Майер и Виктория уже около часа наблюдали за происходящим с невысокого холмка, укрывшись в желто-зеленом кустарнике. Было уже далеко за полдень, ветерок стих, и жара навалилась на них с такой силой, что стало нечем дышать. Пожухлая трава под ногами была жесткой и сухой, как опилки. Совсем не похожи эти лужки на пасторальные газоны… Хотя кое-где и виднелись островки огненно-желтых цветов. Местные красоты были обманчивы, и неприятных сюрпризов хватало. Стараясь устроится поудобнее, девушки перевернула полусгнившее бревно, под которым обнаружилось целое семейство больших жирных тараканов чудовищного размера, бодро побежавших в разные стороны.
Место здесь было далеко не стерильное.
Только что она подобрала смятую цветную бумажку (и как только попал сюда сей шедевр!), на поверку оказавшуюся обыкновенной рекламной листовкой из числа тех, что приходят к нам в почтовых ящиках. Текст был вполне символичный:
ОБУСТРОЙСТВО КРОКОДИЛОВЫХ ФЕРМ.
Разведение рептилий в открытых и закрытых помещениях.
Оборудование для производства цельной кожи и различных изделий из неё:
Чемоданы, сумочки, бумажники и прочее.
САМЫЕ НИЗКИЕ ЦЕНЫ В РЕГИОНЕ!
Обращайтесь круглосуточно!
Поглядывая на хмурого, напряженного Сержанта, Ви не понимала, почему тот не предпринимает никаких действий, не высказывает предложения или решения. Она пыталась подвигнуть его на совещание, но он, как будто проснувшись, предложил ей подождать его тут, а сам отполз вглубь зарослей и вскоре пропал. Ви пожала плечами. Но спорить с ним и проявлять собственную женщина инициативу не собиралась. Взяла бинокль и принялась обследовать берег в поисках интересных деталей.
– Наблюдаешь? – спросил шепотом бесшумно подошедший Майер.
Ви вздрогнула от неожиданности, сменившейся удивлением и тревогой.
– Все спокойно. Никто в нашу сторону не двигался, – прилежно доложила она.
Отсутствующий полчаса Серж вернулся явно возбужденным, что-то узнав или обнаружив нечто, давшее ему дополнительную информацию. Знаком показав Ви, что нужно отодвинуться назад для разговора. Она кивнула, но отползти не успела.
В это же время громыхнул очередной взрыв.
На этот раз он прозвучал куда как громче, а, самое главное, они его увидели. Почти в том месте, где еще недавно стоял лодка, почти у кромки барьерного рифа, и в воздух взметнулся огромный фонтан воды. Как будто глубинная бомба взорвалась!
Не успели они прийти в себя, как грохнул второй, а потом и третий. Взметались в небеса столбы воды, осколки коралловых глыб и оглушенная рыба. Все это время лодка стояла поодаль, а люди, в ней сидевшие, внимательно наблюдали за результатом своей работы. Только после пятого взрыва они снялись с места и малым ходом подошли ближе.
В бинокль Сержант увидел, как готовятся к спуску двое аквалангистов. Положив оптику на траву, он обернулся к Виктории и удовлетворенно заявил:
– Вот теперь понятно. Пойдем совещаться.
Устроившись полулежа на небольшом полене, Сержант в очередной раз огляделся и решил покурить. Пары затяжек ему хватило, что бы подумать, как доходчивей объяснить Виктории и происходящее, и свой взгляд на все то, что они увидели:
– Значит, так, дорогая миссис Клэннед… Должен вас огорчить, но Welcome Drink нам тут никто не преподнесет. Больше скажу, – мы тут нахрен, как говорят у нас, русских, не нужны! Я не могу тебе стопроцентно сказать, что тут властвует криминал в виде банды головорезов. Однако, так называемый "теневой бизнес", либо что-то подобное – налицо. Может быть, это вообще норма жизни в этих краях… Подневольный труд, "левые" взлетные полосы. Я, между прочим, такую же видел на своем острове. Нам надо уходить, и скоренько.
– Это из-за взрывов? – несколько насмешливо прищурилась девушка.
– Нет, есть фактор, настороживший, и даже напугавший меня куда как больше, – сказал он, почти не промедлив.
– Что же это? – безмятежно спросила Ви.
– Ящики, Ви. Простые деревянные тарные ящики. Пустые.
– И что же страшного может быть в этом предмете? Говори яснее, я не люблю пессимистов и паникеров, – проворчала она.
– Видите ли, миссис Клэннед… Об этом я призадумался сразу после аварии, так как именно такой вот деревянных тарный ящик с родным до боли логотипом "Норильского Никеля" – один из немногих целых предметов, оставшихся после крушения "Бич-Бонанзы" над Диезом. Он, в смысле, ящик, до сих пор там на пляже валяется, – любезно пояснил Сержант, и не подумавший разозлиться. Не дождетесь, мадам.
– И что в нем было?
– А в нем, до поры до времени, лежала особо ценная продукция концерна "Норильский Никель", – сказал он терпеливо.
– Не нахожу ничего притягательного, а, тем более, удивительного, в пустой таре. Вон, банки из-под масла "Esso" валяются по всей планете, – парировала она.
Мужчина усмехнулся:
– Это машинное масло, то есть, вполне готовый к употреблению продукт! А в этих ящиках перевозится платиновый концентрат, и ничего больше. Платина с таймырских заводов. Сырье для производства товарной платины, понимаешь? Доставляется она не на ювелирные фабрики (там она бесполезна), а на афинажные заводы, где только и становится законченным продуктом. Вернее, все-таки полуфабрикатом, ведь это еще не кольца, не брошки, не слитки и не элементы микросхем… Я категорически не допускаю, что такой концентрат капиталоемкие местные рыбачки этого полудикого региона приобретают на Лондонской бирже, анонимно. Какого черта, интересно мне, ему делать тут, в забытыми богами островных лабиринтах, где нет даже электричества и телефонной связи? Нет уж, тут дело явно не чистое! Сперли, сволочи, – факт! На моей родной сторонушке и сперли… Не пойму вот только, как? Ведь это же и переправить надо в такую даль…
– Значит, это… пираты? – с детской непосредственностью спросила Ви.
– От ить слово-то какое древнее подобрала… Это бизнес у них такой. Очень специфичный и не любящий публичности, – продолжал просветительскую деятельность Сергей.
– Так ты всерьез предполагаешь…
– Именно так, – произнес он совершено драматическим шепотом, выпуская дым через нос. – Не знаю, каким боком к этим делам причастен твой разлюбезный Рональд Уатт, но к встрече с этим мутным мистером я совершенно не расположен! Пора нам выбираться отсюда, последующие разборки стоит производить уже дистанционно. Тебе это удобней сделать в метрополии, мне тоже из Норильска сподручней будет…, – он пригнул сухую ветку пониже и глянул на берег. – Одним словом, спецы разберутся. Я эти ящики сфотографировал, пусть полюбуются, темя почешут.
– А может, это совсем не тот остров? Допустим, что терминал заказчика находится где-то рядом, на соседнем острове?
– Это вряд ли – задумчиво молвил Майер.
Как ему показалось, девушка была несколько недовольна перспективой скорого ухода из этого района.
Кроме того, ее состояние и поведение вызывало у доктора Майера некоторые опасения. Дело в том, что у европейцев в условиях жаркого и влажного климата очень часто начинаются временные изменения психики. В том числе, им становится трудно контролировать собственные аффекты. Почти во всех так называемых "колониальных романах" этот казус достаточно хорошо описан. Результат неутешителен, – у людей возникают внезапные вспышки ярости, болезненного полового влечения, бредовые идеи и тому подобные неприятности. Сергей боялся, как бы и Ви не стала жертвой такового феномена. Против расовой наследственности не попрешь, увы…
Был в ее поведении и некая скрытность. С одной стороны – она устала зверски. Однако, когда нужно было перепрыгнуть через канаву, она это сделала так легко, что прыжку мог позавидовать матерый гимнаст. Легко прыгнула, эластично. Девушка эта не так проста, как это может показаться на первый взгляд, это уже ясно…
Удирать? Да вопросов нет! Это мы всегда сумеем.
Однако, и самого Мейера что-то удерживало тут. Не хватало какой-то завершенности, последнего мазка для полноты картины. Нужен был еще какой-то фактор для окончательного понимания.
И этот фактор не заставил себя ждать.
Сначала над островом пролетел пронзительный рев сирены. Надувная лодка-катер завелась и спешно покатила к берегу. Только сейчас стали понятны ее истинные размеры. Это был настоящий монстр! Длиной метров в восемь, с кабиной, под тремя подвесными двигателями, катер производил впечатление транспортного средства инопланетян. "Где же это такие только делают? – подумал Сержант. – Подобные лодки выгодны исключительно для скоростного преследования в боевом столкновении, либо для десантирования групп спецназа. Это тебе не "зодиак"…
На берегу появились охранники, за ними вереницей шли рабочие. Из дверей неказистого строения, казавшегося, до сей поры безжизненным, вышел заспанный человек в белом костюме и тоже пошлепал к берегу. Еще одна лодка, но поменьше, выплыла из-за мыса и устремилась в бухту. Местный люд явно готовился к торжественной встрече.
– Гостей ждут, – уверенно заявил Сергей.
А потом появился низкий глухой звук.
Майер прислушался и понял, что ему нисколько не почудилось. Это был не шум прибоя, не стрекот дизель-электростанции. Слабый шум работы мощной машины, сконструированной так, чтобы этого самого шума выдавать как можно меньше. Но силу и мощь не спрячешь!
Глядя в бинокль, он увидел совершенно сюрреалистическое зрелище. Впереди, еще за редкими рифами, по воде передвигался к берегу вал воды, накатывая на зрителя, как в фильме про Годзиллу. Потом вода не выдержала напора, забурлила и лопнула белой пеной, выпуская на свет божий огромную обтекаемую рубку океанской субмарины. По обе стороны рубки покатились упрямые крепкие волны, зловеще надвигающие на пляж.
– Вот почему они тут взрывчаткой баловались! – с некоторым торжеством пояснил Сергей для напарницы, отрывая от лица резину окуляров. – Фарватер углубляли, проход в рифах готовили! Грамотно у них тут дело поставлено, уважа-а-аю…
Подводная лодка, низкая, широченная, до ужаса хищная во всей прелести милитаристического шарма, полностью всплывала уже в бухте. Зрелище стоило потраченных кадров, и теперь Майер торопился запечатлеть невиданное явление.
Шум двигателей усиливался. Лодка не маневрировала, это было бы уже перебором, а тупо ползла прямо… Уже при первом взгляде было очевидно, что опознавательных знаков на покатых бортах не просматривается. Темная лошадка, скиталец подводных просторов, "черная субмарина"… Правда, резина внешнего покрытия была серая, что никак не мешало глубине психологического воздействия. Жуть! Думать о том, что у этих "теневиков" (или все-таки пиратов?) есть собственная современная субмарина таких размеров, не хотелось…
Лодка остановилась метрах в двухстах от берега, взбаламутив глубокую воду бухты реверсом винтов. На верхней палубе уже показались силуэты экипажа. Люди разбегались по своим местам, готовились к стоянке. Оба катера загремели движками, звучавшими на этот раз совершенно не эффектно. У берега стопорилась канатами плавающая пристань из досок и пластиковых бочек-понтонов.
– Теперь понимаешь, почему нам надо сматываться? – сумрачно вопросил Сергей.
– Но ведь до сих пор никто нас не обнаружил? – неуверенно сказала Ви.
– И что же теперь? Будем ждать этого знаменательного события? Совершенно ясно, что никакого терминала на каком-либо соседнем острове и быть не может! И, если мистер Рональд Уатт обитает где-то в этих координатах, то только тут. В любом случае, у тебя есть что рассказать, если потребуется, и есть, что предъявить в оправдание не исполнению контракта. – Сергей старался быть предельно убедительным.
– Пожалуй, ты прав, – вздохнула девушка.
– Еще как… Вот и ладушки. Добавлю тебе в утешение, что служба охраны и наблюдения обязана знать, что происходит у них по соседству… Никто сюда такую океанскую субмарину не приведет на стоянку, не будучи уверенным, что рядом нет беспокойных и докучливых соседей. Скорее, наоборот, – поблизости гарантированно никого, кроме нас, дураков, нет, – Майер рассуждал вслух, даже не ожидая ответов притихшей Виктории. – Думаю, что с приходом этого "кита" еще и собственная охрана подлодки лишний раз прошерстит этот остров, как следует, да на три раза! И нашу "Харизму" обнаружат на счет "три".
Девушка молчала.
– Все, Ви, хорош дискутировать, уходим, – хмуро сказал он.
– Но я с тобой и не спорила, если ты заметил! – подняла бровь девушка.
– Извините, мэм, дергаюсь, – несколько стушевался Сержант. – Что делать, мы ведь не герои кинобоевика, нервничаем слегка… Ну, пойдем осторожно.
Но без приключений не обошлось…
Уже на выходе к последней поляне они лоб в лоб столкнулись с желтым, как шафран, малайцем, какого-то лешего болтающимся по тыловым угодьям в одиночку. Абориген был не из подневольных рабочих, судя по "узи", стволом вниз висевшему за спиной. Ох и рожа… Страсть!
Сейчас уже понятно, что утверждения большевистской пропаганды о том, что человек произошёл от обезьяны, в общем-то, неприемлемы ни для христианства, ни для самой теории эволюции, что в трактовке Чарльза Дарвина, что в трактовке Эразма Дарвина. Неприемлема и в трактовке Жана Батиста Ламарка, ни, уж тем более, в её современных вариантах. Так что, не путайте, люди, происхождение видов с эволюцией и помните, что покамест и теория эволюции никак не является аксиомой…
…Но этот экземпляр, однако, представлял собой веский аргумент в пользу именно "обезьяньей" теории! Китаец, малаец или филиппинец – с полной уверенностью определить было невозможно. Тем более, что такого надежного маячка, как национальная одежда, на нем не было, лишь тропическая военная форма. Эти края предлагают такое смешение наций, что ни один антрополог не разберется… Он вполне мог быть и одним из бесчисленных метисов, благодаря смешению рас обильно встречающихся в этом районе Азии.
Оторопевший от неожиданности абориген бодро вывалил в их сторону набор незнакомых, по понятным причинам, слов-вопросов, медленно поднимая правую руку к ремню пистолета-пулемета. В ту же секунду Сержант, вспомнив уроки, полученные от вьетнамского татарина Сени, с максимальным радушием заявил:
– Хэллоу, амигос! Апа кабар? Болех тахам, или, наоборот, хреново до самого "не могу"? Не скис ли тут, на острове? Че молчишь, трахома? Татарча блясим? Ты "баик" или не "баик", басурманин? А-атве-чай!!!
И практически одновременно, не давая охраннику оправится от лингвистического шока, старательно нанес ему ошеломляющий удар ногой прямо между ног, в самую, так сказать, мужскую интернациональную душу… Желтокожий повалился на бок, как кеглей сбитый, сгибаясь от нестерпимой боли улиткой.
– Понимаю и сочувствую, больной, сам испытывал… А шо делать? Кто тебя знает, гада, вдруг ты каким секретным боевым искусствам обучен? Ноги ему держи! – крикнул Майер напарнице, одновременно вытаскивая "серенгети" из чехла и уже в движении открывая страшный матовый клинок одной рукой.
Характерный щелчок фиксатора клинка не остался без внимания пострадавшего, хоть и занят он был больше собственной болью… Видя такие жуткие приготовления, желтокожий человек приготовился орать, как резаный (что же еще он мог подумать?), но стоящая наготове Ви (молодец, кельтская женщина!) не дала ему этого сделать, заткнув рот жертвы его же собственной грязной панамкой.
Тем временем Сержант одним движением разрезал брючный ремень пленника и принялся сноровисто связывать жилистые руки малайца. Пленный не сопротивлялся. Однако, и ноги надо бы спеленать…
– Вот… Теперь – баик! Кляп крепко держится? – поинтересовался он.
– Как бы не задохнулся, – участливо доложила девушка, заглянув в посеревшее от страха лицо страдальца.
– Вот и ладушки. Пусть тут лежит… Черт, как не вовремя! – с этими словами Сержант подобрал с земли "узи" и подсумок с двумя запасными магазинами.
– Так и бросим? – выдавила Ви.
Сержант пристально посмотрел на нее и процедил с расстановкой:
– А ты бы предпочла, чтобы я его разделал на фарш своим "серенгети"? А потом начала бы долгими вечерами выпытывать с докучливостью американского психотерапевта, нет ли у меня каких личных проблем?
Виктория взмахнула ресницами, потупилась:
– Я просто…
– Ладно, проехали.
В "свою" бухту они буквально вломились, уже не замечая ни ломающихся веток, рвущих одежду, ни поднявшихся к вечеру стай москитов. Первый делом Сержант отвязал "Харизму", но заводить двигатель не спешил, давая сердечной мышце прийти в себя, а голове – собраться с мыслями. Закурил и посмотрел в сторону рифов, где кончалась тихая вода.
– Нет… Ну, ты видела, а? Подводная лодка… Причем, без опознавательных знаков.
– Как ты думаешь, Серж, мистер Уатт к этому точно причастен? – задумчиво спросила Ви, – А если даже так, то зачем ему вводить в заблуждение уважаемого заказчика и рассказывать ему о каких-то вновь открываемых терминалах, требующих самого современного программного обеспечения?
– Во-первых, мы не знаем, что еще есть на этом чудном островке, – ответил Сержант, распутывая на кустах швартовочный узел.
– А во-вторых? – не успокаивалась девушка.
– Кто его знает, что тут будет через полгода? Вполне может быть, что построят эти черти нормальную базу, где будет тебе все: и терминал, и системы управления, и весь необходимый "софт". А до той поры, ты, попади им в руки, как миленькая, готовила бы бурду рабочим, или работала игрушкой для более старших в звании дядь… Чего тут фантазировать, – Сержант махнул рукой и вернулся к основной своей заботе. – Меня сейчас гораздо больше беспокоит мысль: как возможно завести наш пароход с минимальным шумом? Дождя и ветра, увы, не наблюдается, и боюсь я, что нас слышно будет за версту…
И кто его за язык тянул?