- По их словам, они порыбачили около двух часов, когда к ним подошел какой-то мужчина в модном костюме. Поговорили с ним немного, он посмеялся скудности их улова, потом, пожелав удачной ловли, что-то сказал Воронову и ушел. Вскоре вдруг и Воронов тоже засобирался. Они предлагали ему еще немного порыбачить и вернуться вместе, но он отказался, хотели проводить его, но и от этого он тоже наотрез отказался. Причем, по их .словам, в такой грубой форме, что они даже обиделись. Больше они его не видели.
- Они на машине приехали на реку?
- Нет, пришли пешком.
- Может, заблудился?
- Выдвинул я и такую версию, но, как сообщил комдив, от того места, где расположилась на отдых дивизия, до места, где они рыбачили, - всего минут тридцать ходьбы, причем отнюдь не быстрой, и заблудиться невозможно - единственная фунтовая дорога ведет прямо к части.
- Искали его?
- Конечно! Комдив отменил учения и бросил всю дивизию на поиски Воронова: как в воду канул!
- Странно все это. Вам не кажется, Константин Иванович?
- Согласен, в этом действительно есть что-то непонятное, - кивнул Богомолов.
- А что вы решили?
- Решать придется тебе, Савелий. И решать на месте. Я подумал, что эта поездка сейчас будет для тебя как нельзя кстати: оставаться в Москве до той поры, пока мы не выяснили, кто и для чего приказал организовать на тебя охоту, более чем опасно. Единственное, чего я пока не придумал, - под каким соусом тебя направить в ту злополучную часть. Не очередным же следователем? Тут нужен очень тонкий подход. Мне кажется, что перед отлетом Воронов что-то предчувствовал…
- Почему вы так думаете?
- Он очень просил не сообщать о своем приезде заранее. Как говорится, хотел застать их врасплох. Так что нужно все тщательно продумать.
- А чего тут долго думать? - произнес Савелий. - Человек со стороны всегда вызывает настороженность, а для того чтобы во всем разобраться, нужно повариться в их собственном котле. - Он замолчал, глядя на Богомолова.
- А кем прикажешь тебя туда направить? В каком звании? Капитана? Майора?
- Ни в коем случае! - возразил Савелий. - Ведь снова получается - офицер со стороны, с благами и привилегиями. Сразу пристальное завистливое внимание.
- Тем более в дивизии один такой уже есть, - подхватил Богомолов. - Некто Булавин, тридцать четыре года, и уже подполковник!
- А кто у него "волосатой рукой" работает? - ухмыльнулся Савелий.
- В Кремле сидит… - генерал уже хотел назвать этого человека, но передумал и махнул рукой, - впрочем, его фамилия не так тебе уж и нужна.
- По принципу: меньше знаешь - крепче спишь, так, что ли, товарищ генерал?
- Что-то вроде… Однако тебе важно вот что знать: последний, кто слышал Воронова в Москве, - подполковник Сергеев из Генерального штаба. Андрей звонил ему на второй день после прилета.
- То есть после начала учений? Вы говорили с этим подполковником?
- Нет, с ним говорил Рокотов…
- О чем был разговор? - нетерпеливо спросил Савелий.
- Как ни странно, но Воронов как раз и интересовался этим Булавиным и его высокопоставленным дядей: пытался выяснить не только подробности карьеры молодого подполковника, но и кем является всесильный дядя.
- Вот как? Очень любопытно!
- Так кем же тебя направить в дивизию?
- Старшиной, точнее - старшим прапорщиком! Вроде и звание небольшое, а независимости сколько угодно. Только переведен я должен быть не из Москвы, а из какого-нибудь места поближе к Омску. Да, вот еще… Желательно, чтобы мой перевод не перебил повышения кого-то в дивизии.
- Ну, это само собой разумеется, - согласно кивнул генерал. - Кому в дивизии надлежит знать о твоем задании?
- Лучше бы никому. Но коли без этого не обойтись, то придется отчасти посвятить комдива. - И тут же пояснил: - Тем более что без его ведома, не привлекая лишнего внимания, вряд ли можно перевести в дивизию кого бы то ни было.
- Что, тоже клюнул на его афганское прошлое? - улыбнулся Богомолов.
- А у вас есть другая кандидатура?
- Нет… К сожалению, ты прав.
- Почему к сожалению? - не понял Савелий.
- Только потому, что я не вижу альтернативы, - признался генерал.
- Зато вы - генерал, а я как был сержантом, так им и останусь, - польстил Говорков.
- Не подлизывайся и не лукавь! Если бы хотел, то уже давно бы носил майорские погоны!
- Хлопотно все это, - отговорился Савелий своей вечной присказкой. - Сколько уйдет на подготовку необходимых документов для моего назначения?
- За пару дней, думаю, управимся.
- А время идет, и братишке наверняка нужна моя помощь, - недовольно прошептал Савелий.
- Думаешь, я не переживаю за него? - Богомолов резко поднялся с кресла; соблюдая субординацию, встал за ним и Савелий. - Ты же сам попросил действовать, не привлекая лишнего внимания. Нет, если действовать неофициально, быстрее никак не получится, а если официально, то сразу попадешь в центр всеобщего внимания.
- Да, вы правы. - Савелий задумался и вдруг воскликнул: - А сколько потребуется времени, чтобы сделать мне документы проштрафившегося замкомвзвода воздушных десантников?
- Из какого города?
- Даже из Москвы можно.
- Что ты натворил?
- К примеру, солдата уложил на больничную койку!
- За что?
- Допустим, приревновал к своей девушке…
- Понизили в звании и в наказание отправили в общевойсковую дивизию, чтобы не отдавать под трибунал? - закончил за него Богомолов.
- Типа того…
- Оформлять на Мануйлова?
- Конечно.
- Завтра утром документы будут готовы. С комдивом переговорить?
- Ни в коем случае! Понадобится - сам переговорю.
- Но ведь нужно его согласие.
- Оно будет, - заверил Савелий, - но не через Москву, а через Омск.
- Что, вспомнил о каком-то омском знакомом?
- Так точно! - впервые улыбнулся Савелий.
- У него достаточно влияния, чтобы устроить тебя в дивизию?
- Более чем! - заверил Савелий.
- Ну что ж, в таком случае желаю удачи! - Генерал крепко пожал ему руку, потом не выдержал, обнял за плечи и тихо прошептал на ухо: - Ты береги себя там, Савушка!
- Мухтар постарается! - Савелий специально отозвался шуткой, чтобы скрыть накатившее волнение…
На следующий день он уже сидел в экономическом классе авиалайнера, летящего в Омск…
Как же удивительны и непредсказуемы бывают жизненные переплетения! Высокопоставленный дядя Булавина, тот человек, которым интересовался Воронов, звоня из Омска подполковнику Сергееву, и о котором Савелий так и не получил сведений от генерала Богомолова, был не кто иной, как номер "Второй", на которого, в свою очередь, очень бы хотелось выйти Тиму Роту. Именно поэтому Тим Рот с таким упорством жаждал наладить контакт с номером "Первым", жившим в Сингапуре.
Ведь именно "Второй", непосредственно подчинявшийся номеру "Первому", и осуществлял прямое руководство той самой мафиозной базой, с которой сбежали незадолго до августовского путча девяносто первого года два брата - Савелий Говорков и Андрей Воронов, оказавшиеся главными виновниками ее уничтожения. За события тех лет и пришлось расплачиваться братьям в настоящее время.
Однако обо всем этом речь пойдет в следующей главе…
Укол из прошлого
Впервые за последние несколько дней Тим Рот немного успокоился. Ему без особого труда удалось уговорить криминальных воротил из разных стран встретиться в Сингапуре. Последним решающим аргументом стало его обещание обеспечить не только благосклонность Великого Ордена, но и реальную возможность заработать приличные деньги. Ли Бао, как старейший и самый хитрый из них, попытался вытянуть из него подробности, но Тим Рот ушел от ответа, гарантировав одному из главарей всемогущей и таинственной "Триады", что тот не пожалеет о потраченном времени.
Остальные члены будущей сходки приняли его предложение без особых вопросов. Немного наивными были просьбы итальянца Дона Кастелло и француза Жана Моро: их пожелания удивительно совпали. Дело в том, что ни тот ни другой, в отличие от остальных членов сходки, никогда не были в Сингапуре, а потому, видно прослышав от тех, кто побывал там, попросили обязательно внести в программу посещение острова Синтеза, чтобы побродить по стеклянным тоннелям, проложенным по морскому дну, и на некоторое время почувствовать себя самим Нептуном, повелителем подводного мира.
Пересмотрев массу рекламных проспектов, Тим Рот решил остановиться на Мариотт-отеле. Во-первых, этот отель расположен в центре Сингапура, во-вторых, несмотря на его формальный четырехзвездочный статус, совсем недавно в нем завершилась реконструкция по самому последнему слову техники и организации гостиничного бизнеса, и в-третьих, самым важным стало количество номеров люкс на одном этаже - шесть. Знаменательное и удобное совпадение с количеством членов сходки. Недолго думая, Тим Рот забронировал весь этаж и для постояльца каждого номера арендовал по машине.
Пока его гости двое суток отдыхали от утомительно долгого перелета, Тим Рот занялся поисками таинственного человека, скрывавшегося в свое время под номером "Первый". Искать долго не пришлось: в полицейском департаменте Сингапура служил человек, работающий на Тайный Орден, и вскоре он сообщил Тиму Роту не только адрес "Первого", но и дал исчерпывающую информацию о его передвижениях по разным странам за последние десять лет. В этой компьютерной распечатке под грифом "секретно" были названы имена и фамилии, под которыми он жил в той или иной стране.
С большим удовлетворением Тим Рот обнаружил, что с июня по август девяносто первого года этот человек находился в Москве. И носил там имя - Феликс Андреевич Артамонов, занимая небольшую должность в Министерстве торговли. А уже в сентябре он оказался в жарком Узбекистане в качестве помощника руководителя посла первой Пакистанской дипломатической миссии под именем Тагира Магрума. Далее Япония, Мадагаскар, Бахрейн, Малайзия и, наконец, Сингапур, в котором он обосновался всерьез и надолго, называясь японским бизнесменом Такиро Широши.
Неожиданные географические перемещения этого загадочного человека неизвестного происхождения, национальности и вероисповедания стоило изучить подробнее, но Тим Рот подумал, что знает о нем вполне достаточно, чтобы познакомиться. Он набрал номер "японца" - ответил какой-то писклявый голос на восточном языке.
- Извините, кто-нибудь говорит на английском, французском, немецком или голландском? - вежливо спросил Тим Рот, повторив эту фразу на четырех языках.
- Ехе! - выдавила трубка и ненадолго замолчала, но вскоре отозвался красивый, медленно выговаривающий слова баритон: - На каком языке вы предпочли бы вести беседу, сэр? - Английское произношение было безупречно.
- Можно и на английском, сэр! - подчеркнуто вежливо ответил Тим Рот.
- Не возражаю! С кем имею честь беседовать, сэр?
- Это Такиро Широши?
- Допустим…
- В таком случае мы просто обязаны подружиться.
- А кто вы, сэр?
- Важно не кто я, а от кого я, - мягко ответил Тим Рот.
- Для меня ВСЕ важно, сэр! - спокойно возразил Широши.
- Что ж, не могу не согласиться с вами, уважаемый Такиро Широши… Можете называть меня Тим Рот, а позвонил я вам по рекомендации барона Генриха фон Трауберга. - Генрих фон Трауберг - Казначей Великого Ордена - предупреждал Тима Рота о безграничной мнительности Широши, а потому, заметив, что никакой реакции не последовало, Тим Рот произнес условную фразу, которой снабдил его фон Трауберг: в этой фразе ключевыми словами были, во-первых, особое сочетание его имени и фамилии, во-вторых, "японская суши". - Вам бы следовало, дорогой Такиши, почаще питаться японской суши.
- С этого и следовало начинать, уважаемый Тим Рот. - Тон Широши изменился: мгновенно превратившись из сухого и подчеркнуто вежливого в почти свойский.
- Я же говорил, что мы подружимся! - усмехнулся Тим Рот. - Когда мы можем с вами встретиться?
- Вы где остановились?
- В Мариотт-отеле…
- Удобно: в пяти минутах от меня!
- На машине?
- Нет, пешим ходом!
- Я еще не так свободно ориентируюсь в этом городе!
- Мой водитель заберет вас через…
- Пятнадцать минут! - закончил за него Тим Рот.
- Извините, но у меня есть дела, и потому мой водитель заберет вас ровно через два часа. Перед центральным входом отеля остановится ярко-красная "Мицубиси", водитель говорит только по-японски, и он доставит вас ко мне…
Ровно через два часа Тим Рот спустился к центральному входу отеля и там обнаружил ярко-красную "Мицубиси", естественно снабженную кондиционером.
Роскошный особняк за высокой и мощной железной оградой, снабженной многочисленными телекамерами, располагался в глубине экзотического восточного сада. Хозяин встретил их в саду.
Широши оказался мужчиной среднего роста, довольно упитанным, примерно пятидесяти лет: определить точнее оказалось невозможно - он был обрит наголо, как принято у буддийских монахов. За массивными темными стеклами очков можно было разглядеть умные, проницательные глаза.
Тим Рот поймал себя на том, что не может даже предположить, какой он национальности. Он мог без труда сойти и за европейца, и за представителя одной из восточных народностей. Не рассеивало туман и многоязычие хозяина - в распечатке, изученной Тимом Ротом, особо отмечалось свободное владение и ивритом, и восточными языками.
Это вызвало у Тима Рота, который мог похвастаться знанием лишь нескольких японских повседневных выражений, глубокое уважение. Но он был ошарашен, когда хозяин обратился к нему на чистом русском языке:
- И чем это я привлек внимание Ордена масонов?
Тиму Роту и в голову не пришло поинтересоваться, откуда Широши известно, что он владеет русским.
- Вы обладаете информацией, которая нам очень нужна, - прямо ответил он.
- Что ж, если не станете уговаривать меня стать членом вашего Ордена, то разговор может и получиться! - обнадеживающе проговорил Широши. - Пройдемте в дом, - предложил он и пропустил гостя вперед.
Внутри дом оказался еще более роскошным, чем снаружи. Каждый зал, через который хозяин провел Тима Рота, будто специально был обставлен так, чтобы еще больше запутать гостя: один нес культуру и дизайн Японии, другой был выдержан в индийском стиле, третий - оформлен в стиле русского лубка, в четвертом любой европеец почувствовал бы себя как дома. В каждом зале стояла прохлада, несмотря на то что вне пределов дома бушевала сорокаградусная жара. Но кондиционеры были, вмонтированы так незаметно, словно их не было вообще.
Широши остановился в зале со старинной мебелью в викторианском стиле, стены которого были увешаны полотнами известных всему миру старых мастеров. Если это были и не подлинники, то написанные очень талантливыми художниками копии.
- Здесь, по-моему, будет в самый раз, вы не возражаете? - спросил Широши гостя.
- Ни в коем случае.
- Тогда прошу! - указал Широши на кресла перед небольшим столиком, поверхность которого была украшена перламутровой мозаикой.
- Удивлены убранством моего дома? - безразлично поинтересовался Широши.
- Признаюсь, да, - честно ответил Тим Рот. - Появился соблазн спросить: кто вы по рождению?
- Не пытайтесь догадаться: ничего не выйдет, а от меня вы получите лишь один ответ: я - человек Мира! - В его устах это не прозвучало банальным бахвальством: он просто констатировал очевидный факт. - Впрочем, разве это существенно для вашего дела?
- Вы правы. Мое любопытство отчасти непристойно!
- Я не обижаюсь! Кстати, а почему вы не спросили: откуда я знаю, что вы говорите по-русски?
- Захотите - сами скажете, не захотите - даже спросив вас, рискую не получить ответа.
- Приятно, что вы так откровенны!
- Хотелось, чтобы и вы были откровенны со мной.
- Вам придется потрудиться, чтобы расположить меня к себе! Ведь это вы пришли ко мне за помощью, а не я к вам. - Впервые он позволил себе чуть заметно усмехнуться. - Чай, кофе или что-нибудь покрепче?
- А вы что будете?
- То же самое, что мой и гость, - дружелюбно ответил Широши.
- В таком случае напиток Джеймса Бонда, - предложил Тим Рот.
- Сухой мартини с водкой: соединить, но не размешивать… Без проблем. - Он вытащил из кармана пульт и нажал одну из кнопок. - У вас необычный вкус,
- заметил он, но добавил: - Впрочем, у меня тоже: этот коктейль один из моих любимых!
Он произнес несколько фраз на непонятном Тиму языке в миниатюрный микрофон, вмонтированный в пульт.
Минуты через три из двери, замаскированной под деревянную панель, появился смуглый юноша в белом тюрбане с восточным подносом в руках. Не торопясь и очень изящно он поставил перед ними бокалы с коктейлем, в котором плавала зеленая оливка, вазочки с разнообразными орешками и зачем-то бутылку дорогого шотландского виски двенадцатилетней выдержки. Не забыл и вазу со льдом.
- Это единственный напиток, не считая, конечно, русской водки, который мне никогда не надоедает, - перехватив недоуменный взгляд гостя на бутылку виски, пояснил Широши.
- У нас поразительно совпадают вкусы! - чуть улыбнулся Тим Рот.
Не спеша смакуя любимый коктейль Джеймса Бонда, они помолчали, следуя правилам приличия первой встречи, потом Широши поставил бокал на столик и сказал:
- Не пора ли перейти к делу, ради которого вы нанесли мне визит, не так ли? .
- Не возражаю… - Тим Рот тоже избавился от бокала, сделал небольшую паузу, потом спросил: - Вами руководят какие-то личные причины, когда вы наотрез отказываетесь от членства в нашем Ордене, или вы не видите в этом для себя никакого смысла и перспективы?
- Хотя я и просил вас не касаться этой темы, отвечу, но только при одном условии: больше никогда мы этот вопрос не затронем! - Он вопросительно взглянул на собеседника.
- Согласен!
- Я, знаете, по натуре волк-одиночка и с детства не любил бежать в стае! Вы можете возразить, что, в той или иной мере, любому, в том числе и мне, приходится иметь дело со стаей. Я этого не отрицаю: к сожалению, каждый из нас живет не на необитаемом острове. - Он вынул из маленького ящика стола золотой портсигар, открыл его, протянул сначала собеседнику, а когда тот отказался, взял сигарету, прикурил от вделанной в портсигар зажигалки и с наслаждением затянулся. - И потому, когда я вынужден общаться со стаей, я лишь контактирую с ее членами в силу какой-либо необходимости. Стая получает что-то от меня, я что-то получаю от стаи, потом необходимость в нашем общении исчезает, и я вновь удаляюсь в свое одиночество.
- Похоже, вы не терпите, когда кто бы то ни было руководит вами, я правильно понял ваш основной жизненный принцип?
- Не только руководит, но и пытается общаться со мною, когда мне этого вовсе не хочется! Не обижайтесь, мой любезный новый друг, но ваш знаменитый Орден такая же стая, может быть только чуть более таинственная и зловещая!
Эту шпильку Тим Рот проглотил молча, но отступать было поздно:
- А как вы поступаете, если вас просят о помощи?