* * *
Покинув склеп, они нашли такое же безлюдной местечко на другом конце кладбища. Там обработали друг другу раны с помощью медикаментов из аптечки, сделали перевязки. Накладывая бинт, Константин подмечал, как страдает от нестерпимой боли шеф, и все же надеялся, что пуля прошла сквозь мягкие ткани, не задев кость. Закончив врачевать и намекая на долгожданное завершение путешествия, музыкант поинтересовался:
- Куда едем, Марк Антонович? Я ведь и домашнего адреса вашего не знаю.
- Рано нам домой, - огорошил тот. - Трогай. Курс на Уфу.
- На Уфу?! - ошалело переспросил Яровой.
А, запуская двигатель, кисло усмехнулся: чего удивляться - никто в телохранители силком не тянул.
Выехав с кладбище и тормознув у ближайшего магазина, они наспех обновили подпорченный гардероб. И не заезжая в город, помчались по объездной дороге к мосту через Волгу. Впервые за неделю работы в Закрытом акционерном обществе "Хладокомбинат", Яровой лицезрел Суходольского рядом с водителем. То есть рядом с собой. Нет, заносчивостью и чванливость шеф не страдал, стараясь сделать дистанцию между собой и подчиненными минимальной. Однако ж, какая-никакая, но она - дистанция - существовала. Теперь же свершилось чудо: владелец отнюдь небедной компании сидел по правую руку от Кости и запросто с ним разговаривал. Как друг или, скорее, как родственник.
На траверзе Маркса - небольшого городка и районного центра на левом берегу Саратовской области, закралось сомнение в успехе спонтанно организованного вояжа. С каждым часом Марк Антонович чувствовал себя все хуже и хуже; силы понемногу оставляли, поднималась температура. Яровой проверял повязку, но крови на ней не прибавлялось. Значит, начиналось воспаление.
В центре большого села, через которое проходила трасса, спецназовец узрел несколько магазинов, закусочную и аптеку. И через четверть часа на сиденье лежал пакет с медикаментами и с новеньким термосом, наполненным крепким чаем. Заново обработав рану, он заставил Марка Антоновича выпить дозу сильного антибиотика и улечься на заднее сиденье. Заботливо укрыл его своей косухой, уселся за руль и продолжил путь…
- Мне необходимо рассказать тебе одну историю, - тихо сказал шеф, провожая взглядом клонившееся к горизонту солнце.
Константин убавил громкость музыки.
- Слушаю.
Начал он издалека: сыпал фамилиями разных ученых, изучавших психологию аж с середины позапрошлого века. Если о Сеченове и Бехтереве Яровому слышать доводилось, то многие фамилии военных психологов Третьего Рейха, а также австрийских, израильских и американских гениев данного направления, были для него пустым звуком.
Суходольский лежал в неудобной позе, усердно натирал платком линзы очков и продолжал просвещать подчиненного о вещах и событиях, мягко говоря, таинственных и весьма серьезных. О целях, которые ставились перед учеными всесильными диктаторами или спецслужбами внешне благополучных демократических стран. О бесчеловечных экспериментах над людьми, проводившихся для достижения этих целей. Об удачах и ошибках, о победах и катастрофах…
Марка Антоновича часто охватывало волнение, и нить повествования путалась в узелки и петли. Единственный слушатель чувствовал, насколько ему непросто делиться сокровенным. Не закончив историю о том, как в конце войны исчезла "Реликвия", он внезапно переключился на день сегодняшний. На сложнейшую работу в секретных архивах, куда не подпускали до тех пор, пока не стал депутатом; на перипетии поисков командира разведгруппы Ахметова…
- Марк Антонович, извините, - перебил Константин, с беспокойством поглядывая в зеркало заднего вида. - Мне надо кое-что сделать.
- У нас все в порядке? - забеспокоился тот.
- Не совсем. Не нравится мне одна машинка - висит и висит на хвосте с самого Маркса. Скоро окончательно стемнеет, и тогда избавиться от "хвоста" будет сложнее. Ночью у всех кошек глаза горят одинаково…
- Что ты задумал?
- Вы лежите, пожалуйста, и не высовывайтесь. А я уж тут сам как-нибудь.
Машин на трассе в тихий будний вечер было мало. Яровой резко прибавил скорость и немного оторвался от назойливого преследователя; за плавным поворотом нырнул вправо на второстепенную дорогу. Быстро развернувшись, опять подъехал к трассе и остановился, не заглушая двигателя. Проверив наличие патронов в магазине, вперил взгляд в край посадок…
А вот и "Opel" - мчится на всех парах.
Костя рвет, не жалея резины. "Audi" выскакивает на трассу и быстро набирает ход, поворачивая навстречу "хвосту". Преследователи не ожидают подобного фортеля - теряются; водитель тормозит, прижимает машину к правой обочине.
Дистанция меж немецкими авто стремительно тает.
Яровой перекладывает пистолет в левую руку, сжимает руль одной правой. Левое плечо прострелено, но в этот миг не боли.
Тонкие губы насмешливо цедят:
- Посмотрим, господа, как, где и чему вас учили…
Часть пятая "Реликвия"
Пролог
Германия
Западное предместье Мюнстера. Местечко Хафиксбек
"Зона SS12-01"
2 апреля 1945 г
Ничего не изменилось вокруг за эти сорок минут. Та же темень, те же слепящие прожектора с пулеметных вышек и с высоких воротных столбов. Та же холодная промозглая погода. Пожалуй, только звуки канонады, доносившиеся с запада, стали немного ближе и громче, чем прежде.
Томиться в ожидании сменившихся фрицев не пришлось - видать, в фанерном домишке, спрятанном за мешками с песком было жутко холодно. Не прошло и трех минут, как на дороге показались две семенившие легкой трусцой фигуры с поднятыми воротниками шинелей. Руки в карманах, висящие на длинных ремнях автоматы качаются и хлопают хозяев в такт коротким шагам по задницам…
Долговязый солдат, подбежавший к воротам первым, дважды ударил кулаком в темное железо. Щелкнул засов, отварилось круглое оконце.
- Neun, - донеслось с той стороны.
- Zwei, - тут же парировал долговязый.
И, подталкивая в спину напарника, исчез за приоткрывшейся калиткой.
- Благодарите Бога, Фарид Салихович, если веруете, - широко улыбнулся белый генерал.
- Почему?
- Потому что они пользуются так называемым "плавающим" паролем. Это когда начальником караула заранее устанавливается некая "сумма", которую должны составить пароль с отзывом.
- Ага… - наморщил лоб Ахметов, - там было "семь" и "четыре", что в сумме составляет одиннадцать.
- Точно. А сейчас позвучало "девять" и "два".
- Опять выходит одиннадцать! Значит, сумма всегда должна составлять одно и то же число?
- Вряд ли всегда. Скорее, только сегодня. Или до определенного часа. Впоследствии новый начальник его переменит, назначив свою "сумму".
Командир шмыгнул носом и уважительно посмотрел слегка раскосыми глазами на Василия Авраамовича.
- Вот шайтан!.. Хорошо, что не сунулись раньше.
Капитан "СМЕРША" промолчал, но скривился, словно возражая с едкой насмешкой: "И откуда у господина генерала такие глубокие познания? Ведь в царской армии грамотных солдат-то было - раз два и обчелся! А тут арифметика, сложение, суммы…"
- Внешний патруль сам меняться не придет - негоже ему оставлять периметр без присмотра, - внезапно догадался Ахметов.
- Тогда надо дожидаться выхода смены, - нашелся старшина-подрывник.
- И по пути к забору перерезать глотки, - низким голосом завершил мысль капитан контрразведки.
На что пожилой генерал резонно заметил:
- Я уж много лет не солдат и многое подзабыл из батальных тонкостей. Однако с высоты давешнего опыта уверяю: производить смену наружного патруля удобнее у домишки с пулеметом и шлагбаумом. Под прикрытием поста спокойнее, да и маршрут проходит вблизи.
- Логично, - подумав, согласился командир. И решил действовать - до рассвета оставалось очень мало времени: - Серега, перехвати-ка наших у колючки. Пусть потихоньку снимут тех двоих из домишки и ждут сменщиков. Да чтоб ни единого звука!
В плане проникновения внутрь "Зоны" имелось гораздо больше искрометной дерзости, нежели холодного расчета. Троица во главе с лейтенантом Гришиным беззвучно расправилась с пятью фрицами и второй собакой; сержанта Николаева на случай визита незваных гостей оставили у домишки с пулеметом; двое в немецкой форме спокойным шагом вторглись на хорошо освещенную прожекторами площадку перед воротами и калиткой. Остальные, пока небо хранило бездонную черноту, отыскали мрачную прореху в освещенных прожекторами подходах и юркнули к забору; осмотревшись и выждав пару минут, переместились вдоль него к воротам. Дьяконов спрятался за спины переодетых в немецкие шинели товарищей и приготовился "беседовать" с часовым.
Гришин дважды стукнул кулаком по выкрашенному в черный цвет железу аккурат под огромной белой надписью "ACHTUNG!".
Лязгнул засов, круглое окошко открылось. Кто-то бегло посмотрел наружу - на людей приплясывающих от холода и прячущих в поднятые воротники лица. Все буднично. Ничего подозрительного.
Уставший голос отрывисто произнес:
- F;nf.
- Cechs, - тотчас добавил генерал недостающую до "одиннадцати" цифру.
Опять заскрежетал металл. Прямоугольник калитки подался назад, пропуская "отдежуривший свою смену патруль"…
* * *
Начало операции складывалось превосходно. Настолько превосходно, что у новичков родилась и окрепла иллюзия близкого успеха.
Еще бы! Самолет был обстрелян зенитками лишь однажды - над линией фронта, петлявшей в данный момент по пойме Одера. Затем беспрепятственно пролетел через всю северную Германию - с востока на запад, где его экипаж произвел выброску точно в заданном районе. Разведчики приземлились без потерь и оперативно собрались по сигналу командира. Группа быстро соорентировалась на местности, обнаружила "Зону SS12-01", выявила и уничтожила два поста внешнего охранения. А теперь с удивительной легкостью "пробила" брешь в высоченном бетонном заграждении с пущенными поверху витками колючей проволоки. Немудрено появиться эйфории. Однако ничего подобного генерал не подмечал - бойцы действовали слаженно, не выказывая эмоций и не произнося лишних слов.
Прорвавшись за калитку, парни опять не оплошали: несколько взмахов десантными ножами, и дежурившие у ворот постовые распластались на мерзлой земле.
Все, группа у цели! Отныне сомневаться и медлить нельзя. Тем более что громыхавшая на западе канонада приблизилась, стала громче и отчетливее. Значит, немцы вот-вот сыграют тревогу, организуют круговую оборону или займутся спешной эвакуацией на восток - ближе к Берлину. Вон и грузовички стоят с парочкой легковых автомобилей в центре хорошо освещенного П-образного двора.
Ахметов присмотрелся к зданию, представлявшему горизонтальную перекладину в букве "П" и заметил вход в штаб под крохотным навесом. Все точно! Все как описал перед вылетом пожилой генерал из бывших.
Командир собрал товарищей и принялся умело дирижировать группой.
- Так, парни, через минуту приступаем. Гришин и Кизилов!
- Да, - встрепенулись названные бойцы.
- Возьмете на себя пулеметчиков на вышках. Их внимание сосредоточено на внешние стороны, поэтому небольшая фора у вас имеется.
- Ясно.
- Арлетов и капитан Антипенко. Вы забрасываете гранатами окна боковых зданий, похожих на казармы. Потом занимаете удобные позиции и держите под прицелом двор с главными воротами.
- Понятно, - кивнул старшина, - сделаем.
- Теперь о завершении операции, - продолжал командир. - Если все пройдет нормально (а я в этом уверен!) собираемся у поста, где остался дежурить Николаев.
- Он нас с того пулемета вместо фрицев не положит? - недовольно пробурчал капитан СМЕРША.
- Исключено - Николаев не первый день в нашей группе. К тому же ему передали мой приказ: с началом стрельбы развернуть один из прожекторов в сторону "Зоны". Так… - помолчал он, припоминая, все ли пункты инструктажа озвучил. Потом выразительно посмотрел на самого возрастного бойца группы: - Ну, а мы с генералом Дьяконовым рвем в сторону штаба. Вопросы есть?
- Сигнал к старту?
- Первый разрыв гранаты. Пошли, парни - на востоке уже светает…
Стоило Ахметову перебежать от ворот к грузовикам, как несколько раз бабахнуло где-то рядом - километрах в трех-четырех. Канонада, а вместе с ней и наступление союзников неумолимо приближались.
Поджидая приотставшего Дьяконова, старший лейтенант покачал головой, сожалея о назначенном сигнале. При таком раскладе шибанет снаряд у забора, а бойцы этот взрыв воспримут за сигнал. Ладно, поздно об этом…
- Идемте, - поторопил он генерала.
Продвинулись дальше через освещенный двор. Вот и крыльцо с короткой лесенкой и дверью за последней ступенькой. За дверью обманчивая тишина.
Встали по разные стороны, приготовили оружие. Где же сигнал - разрыв гранаты?
Ага, вот он! От обеих казарм послышался звон разбитого стекла, с небольшим запозданием - двойной взрыв.
Завершающий этап операции стартовал!
* * *
Старший лейтенант швырнул внутрь гранату, прижался лопатками к стене и дождался гулкого хлопка, коим тут же вышибло дверь. Крикнув "не отставай!", юркнул в темный проем - навстречу едкому дымному потоку.
Сзади слышались автоматные очереди, частые взрывы - все шло по плану. Сейчас главное действовать быстро, ошеломив противника внезапным напором. Ведь отзвуки ночной канонады под утро стали гораздо ближе, а всполохи от пожарищ окрасили небо на западе в оранжевые тона. Так почему группе Ахметова не сойти за крупное подразделение американских или английских десантников, захватывающих плацдарм для подхода основных сил? Очень своевременная и правдоподобная "легенда", благодаря которой удалось бы избежать ожесточенного сопротивления обитателей злополучной "Зоны". Фрицы - народ практичный, силу и многочисленность наступающих армий знают. Глядишь, может, и не станут понапрасну рвать жилы. Чай не полные идиоты - понимают, что конец войны не за горами…
Оставив сзади агонизирующее тело немецкого часового, проскочили по коридору до небольшой лесенки в три ступени, впереди - в десяти шагах - небольшой холл с уходящими в разные стороны коридорами. Собственно, в дыму мало чего было видно - о холле с коридорами догадались по слабым лучам неповрежденных взрывом лампочек.
У ступенек Дьяконов подсказал:
- Кабинет Линке на втором этаже.
- А где лестница?
- Прямо, - кивнул генерал на проступавшие в дыму ступени и простенькие перила.
Ахметов посмотрел в указанном направлении и неожиданно дал очередь из автомата.
- Ложись, - толкнул он Дьяконова.
Оба упали на пол и в течение двух-трех секунд заворожено наблюдали необычную и отчасти жутковатую картину: из левого и правого коридоров неторопливо появлялись гитлеровцы в своих мундирах мышиного цвета и с той же неторопливостью шли в направлении разведчиков.
- Так вот о ком предупреждал Виноградов!.. - процедил командир группы и дал вторую очередь.
- О ком он предупреждал? - замешкался генерал с незнакомым оружием.
- Об этих тварях, живучих как крысы. То ли они обожрались чего, то ли заговоренные - сам шайтан не разберет! Остановить или убить их можно только попаданием в голову. Поэтому цельтесь лучше!..
- Что за чертовщина?!
- Не знаю. На другие ранения они не реагируют. Стреляйте же, Василий Авраамович - не время сейчас выяснять!
Они откатились назад - за ступеньки и принялись бить прицельными короткими очередями в сторону холла. Шедшие в их направлении немцы почти не реагировали на пустяковые ранения в руки, плечи, грудь и отвечали редким огнем из винтовок или автоматов. Зато на смену тем солдатам, что все же падали с разбитыми головами, появлялись все новые и новые…
- Вероятно, казармы сообщаются с этими коридорами, - пытаясь перекричать стрельбу, предположил Дьяконов.
- Не знаю! Вот что, товарищ генерал, - пустил по полу очередную гранату и пригнулся Ахметов, - бегите-ка во двор и передайте Арлетову с Антипенко: пусть атакуют их с тыла - со стороны казарм!
Разгадав задумку командира группы, генерал подхватил автомат и ползком - прячась за ступеньками, двинулся к вышибленной взрывом двери…
Спустя каких-то полчаса картина уже не представлялась столь радужной, какой ее рисовало воображение новичков в стартовом отрезке операции.
Три пулеметчика на вышках замолчали, а вот с четвертым вышла заминка: он успел развернуть пулемет внутрь периметра "Зоны" и нашпиговал пулями рядового Кизилова. А прекратил стрельбу и выронил тяжелый "MG" лишь после того, как вместо погибшего разведчика им занялся опытный Гришин.
Разобравшись с вышками, лейтенант поспешил на помощь Ахметову и Дьяконову, с трудом отбивавшихся от "психических атак" ненормальных немецких солдат. Товарищей он нашел в узком коридорчике штаба, укрывающихся за тремя ступеньками лестницы перед холлом. Командир был легко ранен в бедро, у белого генерала залило кровью левую часть лица. Однако держались они бодро и успели уложить немало фрицев, тела которых лежали сплошным навалом на полу холла.
- Как там во дворе? - меняя магазин, справился Ахметов.
- Аристарх с пулеметом дежурит у ворот - держит под прицелом весь двор.
Командир хотел выругаться - дескать, почему самовольно покинул пост?! Да сразу же передумал: правильно поступил Николаев - в пределах "Зоны" он сейчас нужнее, чем у шлагбаума в нескольких сотнях метрах отсюда.
Разрывы гранат основательно разворотили осколками холл, не причинив, тем не менее, вреда несущим конструкциям здания. Что тут скажешь - к концу войны наши убедились в умении немцев строить. Пол у ступенек, за которыми укрывались разведчики, был сплошь усыпан стреляными гильзами и пустыми автоматными магазинами. А фрицы с безумными и отрешенными взорами все шли и шли из двух противоположных коридоров…