Как выяснилось чуть позже, босс даже не затруднил себя приездом в сауну, а преспокойненько сидел в своём кабинете и ждал сообщений от друзей, уверенный, что те все сделают как надо и со мной ничего не случится. Эта его самоуверенность, доходившая до цинизма, меня иногда просто убивала. Ведь мог бы и побеспокоиться, попереживать, так нет… Сауну брал небольшой отряд СОБРа, который отрабатывал на нас в тот вечер захват бандитской "малины". Все были предупреждены о том, как нужно себя вести и что говорить. Командир группы заверил Родиона, что все сделает по секундной стрелке, бойцы у него ребята сообразительные, так что волноваться ему не стоит. А он бы и так не волновался, айсберг несчастный!
В результате всех наших стараний получилась следующая картина, полностью соответствовавшая замыслу Родиона, который он до мельчайших деталей нарисовал в своей голове. Телохранители и Митрич были уверены, что президент мёртв. Им даже дали возможность посмотреть, как приехала "Скорая", врач пощупал у Олега пульс, констатировал смерть, тело погрузили на носилки и унесли. После этого всем дали одеться и повели к машинам. В какой-то момент державший меня собровец якобы отвлёкся, отвернувшись, я вырвалась от него и на глазах у всех задержанных дала стрекача, быстро скрывшись в темноте между корпусами. За мной для виду побежали, постреляли в воздух, но не догнали. В отделении со всех сняли показания и отпустили, так и не объяснив никому, зачем же их повязали.
Впрочем, люди Румянцева были так напуганы, что ни о чем и не спрашивали и страшно радовались, что их вообще отпустили. По твёрдому убеждению босса, они сразу же должны были мчаться к Светлане и рассказывать о случившемся. И подробно описать убийцу её мужа. Тогда и та сразу догадается, чьих рук это дело. И, может быть, даже восхитится дерзостью и смекалкой исполнительницы.
Босс рассчитывал, что все примут убийство шефа и появление СОБРа за чистое совпадение. Сам Олег Румянцев был доставлен к нам и заперт в одной из комнат. К утру он пришёл в себя, немного понервничал, пошумел, высадив окно, но после того как босс объяснил ему, что нужно немного подождать, пока кое-что не прояснится, он успокоился и даже съел предложенный Валентиной завтрак. Меня он ещё не видел.
Но нам нужно было действовать дальше, ибо до завершения всего плана было ещё далеко. Рано утром, когда ещё не было семи, я позвонила Светлане. Она, видимо, всю ночь не спала, потому что сразу сняла трубку и чуть хриплым, безжизненным голосом сказала:
– Я слушаю, говорите.
– Ну и как тебе это понравилось? – с усмешкой спросила я.
– О боже… – выдохнула она, и голос её задрожал, – это вы…
– А ты думала, кто? – хихикнула я довольно. – Конечно, я. Нас никто не слышит?
– Нет, я одна… то есть…
– Неужто уже с Игорьком? Ай-яй, как не стыдно! Только муженёк окочурился, а ты уже с другим…
– Он меня утешает, – сдавленно проговорила она. – Так вы сбежали от милиции?
– А ты что, не поняла ещё? Ладно, хватит трепаться. Мне нужны мои бабки. Сейчас же. Мне придётся на время лечь на дно, поэтому не будем тянуть.
– Да-да, конечно, у меня все готово. Скажите, где и когда, и Игорек привезёт конверт. Там будет все. Вы понимаете меня?
– А как же! – хохотнула я. – Я все всегда с полуслова понимаю. Сделаем, как договаривались. Игорек внакладе не останется.
– Я очень на вас рассчитываю, – тихо сказала Светлана. – Вы оказали мне неоценимую услугу…
– Всему есть своя цена, и ты её знаешь, милочка. Короче, пусть твой пёсик приезжает через два часа к метро "Марьино" в первом вагоне из центра.
Выйдет на улицу, увидит строящуюся высотку. Стройка сейчас заморожена. Пусть обойдёт забор кругом, там будет дыра. Я буду ждать его за забором. Место там тихое, безлюдное, нам никто не помешает. Все поняла?
– Да, он обязательно приедет, Люсенька. Обязательно. И все привезёт.
Ровно через два часа в Марьино. Я восхищаюсь тобой…
Я положила трубку и посмотрела на босса.
– Значит, она уже все знает, – довольно проворчал он. – Это хорошо.
Надеюсь, догадается положить в пакет деньги сразу и за Игоря, как думаешь?
– Думаю, она именно так и собиралась поступить с самого начала. Зачем ей встречаться со мной лишний раз…
– Вот ведь стерва, – усмехнулся он. – Лично я не понимаю, откуда в женщинах все это берётся? Ведь вроде милые, нежные, ласковые, а иногда такое из вас вылезает, хоть беги сломя голову, только бы не видеть и не слышать.
– Да, босс, такие вот мы, – я очаровательно улыбнулась, – нас хлебом не корми, дай над вашим братом поизмываться. А если серьёзно, то и вы сами не лучше.
– Ну не будем о грустном, – он начал перебирать бумаги на столе. – Иди делай макияж, скоро уже выезжать.
…Босс укрылся за ближайшим строительным вагончиком, чтобы в любую минуту можно было прийти мне на помощь и скрутить незадачливого любовника Светланы. Я осталась стоять на дорожке между вагончиками и строящимся домом, открытая всем ветрам и заинтересованным взглядам. Игорь не вызывал у меня никаких опасений, я представляла его этаким поджарым кобелём со спортивной фигурой, в меру смазливым и довольно тупым. Мне нужно было взять у него конверт, с деньгами, а потом прыснуть в лицо баллончиком с нервно-паралитическим газом. Если я промахнусь, то появится босс с настоящим пистолетом, возьмёт его на мушку, и таким образом ещё одно "вещественное" доказательство Светланиной преступной деятельности будет у нас в кармане. Хотя, на мой взгляд, на пожизненный срок ей и так бы уже хватило. Но у Родиона были какие-то свои далеко идущие планы, в которые он упорно меня не посвящал. Мне, конечно, было досадно и обидно, но я, как всегда, терпела и не возмущалась, преклоняясь пред его гением.
Игорек появился минута в минуту. Его плечистый силуэт в короткой кожаной куртке и джинсах высветился в рваном проёме забора. Он шагнул внутрь, тут же увидел меня, осторожно осмотрелся и пошёл по кривой тропинке между вагончиками ко мне, держа руки в карманах куртки. Я немного ошиблась – это был настоящий красавец. Не бритоголовый, а с пышной копной аккуратно зачёсанных назад чёрных волос, с большими глазами, как у Филиппа Киркорова, такой же высокий и статный, только в плечах пошире и вообще поздоровее. Шёл он пружинистой походкой, уверенно, глядя прямо на меня, застывшую на дорожке с глупой улыбкой на лице, которая невольно появилась при виде такого обалденного мужика. И как это Светлане не жалко лишать себя таких отличных мужиков?
Впрочем, эту Светлану сам черт не разберёт. А моё дело маленькое: мне сказали убрать – я уберу…
Не вынимая рук из карманов, он подошёл почти вплотную, глянул на меня сверху вниз, криво усмехнулся и спросил приятным баритоном:
– Это ты Люся, что ли?
– А ты, значит, Игорек, – усмехнулась и я, взяв себя в руки. – Хорош молодец, ничего не скажешь. Ладно, давай бабки, и покончим с этим.
– Не спеши, родная. – Он повернул голову в одну сторону, потом в другую, убедился, что никого нет, и сказал:
– Здесь слишком много лишних глаз.
Может, зайдём на стройку?
Я не стала спорить, безразлично пожала плечами и, повернувшись к нему спиной, пошла к открытой двери, переступая через битые кирпичи. По нему было видно, что он ни о чем не догадывается и ничего не подозревает, а значит, мне не составит труда застать его врасплох. Да и босс наверняка переползёт куда-нибудь поближе, чтобы держать меня в поле зрения. Я вошла в здание, остановилась посреди небольшого пустого помещения, заваленного строительным мусором, и повернулась.
Он стоял, недобро ухмыляясь, около двери, и вместе с ним ухмылялось дуло направленного на меня пистолета с длинным глушителем.
– Только не дёргайся, – спокойно проговорил он. – Я о тебе много слышал, поэтому, если что, буду сразу стрелять от греха подальше. Медленно положи руки на затылок, и поговорим.
Понимая, что меня крупно надули, я медленно подняла руки и сомкнула их на затылке. На душе у меня скребли кошки: пистолет был направлен мне в живот, и в любую секунду из него могла вылететь пуля, а в этом приятного мало.
– Ну что, Люся, спасибо тебе за все, – сказал Игорь, сделав ко мне шаг.
– Ты славная девочка. Жаль только, что наивная.
– Это кто ж так решил? – усмехнулась я. – Ты сам или вы вместе?
– Неважно. Но уверен, что Света просто не смогла додуматься до такой простой и выгодной вещи. Ей было не до этого, сама понимаешь. – Он ослепительно улыбнулся. – А я додумался. Сейчас уберу тебя, все бабки оставлю себе, а ей скажу, что задание выполнено. Она никогда и не узнает ничего. Телефон твой она, кстати, забыла. Хотела вспомнить, но не смогла.
– Ну ты и ублюдок, – процедила я. – А про газеты забыл? Напишут, что нашли такой-то и такой-то труп на этой стройке. Она сразу все поймёт.
– Не, не поймёт, – уверенно качнул он головой. – Я ведь тебя изнасилую, потом личико немного кислотой попорчу, и все решат, что это обычное изнасилование с убийством. К тому же зарою тебя здесь получше, чтобы не сразу нашли. А через месяц нас со Светой здесь уже не будет…
– Да ты ещё и дурак, оказывается. – Я презрительно скривилась. – Ты же ей даром не нужен. Ах да, ты, наверное, не в курсе, что Света попросила тебя прикончить? Ха-ха, бедненький обманутый мальчик…
Он изменился в лице, пистолет в руке дрогнул, но не выстрелил. Зато я немного понервничала, а спина покрылась холодным потом.
– Как ты сказала? – Голос у него почему-то сел. – Повтори.
– Ты и так все слышал, красавец. Эта Света – змея, каких свет не видывал. Кроме денег, ей ничего не нужно. А таких, как ты, она сможет себе пачками покупать.
– Я не верю, – глухо произнёс он.
– Не веришь? – хмыкнула я.
– Не верю. Ты блефуешь, но тебе это все равно не поможет.
– Если блефую, тогда вынь конверт и скажи мне, сколько там денег.
– Чего его вытаскивать, я и так знаю, что там десять кусков, – неуверенно пробормотал он.
– А ты проверь, голуба, не поленись. Вдруг там ещё что-то есть?
Я смотрела ему в глаза и откровенно смеялась. Ему же было не до смеха.
До него уже начало что-то доходить, и эта страшная правда ему, судя по испуганному взгляду, совсем не нравилась. Сунув руку за пазуху, он вытащил пухлый запечатанный конверт, разорвал его зубами, не сводя с меня глаз и не опуская пистолета, и заглянул внутрь. Кровь тут же отхлынула от его лица, он смертельно побледнел, рука с конвертом задрожала, и несчастный парень прохрипел:
– Стольники, мать её…
– О чем это ты? – не поняла я.
– Она сказала, что тут полтинники, две пачки, а здесь стольники…
– Все правильно, – продолжала я измываться. – Десять штук за Олега и десять – за тебя. Как и договаривались. Она честная женщина.
– И все равно не верю, – потерянно бросил он.
– Ты влюбился в неё, что ли? – удивлённо спросила я, всматриваясь в его расстроенное лицо. – Тогда понятно. Извини, что раскрыла тебе глаза. Думала, может, за это ты меня отпустишь – теперь ведь нет нужды меня убивать, а?
Деньги, так и быть, забери себе – будет на что нажраться с горя…
– Заткнись! – со злостью процедил он. – Тебе в любом случае не жить. А с ней я потом разберусь…
– Брось пушку, родной, – раздался сзади вкрадчивый голос босса, неслышно подошедшего и уткнувшего дуло пистолета ему в спину. – Иначе продырявлю на месте, и пикнуть не успеешь.
Игорь застыл с открытым ртом, конверт выпал из его руки на бетонный пол, затем лицо вдруг исказила болезненная гримаса, он глянул на меня с ненавистью и выстрелил…
Это было настолько неожиданно, что я даже не успела среагировать. Пуля мгновенно впилась мне в живот, и если бы предусмотрительный и все предвидящий босс не заставил меня надеть под плащ лёгкий бронежилет, непременно прошила бы меня насквозь с такого расстояния. А учитывая, что у Игоря был "люгер" сорок пятого калибра, все мои внутренности оказались бы на стенке. Страшным ударом меня отбросило назад, я пролетела несколько метров и благополучно приземлилась на кучи песка. Ни дышать, ни кричать, ни шевелиться я не могла. Только видела, как босс, замахнувшись, врезал Игорю рукояткой пистолета по затылку, и тот сразу рухнул. Родион подбежал ко мне.
– Ты смотри, как все удачно получилось, – довольно говорил он, помогая мне подняться. – Прямо как я и рассчитывал…
– Что?! – простонала я в ужасе, держась за его талию. – Так вы знали, что он захочет меня убить, и молчали?!
– А зачем говорить? – весело хмыкнул он, отряхивая сзади мой плащ. – Так все получилось вполне естественно. Мне этот его выстрел позарез был нужен – иначе я бы его засадить не смог…
– Вы… вы… – я даже слово сразу не смогла подобрать, – вы извините меня, босс, но вы чудовище! Я вас ненавижу!
– Ладно, ладно, договорились, – он чмокнул меня в щёчку. – Оклемалась?
Тогда иди подгоняй джип, да будем грузить этого орла.
– Надеюсь, теперь-то все кончилось? – с надеждой улыбнулась я, ибо не могла на него долго сердиться. – Поедем делить деньги? А то Майкл уже заждался…
– Какие деньги? – удивлённо поднял он брови. – Мы пока ещё ничего не заработали. А это, – он посмотрел на разорванный конверт и вылетевшие из него две пачки сто долларовых купюр, лежавшие около Игоря, – это вещественное доказательство для суда. А ты разве не знала? – И посмотрел на меня невинным взглядом.
Все поплыло у меня перед глазами, я покачнулась, добитая теперь уже окончательно, и поплелась к выходу…
После обеда я опять позвонила Светлане и, ничего не объясняя, сообщила, что нам срочно нужно встретиться на том же самом месте через час. Сказала, что дело касается её дальнейшего благополучия. Она приехала и была очень бледна и возбуждена. Мы сели в машину, и я отъехала.
– Все, крошка, теперь мы квиты, – сказала я. – Твой пёсик даже ничего не понял.
– Да? Ну и слава богу. Он мне надоел до чёртиков со своими чувствами. А я тут верчусь, как белка в колесе, – она тяжело вздохнула. – Все соболезнования выражают, сочувствуют, приходится притворяться… Но это бы ладно…
– А что такое?
– Напарники Олеговы замучили. У них ведь там такая беготня началась, делят теперь, шакалы, кому что достанется. Хозяин умер… – Она нехорошо усмехнулась. – Пусть делят, ублюдки. Мою долю все равно не получат. Ко мне уже раз десять приезжали с предложением акции продать. А я им вот! – Она скрутила фигу. – Контрольный пакет все равно у меня останется! Теперь пусть на меня поработают, ха-ха! – Она рассмеялась.
– Подожди, ты ведь говорила, что от мужа-тирана избавиться хочешь, – опешила я. – А ты, оказывается, его бизнес решила к рукам прибрать…
– Конечно, глупая! – Она посмотрела на меня как на маленькую девочку. – Я тебе тут немного приврала, конечно, ты уж прости, но дело сделано и прошлого не воротишь. Да и какая тебе разница…
– Ну ты и штучка, – хмыкнула я восхищённо. – Ты теперь даже на себя не похожа, какая-то другая совсем стала.
– Естественно. – Она самодовольно усмехнулась. – Теперь у меня все есть. Подумать только, а ведь ещё сегодня ночью мучилась угрызениями совести!
Вот дура-то!
– Да уж, это ты погорячилась, – согласилась я, сворачивая между домами в наш двор.
– Господи, как же мне хорошо сейчас! – Она счастливо вздохнула, и глаза её жадно заблестели. – Весь мир у нас в кармане! Помнишь этот фильм?
– Это не столько фильм, сколько роман Чейза, – поправила я, въезжая в наши ворота и останавливаясь. – Все, крошка, выходи. Мы приехали.
– Да? А где это мы? – Ничего ещё не подозревая, она завертела головой, осматриваясь. – И вообще, зачем ты меня вызвала?
Вытащив ключи из замка зажигания, я посмотрела на её счастливое лицо, вздохнула, ибо жаль было омрачать её настроение, и тихо сказала:
– Сама выйдешь или тебя вывести?
– Что? Да как ты смеешь, паршивка?! – Она возмущённо глянула на меня, но что-то вдруг поняла и нервно задёргала ручку двери. – Выпусти меня отсюда!
– Не за ту ручку дёргаешь, возьми чуть ниже, – заботливо подсказала я и вышла из машины.
На пороге конторы уже появился босс и теперь стоял, сверкая очками на солнце, и с самым серьёзным видом рассматривал через лобовое стекло мою пассажирку, отчаянно дёргавшую дверь. Наконец ей это удалось, она выскочила наружу, посмотрела на висевшую над дверью вывеску детективного агентства и решительным шагом направилась к выходу из нашего дворика.
– Это она и есть? – с интересом спросил босс.
– Да, она самая. Светлана, вам не туда! – крикнула я. – Вам сюда!
– Пошли вы все! – бросила она, не поворачивая головы.
– Что-то почувствовала, наверное, – мудро изрёк босс и сбежал с крыльца.
Через несколько минут разъярённая и растрёпанная тигрица сидела в его кабинете и метала глазами молнии. Родион, с интересом поглядывая на неё, набивал исцарапанными ею руками трубку. Я сидела в своём кресле, в дурацком макияже, и с нетерпением ждала продолжения спектакля, вернее, его заключительного действия. Дверь была на всякий случай заперта, чтобы Светлана, если надумает опять сбежать, царапала уже не нас, а пластиковую обшивку. Олег Румянцев находился в своей комнате наверху вместе с охранником Игорем. Там у них был динамик, из которого они могли слышать все, что говорилось в кабинете.
Босса ничуть не беспокоило, что они могут поубивать там друг друга, когда узнают всю правду, – это, как он считал, были только их проблемы. Майкл под руководством Валентины чинил её любимую старую швейную машинку на кухне. Он даже поправился за последние сутки, на пополневших щеках заиграл румянец, а в глазах появились довольство и сытость. Я побаивалась, что он привыкнет и потом его и палкой не выгонишь отсюда.
В общем, все актёры были на своих местах, декорации расставлены, и нужно было лишь открыть занавес и начать представление.
– В общем, так, – спокойно начал босс, выпуская облако ароматного дыма, – вы сейчас мне все расскажете, а я помогу вам, не безвозмездно, конечно, избежать суда или по крайней мере добиться минимального срока заключения – все зависит от того, что я расскажу милиции…
– С какой это стати? – презрительно прошипела Светлана. – Я ничего не сделала, и вы ничего не докажете! Сажайте вон эту Люсю, – она кивнула на меня, – она всех убивала. А меня оставьте в покое!
– В противном случае, – продолжал как ни в чем не бывало босс, – я передам все собранные мной сведения следственным органам. Предупреждаю: чтобы их подкупить, вам понадобится гораздо большая сумма, чем та скромная, которая удовлетворит меня.
Света задумалась, что-то стремительно зашевелилось, забегало в её коварной головке, и наконец, что-то решив, она с ненавистью покосилась на меня и выдохнула:
– Сколько вы хотите?
– Немного, – улыбнулся босс. – Пятьдесят тысяч.
– Вы самый обыкновенный вор, – быстро проговорила она.
– Не спорю. А вы – убийца, – парировал он.
– Ладно, я согласна. Только должен быть соответствующий контракт.
– Это без проблем.
– Что я должна делать – все рассказать вам? – Светлана усмехнулась. – С удовольствием.
– Только учтите, что я все буду записывать на плёнку, – предупредил Родион.
– Это уже ваше дело, – пожала она плечами, – как вы будете отрабатывать пятьдесят тысяч. Я признаю, что наняла киллершу, чтобы избавиться от своего мужа. Потому что в противном случае он бы никогда не дал мне свободы действий.