- Не забудь, - выговорил Хорриган. - через три месяца идиот попросил перевода.
Все уже не просто смеялись, а ревели.
- Последний раз мы видели его, - Мэтт вытирал' слезы, бегущие по его щекам, - когда он уезжал из офиса в аэропорт… и маленькая шляпа подпрыгивала' на его толстой башке.
- Он был похож на беззубую обезьяну! - добавил Кампанья.
И опять все хохотали вместе с Хорриганом.
- Ох, - сказал Хорриган, - как же я ненавидел этого ублюдка.
- Хорошо, хорошо, - опомнился Кампанья, наконец, осознав, кто здесь босс. Он встал и, обрывая смех, скомандовал. - Все за работу. За работу…
Он вышел, вслед за ним потянулись и остальные.
Хорриган остался в своем кресле. И прекрасная Лилли была рядом, наливая себе чашку кофе. Он смотрел на нее с восхищением, поражаясь тому, как ее фигура даже в этой совершенно мужской одежде умудряется сохранить все женское очарование.
- Так все же кто меня подставил? - спросил он.
- Может быть, никто не подставлял, - она стояла перед ним, потягивая кофе.
Она смотрела на него, возможно, и не столь внимательно, но именно так, как хотелось ему сейчас.
- Ты выглядишь действительно очень бледным после всего. Я бы не удивилась, если бы ты сегодня упал.
- Дерьмо, - заявил Хорриган. - Все равно, кем бы он ни был, этот парень, это ему даром не пройдет. Наверно, это придурок Уоттс.
- Может быть, - она допила свой кофе и, смяв бумажный стаканчик, отправила его в мусоросборник. - С другой стороны, ты уверен, что сделал это, он?
После чего она загадочно улыбнулась ему и направилась к своему рабочему месту чуть больше раскачивая бедрами, чем раньше.
- Привлекательна, - сказал он сам себе, - чертовски привлекательна!
Затем он заставил себя подняться с кресла. Ему нужно было встретиться с Д’Андреа и узнать, нашел ли что-нибудь новенькое его партнер о его телефонном "дружке" Буте.
- Был ли Бут в толпе сегодня? - думал Хорриган.
Что-то говорило ему, что был.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
- Ты проскочил поворот, - заметил Хорриган.
Д’Андреа, севшему за руль своего "понтиака" модели "санберд" только для того, чтобы подвезти партнера домой, осталось только всплеснуть руками: "О черт!"
- Это была как раз улица "К", - констатировал
Хорриган. Он только что пролистал отчет Д’Андреа по поводу Бута; почти все ему было уже известно: результаты опроса жильцов по соседству и такие же бесполезные заключения экспертов.
- А ты водить умеешь? - спросил Д’Андреа.
- А как же, - Хорриган рассматривал официально! уведомление о том, что его собственная квартира поставлена на прослушивание с его разрешения.
- Зачем это тебе?
- Зачем? Если хочешь, понимай "зачем" как "почему" бы тебе не завести собственную тачку.
Пожав плечами, Хорриган продолжил исследовать содержимое рапорта.
- Я долгое время жил в Нью-Йорке. И привык кататься в общественном транспорте.
Д’Андреа постучал по приборному щитку:
- Это что, напоминает тебе автобус? А я похож на вагоновожатого?
Хорриган посмотрел на партнера и широко улыбнулся:
- Хочешь сказать, что я старый пердун?
Д’Андреа неохотно улыбнулся в ответ.
- Нет, я просто намекаю, что если ты так любишь автобусы, то какого черта я каждый вечер отвожу тебя домой, хотя мне это и не совсем по пути?
- Обожаю твою компанию. - Хорриган разглядывал шоферские права Бута, выданные в штате Колорадо на имя давно умершего одиннадцатилетнего Джозефа Мак-Кроули. Права были закреплены бумажными уголками на обратной стороне портсигара.
- Я сейчас где-нибудь развернусь, - сказал Д’Андреа и заметил, что Хорриган уставился в фото на правах. Д’Андреа кивнул головой:
- Есть в нем что-то роковое, а?
На фотографии светлые волосы были аккуратно зачесаны на высокий лоб, у Бута были соответствующие усы и светло-серая борода. Высокие челюсти, маленький подбородок, кости под кожей вырисовывались чересчур отдельно.
- Нечто роковое, - протянул Хорриган. Затем задумался, его лицо напряглось, и он сказал:
- Но что это за нечто?
- А? - переспросил Д’Андреа, с любопытством наблюдая за выражением лица партнера.
- Пока еще не поворачивай, - попросил Хорриган и, выпрямившись, указал вперед, - здесь на следующем углу газетный киоск… Заедем.
Киоск на углу был обширным и современным, он торговал круглосуточно всевозможными газетами, книгами, журналами, в общем, всем от "Правды" до "Хастлера". Правда, Хорригану не было нужно ни то ни другое. Он пробегал глазами ряды разноцветных обложек всех сортов, их глянцевые поверхности отражали свет фонарей и играли бликами. Там, где начались специальные журналы, посвященные всем сферам человеческих увлечений, он задержался, и, наконец, обнаружив то, что искал, улыбнулся.
Он начал рыться в стопках журналов, посвященных моделированию и конструированию, и через некоторое время извлек номер со знакомой обложкой текущий номер "Коллекционера автомобильных моделей".
Экземпляр именно этого номера он видел на верхушке стопки подобных журналов на столике в паршивой комнате Бута, и на этой стопке журналов находилась сверкающая фантастическая модель автомобиля будущего.
Вскоре, расположившись на переднем сиденье машины Д’Андреа, он показывал на футуристическую модель, красующуюся на обложке "Коллекционера автомобильных моделей", пояснив:
- В квартире Бута была точно такая же штучка! Или почти такая.
Сидя за рулем припаркованной машины, Д’Андреа состроил скептическую гримасу.
- Ну и что это нам даст? За что тут можно, по твоему, ухватиться?
Хорриган усмехнулся:
- Ты же сам сказал, что он нечто, помнишь? А я спросил, какого сорта? Верно?
- Ну да.
Он указал на обложку журнала.
- Вот какого. Он коллекционер автомоделей. Тип повернутого.
- Ну и что?
- Ну и то, - нетерпеливо ответил Хорриган, - что это ниточка. Разворачивай свою железяку и доставь меня домой. Мне нужно кой-куда позвонить.
Д’Андреа скосил на него глаза, покачал головой и, буркнул: "Ну, конечно, Фрэнк… Ты же босс, Фрэнк", сделал то, что ему сказали.
Через несколько минут Д’Андреа уже отчалил к своей жене и ребенку в пригород Вирджинию, а Хорриган сидел на стуле в своей тихой квартире. Он даже и не пытался включить Майлса Дэвиса в своем CD-плейере. Он говорил по телефону с дежурные агентом вашингтонской полевой службы.
- Я бы хотел, чтобы ты направил агентов по округе проверить, как продаются эти конструкторские наборы,
- говорил он. - Судя по журналу, я бы сказал, что они в основном рассылаются по почте. Ну и, наверно, есть пара специализированных магазинов. Выпускают их в небольшом количестве, так что надежда есть.
Еще один сигнал прозвучал в трубке.
- Подожди секундочку, - сказал он, - кто-то еще звонит… Погоди, я просто проверю кто это…
Он нажал на рычаг и недружелюбно произнес: "Да?"
- Привет, Фрэнк.
Шелестящий, почти мурлыкающий голос был абсолютно узнаваем.
- A-а, Бут, - протянул Хорриган, присаживаясь.
- Как дела?
- Чего там, все в порядке, Фрэнк. А как ты?
- Плохо слышно, потерпи немного, я избавлюсь от другого звонка, - он нажал кнопку и быстро произнес,
- Ребята, вы засекли его?
- Засекли, - ответил агент, - ты знаешь, что нужно делать. Подольше тяни разговор.
Хорриган нервно улыбнулся, переключая аппарат на Бута, который почти сладко выдохнул в трубку:
- Надеюсь, что ты не пытаешься засечь меня, Фрэнк.
- Как бы я это сделал?
- Ты мог бы, например, попросить своих друзей прослушивать твои разговоры.
- И не собирался. Я был уверен, что тебе не хватит смелости позвонить опять.
- О, ты собирался, Фрэнк. И ты знал, что я позвоню снова. Думаю, что ты также знал еще об одном, что если мне чего и не хватает, то только не смелости.
- Чего же тебе не хватает?
- О… много чего. Много чего у меня отняли, много чего меня лишили за все эти годы. Так же, как и тебя, Фрэнк. Ты так много потерял. И я тоже. Но я надеюсь, что эти годы обошлись с тобой не слишком жестоко, поскольку я все это время искал достойного противника.
- Искал? А теперь?
- Нашел. Поэтому и спрашиваю, как ты? - вежливый голос, казалось, был исполнен истинного сожаления. - Я так переволновался за тебя сегодня.
- Правда? И почему это, Бут?
- А там на автостраде… Мне казалось, что ты еле устоял на ногах, Фрэнк, - придушенный смешок прорвался сквозь доверительную интонацию. - Тебе неплохо было бы позаботиться о собственной форме перед тем, как проситься обратно в службу охраны.
Пальцы Хорригана впились в телефонную трубку, веки напряглись и готовы были уже разорваться, и все же он сдержался и ровно произнес:
- Знаешь, Бут, может быть, ты и прав. Может быть, я не в лучшей форме.
- А в какой восхитительной форме ты был когда-то. Кстати, я как раз просматриваю по телевизору твой фильм.
- Фильм?
- А ты не кинокомик, Фрэнк? Знаешь, что означает "auteur"?
- Нет.
- Это на французском значит "автор", но используется по отношению к действительно выдающимся мастерам. Таким как Хичкок, Леоне, Трюффо.
Сначала Битлз, потом автомодели, теперь кино.
- Я никогда не снимался в кино, - сказал Хорриган.
- Ну как же не снимался, Фрэнк? Ты же работал с самым выдающимся "auteur" всех времен. Быть может, он не слишком много сделал, но его стиль, воздействие его работы… неизгладимо. Я говорю, как ты понимаешь, об этом величайшем кинематографическом гении - Абрахаме Запрудере.
Гнев Хорригана обратился в тошноту.
- Даллас, 22 ноября 1963… Я знаю, где я был тогда, и я знаю, где был ты, Фрэнк. Тогда ты был в форме, не правда ли? Но, к несчастью, это не помогло ни тебе, ни ему, так?
Хорриган чувствовал, как ссыхается горло и тяжелеет язык.
- Что случилось с тобой в тот день? Только один из вас среагировал на выстрел, а ты и остальные, так выдрессированные, с реакцией, как сжатая пружина? И ничего. Я все просматриваю этот эпизод, раз за разом… а ты все не спрыгнешь со своей машины.
- Заткнись, - сказал он.
- Фрэнк, ну к чему враждебность. Могут же два друга обсудить трудный Вопрос открыто? Я-то теперь где? А? А ты был тогда действительно ближе к Кеннеди, чем тот агент, что среагировал, да ты был ближе к нему, чем кто-либо. Со всех сторон.
Хорриган и на самом деле стоял первым на подножке следующей машины как раз со стороны Техасского библиотечного склада.
А Бут теперь откровенно напевал:
- По ночам, Фрэнк, лежа на кровати, стараясь уснуть… Что ты видишь, когда ты спишь? Тебе снятся сны, Фрэнк? Видишь ли ты вещи, людей, события в своих снах? Видишь ли ты винтовку в окне? Видишь ли ты, как раскалывается голова Кеннеди?
Хорриган зажмурился, но это не спасало от настойчивого вкрадчивого голоса Бута и его жалящих слове Как же ему хотелось повесить трубку… но он должен был держать этого психа на линии…
- Как, должно быть, ужасно, Фрэнк, осознать, что, если бы тогда ты просто среагировал на первый выстрел, ты бы успел вовремя и оказался бы на линии огня. Но, конечно, в этом случае, возможно, раскололась бы твоя голова…
Почему же до сих пор агенты не ворвались в двери Бута, не свалили его на пол, не надели наручники на его запястья?
А Бут продолжал:
- Хотелось ли тебе, чтоб тогда ты отдал свою жизнь за него, Фрэнк?
Хорриган не хотел доставлять ему удовольствие прямым ответом. Вместо этого он ровно произнес:
- Историю не изменишь.
- Верно. Ах как верно! Но знаешь что? Ты еще можешь это сделать.
Более острые и жесткие, чем все предыдущие, эти слова Бута буквально насквозь пронзили Хорригана.
- Ты потерял слишком много, - продолжил Бут. - Твоя жена ушла от тебя и забрала твою маленькую дочь. И когда ты давал интервью для журнала… того самого в десятую годовщину! Ты был бесподобен. Столь прям, столь честен. Бесспорно, непросто поведать всему миру о собственном пьянстве и признать, как сложно было жить с тобой. Готов поспорить, что ты намеревался заполучить свою жену обратно, ведь так? Говоря все это…
Он содрогнулся от проницательности Бута.
- Да, мир может быть столь мерзок, столь жесток для честного человека, - говорил Бут, и в это время голос его был полон нескрываемого сарказма.
Но почему же агенты так тянут, так зверски долго добираются они до Бута и накрывают его? Сколько же он должен выстоять так, бесконечно сдержанно подавляя в себе гнев, с этим засранцем на линии?
- Ты знаешь мою историю, Бут. Какова твоя?
И снова звук смешка.
- Не могу сказать тебе, Фрэнк. Извини.
А затем Бут прошептал пару строчек из "With Little Help From My Friends" и добавил:
- Так приятно, Фрэнк, иметь друга.
И телефон умолк.
И волна ярости, горечи и смятения захлестнули Хорригана, уставившегося в немую телефонную трубку. А потом он нажал, на рычаг и, снова услышав на линии агента полевой службы, закричал: "Как?"
- Остынь, Хорриган. Повесь трубку, и мы сообщим тебе, когда возьмем его.
Он опустил трубку, встал, налил себе "Джеймсона" - на дюйм больше, чем обычно - и жадно проглотил его. В первый раз за последние двенадцать лет ему хотелось курить.
- Вот сволочь, - бормотал он.
И он шлялся по комнате, пил, ругался, и когда телефон зазвонил, он бросился к трубке с криком: "Что?"
Голос полевого агента звучал одновременно устало и растерянно.
- У нас был след, и мы послали местную полицию прямо по адресу в рабочее предместье, где они ворвались в маленький домик со своими пушками в руках.
- И?
И вздох был снова и растерянным и усталым.
- И они обнаружили парочку подростков трахающихся на кушетке у телевизора.
- Дерьмо!
И менее, чем через полчаса в здании отдела расследований эксперт по электронике объяснял Хорригану, что подозреваемый мог использовать специальное приспособление, слегка изменяющее напряжение в сети и таким образом указывающее на совершенно другой номер.
- Это приспособление… где… как он мог его достать?
Эксперт, худющий, лысеющий очкарик по фамилии Кардуччи пожал плечами и сказал:
- Если у него были нужные детали, он мог сам сделать его.
- А где он мог достать детали?
- В магазине "Электроника", - еще одно движение плеч. - Я и сам могу его сделать.
- Блеск. Значит, если он позвонит снова, мы опять его упустим?
- Ну… мы можем пройтись по аналоговым каналам. Если, конечно, он работает с аппаратом с цифровым кодом.
- Отлично! Значит, мы можем засечь его.
- Не обязательно. Нет, если он нс на аналоговой линии.
Хорриган врезал рукой по столу, заставив монитор компьютера Кардуччи подпрыгнуть.
- Мне насрать на всю эту электронную кучу мусора. Я просто хочу прямого ответа! На английском.
Кардуччи замахал обеими руками сразу, точно пытаясь остудить Хорригана.
- Если он опять позвонит, держи его на линии, и я посмотрю, что можно сделать. Ответ устраивает?
Хорриган угрюмо кивнул.
А Кардуччи предостерегающе поднял палец.
- Но, если ты опять пошлешь куда-нибудь местных копов или наших ребят, предупреди их заранее, чтоб они не сразу взламывали двери. Мы еще не знаем, на что способен тот парень. Технически говоря.
- Я уже знаю, на что он способен, - обрезал Хорриган, и он говорил не технически.
Глаза Кардуччи сверкнули из-за очков.
- На что?
- На все, что угодно.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
В юго-западной части Западного крыла Белого дома, в одной из комнат, принадлежащих к так называемому Прямоугольному офису, за конференционным столом расположились глава администрации президента Харри Сарджент, исполнительный директор Секретной службы Кампанья и три агента - Билл Уоттс, Лилли Рейнс и Фрэнк Хорриган, по настоянию которого и состоялась встреча.
По мнению Хорригана Сарджент был наиболее неприятным главой администрации со времен Х.Р.Холдемана, а это о чем-то говорило. Джон Кеннеди даже упразднил этот пост, заявив, что не хочет и не нуждается в запасном президенте. И даже этот сукин сын Линдон Джонсон сумел обойтись без этой должности.
Нынешний президент, к несчастью, не смог.
Нахохлившись в своем коричневом костюме и желто-красном галстуке, тяжеловатый, почти пятидесятилетний, со стрижкой а ля Никсон, Сарджент был явно возмущен тем, что его побеспокоили. Сейчас он находился, проклиная свои обязанности, в самом разгаре последних дней предвыборной гонки, которая шла не так, как бы хотелось.
Но теперь, прослушивая ленту с последним разговором Хорригана и Бута по телефону, Сарджент, казалось, был заинтригован.
"Готов поспорить, что ты намеревался заполучить свою жену обратно, - произнес голос Бута на кассете, - ведь так?"
Выслушивать опять, да еще в присутствии всех этих людей и особенно этой язвы Уоттса, рассуждения о его личной жизни, о его профессиональном провале в Далласе - все это сводило Хорригана с ума. Но его лицо оставалось неподвижным. Однажды, на мгновение его глаза встретились с Лилли - казалось, она сочувствует ему, се взгляд был исполнен тепла.
Но это не утешало.
Внимание ослабевало. Сарджент уже нетерпеливо поглядывал на часы, когда бестелесный голос Бута произнес: "Так приятно, Фрэнк, иметь друга".
Кампанья выключил магнитофон.
- И это все? - спросил Сарджент.
- Это все.
Несмотря на приятную прохладу, царящую в помещении офиса, Сарджент промокнул свое красное лицо носовым платком.
Его реакция была совершенно оскорбительной.
- И какого черта я выслушал все это?
Кампанья, сложив ладони, как в молитве, и придав своему голосу как можно больше убежденности, обратился к нему:
- Харри, мы надеемся, что ты сумеешь отменить президентский прием завтра вечером.
Сарджент взвился:
- Государственный прием? Во французском посольстве? Вы, что с ума посходили?
- К этому парню нужно отнестись очень серьезно, - заметил Кампанья. - Мы относим его к разряду "полный атас".
- Билл? - спросил Сарджент, нахмурившись. - А ты как думаешь?
- Я согласен с Сэмом, - ровно сказал Уоттс, добавив очко в пользу Хорригана.
Краснолицый глава администрации тяжело вздохнул.
- Я понимаю так, что у вас есть три или четыре сотни парней, идущих под этим кодом, - говорил он с серьезной гримасой. - Их достаточно много, но до сих пор мы не отменяли ни одного государственного приема из-за них. Чем же отличается ото всех этот лунатик?
Уоттс промолчал, Кампанья посмотрел на Хорригана и кивнул, предоставляя ему и слово и дело.
- Этот лунатик, - начал Хорриган, - манипулирует с телефонными линиями с необыкновенной легкостью. К тому же, он - квалифицированный конструктор автомоделей.
Сарджент наблюдал за агентом с таким отвращением, с каким, вероятно, вегетерианец принимает гамбургер.
- Автомодели?