Моя группа перебегает по стеночке вдоль улицы и ждет свинцовый дождь на голову. Что-то произошло: опять ночной мертвый Нью-Йорк превращается в поле боя. Очень тихо и от этого еще тревожнее. Перед глазами развороченные трупы моих солдат. В этом районе Квинса не проходили уличные бои - здесь нет недобитых военных. Тогда, кто шалит? Мы крадемся, прислушиваясь к ватной тишине. Навстречу едет легковая машина. Молча показываю на нее рукой.
- Стоп! - один из солдат безрезультатно пытается ее остановить.
Сразу же почти вся группа начинает стрелять.
- Зачем! - кричу я.
У человека за рулем нет ни документов, ни оружия. Он уткнулся в баранку - пуля попала в затылок. У ребят сдают нервы. Так к утру мы сами себя перестреляем.
- Все, уходим в казарму, - приказываю я.
Уже в Буквэме принимаю по телефону приказ снимать патрулирование. Попыток нападения больше не было. Приходит Симпсон.
- Что это было, Эндрю?
- Не знаю. Давай выпьем. Можно достать русской водки?
- Попробую.
- И каких-нибудь консервов.
Замком возвращается с Эйзенхауэром. Вадим выставляет на стол 2 бутылки "Столичной" и банку мясного паштета.
- Последние мои запасы, - вздыхает он.
Спасибо, Вадим, присаживайся, - я достаю три стакана, - мы здесь все русские, выпьем по нашему.
- О`кей.
- Я, вообще-то, еврей, - улыбается Вадим.
- Русский еврей, - уточняет, смеясь Вильям.
- Сам - русский хохол - Вася Дегтярев, - отшучивается Вадим.
Я разливаю по пол стакана. Вадим вскрывает банку.
- Кто погиб сегодня? - спрашиваю замкома.
- Джон Андерсон, Гарри Майор, Уолт Инс, Уильям Вильсон, Фред Джонсон - все американцы.
Мы встаем и, не чокаясь, молча опрокидываем стаканы. Приятный жар разливается по телу. Сажусь, расстегиваю воротник, снова разливаю по пол стакана:
- А теперь - за Россию.
Напряжение спадает. Я улыбаюсь Василию и Вадиму. Не сегодня-завтра выловим остатки контры. Достаю сигареты и кидаю на стол. Дегтярев порядочно пьянеет и клюет носом. Вадим держится трезво, только играют желваки на скулах.
- Вася пропустит, давай с тобой, Вадим.
Мы чокаемся и пьем просто так, без тоста. Чиркаю зажигалкой. Взметается багровый сноп пламени. Дегтярев спит, обняв голову руками. Я забываю английский язык:
- Поговорим?
- Поговорим, Андрей…
* * *
Вызов с трудом поднимает Кэмола с дивана. Он протирает глаза, встряхивает головой. На него в упор смотрят вечно смеющиеся и поэтому суженные глаза Ли.
- Просыпайся быстрее, босс, вечно ты спишь не вовремя.
- Что случилось?
- У меня есть для тебя новости.
- Выкладывай.
- Полковник Хьюз. Слышал о нем?
- Это не Хэд Хьюз из внутренней разведки Пентагона?
- Он самый. Он в Нью-Йорке.
- Спасибо, Роб, только не пропадай. Продолжим работу?
- Нет уж! - смеется Ли, - я тебя знаю, босс, заставишь много работать. Ну, а если тебя надо будет спасать - ищи меня на Гавайях. И подкинь пару миллионов.
Экран гаснет. Кэмол встает с дивана и идет к пульту. "Хэдли Рокуэлл Хьюз, полковник АА, Пентагон" - выпечатывается на экране. Нажатие клавиши - рядом появляется список Джошуа - 40 влиятельных финансистов, военных, политиков, журналистов. Хьюзу среди них места не нашлось. Кэмол тянется за сигаретами, другая его рука скользит по клавиатуре: на дисплее начинает непрерывно двигаться колонка фамилий. Кэмол не следит за ними, курит, пуская дым в потолок. Решает сходить в душ. При возвращении видит на экране только два имени. Это люди из списка Джошуа, лично знающие Хьюза. Внимание Кэмола привлекает генерал Хайдеггер - член бывшей Объединенной группы начальников штабов АА. Через три часа напряженной работы Кэмол получает полное досье на Людвига Кэрола Хайдеггера, начиная с рождения и заканчивая его местонахождением в данный момент. Он в Нью-Йорке. Кэмол удовлетворен. Берет телефон, набирает номер:
- Адам? Я тебя жду.
Через полчаса:
- Твоя задача, Адам, как можно быстрее найти Хайдеггера. Завтра ты должен стать членом подполья. На связь выходи раз в сутки.
Адам молча кивает головой и исчезает…
* * *
Поздний вечер. Маленький, мало кому известный ночной бар в районе Флашинга. Кэмол и Ибсон сидят в отдельном номере, смотрят видео, неторопливо беседуют.
- Сейчас уже ясно: Данаэль с Бонзом держатся особняком, - говорит Ибсон, - они осуществляют дуумвират. Правда, здесь еще замешан некто Франк Салливан.
- Бывший шеф полиции Нью-Йорка.
- Ясно…
- Так, что же Данаэль?
- Мне кажется: некоторые распоряжения правительства саботируются. Да и руку на финансы Данаэль положил.
- В штабе есть недовольные?
- Минитмен везде трезвонит о коррупции. Он давно знает Данаэля, а с Бонзом у него были личные стычки еще до Переворота.
- Тебе надо поближе сойтись с Минитменом. И запомни имя: Лэмфорд Брайан. Если он появится рядом с Бонзом, Данаэлем или Салливаном - я должен узнать об этом немедленно.
- Извини, кто он?
- Пресс-секретарь бывшего президента. Завтра позвони в Эдуард, в Военный комитет правительства Роберту Мейрелю. Передай ему привет от меня. Роберт будет твоим прикрытием в столице.
- Спасибо. Хочешь еще коньяку?
- Пока все идет хорошо. Мы выиграем, Фредди. Как Джейн?
- Все в порядке.
- Отправил бы ты ее в Европу. Линда будет очень рада.
Ибсон молчит и не смотрит на Кэмола.
- Мы обязательно выиграем, Фредди, но вот время… - Кэмол неопределенно хмыкает.
4
Смена подходит к концу. Небо чуть-чуть сереет, но здесь, внизу темно. Наш патрульный микроавтобус движется медленно, надолго застывая у пустынных перекрестков. Я начинаю дремать, когда из окна ближайшего дома страшно и надрывно кричит женщина. Солдаты быстро и бесшумно выпрыгивают из машины, рассыпаются. Отделение Вадима берет на себя контроль улицы. Эндрю Бриз со своей группой бежит на крышу. Я с четырьмя бойцами останавливаюсь на четвертом этаже у приоткрытой двери. Заходим. В большой комнате полный разгром, в центре на крючке от люстры висит женщина. В туалете лежит мужчина с разбитой об унитаз головой. Крик из соседней квартиры. Первым на площадку выскакивает Боб Грин и получает очередь в живот. Я закрываю дверь, валюсь на пол: дерево лопается от пуль. Террористы бегут на верх. Там их встретит Бриз. Мое отделение лежит, пока Эндрю сам не приходит к нам:
- Они ушли вниз на лифте.
- Будем надеяться на Вадима.
Осторожно спускаемся, навстречу бежит возбужденный Вадим:
- Взяли одного!
- Живой?! - удивленно пялюсь на сержанта.
- Да!
Мы впервые берем в плен террориста. Живыми они еще никому не давались.
- Где!
- В машине, завязанный.
Бегу вниз к патрульному микроавтобусу.
- Симпсон, - говорю по телефону, - мы поймали террориста, приготовь все необходимое.
Оборачиваюсь. В салоне четверо: два солдата наставили оружие на замотанного ремнями пленника, из-за их спин многозначительно улыбается Эндрю Бриз. Рассматриваю террориста: красивый семнадцатилетний парень с нежной кожей и с длинными волосами, одет в форму АА, смотрит зверенышем. Отворачиваюсь. Рассветает. Подъезжаем к Буквэму. Василий ждет у дверей. Проходим в командирскую комнатушку. Развязываем пацана и садим к столу. Я располагаюсь напротив. Замком спрятался в углу. Выдвигаю ящик стола - там магнитофон. Кладу руку поближе к клавише записи, начинаю допрос:
- Как зовут?
- …
- Давай рассказывай: когда родился, кто такой.
- …
- К какой организации принадлежишь?
- …
- Кто твой командир? Кто тебя послал убивать?
Молчание. Входит Бриз, кладет на стол записку.
"Лейтенанту Сысоину.
Убиты:
Джек Джордж Дасс - руководитель профсоюза независимых журналистов, его жена;
Ричард Гордон - работник 5 отдела штаба Переворота, его жена и ребенок.
Вадим."
- Так. Молчишь? Вставай.
Выводим его на улицу, заталкиваем в машину, едем обратно. Трупы еще не убраны. Улица оцеплена: здесь командует Эйзенхауэр. Надо бы сообщить в штаб. Подвожу парня к трупам, вытаскиваю револьвер и вставляю дуло ему в затылок. Он молчит. Немного поразмыслив, нажимаю на курок. Выстрел. Террорист падает в общую свалку. Его поднимают. Глаза мутные от страха, язык еле шевелится:
- Я буду давать показания.
Вадим усмехается и убирает свой кольт. В автобусе Бриз протягивает ему банку колы, сигарету - чтоб отдышался. В командирской комнате террорист начинает свой рассказ. Запись:
- Я, Роберт Савк, уроженец города Нью-Йорка, 17 лет, состою в подпольной организации "Молодые американцы за свободу". Участвовал в уличных боях против Переворота. В ночных акциях участвую с апреля…
С кассетой в кармане отправляюсь в штаб. Ибсона там нет.
- У него отпуск до утра, - сообщает дежурный лейтенант.
Возвращаюсь в машину. Шофер - рослый спокойный всегда молчаливый негр - протягивает сигарету и чиркает зажигалкой.
- Как дела у Грина, Тэн?
- Отвез его в госпиталь. Будет жить, - Тэн, не спрашивая, включает зажигание и тихонько выводит машину со стоянки на улицу.
В городе повсюду идут ремонтные работы: расчищают завалы, опять поднимаются небоскребы, звучат взрывы - на этот раз мирные. Город преображается на глазах. Я ничего не знаю и ничего не делаю. Все свободное время читаю - дорвался до настоящих американских книг. Пора прекращать.
- Поехали в Джамейку.
Ибсон наверняка сидит дома и пьет.
- Передашь Симпсону, что я вернусь утром. Заедешь за мной в шесть часов.
Дверь открывает Джейн:
- Хай, Эндрю, молодец, что заехал, - улыбается Джейн.
- Сначала я приму душ, можно? А потом, мне нужен Ибсон.
- Отец у себя. Есть будешь?
- Забыл когда ел последний раз.
Горячая вода - роскошь. Долго стою под струями душа и думаю о Джейн. Я знаю ее только месяц, но с ней очень легко и свободно. Ибсон меня уже ждет. На столике два пузатых бокала доверху наполненные коньяком.
- У тебя какие-то проблемы, Эндрю? Забрался в мое логово.
- А у тебя очередной запой, Фред.
- Как видишь, - Ибсон делает большой глоток и включает видео.
- Что это?
- Один репортер снял фильм о Перевороте.
Я не оборачиваюсь на экран, с которого несутся не кинематографические звуки, смотрю на Ибсона.
- Фред, кто руководит шестым отделом?
- Мартин Бонз, - Ибсон дергает бровью, но не меняет позы - весь в видео.
- Что ты знаешь о нем?
- Бывший свободный журналист. До Переворота подвизался вокруг мэра - собирал для него конфиденциальную информацию. Шатался по всяким притонам. Имеет связи с уголовным миром, наркомафией. Серьезный господин, но большой авантюрист. Данаэлю в контрразведке нужен такой человек.
- Он нас угробит. Слышал об Армии Контрпереворота?
- Ты откуда знаешь?
- Поймали террориста.
- Молодцы. Что ты нервничаешь, мы готовимся. Давай лучше пить, - Ибсон делает еще порядочный глоток коньяка, - Джейн, принеси лейтенанту поесть!
Вошла Джейн, поставила передо мной большую миску супа, села напротив, лучезарно улыбнулась. У нее грубые черты лица, нос картофелиной - ирландский тип. Но когда она улыбается - становится ослепительно красивой.
- Какова моя дочка, - прищуривается сквозь бокал Ибсон, - береги ее, Эндрю.
- Я пошла варить кофе.
Майор уже порядочно напился: тупо смотрит в экран, тупо поворачивает ко мне не мигающие глаза с расширенными зрачками:
- Во Флориде идут тяжелые бои, Эндрю. Скоро волна докатится сюда. Если со мной что случится - позаботься о Джейн. Мне можно, ей нельзя погибать! - взгляд Фреда тяжелеет, - О`кей, давай-ка выпьем за Дикий Запад - скоро все там будем.
Осушив бокал, Ибсон оседает в кресле. Я доливаю доверху свой и иду на кухню. Присаживаюсь к столу.
- Выпьешь коньяку?
- Нет. Как там отец?
- Выключился. В общем - мы обо всем переговорили.
- Он сильно устает. Я не видела его дома уже неделю.
- Как дела у тебя?
- Закончила курсы медсестер, работаю в госпитале, здесь - в Джамейке. Много раненых привозят.
- А я все время читаю.
- Что же?
- Апдайка, Воннегута, Чивера, Капоте, Норриса, Фолкнера, Селлинджера, Оутс и многих других.
- Вот это да! Зачем они тебе?
- Учу ваш язык.
- Ты и так неплохо знаешь английский.
- Мне еще трудно говорить. У нас очень плохо учат.
- Ты ведь приехал из России. Расскажи что-нибудь о России, - Джейн вытирает стол, ставит две чашки, разливает кофе.
- Россия и Америка похожи. Россия тоже большая страна и в ней много беспорядка и такая же война идет на улицах. Очень вкусный у тебя кофе.
- И зачем тогда ты приехал сюда?
- Чтобы познакомиться с тобой.
- Разве у вас нет своих девушек? - Джейн лукаво наклоняет головку.
- У нас нет таких как ты.
- Почему?
- Ты умеешь быть свободной.
- Но я не американка: только два года - как мы сюда приехали.
- Это неважно.
Мы молча допиваем кофе.
- Погуляем, Джейн? У вас тут рядом неплохой лесопарк.
- Пошли.
На улице светло и тепло - май. Весь лес заполнен бездомными, живущими в автофургончиках. Джейн здесь знают, окликают, улыбаются. Бегают и шумят дети. Они тоже знают Джейн. Посреди бедлама сидит бард и напевает сонеты. Мы постояли рядом… Наконец нашли тихий уголок со скамейкой, сели. Я достаю сигареты, смотрю на Джейн. Девочка задумалась, глядя поверх деревьев на дома вдалеке:
- Все хорошо, Эндрю?
- У нас все хорошо, - кладу руку ей на плечо.
Джейн неподвижна, продолжает думать:
- Все хорошо, но мне тревожно, Эндрю. Отец молчит, но я вижу - в нем больше нет беззаботности.
- Ибсон много работает.
- Но он делает не свое дело.
Выбрасываю окурок, улыбаюсь Джейн:
- Наступают серьезные времена, девочка. Америка не успокоилась после Переворота. Накатывает мощный вал насилия.
- Война? - Джейн серьезна.
- Да. Еще много будет смертей, страну зальет кровью. Может быть, мы погибнем, - мне сейчас очень хорошо и я крепче прижимаю Джейн к себе.
- Зачем?
- Не знаю. Новая эра требует крови.
- Это вы хотите крови.
- Нет. За последний месяц в районе моего отряда убито 50 человек. Их убивали зверски, сначала мучили и уродовали. И так по всему Нью-Йорку. Каждую ночь гибнут сотни людей. Я устал от смертей.
- Но ты тоже убиваешь.
- Обязан.
- Это страшно. - Джейн кладет голову на мое плечо.
- В мире много насилия. Оно уничтожает и в конце концов уничтожит нас. Пусть мы обречены, но у нас есть оружие и мы будем убивать зло. Драться, пока хватит сил и мужества. Надейся на нас, Джейн. - Я ищу ее губы и девочка подставляет их, у нее сухие терпкие губы…
Возвращаемся, крадемся мимо спящего Ибсона на второй этаж. Джейн закрывает дверь на замок, снимает платье. Я подхожу и целую ее маленькую грудь. Медленно опускаюсь на колени. Рубашка остается в руках Джейн…
Просыпаюсь без пяти шесть и начинаю быстро набрасывать одежду. Не замечаю, как Джейн открывает глаза и тревожно смотрит на меня:
- Ты так рано уходишь?
- Меня ждет машина. Я скоро вернусь.
- Ты не успеешь вернуться, Эндрю.
Целую Джейн в лоб. Обхожу спящего в кресле Ибсона. Тэн в машине уже включил двигатель и открыл дверцу. Мчимся по утреннему Нью-Йорку. Выкуриваю сигарету, протираю глаза - окончательно просыпаюсь.
- Как прошло дежурство?
Тэн молча показывает, что все хорошо. В Буквэме посеревший после дежурства Симпсон сидит за неубранным столом и обжигается об растворимое кофейное пойло.
- Сегодня в городе тихо, - хмуро говорит он.
- Олл райт, Вильям!
Плескаю в большую кружку кофе и большими глотками выпиваю. Мне хорошо: на земле еще весна, мир, и яростное солнце заливает Нью-Йорк.
- Командир, я пошел спать.
- Давай, замком. Скоро тебя разбужу, - говорю ему по-русски.
Дегтярев хмыкает и уходит. Я отправляюсь на утреннее построение отряда…
Через час меня вызывает Ибсон. В штабе:
- Где твой террорист, Эндрю?
- Утром сдал Бонзу.
- Ты его допрашивал?
- Да, - достаю и кладу на стол кассету, - здесь запись.
- Хорошо. Теперь работаешь у меня, - Ибсон убирает кассету в стол, - но официально будешь числиться командиром отряда. Твой заместитель справится?
- Да. Что я буду делать?
- Прямо сейчас поедешь в Бронкс, 101 авеню, кафе "Гном". Посидишь там, закажешь виски и свежую "Таймс". К тебе подсядут и спросят о самочувствии Бойтона. Говори, что хочешь, но обязательно передай привет Джошуа и отдай это, - Ибсон протягивает плотный маленький конверт.
Это интересно: Ибсон что-то затевает без ведома штаба. Я на мосту через Ист-Ривер. Идет ласковый все очищающий весенний дождь. День складывается погожий и праздничный. Спешу в Бронкс.
5
Мы в Валли-Стрим - пригороде Нью-Йорка. Довольно печальный пейзаж. Куда ни кинешь взгляд: ровные квадратики дворов с одинаковыми домами. Мой отряд первый переходит мост через речку, солдаты садятся в траву на обочине. Начинается утро. По мосту еще движутся остатки отрядов, вырвавшиеся из города. Рядом со мной возникает сержант Марк Сой.
- Я расставил посты у моста, сэр.
- Хорошо.
Речку переходит отряд Моруа. Андре весь измазан кровью, форма изорвана, взгляд дикий и больной.
- Как в Нью-Йорке? - спрашиваю у него.
Моруа только дергается и уходит. Провожаю взглядом согнутую спину. Следующий отряд, перейдя мост, валится в обочину. Ко мне подходит офицер.
- Как в Нью-Йорке?
- Бежали сломя голову - по нашей казарме ударили напалмом - половина отряда сгорела. - На левой скуле офицера ожог.
Мост проезжает бронетранспортер, останавливается напротив нас. Из люка высовывается седая голова и на дорогу выпрыгивает наш командующий Карл Рас. Подходит к нам.
- Командир Сысоин.
- Командир Хаузер.
- Господа офицеры, в городе восстание, но мы контролируем обстановку. Задача ваших отрядов: держать оборону этого моста. - Рас лезет обратно в бронетранспортер.
Мы с Хаузером расходимся по разные стороны шоссе. У меня еще есть полсотни бойцов. Они лежат в кювете, у них хмурые измятые лица: спать сегодня не пришлось.
- Сержанты, ко мне!
Они неторопливо подходят, все четверо, окружают меня.
- Вадим, твоя задача держать мост, заложи мины. Сой, Бриз, следите за рекой, чтобы не было переправы. Вильям, остаешься со мной.
Смотрю на часы: восемь утра. Вадим со своим отделением залегает у моста. Остальные группы рассредотачиваются по домам вдоль реки. Мы с замкомом по очереди в бинокль рассматриваем Нью-Йорк. Там ничего не изменилось. А было ли восстание? Включается телефон: