Наступило несколько тягостное молчание. Уже не глядя на пленника, Семен что-то сообщал своим головорезам. Один из них уточнил, показывая в сторону зарослей, и Майер понял, что сейчас они, скорее всего, обмотают его прочными витками и отправятся искать Викторию. Могут и найти, опытные ребятки.
Тем временем один из подручных перекинул "калаш" за спину и вытащил из кармана жилета тонкий капроновый шнур, будущие сержантовы путы.
Тогда Майер, решив, что нужный момент настал, резким ударом ноги влепил ближнему по руке с револьвером, хоть и не кроссовки на ногах были, а дурацкие пляжные шлепанцы… Оружие блеснуло и улетело в желтую сухую траву. И тут же оба, проревев какой-то, смутно узнаваемый революционный клич, бросились на него. Правда, тот, у которого Сержант удачно выбил револьвер, на секунду оглянулся в поисках, но, видно решив, что еще успеется, начал атаку с голыми руками.
Сержант бросился бежать, но увидел окно избы и тут же упал.
Может быть, это падение отчасти спасло его от тяжких увечий. Потому что в ту же секунду со стороны хибары, пролетая прямо над его головой, из темного провала окна оглушительно звонко выпорхнула короткая очередь из пистолета-пулемета. И почти сразу – еще одна, еще короче. После такого грохота миллисекунды тишины показались ему вечностью. Вроде, и не было ничего… На самом деле, последствия столь неожиданного для всех сторон "брифинга на поляне" короткого огневого воздействия оказались весьма существенными!
Автоматчик повалился сразу, даже не успев изготовиться, похоже, большая часть пуль первой серии его нашла. Вторая очередь зацепила Семена, тоже стоящего так, что Майер не перекрывал стрелку директрису. Шеф упал, схватившись за ногу, после чего, еще не осознав всю силу боли, попытался доползти до серебристого "кольта".
Все это Сержант осознал уже позже, а пока он крепко вжался в землю под горячим градом пуль. Но он все-таки старался смотреть на противников, однако лучше всего, почему-то, видел пятно уже никому не нужной ярко-оранжевой веревки, лежащей на зеленом… И показалось тут Сергею, что это – и есть разновидность той самой "ниточки", на которой висит порой жизнь человеческая.
Стрельба стихла, он оглянулся назад и увидел, как Ви спешно меняет позицию у окна и что-то кричит ему во весь голос. Зачем-то еще раз коротко выстрелила и сразу махнула ему рукой, мол, поднимайся! Он оглянулся и увидел, что вместе с ним с земли вскакивает и оставшийся в строю "чегеварец" – живой и невредимый. В него Виктория стрелять не могла, поскольку этот черт сразу понял, где тут самое безопасное место. Практически прижался к Сергею. Сейчас он поднимался, держа в правой руке нож.
Ох, недобрый клинок держал в руке этот неповрежденный бандюган в обрезанных потертых джинсах, ох, недобрый… Среднего размера, под американский легендарный "боуи", нож был, похоже, иберийского производства, то ли "Nieto", то ли "Muela". Он держал его прямым хватом и медленно перемещался вбок, прячась за Сержантом от "видов из окна".
Сергей сделал шаг назад и левой рукой потянулся к поясу, одновременно открывая "липу" чехла и извлекая наружу "серенгети". Тут же переложил нож в правую руку, освобождая и фиксируя клинок.
Нападающий удивился преизрядно, даже рот открыл! Ведь этот подлый русский сам рубашку на глазах у всех задирал, телеса им демонстрировал!
Как обычно, исправно сработал старый штамп – нож чаще висит справа или чуть позади, а размещение его по левую сторону – большая редкость. Кроме того, сам чехол крепился к ремню горизонтально, снижая собственную заметность, но существенно повышая скорость извлечения ножа. Для этой же цели Майер, в свое время, заменил штатный чехол из кордуры, цепляющий нож на "выходе" внутренним буртиком, на кожаный…
В жизни, пусть даже экстремальной, симметричные ножевые поединки – большая редкость. Обычно, если один вооружен ножом, то другой участник стычки либо не готов в принципе, либо, в лучшем случае, вооружен подручным средством – от поднятой палки до обрезка трубы.
Сержанту в этом плане "везло". Это была уже четвертая в его бурной жизни схватка, исход которой предстояло определить именно симметричной дракой на ножах. От былых поединков у него на теле остались печальные пометки – два коротких пореза на предплечьях… Более длинный и глубокий – на левом боку.
Снова проревела короткая очередь, и сейчас Сергей уже понял, что Ви таким методом просто не дает Семену добраться до оружия. Пока не дает… Но и сама выбраться не может! За то короткое время, что понадобится ее на выход через заднюю дверь хибары на оперативный простор, Семен совершенно точно доберется до "кольта".
Совершенно дурацкое status quo!
Пользуюсь моментом, Майер совершил сделал очень важный ход.
Якобы перекладывая нож в левую руку, он предварительно сделал пару переводов (картинно, с эффектным мельканием клинка, что бы отвлечь внимание противника от главного) и быстро выщелкнул кистью накладной ножичек – "керамбит". После этих эволюций "серенгети" действительно переместился, но теперь, совершенно незаметно для глаз латиноса, пристально следящих за серым ножом в правой руке Сержанта, якобы пустой, оказался опасный сюрприз…
Обоюдные ножевые схватки вообще-то очень скоротечны, если, конечно, рядом с бойцами нет голливудского режиссера и зрелищной сверхзадачи… А остаться без серьезных травм и порезов очень проблематично даже победившему. Еще одна особенность ножевого поединка – при прочих равных некоторое преимущество все же получает обороняющийся. Похоже, ушлый латиноамериканец и сам все это прекрасно понимал, но у него просто не было другого выхода, как атаковать первому.
Ведь Сержант, рано или поздно, вполне сможет занять позицию, открывающую сектор обстрела настолько уверенно, что его напарница откроет огонь на поражение – и все! Пуля, знамо дело, дура, но с дурами не спорят. Уверенность бандиту придавал и тот факт, что его-то клинок смотрелся повнушительней! И Сержант это признавал. Да и держал его противник грамотно, по-филиппински, чуть расслабленной кистью – готов хлестко п л а с т а т ь.
Бандит резко шагнул назад, показывая ложный маневр, и сразу же пошел вперед, длинной горизонтальной восьмеркой рассекая перед собой воздух, вдруг сразу зацепит!
Но Сергей сразу понял его маневр и уклонился легко, чуть отступив.
Все остальное действительно произошло в считанные секунды…
Еще раз прокрутив "восьмерку", бандит не успокоился, и очень резко и проворно добавил левой ногой, стараясь перевести внимание обороняющегося. Откуда же ему было знать, что Сержант не просто попытается блокировать удар, но сделает это с "перчиком"?
Удерживая короткую пластину керамбита обратным хватом, Сергей принял ногу прямо на "коготь" и вместо относительно безобидного блока, на который, максимум, рассчитывал пират, вышла жестокая встреча пусть тренированной, но все-таки, по-живому нежной, супротив каленого металла, голени с острейшим зазубренным клинком.
– На, с-сука! – выдохнул он.
Боец, надо признать, оказался молодцом! Он не завыл на всю акваторию раненой белугой, хотя от жуткой боли в надкостнице рожа стремительно побледнела. Громко зашипев, он, машинально отбивая удар, резко махнул клинком в сторону поврежденной ноги и чуть замер, согнувшись влево и вниз, при этом изо всех сил стараясь сохранить равновесие. Сейчас выпрямится и атакует снизу широким махом, понял Сержант!
И он не дал ему этого сделать. Резко махнув правой так, что бы клинок "серенгети" бросился в глаза противнику, он левой же рукой навсегда воткнул керамбит в опущенную руку с ножом, тут же схватил ее и потянул ниже и от себя. Латинос не мог полноценно опираться на подгибающуюся от боли конечность, а захват Сержанта буквально закручивал его вокруг оси. Тот же, стараясь из последних сил контролировать эту жилистую, отчаянно рвущуюся на свободу руку с жутким ножом, подшагнул к пирату сбоку и нанес удар.
Тяжелый цельнометаллический "серенгети" вошел в шею легко, сразу перерезав ее наполовину. Кровь вместе с воздухом рванулась на свободу, и Майер почувствовал, как горячо стало от этого потока его руке, все еще продолжающей судорожно сжимать запястье уже оседающего на землю латиноамериканца. Умирающий еще смог схватиться правой рукой за "серенгети", который Майер выпустил из рук, не имея никаких сил на продолжение.
Но это уже ничего не меняло…
Только сейчас он смог отвлечь часть своего внимания на Семена, так и лежащего на земле с красным растекающимся пятном вокруг ноги. Глаза, расширенные от ужаса этого гладиаторского поединка ясно говорили о том, что этот на арену уже не хочет. И к револьверу больше не ползет!
– Боже, Серж, ты в порядке?! Не ранен?
Виктория стояла сбоку, держа ствол в направлении последнего живого флибустьера.
Майер лишь смог только промычать что-то не понятное в ответ, еще не успев отойти от опьянения адреналином. Медленно содрал с себя рубашку и принялся вытирать кровь с руки. Оглядел конечности – вроде бы все цело. Потом вытащил из м и ш е н и свой верный нож, кое-как протер и его.
– Как будто в порядке… – кивнул он и сморщился, вот ведь напасть, хрип, а не голос! Все в горле пересохло, и он буквально умирал от жажды.
Семен будто прикипел глазами к стволу в руках Ви. Наконец, он решился на короткое движение, но был остановлен резкой фразой шотландки:
– Даже не думай!
С удивлением Сержант посмотрел на нее, – надо же! Оказывается, не только в фильмах так говорят!
– Пойдем, дорогая моя напарница, к берегу, я пить хочу смертельно.
– Момент, – коротко попросила Ви.
Она нагнулась и подняла с земли тот самый капроновый шнур-символ. Молча подошла к Сене, и тот смиренно протянул ей руки. После столь эффектной демонстрации ее тактической и огневой подготовки усталый Майер даже не удивился, как сноровисто его подруга пеленает главаря. Быстро закончив, она обернулась к Сержанту.
– Ты же доктор, Серж, посмотри его ногу, насколько серьезно такое ранение?
Безуспешно попытавшись увлажнить рот слюной, Сергей сдался, присел на корточки возле связанного. Вот не до него сейчас! Тащить к берегу, да и все! Он и так знал, что ничего смертельного у данного б о л ь н о г о нет, еще в самом начале заварухи профессионально отметив это, автоматически… Но постепенно к Майеру приходило понимание важности факта пленения одной из пиратских шишек. Он задрал на окровавленной ноге когда-то бежевую штанину, протер остатками рубашки и эту кровь, внимательно осмотрел, после чего отмахнул ножом кусок веревки и перетянул повыше раны.
– Целый, мазафака… Разве что скользом кость задело. Ничего ему не сделается, выходим эту гидру, – нехотя признал он свои обязанности.
– Тогда потащили добычу, – уже почти весело предложила шотландка и добавила ласково, – как придем, я тебе сразу же кофе сделаю, мой рыцарь.
Сержант только буркнул в ответ, но тоже улыбнулся. Польстило… Отчего бы и не рыцарь? Мы такие! Познай, мля, удаль Добрыни, нечисть заречная…
И они, шатаясь на склоне, побрели к близкому берегу, с двух сторон поддерживая свою ценную добычу. Ветерок утих совершенно, сердце уже успокоилось, дышать стало легче. "Только в ушах что-то сильно шумит, – подумал он, спускаясь к песчаной полосе, – давление скакнуло, что ли?
Сергей наконец-то вспомнил, посмотрел на море и уже вслух сказал:
– Вот трахома! Не-е… С давлением у меня все в порядке, – и он, дождавшись, пока Виктория оправит рубашку и выпрямится, показал ей на рифы.
– Что это? – вскрикнула она.
Разбивая взгляд изломанными пятнами камуфляжа, с моря к рифу медленно подкатывало чудовищного вида военное судно под андреевским стягом. Боевой катамаран вблизи еще больше был похож на серый угловатый айсберг. Достаточно низко сидящий, ощерившийся во все стороны трубами пусковых ракетных установок и орудийных башен корабль-убийца. Перед белым пунктиром пенной рифовой полосы корабль почти остановился, странно покачался, как будто принюхиваясь, а потом… Взревели двигатели, выходя на полную мощность, и тяжелое судно совершенно неожиданно и почти мгновенно вылезло из воды метра на два! Поднявшись, боевой катамаран "Кунашир" легко прошел рифовый проход и бодро вкатился тихую лагуну острова Диез.
Все. Сцена "Входит Дракон" закончена.
– Это было… си-ильно, – прошептал Сергей.
– А что это за второй флаг, Серж, что чуть ниже, – прижимаясь к его плечу, спросила Ви, рассматривая морское чудовище во все глаза.
– Республика Таймыр, родная. Часть Российской Федерации, – пояснил он, помолчал, и крикнул уже во все горло, – гости с Севера приехали!
От катамарана уже отчалили две надувные лодки с подвесными моторами, набитые угрюмыми парнями в камуфляже, и на полных парах полетели к берегу. Бойцы, находившиеся на носу буквально легли на кевлар покрытия, выставив вперед стволы пулеметов, готовясь по первому признаку подавить возможные огневые точки. На бортах наоборот, десант сидел так, что бы моментально спрыгнуть на песок и разлететься веером.
Когда тяжело груженые лодки лихо выскочили на пляж, все еще ошалелый Майер совершенно не к месту подумал, какое же прочное днище у этих посудин! Все лучшее им, воякам, достается…
Раздались крики-команды, пошла корректировка действий десанта матерными словами командиров. Ах, как чудесно звучит милая упругая речь!
Бойцы бросились к пленному, двое побежали выше, двое пошли в стороны.
Навстречу вышагивал Донцов с таким необычным лицом, что Сержант даже испугался за него. Загара нет, ни пигмента! Бледный, как смерть, да и похудел прилично. Отвык уже Серега от таких северных рож… Они молча обнялись.
– Жив, бродяга?
– С трудом.
В это время к слабому гулу "Кунашира", работающего на самых малых оборотах, добавился еще один техногенный звук, звонкий и вызывающий.
В другом конце лагуны спешно разворачивалась "Чессна".
Пилот, так долго не получавший от шефа никаких указаний, прошляпил тот момент, пока еще можно было выйти из лагуны и теперь был намертво заперт катамараном. Но он не сдался. "Чессна" на мгновение замерла и начала свой разбег по той самой, короткой линии разбега, в точности повторяя неудачный взлет Нельсона.
В момент отрыва Сержант даже зажмурился, отказываясь еще раз наблюдать этот кошмар… Очнулся он оттого, что Донцов яростно теребил его за плечо
– Это что за самолет?!
Майер поднял глаза. "Чессна" круто набирала высоту. "Этот более везучий, чем Нельсон, – подумал он, – все правильно рассчитал!" Андрей еще сильней толкнул его в бок, стараясь вывести из прострации, но Сержант зачарованно смотрел, как упрямо поднимается синеву свободы запертая было "птичка".
– Сергей! – орал Донцов, – что это за самолет, я спрашиваю?!
– Да чей же… Пиратский, мля, они на нем и прилетели. Этот и еще две падлы.
Донцов без ответа круто повернулся, поднял рацию и начал быстро отдавать распоряжения, их которых Майер разобрал только "ни в воем случае не дать уйти!"
Почти тут же на "Кунашире" высоким тоном тявкнула сирена.
Одна из башен очнулась от спячки и резко развернула спаренные стволы своих роторных пушек в сторону моря. Почти сразу стволы задрались вверх. Потом сирена разоралась на всю мощь, словно приказывая самолету подчиниться.
Еще надеясь на спасение, пилот выводил машину в крутой вираж "до треска в плоскостях", думая, что ему в очередной раз повезет. Рация надрывалась свирепыми командами на грубом, крепко ломаном английском. Пошли они к черту! Игра есть игра, не в первый раз… Ведь это те самые русские парни, с кораблями которых он так часто сшибался в безобидных словесных стычках!
– Yescho ne rodyla! – выкрикнул он вниз загадочные славянские слова.
Фрр-р-р-р-р-оу! Наводимые локаторами скорострелки разом провернулись вокруг оси, и длинное черно-белое копье, казалось, дотянулось почти до крыльев. Самолетик буквально налетел на поток раскаленного металла, как на невидимую стеклянную стену, растерянно рыскнул вправо-влево, теряя крылья и оперение, потом остановился с маху, что бы бесформенными обломками опуститься в море.
Алые ручейки текли по развороченной кабине, по раскрошенным стеклам, по приборам, мелкими брызгами разлетаясь в закрученном воздухе. Перед смертью старый Аксель понял, что всегда знал – эта его жизнь-приключение не будет продолжаться вечно. Время настало, и он уходит, и никогда больше всего этого внизу не увидит – начинается последний полет…
Донцов стоял возле уже развязанного Сени, сидящего на земле под охраной молодого "егеря" с хищным лицом кавказского типа и делал вид, что внимательно рассматривает пленника. Заранее давил на психику. Наконец-то! Впервые перед ним был настоящий противник, и даже больше – прямой фигурант этого дела! Да еще из руководства пиратским сообществом. Обыск почти ничего не дал – сотовый телефон, платки и всякая мелочь со всего света, что находится обычно в карманах мужчин. Никаких документов, удостоверяющих личность. В портмоне были две кредитные карточки, это уже кое-что.
На берегу царила суета сует.
Спешно грузили снаряжение островитян в лодки. Два "егеря" со смехом таскали гроздья флористической экзотики – большущие сетки с кокосовыми орехами. Их никто не ругал. Обследующие остров разведгруппы докладывали о результатах. "Харизму" вывели в море и готовили к поднятию на палубу. Сержант с Викторией закончили свои сборы и подошли к Донцову.
– Познакомь с домой, Серега, – увидев Викторию, попросил Андрей.
Майер представил, как возможно более полно. Выслушав, удовлетворенный Донцов склонил голову, и шотландка светски улыбнулась новому знакомому.
После чего майор госбезопасности опять повернулся к Семену и сказал:
– Вы готовы? Советую вам подумать сейчас, а на борту уже быть настроенным на конструктивный диалог, – после чего скомандовал бойцу. – Во вторую лодку неси.
Атлетически сложенный "егерь" осклабился, через что еще больше стал похож на гоблина, и легким рывком поднял Сеню, как куклу, готовясь вскинуть его на широкое плечо.
Но тут на сцену вышла Виктория.
– Минуточку, майор! – безмятежно проворковала она.
Донцов недоуменно обернулся к ней:
– Весь внимание…
– Боюсь, что мой друг господин Майер не совсем полно меня представил, – спокойно сказала уже совсем другая леди, собранная, уверенная в себе и по-военному подтянутая. – Мне бы хотелось его дополнить, что бы предотвратить возникновение лишних проблем… – она изящно склонила головку. – Виктория Клэннед, младший офицер Особого подразделения Международного морского комитета по борьбе с пиратством, юго-восточный сектор.
"Вот так вот, – подумал Донцов. – Интересные теперь дела начнутся…"
А Сержант вообще не удивился.
Он уже ничему, похоже, не был способен удивляться… Да и ожидал он чего-то подобного, пусть подсознательно, пусть это и не было оформлено в прямые вопросы… Мелочь к мелочи, – ведь постоянно на фоне видимого выплывал какой-то другой, пока не прорисованный портрет шотландки. Сейчас прорисовался… Везет тебе, Серый, на диковинных баб! "Антипиратка", спаси господи…