Так и вышло. Главарь важно кивнул:
- Республике необходимы новые коммерческие контакты. Счастливого пути, господа! Еще раз прошу извинения за доставленные неудобства!
Он коснулся пальцами козырька кепи, галантно склонил голову в сторону Валентины, кольнул взглядом Максимчука и вышел. Боевик в повязке аккуратно прикрыл дверь купе.
Пронесло!
Максимчук взглянул на Валентину. Она, во время всего разговора державшаяся напряженно, строго и неприступно, теперь зажимала ладонью рот, едва сдерживая рвущийся наружу истерический смех. По коридору застучали удаляющиеся шаги. Когда они стихли, оборванные стуком двери в торце вагона, Валентина не выдержала. Она откинулась на подушку и захохотала громко, в голос. В уголках глаз тускло блеснули слезинки. Усмехнулся и Александр.
Истеричный смех начал прерываться рыданиями. Александр поднялся, пересел к девушке, мягко коснулся кончиками пальцев ее щеки:
- Ну-ну, Валюшенька, успокойся. Ты молодец. Все уже позади…
Она приподнялась и, всхлипывая, прижалась лицом к его куртке. Потерлась носом о жесткую кожу, раздвинула ее полы и уткнулась в рубашку. Александр гладил по волосам, по спине, бормотал что-то успокаивающее. Ему было стыдно перед ней за обман, за пережитый ею страх.
И вместе с жалостью в нем начало нарастать желание.
Валентина почувствовала это, подняла голову, потянулась к нему. Cаша привлек девушку к себе. И почувствовал, что начинает терять над собой контроль.
Она гибко выгнулась в его объятиях, прижалась к нему. Потянулась жадно приоткрытым ртом… Александр провел рукой по ее спине и почувствовал, как встрепенулась девушка, когда его ладонь остановилась на застежке лифчика, бугорком обозначившейся под тонкой тканью… Он ощутил соленую влагу на ее мягких податливых губах… А потом ее ладошка, скользнувшая под куртку, начала торопливо выдергивать рубашку из брюк… Острые ноготки царапнули спину…
Из-за пояса выскользнул пистолет и со стуком упал на потертую материю коврика.
"Хорошо, что на предохранителе", - подумал Максимчук, забываясь в сладкой истоме.
Он больше не мог, не хотел сопротивляться охватившей его страсти. Чуть отстранился, протянул руку к выключателю и погасил пусть неяркий, но такой лишний сейчас свет. Повернул блестящую рукоятку запора на двери. И вновь припал к соленым губам. Валентина, запутавшись в ремнях кобуры, рвала кнопки-застежки на его рубашке…
Где-то пискляво прокричал локомотив. Вагон качнулся. За окном медленно поплыло неяркое пятно фонаря.
Александр отдался охватившему его чувству.
Чечня. На подъезде к Грозному.
Поезд "Москва - Грозный".
5.00
Александр очень не любил чувствовать себя непорядочным человеком. А сейчас он иначе как мерзавцем себя назвать не мог. И дело было даже не в том, что он переспал с женщиной. Всяко бывало в этом деле в его биографии, хотя и не любил он вспоминать о подобных дорожно-командировочных приключениях, как нередко делали некоторые его знакомые. Просто при любых обстоятельствах он предпочитал в отношениях с женщинами честность и откровенность. А тут пришлось поступить иначе. Как ни говори, он Валентину обманул. Втравил в неприятность. А потом, сколько ни оправдывай себя, воспользовался ее слабостью. Пусть даже она сама, если можно так выразиться, его соблазнила. Не столь важно, кто сделал первый шаг и кто первый сказал "мяу". Просто происшедшее усложняло конструкцию. Вносило ненужные элементы, которые неведомо как могли сказаться на развитии событий.
Некрасиво получилось все. Нехорошо. Непорядочно. Не по-мужски.
В дверь осторожно постучали.
- Подъезжаем к Грозному!
Валентина спала, уютно устроившись на его плече. Александру лежать было неудобно на узкой вагонной лавке. Он уже давно свесил левую ногу и опирался ею на пол, чувствуя, как от двери, из отверстия у пола, ее обдувает студеным сквозняком.
Жалея Валентину - пусть поспит еще хоть немного, - Максимчук промолчал, надеясь, что проводник ограничится одним стуком и уйдет. Но тот постучал вновь, настойчивее. Пришлось откликнуться:
- Спасибо, слышим!
Валентина встрепенулась:
- Что случилось?
Александр приобнял ее затекшей рукой:
- Приехали, лапонька…
В таких случаях пробуждение - самый чуткий барометр отношений. Как бы ночью ни получилось, никак или великолепно, только момент пробуждения даст ответ, как двое относятся друг к другу, как они станут вспоминать происшедшее, благодарны двое друг другу или же им стыдно взглянуть друг другу в глаза.
А потому Максимчук, замерев, ждал, как она поступит. Он стыдился себе в этом признаться, но ему очень хотелось, чтобы она к нему приласкалась.
Девушка прижалась щекой к его груди. Ласково провела шершавым, как у котенка, язычком по его набухшему соску. Шепнула:
- Как жаль. А я бы с тобой ехала и ехала…
У него отпустило напряжение в груди. Стало хорошо и радостно. И в то же время еще сильнее охватила досада на себя.
- Я тоже, - ответил он. - Но мы с тобой подъезжаем, увы, к конечной станции.
- Да, к конечной. И не только железнодорожной, - тихо добавила Валентина.
Максимчук ничего не ответил. Мягко высвободился из ее объятий, потянув занемевшую руку. В тусклом свете ночного освещения купе под простынкой соблазнительно обозначилось ее ладное тельце.
- Прости меня, Валюша. Поверь, мне очень жаль, что так получилось…
- Ты жалеешь?
- Конечно. То есть подожди… Ты не так меня поняла. Я не об этом. Ты замечательная девушка, Валюшка. Я просто очарован тобой… Но лучше было бы, чтобы этого у нас не произошло. Ты ведь ничего обо мне не знаешь…
- Ты это о чем? Надеюсь, не о СПИДе?
- Боже упаси! Тьфу-тьфу-тьфу… Надеюсь помереть без его помощи… Я не о нем. Просто…
- Ну и все тогда, - ласково засмеялась Валентина. - Я не жалею. Все было прекрасно. А тебе что же, разве со мной было плохо?
Максимчук растерянно молчал. Он поднялся, стыдливо натянул трусы, путаясь в штанинах, надел брюки. Пересел на свое место. Что тут ответишь? Александр просто не знал, что следует говорить в подобных случаях. После паузы вновь заговорила девушка:
- Мы молчим?… Джентльмен, называется… Ты собираешься назначать мне свидание? Или как? Или где? Или сколько? Или почем?..
- Не собираюсь… То есть я бы хотел, я бы мечтал о том, чтобы мы с тобой еще встречались… Поверь, я бы этого очень хотел, но не могу… Как тебе сказать… Ну пойми ты меня, не могу я тебе о себе ничего рассказать. Не могу, и все! Мы с тобой сейчас приедем в Грозный и в самом деле расстанемся. Скорее всего, навсегда. Я даже координаты свои не имею права тебе оставить. Мы с тобой, я думаю, не сможем больше встретиться…
- Почему? Саша, ты, наверное, думаешь, что, если у тебя что-то там было в прошлом, меня это пугает? - Она повернулась на бок, опершись на локоть. Поправила простынку, которая было обнажила ее крепенькие грудки. Полуголый Александр, сидевший на своей полке, уронив руки на колени, чувствовал себя под этим взглядом неуютно. Под прицелом находиться - и то не так тяжело. - Тебя что же, - продолжала Валентина, - женщина здесь будет встречать, жена?.. Так я не собираюсь ей глаза выцарапывать или волосы выдирать. Даже из другого вагона могу выйти, если хочешь. Не претендую я на роль твоей законной супруги. На фиг ты мне нужен, такой ловелас, который лезет в постель к незнакомой женщине, не спросив даже, не больна ли она чем… Но встретиться-то просто так… Неужели это невозможно?
- Невозможно, Валюша!
Александр не знал, как и что ей говорить. Он был готов уже ей все объяснить. Если бы… Если бы это еще больше не усложнило конструкцию.
Валентина, похоже, обиделась. Решила, что и в самом деле для Александра она обычное дорожное приключение и что он попросту указывает ей на это, разом обрывая возможность намечающейся дальнейшей связи.
- Как хочешь, Саша! - Валентина решительно отбросила простыню и поднялась. В тесноте купе матово блеснуло ее изумительное тело. - Я себя достаточно высоко ценю, чтобы самой тебе в любовницы набиваться.
Поезд швыряло на стрелках. В зыбких лучах проплывающих за окном фонарей исчезли под лифчиком темные окружья ее грудей…
Саша почувствовал, как его опять захлестнула жаркая волна.
- Погоди, милая… - сказал севшим голосом.
Она взглянула с удивлением. И поняла. Спросила кокетливо:
- Что, опять хочешь?
- Тебя импотент - и тот захочет…
И ему стало приятно от того, как девушка с готовностью потянулась к нему. Она явно хотела его. Только его. Лично его! И никого другого…
В данный момент, во всяком случае.
Какому мужчине это не приятно?
В конце концов, провались он, этот Грозный! Какая тут работа, когда у тебя в объятиях такая прелесть?!
И Александр жадно обхватил волнующе пахнущее тело, перечеркнутое одним лишь узким черным хомутиком бюстгальтера-"бесстыдничка". Он потянул вниз плотную материю и впился губами в крепкую горошинку сосочка, ощутив, как содрогнулось при этом ее тело.
Александр вдруг понял, что больше не жалеет о том, что между ними произошло…
13.10.1994 г. ЧЕТВЕРГ.
Грозный. Вокзал.
6.00
- Знаешь, Валюшка, я несуеверный. Но терпеть ненавижу тринадцатое число. Хорошо еще, что на пятницу не выпало… Кстати, отдай-ка мне тот листочек.
- Какой листочек?
- Который я тебе дал перед нападением бандитов. С телефоном.
Валентина порылась в сумочке, достала обрывок газеты. Внимательно посмотрела на него, стараясь запомнить цифры. Александр грубовато выхватил его из ее рук, смял, истерзал сильными пальцами.
- Но почему, Саша?
Несмотря на сквозящую в ее взгляде обиду, она ластилась к нему, словно кошка. Очевидно, до сих пор судьба ее сводила в основном с инфантильными сверстниками, и теперь ее потянуло к сильному, самостоятельному и несколько таинственному мужчине.
- Валентина, есть обстоятельства, о которых я тебе не могу рассказать, как бы того ни хотел. К счастью, все обошлось благополучно, так что в дальнейшем этот номер тебе знать не просто необязательно, но и опасно. Не следует усложнять конструкцию.
- Какую конструкцию?
- Выражение у меня имеется такое. Из разряда слов-паразитов…
Они вышли из здания вокзала. Просторная привокзальная площадь была пуста. Слева виднелся небольшой скверик. На той стороне улицы виднелись темные, без единого светящегося окна, коробки домов.
- Идем, я проведу тебя в гостиницу.
- А ты знаешь, куда идти? Говорил же, что не бывал раньше в Грозном…
- Ну и что? На Алтае есть такая поговорка: если на березе нет листьев, это не значит, что она засыхает… Так и сейчас, если я ни разу не бывал в городе-герое - Грозном, это не значит, что я не знаю, что и где здесь расположено. Я думаю, что тебе лучше всего поселиться в гостинице "Кавказ". Это самый центр города. Там рядом находится здание, где располагается Дудаев. Неподалеку рынок… Короче, место хорошее, центр цивилизации.
- Да откуда ты все знаешь?
Александр засмеялся и гулко постучал костяшками пальцев себя по лбу:
- Ты не представляешь, милая моя демократочка, сколько здесь всего понапичкано ненужного и бесполезного!
У старенького здания вокзала, в расчете на случайный заработок, скучали несколько частников. Но нынче надеждам очень немногих суждено было исполниться. Из поезда, опоздавшего на такой срок, пассажиров вышло не так много. Сюда сейчас мало кто ехал.
- Подвезти, командир? - Молодой чеченец, стоявший возле новенькой иномарки, искательно улыбался.
- Да нет, спасибо, мы пешочком, - отказался Максимчук. - Здесь недалеко.
- Опасно, командир, - понизил голос парень. - Ведь еще темно.
- Что опасно?
- Бандитов много развелось.
- Каких бандитов?
- Ты, командир, не знаешь, какие здесь сейчас опасные времена… Грабят, убивают… Ну, и с женщинами понятно что делают… Только здесь, на вокзале, на днях диспетчера Свету изнасиловали…
И своих, бывает, цепляют. А как видят, что не чеченец, - что угодно могут сделать. Тебя побьют, девушку твою увезут куда-нибудь… На днях Чорбу, молдаванина знакомого, просто из дома выгнали, еще и убить пригрозили. У армянина Ашота Карапетяна, я его тоже знал, он у нас зубным техником работал, золотые руки у него были, машину забрали, а когда он попытался сопротивляться, ему ногу прострелили. Девочку русскую, двенадцатилетнюю, увезли - до сих пор найти не могут… Плохо у нас сейчас, страшно.
- И что же, их много, этих бандитов?
- Не знаю. Может, и не так много. Но страшно. Они ведь бандиты.
Валентина прижалась к Александру:
- Может, и в самом деле подъедем?..
Тот пожал плечами:
- Ладно, поехали! Гостиница "Кавказ". Довезешь?
- Почему не довезти? Поехали! - обрадовался заработку парень. - У нас сейчас работы нет - только таким извозом и промышляем…
Машина рванула с места так, что колеса взвизгнули. Отъехав немного от вокзала, водитель неожиданно выкрутил руль влево.
- Ты что, в Ташкала решил нас подкинуть? - вежливо поинтересовался Александр. Не дождавшись ответа, скомандовал: - Ну-ка давай прямо к центральной площади! - и ткнул ему в затылок ствол пистолета.
- Убери "пушку"! - взвизгнул парень. Машина завиляла по пустой улице. Выровняв ее, он плаксиво проскулил: - Чего ты "стволом" размахиваешь? Я же только на заправку хотел заскочить!
- Потом заправишься! - Александр перегнулся через его плечо, взглянул на циферблаты приборов. Оценил: - Бензина тебе еще на десяток ездок хватит… Так что давай-ка езжай, как я тебе сказал: гостиница "Кавказ"!
- Понял, понял, командир… Только "пушку" убери! Какой ты резкий… Я же как лучше хотел, чтобы надежно было, чтобы не застрять по дороге.
- Езжай-езжай, заботливый ты наш…
- Саша, может, он и в самом деле хотел заправиться? - примирительно сказала Валентина.
- Ах ты моя наивная! - ласково обнял девушку Александр. - Да у него бензина - полбака. Здесь до гостиницы - рукой подать. Не сомневайся, не знай я города, нас бы сейчас в лучшем случае грабанули бы. Где-нибудь в Подгорном, Ташкала или в Андреевской долине это сделать нетрудно.
Не зря же перед отъездом Александр не поленился, узнал, кто из ребят бывал в Грозном, и попросил, чтобы они набросали на бумаге примерный план города, чтобы не попасть впросак. Да и карту-схему по атласу автомобильных дорог просмотрел… Оказалось, не напрасно.
Слева мелькнула почта, миновали развилку дорог, проскочили мимо какого-то административного здания… У стадиона вновь повернули направо. Максимчук, заплутавшись, уже не мог ориентироваться, где находится. Надеялся лишь, что напуганный пистолетом водитель не станет больше испытывать судьбу..
А потом вдруг как-то сразу открылась площадь.
- То-то же! - удовлетворенно произнес он и сунул пистолет в кобуру. - Шлепнуть бы тебя, гниду, да неохота. Хотя ты с дружками нас не пожалел бы. Ведь не пожалели бы, а, скотобаза?
- Что вы, что вы, командир, как можно было подумать… Я ведь только заправиться…
- Ладно тебе, не надо свистеть…
Машина повернула направо и остановилась у входа в гостиницу. Александр полез в карман.
- Что вы, что вы, командир, - заискивающе улыбаясь, лепетал водитель. - Не нужно денег. Это я вас так, по дружбе подвез…
Александр не принял подачку, достал и бросил на сиденье купюру:
- Бери и больше мне на глаза не попадайся!
Валентина заговорила лишь после того, как машина водителя-грабителя резко рванула с места:
- Мне страшно, Саша. Что же это здесь творится?
- Обыкновенный фашизм, - ответил Александр. - Только в стадии становления. Отрыжка демократии.
Он подвел ее к двери и громко постучал.
- Может, останешься?
- Не дрейфь, Валюха! Сейчас поспишь. Когда проснешься, это происшествие будет вспоминаться как ночной неприятный сон. Потом пойдешь в администрацию президента. Аккредитуешься. И после этого все правоохранительные органы республики будут следить, чтобы на тебя ни одна муха не какнула без их ведома.
Дверь открылась. Хмурый заспанный портье недовольно глядел на приехавших.
- Мадам - иностранная журналистка, - сообщил ему Максимчук. - Возможно, сегодня ее переведут куда-нибудь в другое место. А сейчас ей необходимо отдохнуть с дороги.
Портье мгновенно включил приветливую улыбку. Подобострастно поклонился:
- Милости просим, мадам… У нас часто господа иностранные журналисты останавливаются. Вы, простите, тоже у нас будете проживать?
- Нет, у меня есть где ночевать… Если позволите, я от вас позвоню.
- Конечно, конечно, прошу вас.
Они вошли в вестибюль. И здесь поражало безлюдье. Все же даже в столь ранний час в фойе гостиницы привычнее видеть людей, а не пустующие кресла и диванчики.
Портье взял документы Валентины. Кисло сморщился, увидев ее "серпасто-молоткастый" паспорт, но, развернув вложенную в него бумагу, несколько приглушил недовольство. Александр между тем снял трубку телефона, стоявшего на столике администратора. Быстро накрутил нужный номер.
- Да? - Голос был явно недоволен те м, что его разбудили так поздно. Или, вернее, рано, ибо за широкими окнами гостиницы стремительно светало.
- Александр из Москвы, - сообщил Максимчук.
- Ну и что?
Максимчук должен был произнести условленную фразу. Но неподалеку находилась Валентина, которая могла догадаться о ее двойном значении. И если она запомнила-таки номер на клочке газеты, наверное, никто не смог бы предсказать, какие идеи могли прийти в ее голову.
- По интересующему нас вопросу мы могли бы поговорить позже.
- Рядом с вами находится кто-то посторонний? - догадался голос.
- Да. Я нахожусь в гостинице "Кавказ".
- Так, минуточку… Если выйти из гостиницы, недалеко увидите мост через Сунжу. На въезде на мост я вас подберу в девять утра. Устроит?
- Мост через Сунжу. Ясно. А раньше нельзя? У нас времени нет…
- Эти несколько часов нам ничего не дадут. А вам отдохнуть надо. Как я вас узнаю?
Александр объяснил. Он уже хотел положить трубку, когда обернулся и заметил, что Валентина старательно прислушивается к разговору.
Секундочку, - быстро произнес он. - Нужно изменить место встречи.
- Вас ведут?
- Не совсем. При встрече объясню.
Человек трубке замолчал. Александр представлял сейчас его состояние. Пароль он не назвал, а теперь выясняется, что еще и "хвост" за собой притащил.
- Короче говоря, я вам в девять перезвоню, и мы все недоразумения разрешим.
- Хорошо, - с сомнением произнес голос.
Валентина озорно сверкнула глазами. С обворожительной улыбкой обратилась к портье: