* * *
Он ничего уже не мог изменить. К тому же слезы застилали глаза, а ноги забыли, где находится педаль тормоза. С правой стороны у обочины стояла милицейская машина, чуть дальше, слева, припарковался грузовик. Двухполосная автострада не позволяла ехать по прямой. Пришлось маневрировать, как на автополигоне, на скорости свыше ста километров в час. Сначала влево, потом резко вправо, чтобы избежать лобового столкновения с грузовиком, и прямо, иначе улетишь в кювет. Но на прямой появилось новое препятствие, которого Егор раньше заметить не успел. Это был человек, идущий по самой середине дороги, между обочиной и грузовиком. Маневры кончились, доля секунды, удар. Сознание не работает столь быстро. Удар получился сильным, - перед капотом джипа человек взлетел вверх, будто катапультировался с земли. Машина удержала дорогу. Через несколько секунд Егор услышал за спиной взрыв. Так не бывает! Это просто кошмарный сон и все. Сколько еще он будет длиться? Охваченный ужасом, Егор продолжал мчаться по извилистой дороге, не снижая скорости. И вот оно - адово зрелище. Он увидел впереди догорающий остов машины.
Егор завыл, как загнанный в капкан зверь, и ударил ногой по тормозам. Машина завиляла, багажник занесло вперед и, сделав классический голливудский разворот, джип застыл на месте.
Некоторое время он сидел неподвижно, откинув голову назад. Он ждал пробуждения, но оно не наступало.
Открыв дверцу, Егор вышел из машины, сделал несколько шагов вперед и уставился на слабый язык пламени, еще облизывающий остатки раскаленного остова "Фольксвагена". Черный обугленный силуэт, напоминающий человеческую фигуру, еще дымился, вцепившись в рулевое колесо сгоревшего автомобиля.
Егор тихо произнес: "Мама" - и бросился к догорающей машине, но, не сделав и трех шагов, потерял сознание.
* * *
Машина, освещавшая дорогу одной фарой, ехала со стороны Михайловского шоссе в сторону Жирновска. Пустовалов посигналил, выехал на встречную полосу и перегородил дорогу, поставив свою "девятку" поперек дороги. Грузовик остановился.
Майор достал пистолет, передернул затвор и, сунув его за пояс, направился к заблудшей в ночи развалюхе.
Шофер сидел на месте и, как положено, положил руки на руль.
- Что еще за ночные бдения? - спросил майор, встав на подножку машины.
- Здравия желаю, товарищ майор. Это я, Николай Кондаков. В Михайловку ездил за картошкой для детского интерната. Пришлось покупать остатки, денег собрали мало. Выжидал, пока не отдадут подешевле. Помощника не дали, сорок мешков один таскал, вот и припозднился.
Пустовалов заглянул в кузов. Полная машина.
- Ваш лейтенант меня уже проверял. Я попутчика взял из Михайловки Так он его арестовал. У парня документов не было. Пустой, без вещей. Одет по-столичному. К кому едет, не сказал. С виду приличный мужик. Я так понял, что его обобрали на вокзале. Беспечный народ. Обстановки не знают.
- Встречный транспорт попадался?
- Коли спросили, ответить обязан. Километрах в пяти от перекрестка видел горящую машину. С трудом объехал, боялся кузовом огонь подцепить. Сейчас-то, наверное, догорела уже. Легковушка. Помогать-то поздно и некому. Ваш лейтенант не спрашивал, я и промолчал. Боялся, задержит, а времени жалко. Устал, вымотался. Не до протоколов. Короче, он меня отпустил. А на перекрестке перед поворотом едва не впечатался в джип. Депутатская машина. Летел как на пожар.
- А может на пожар и летел. С его-то зрением садиться ночью за руль, да еще гонки устраивать? Не похоже.
- Что-то случилось, Роман Иваныч? Отродясь постов на дорогах не выставляли. Да еще ночью.
- Ладно, Кондаков, езжай. Только больше никого не подсаживай, если живым доехать хочешь.
Майор спрыгнул с подножки и направился к своей машине.
* * *
Никого себе в помощь Ершов не взял. Требухин об этом и не просил. Может быть потому, что не верил, будто Артюхов посмеет явиться к нему в дом, а может, хотел избавиться от своего слишком самостоятельного заместителя. Значит, майор имеет свои планы, с которыми ни с кем делиться не желает. Стрелки часов перевалили за полночь, а майор даже не побеспокоился о жене. Что с ней, как она. Мог бы позвонить. Но телефон в доме молчал. Окна открыты, беседка в саду, где сидел капитан, совсем рядом с домом. Телефонный звонок был бы слышен.
Ирина, наверное, специально задернула занавески, чтобы он ее не мог видеть. Сидит небось и допивает "Зубровку" мужа. Незавидное положение. Все ее любовники собрались на току и начали выплясывать ритуальный брачный танец. Кто кому первым голову свернет, тому невеста и достанется. Что ж, такая баба того стоит. Уж он-то знал, чего она стоит. Вот только вовремя осознал, где его место в конкурентной борьбе, и отошел в сторону без боя. И все же надежда его не покидала. Он лишь затаился как гриф, дожидаясь, пока хищники напьются крови, а потом самое вкусное достанется ему.
А чего он здесь сидит, собственно говоря? Почему бы не попить "Зубровки" из хозяйских запасов? В экстренных ситуациях телохранитель диктует условия безопасности.
Ершов подошел к дому и дернул ручку двери. "Заперлась, ведьма. Ничего, можно и не стесняться", Он подкрался к окну, откинул занавеску и запрыгнул на подоконник.
Комната была пуста. Ни "Зубровки", ни стопок, ни хозяйки.
Оцепенение длилось недолго. Капитан обыскал каждый уголок. Свет горел везде, вот только Ирина Сергеевна Потокина исчезла. Ни в доме, ни во дворе, ни в саду он ее так и не нашёл.
Выкрали? Сбежала? Или, не дай Бог, прибили? У Ершова затряслись колени Что теперь будет?
Он метался из стороны в сторону, потом опять вернулся в дом и тут заметил записку, лежащую на столе.
"Если хочешь получить свою долю, найди машину и жди меня через два дня в Рудне, на улице Центральная, дом десять на углу.
И лучше не мудри, мусор, мозги вышибем. Запасись бензином и езжай в объезд через поля, чтобы хвостов за собой не притащить.
Получишь столько, сколько просил!"
Ершов убрал записку в карман. На душе стало легче Он знал, что еще понадобится. С таким прикрытием, как он, можно рассчитывать на выход из капкана. И он знает, как это сделать.
Ну а цыплят по осени считают.
* * *
Гробовая тишина. Они прохаживались вдоль дороги молча и пытались понять, что здесь произошло. Хомутов снял автомат с предохранителя. Он понимал, что они превратились в отличную мишень Кругом лес, а двое ментов разгуливают по дороге, освещенной фарами машин. Тут и снайпером не надо быть, чтобы их подстрелить.
- Что скажешь, Витек? - обратился Велихов к Хомутову.
- А ты не видишь? Задняя дверца выбита, задержанный сбежал. Ловкий парень. Перед машиной Рахманова наручники валяются и ключ. Максим Рахманов мужик неподкупный. За коврижку преступника не отпустит. Значит, ключи убийца снял с трупа.
- С какого трупа, Витя?
- Видишь, ботинок с торчащей из него костью валяется. Рахманова гранатой подорвали. Ямку видишь? Это все, что от Максима осталось. Кровь еще не запеклась на асфальте.
- Не сходится, Толик. Если даже предположить, что у задержанного была своя граната, то почему он позволил себя арестовать, надеть наручники и сел в машину, где его заперли. На тот момент, когда Рахманов звонил в дежурку, ему ничто не угрожало. Задержанный сидел в клетке с браслетами на руках. Ответ напрашивается сам собой. Чужак приехал не один. Существует сообщник, который его и выручил, уничтожив лейтенанта. А теперь попробуй меня переубедить.
- Смотри, Пустовалов едет. Это его "девятка"
- Кроме фар, ничего не вижу.
- Я тоже. Они голубые. А в городе только у майора такие лампочки стоят.
Долго гадать не пришлось, к месту событий подкатила машина начальника Еланского райотдела.
Патрульные доложили обстановку и высказали свои версии.
Пустовалов подытожил:
- Похоже на то, что сообщник у Журавлева был, если, конечно, он на самом деле Журавлев, а не кто-то другой. Есть три варианта. Начнем с худшего. Сообщник - беглый Артюхов. Это в том случае, если они приехали вместе. Второй вариант не легче первого. Куда так торопился Ярыгин на своем джипе? Хотел встретить Журавлева и немного опоздал? Ведь его машина досмотру не подлежит. Он мог и Артюхова провезти. Артюхов Ярыгину нужен живым и здоровым. Другой вопрос, нужен ли Артюхову депутат? Вряд ли Васька доверяет Ярыгину. Третий вариант самый правдоподобный. Журавлева спас Колька Кондаков. Не исключено, что он за ним и ездил в Михайловку. Если арестованного спас депутат, то они бы уехали в обратном направлении. Глупо, конечно. Если его выручил Кондаков, то я его упустил. Сейчас он уже выехал из нашей зоны и мы его не догоним.
- А каким боком здесь Кондаков оказался? - наивно спросил Велихов.
Майор глянул на него, как на инопланетянина.
- Он же на повороте едва с джипом не столкнулся.
- Нет, Роман Иваныч. Джип мы видели и имен но тогда, когда он сворачивал на это шоссе. А грузовик мы не встречали. Либо он проехал раньше, либо срезал угол проселочной дорогой через свалку.
- А возле свалки у нас нет постов?
- Смысл какой? Все равно шоссе пересекать придется.
- Раньше "Тойоты" он проехать не мог. По времени не совпадает. Я даже удивился, как он успел доехать до перекрестка. Учитывая его скорость, джип он мог встретить здесь. Вот если он срезал угол, то тогда все совпадает. А Журавлева он мешками завалил.
- Хорошо, если Журавлева. А если этот Журавлев не кто иной, как Артюхов?
- Вряд ли. Артюхов не дал бы надеть на себя наручники. Ему время дорого, не до представлений, - подумав, Пустовалов добавил: - Садитесь в машину и прокатитесь вперед километров на пять. Может, он и про горящую легковушку мне насвистел, лишь бы зубы заговорить. В любом случае проверить надо.
Сержанты отправились к своему уазику. Пустовалов взялся за рацию:
- Полосухин? Разбуди медэксперта и следователя. Им надлежит срочно прибыть на третий километр Михайловского шоссе. С необходимыми причиндалами для работы. Тихо и без пререканий. А я их здесь дождусь.
- Понял, товарищ майор. Началось?
- Молчи болван, я сказал "тихо".
- Понял.
Пустовалов повесил рацию на пояс.
* * *
Кто-то хлестал его по щекам. Он с трудом приоткрыл глаза и улыбнулся. В ореоле синего неба на него смотрели глаза Алены. Кошмарный сон кончился.
- Вставай, Горочка, надо уходить. Сейчас сюда менты нагрянут.
Парень вздрогнул. Нет, сон продолжается. Он приподнял голову и увидел ту же самую картину. На глаза тут же навернулись слезы.
- Не кисни, слизняк. Уходить надо.
Девушка силой заставила его подняться на ноги, схватила за руку и повела в лес. Егор спотыкался, падал, стонал, всхлипывал и что-то бормотал себе под нос.
Когда они отошли на значительное расстояние, Алена остановилась, развернулась и врезала парню увесистую оплеуху, да с такой силой, что в ушах засвистело.
- Заткнись, придурок! Егора качнуло.
- Убей меня! Я не хочу больше жить! Я убил свою мать! Я убийца!
Вторая оплеуха оказалась еще сильнее. Парень упал на колени, закрыл лицо руками и разрыдался.
- Связалась на свою голову.
Девушка присела на корточки и погладила Егора по голове:
- Успокойся, успокойся, Горочка. Расскажи мне все по порядку.
- Я подложил мину под "Фольксваген", а не под джип. А на нем мама уехала. Она никогда никуда вечером не ездит. Я думал, что в "Фольксвагене" отец поедет. Нажал кнопку, а твоя мина не сработала. И вдруг отчим возвращается домой - живой и здоровый. Я сорвался и поехал следом. А там уже все сгорело.
- Теперь понятно. Ничего, твой папашка теперь за всех ответит.
- Плевать мне на него. Это я свою мать убил. Во всем сознаюсь, пусть меня расстреляют.
- Тебя не расстреляют. Тебя посадят в клетку, где ты будешь жить в мучениях, пока не околеешь от побоев и голода.
- Я сам повешусь.
- Хочешь доставить удовольствие отчиму? А как же я? А как же наш ребенок? Хочешь нас бросить на произвол судьбы? Или думал, что твоей мамочке одного кровопийцы мало, хотел еще двоих ей на шею повесить?
- Не смей так говорить о моей матери!
- Как - так? Ничего плохого я не сказала. Не могу тебе посочувствовать. Моя мамочка умерла, когда мне и четырех лет не исполнилось. Не помню даже, как она выглядела. Будем жить без мам. Когда есть своя семья, дети, то родители отходят на второй план. Понимаю, тяжело, но надо оставаться мужчиной.
- Как мы теперь сможем жить, если ты сделала мину, а я ею взорвал свою мать?
- Сознаешь, значит, что мы одной веревочкой связаны? Можешь вернуться под крылышко к отчиму. Он тебя не выдаст. Депутат не сможет сознаться, что его сын, пусть и приемный, которого он воспитывал десять лет, умышленно совершил террористический акт, в котором погибла жена депутата. Он и без того по проволоке над пропастью гуляет. В Думе такого не потерпят - не захотят иметь в своей семье урода и лишат его депутатской неприкосновенности.
- О чем ты говоришь, Алена? Плевать мне на отчима!
- И на меня тоже?
Егор промолчал.
Алена поняла, что парень опасен и сейчас его нельзя выпускать из рук. Он может рассказать все Ярыгину, а тот - майору Требухину, и цепочка до тянется до прокуратуры. Хотя понятно, что такую историю лучше не афишировать.
- Вставай, Егор Идем. Здесь оставаться нельзя.
- Куда идти? Мне некуда идти.
- Я тебя спрячу до утра. Мне нужно придумать для тебя алиби. Со вчерашнего дня ты дома не был. Что произошло, не знаешь. Никого не видел.
Девушка заставила его встать и потащила за собой. Мальчишка обмяк и не сопротивлялся. Острота чувств сменилась депрессией, боль притупилась.
* * *
Хрустнула ветка, потом вторая.
Журавлев перевернулся на живот и приподнялся. В нескольких шагах от него кто-то находился. Он затаил дыхание.
Лунный диск на мгновение загородил чей-то силуэт. Потом следующий. Их было двое: девушка и парень. Они прошли мимо, ничего не заметив.
"Надо сесть им на хвост, - решил Журавлев. - Эти двое выведут меня из западни. Важно держать дистанцию, и ребята сыграют роль буфера, предупреждающего об опасности".
Он встал на ноги и, пригнувшись, пошел следом, прислушиваясь к каждому шороху.
Глава II
СТРЕЛКИ НАЗАД
Санкт-Петербург
11 мая 2002 года. Полдень
На даче одного из крупных городских чиновников собрались близкие ему люди. Если быть точным, то для Льва Леонидовича Неймана таковых в природе не существовало. Имелись отдельные ячейки или компактные группы людей, которым мог в разной степени доверять. Впрочем, слово "доверие" в лексиконе Неймана отсутствовало. Ему больше импонировало определение "надежность".
Трое мужчин и одна женщина устроились в саду под цветущими яблонями в плетеных креслах. Проводить совещание под открытым небом безопаснее. Лев Леонидович был человек мнительный. Ему повсюду мерещились микрофоны и подслушивающие устройства. Так оно или нет, но береженого Бог бережет. Особенно если речь заходит чуть ли не о подрыве экономики государства.
Лев Леонидович, как человек внимательный, хорошо информированный, с большими связями, всегда детально вникал в суть проблемы, умел взвешивать обстановку и делать точные выводы. Он никогда не говорил о том, чего не знает, предпочитая помалкивать, но если уж брал слово, то, будьте уверены, Нейман знал, о чем говорит. Хорошая черта в сегодняшние дни, когда народ устал от словоблудия политиков и некомпетентной болтовни бюрократов.
Итак, Лев Леонидович собрал нужных людей, чтобы поставить перед ними задачу. Надо было понимать, что речь шла о деле, хорошо ему знакомом и изученном со всех сторон. На плетеный стол, покрытый цветной салфеткой, упали две стандартные пачки писчей бумаги, упакованные в обычную скромную обертку.
Четверо гостей с некоторым любопытством приподняли головы. Каждый из присутствующих догадывался, что речь пойдет вовсе не о бумаге. Шеф любил начинать свои экскурсы издалека, с примерами, отклонениями, сравнениями, как принято учить первоклашек. Но зато в конце долгой, подчас изнурительной речи, обычно ни у кого уже не возникало вопросов. И хотя его окружали высокопрофессиональные мастера своего дела, Нейман и теперь начал с азбуки.
- Уважаемая Ирина Сергеевна, возьмите одну из пачек, рассмотрите ее и выскажитесь на сей счет.
Элегантная женщина лет тридцати, с яркой выразительной внешностью, приподнялась, взяла одну пачку и, усевшись на место, повертела ее в руках.
- ООО "Новатор". Промлесхоз. Нижний Новгород. Бумажный комбинат номер один. Писчая бумага формат А4, высший сорт. Пригодна для применения в множительной технике.
Она немного подумала, пожала плечами и положила пачку на место.
- Я вас очень хорошо понимаю, господа. Выходные данные ни о чем не говорят. Да и кого сегодня может интересовать бумага. Наш регион закупает писчую бумагу у финнов. Но этот комбинат нас интересует очень давно. Все вы знаете, что у меня есть собственная следственная бригада, сколоченная из лучших профессионалов в области сыска…
Эту деталь можно было и опустить. Нейман действительно нанимал к себе на службу только лучших из лучших. Пример тому - присутствующие на этом совещании люди, знающие себе цену. Зарплату Нейман платил исправно и не жалел денег. Хорошие профессионалы, умеющие работать, они должны получать много, быть сытыми, одетыми и ни в чем не нуждаться, тогда и работать будут с полной отдачей. К тому же каждый имел свой банковский счет, на который поступали проценты от сделок, совершаемых хозяином. Если, конечно, вы принимали какое-то участие в подготовке этих сделок. А здесь уже крутились совсем другие деньги, несоизмеримые с зарплатой. В крупных операциях участвовало, как правило, несколько независимых друг от друга групп. Не всегда они соприкасались друг с другом и даже были знакомы. Каждое звено отрабатывало свой узел и отходило в сторону, уступая место следующему звену.