посмотрела назад и увидела, что все остальные машины отстали от нас, и только одна, несчастная, пыхтела на пределе, словно стараясь доказать, что, мол, "Волга" ничем не хуже "Ауди". Мне стало смешно, и я отвернулась. Люблю быструю езду!
- А вы можете ехать еще быстрее? - весело спросила я.
- Конечно, но зачем? - удивился он. - Кругом гаишников полно.
- Тогда ладно, а то сзади какая-то "Волга" все пытается обогнать нас, - пожала я плечами. - Думала, лучше лишить ее последней надежды, чтобы зря не мучилась.
Он посмотрел в зеркальце заднего вида и повеселел.
- Ах, эта, что ли? Так мы ее враз сейчас сделаем! - и нажал на акселератор.
"Ауди" мощно понесся вперед, и меня вдавило в спинку сиденья. Вот это движок! Едва успев проскочить на желтый, Сергей удовлетворенно хмыкнул и опять посмотрел назад, я тоже повернулась. "Волга", проскочив за нами уже на красный, по-прежнему висела на хвосте. Взглянув на Сергея, я увидела, что он слегка изменился в лице и заиграл желваками.
- Вот стерва, - попробовала я пошутить, - видать, не хочет сдаваться, а?
- Не хочет, - кивнул он сухо и что-то пощупал в кармане дверцы левой рукой. - Но мы заставим!
У метро "Аэропорт" мы опять проскочили на желтый. "Волга" сделала то же самое. Гонка продолжалась. Мне было весело и страшно от большой скорости, с которой мы мчались, обгоняя все легковушки и троллейбусы, не обращая внимания на свистки гаишников и разбегающихся во все стороны пешеходов. Потом, когда наконец оторвались, свернули направо, на маленькую улочку, и поехали спокойно.
- Здорово мы их! - воскликнула я. - Классная у вас тачка!
- Есть и получше, - скромно бросил он. - Уже почти приехали, вон за тем перекрестком мой дом.
Я увидела мрачную пятиэтажку сталинских времен, около которой не росли деревья и не ходили люди, почему-то предпочитая гулять по другой стороне улицы. Вид у нее был совсем не обжитой, словно ее собрались сносить. Я уже, грешным делом, подумала, что меня хотят затащить на стройку, но, когда подъехали ближе, я увидела в окнах занавески и успокоилась. Еще не хватало провести ночь на развалинах. Меня беспокоило то, что Родион теперь не слышит меня и не знает, где я нахожусь, потому что "жучок" уничтожен, а другие я включить, по понятным причинам, не могла. Значит, опять мне будет втык за самоуправство, а если, не дай Бог, во что-нибудь вляпаюсь, то дело может дойти и до строгого выговора в виде осуждающего взгляда босса и нудных причитаний Валентины…
Когда мы уже сворачивали во двор, я непонятно зачем оглянулась и опять увидела пресловутую, обогнанную нами белую "Волгу". Она быстро приближалась к перекрестку по пустынной стороне улицы и, похоже, не собиралась останавливаться на красный свет светофора, горевший перед ней.
- Смотрите, Сергей, эти чудики снова за нами увязались! - усмехнулась я. - Ну неймется товарищам!
Он обернулся, и тут я увидела, как глаза его стремительно заволакивает грозная пелена, они потемнели от злости, а губы плотно сжались. Резко нажав на тормоз, он дал задний ход и вырулил снова на дорогу.
- Да не принимайте так близко к сердцу! - рассмеялась я. - Пошли они к черту! Что, мы с ними теперь до утра гоняться должны? Не будьте ребенком!
Но он, казалось, даже не услышал. Спортивный азарт, видимо, так взыграл в бывшем велогонщике, что он теперь не успокоится, пока не обгонит все находящиеся в поле его зрения машины. Оно мне надо? Я должна быть как минимум у него дома, так как у босса есть его домашний адрес и он сможет, в случае чего, отыскать мой хладный труп. А так куда занесет этого азартного велогонщика его неудержимая страсть к победам - к черту на кулички? Или сразу на больничную койку? Это же не шутки - гонять с бешеной скоростью по Москве в час пик!
- Послушайте! - начала было я, но увидела, что уже поздно: он ничего не слышал и не соображал.
Мы мчались по узким улицам спального района доказывать, что движок у "Ауди" гораздо лучше, чем у какой-то там паршивой, Бог весть что возомнившей о себе "Волги", которая, словно безумная, мчалась за нами, сверкая тонированными стеклами и визжа тормозами на поворотах. Сергей молчал, дико вращая рулем и дергая ручку передач, а я, вцепившись в сиденье, проклинала все на свете, умирая от страха на каждом вираже. Да, я люблю быструю езду, но езду, а не полет в пропасть!
- Умоляю, прекратите! - провопила я на очередном головокружительном повороте. - Я хочу домой, к мамочке! Остановите, я выйду, и соревнуйтесь хоть до потери пульса!!!
Но он не слышал моих слов и сосредоточенно гнал машину, все время поглядывая в зеркало и играя желваками. Жлоб несчастный! Тоже мне, пригласил девушку в гости, называется! Не зря я терпеть не могу профессиональных спортсменов - им спорт заменяет и пищу, и развлечения, и секс. Этот сумасшедший велогонщик наверняка кладет себе в постель велосипед и трахается с ним! А утром приносит ему кофе и говорит нежные слова. Но тогда при чем здесь я?!
Нас уже занесло в такую глушь, что я и не подозревала даже, что в Москве есть такие убогие места. Мелькали какие-то предприятия, фабрики, котельные, автобазы, а людей вообще не было видно. "Вот уж, наверное, благодать для гонщиков-придурков!" - с ненавистью думала я, теряя сознание на крутом вираже.
И тут я вспомнила, что могу сама остановить эту проклятую машину. Я протянула руку, повернула ключ зажигания, вытащила его и выбросила в окно. И, глупо улыбаясь, посмотрела на обезумевшее от горя лицо Сергея.
- Что ты наделала?! - проревел он и врезал мне пощечину.
Машина уже остановилась, а у меня все еще не прошел туман в голове от сильного удара. Поэтому я смутно видела, как из остановившейся рядом "Волги" выскочили трое амбалов с пистолетами. Подбежав, они начали вытаскивать нас из машины, тыкая в нас оружием и грозно рыча. "Доигрался, гонщик!" - с горечью мелькнуло у меня в голове, когда я начала немного соображать на свежем воздухе.
- Что ж ты, Жучара, не останавливаешься, когда тебя просят? - мерзко ухмыльнулся какой-то хам с бритой головой и врезал моему кавалеру в солнечное сплетение. Тот задохнулся и повис на руках державших его амбалов в спортивных костюмах.
Я стояла рядом, держась за пылающую щеку и пытаясь сообразить, что происходит. Бритый повернулся ко мне и прогнусавил:
- А ты кто такая?
- П-попутчица, - пролепетала я, вдруг испугавшись. - Я домой хочу.
- Ха-ха-ха! - заржал тот и с разворота метнул в меня свою многотонную лапу, намереваясь, судя по всему, убить одним ударом. И ведь убил бы, ублюдок!
На удары я реагирую машинально, даже если почти не вижу их. Мне нужно было спасать своего незадачливого кавалера, а для этого необходимо было вывести нападавших из строя. Поднырнув, я врезала ребром ладони по локтю с внешней стороны летящей в меня распрямленной руки. Послышался треск, кость переломилась, бандит закричал и, теряя сознание от боли, упал после того, как я пнула его ногой в живот, на одного из своих товарищей, державших моего Сергея. В стане врагов возникло смятение. Сергея отпустили, и тог остался стоять, жадно хватая ртом воздух и ничего не видя вокруг, так как согнулся пополам. Тот, что упал вместе с бритым, выронил пистолет и теперь барахтался на земле, а второй уже вскинул свою пушку, целясь в меня. Все произошло в одно мгновение, но я была готова ко всему. Если вступала в борьбу, то знала, на что иду.
Амбал выстрелил почти в упор, но не попал и вылупил глаза, увидев, что пуля, пройдя "сквозь меня", разбила боковое стекло их "Волги". Второй раз нажать на курок он не успел - я выбила ногой пистолет и, развернувшись, свернула ему пяткой челюсть, от чего он крутанулся на месте и упал. Оттолкнув Сергея, чтобы не пугался под ногами, я накинулась на уже вылезшего из-под обломков своего бритого товарища третьего здоровяка. Он грозно замычал и пошел на меня, размахивая мощными руками перед собой. С ним было совсем просто - я лишь обманным движением заставила его повернуться ко мне виском и ударила по нему острым носком своей туфли с металлической вставкой. Любой ниндзя сошел бы с ума от зависти, увидев мои замечательные туфли, из которых разве что нельзя было стрелять, а так это было совершенно универсальное холодное оружие моего собственного изобретения, заменявшее мне и нож, и томагавк, и бумеранг, и палицу. Здоровяк упал.
Сергей Борисович уже стал различать происходящее и недоуменно стонал, держась за живот и глядя на меня. Ничего не объясняя, я схватила его под руку, дотащила до машины, сунула внутрь, а сама уселась за руль, чтобы поскорее смыться, пока на выстрелы не приехала милиция. Взявшись за замок зажигания, я с ужасом вспомнила, что самолично выкинула ключи в окошко.
- Дура! - проскрежетала я, видя, что амбалы уже шевелятся в пыли у дороги.
- Что вы делаете?! - прохрипел велогонщик, дико вращая зрачками рядом со мной.
- Заткнись! - грубо оборвала я его и стала выдирать провода из замка зажигания. Руки у меня дрожали, но я все же нашла нужные концы, машина завелась, и вскоре уже поле боя скрылось из глаз за ближайшим поворотом.
Только теперь я перевела дух и начала приходить в себя. Велогонщик сидел ни жив ни мертв и обалдело смотрел на меня, лихо выжимавшую из его тачки все возможное, даже не сбавляя скорости на виражах, как это делал он, гонщик паршивый. Так, молча, мы въехали в жилую зону и уже спокойно покатились по людным улицам.
- Ну, говорила я вам, не нужно устраивать эти дурацкие соревнования! - прошипела я. - Видите, на каких идиотов нарвались? Тоже небось спортсмены бывшие.
- Это не спортсмены, - тихо ответил он. - Это бандиты. Они гнались за мной, но я не хотел вас пугать и ничего не говорил.
Я остановила машину у обочины, повернулась к нему и спросила:
- Что?!
На мой крик обернулись все прохожие в радиусе ста метров, а я продолжила:
- Так это были не гонки, а погоня?! Что ж вы сразу не сказали? Я бы тогда ключ не вытаскивала!
- Говорю же, не хотел вас пугать, - поморщился он. - Где вы научились так драться? Вы что, из спецназа?
- Нет, я простая русская девушка, которая хочет выжить в условиях дикого рынка, - буркнула я. - Значит, это те, кто следит за вами, кто микрофон всунул?
- Да, это они. Но вам незачем впутываться в это дело. Дайте я сяду за руль, пока вы не угробили мою машину - она не переносит такого обращения - и отвезу вас домой.
- Подумаешь! - фыркнула я и вышла, чтобы пересесть на его место.
Мне было ужасно стыдно, что я сразу не догадалась, в чем дело, и я чувствовала себя виноватой перед ним. Не выдерни я ключ, все бы наверняка обошлось и его бы не ударили. Но теперь уже ничего не поправишь. Боссу я про это не скажу. Слава Богу, что "жучок" выброшен из машины, а то бы весь мой позор был записан на магнитофон и Родион при каждом удобном случае тыкал бы меня в запись носом, приговаривая, какая я ненаблюдательная и недогадливая. А секретарше детектива такой быть не пристало.
- Где вы живете? - спросил он, трогаясь с места.
- Там, - я неопределенно махнула рукой вперед. - Послушайте, извините меня, я не хотела всего этого, честное слово.
- Один черт, уже все началось, - тихо бросил он. - Забудьте.
- Что началось? Ага, понятно, теперь у вас будут неприятности из-за меня.
- Вы здесь ни при чем. У меня своя голова на плечах. Сейчас я отвезу вас домой, и забудьте вообще, что мы совами встречались. Эти ребята вас не знают и найти не смогут. Мне тоже не говорите, где вы живете, остановите меня где-нибудь за три квартала от дома, пешком дойдете - так будет надежнее. А то если начнут тянуть жилы из меня, то могу и проболтаться, - он усмехнулся.
- О чем вы говорите?! - ужаснулась я. - Думаете, вас будут пытать?
- Кто-то ведь должен ответить за ваши поступки, - улыбнулся он. - По-моему, одного вы здорово приложили, кажется, даже руку сломали.
- Лучше бы вообще убила, - ляпнула я и тут же пожалела об этом.
Он как-то странно посмотрел на меня и спросил:
- Вам уже приходилось убивать?
- Что вы, я пошутила! - запоздало рассмеялась я. - Сама не знаю, как все получилось. Наверное, от страха…
- Мне бы так испугаться хоть раз, - завистливо вздохнул он. - Я правильно еду?
-Да, на Садовом сверните налево. Послушайте, Сергей, но ведь вам теперь нельзя домой ехать. Они же знают, где вы живете?
- Знают, но домой я не поеду. У меня есть еще одна берлога, о ней никто почти не знает.
-Тогда я поеду с вами! - решительно заявила я, помня о своем задании.
- Нет! - так же решительно отрезал он.
- Но вы обещали рассказать о себе! - настаивала я.
- В другой раз!
- А если вас убьют к другому разу? Я же спать перестану, пока не узнаю ваших тайн!
- Это не тайна, а скорее горе. Зачем вам чужое горе?
- А может, я влюбилась!
Наступила неловкая тишина. Я всегда позволяла себе самозабвенно врать во имя достижения благой цели, но теперь мне даже самой показалось, что я перешла все границы. Такими вещами, как любовь, не шутят. Ее нельзя использовать в работе, это удар ниже пояса самому себе, запрещенный прием, и мне никто не давал права играть святыми понятиями! Акира наверняка бы не одобрил этого. Глупая и мерзкая девчонка!
Я залилась краской, и он это увидел. Не знаю, что уж он там подумал, какие сделал выводы, только через минуту сказал:
- Если вы шутите, то вы - самая страшная женщина из тех, кого я когда-либо встречал. Я очень серьезно отношусь к этому. К счастью, я не верю вам, и сейчас мы расстанемся. Как бы то ни было, рисковать вами я не собираюсь. Это моя жизнь и моя игра. Если выиграю, то найду вас. Если нет - пусть хоть память хорошая о вас останется. Вы мне очень понравились, Мария. Я ведь два года никому такого искренне не говорил и не собирался. А тут словно затмение, - он поморщился как от зубной боли. - Видите ли, я влип в одно дело по самые уши, и мне скорее всего не выбраться. Почему вы не появились раньше? - Он посмотрел на меня своими ясными, грустными глазами, и мне захотелось заплакать.