- Ох ты господи, горе мое… - Померанцев готов был расхохотаться, хотя в голосе Галочки что-то подозрительно дрожало, нечто весьма похожее на близкие слезы.
- Сегодня, - вздохнул он, сдержавшись, - день моего окончательного и бесповоротного банкротства… И за что мне это?! - Запустив руку за пазуху, Валерий с искренним вздохом сожаления извлек свой бумажник: - На, держи, горе луковое. Давно твой туда занырнул?
- Минут пять… Спасибо, Валерочка, все, я бегу! Некоторое время Померанцев стоял в кустах,
молча наблюдая за поспешным продвижением Романовой в сторону входа в "Эдем", затем, все-таки рассмеявшись, покачал головой и продолжил путь к парковке. В какое бы время это ни вылилось, он твердо решил дождаться хотя бы одного из оперативников.
Конечно, совпадения в этой жизни бывают всякие. Взять хотя бы нынешний вечер: именно здесь и именно сегодня он решил встретиться с Котиком, хотя мог бы сделать это и завтра, перед совещанием, и в другом месте.
Однако появление при этом в одном и том же месте в один и тот же час сразу двоих фигурантов по делу, один из которых - заинтересованное лицо, а другой - владелец ЧОПа, по слухам, не брезгующего мокрухой?… Вот это уж точно нельзя признать совпадением, даже если действительно имеет место случайность. Счесть ее таковой было бы верхом легкомыслия… Добавив к этому прилет Славского, совпавший с наблюдаемым оживлением в рядах фигурантов, о чистой случайности говорить можно с еще меньшей долей вероятности…
"Однако, - Померанцев автоматически щелкнул пультом от своего "вольво" и нырнул внутрь салона, - если все так, почему по сей момент никаких связей между Банниковым и Кабулом и близко не обнаружено? И "крыша" у банниковской фир-мешки совсем другая, и представить нельзя, чтобы их, да еще так тесно, где-то свела судьба… Мы бы на сей факт, будь это так, давно напоролись… Что-то тут не так… Что-то не так! Тем более надо дождаться оперов и поглядеть, чем сегодняшний вечерок развяжется… Или, напротив, завяжется…"
Устроившись поудобнее за рулем, Померанцев завел машину и, на малой скорости тронувшись с места, выехал с платной стоянки "Эдема". После чего, отъехав совсем немного в сторону успевшего опустеть шоссе, снова припарковался - так, чтобы выход из клубешника и его единственная подъездная дорога находились в поле зрения.
Время ожидания пошло, причем для Померанцева довольно быстро. В таких случаях важнее всего чем-то занять голову, а голова у него была очень даже занята - все теми же размышлениями: где и когда могли столкнуться, да еще и достаточно тесно, вращающиеся абсолютно в разных кругах Банников и Кабул? Если вообще столкнулись. Если это и впрямь не случайность. Ведь чего только не бывает в жизни!..
И в тот момент, когда в голове Валерия мелькнула наконец трудноуловимая, но, кажется, действительно ТА САМАЯ, нужная мысль, замершие на некоторое время события вновь двинулись с места.
Поначалу из толпы на крыльце клуба вынырнул Кабул, который, постояв немного и, видимо, так же, как Валерий, подышав воздухом, двинулся к стоянке. Вскоре на подъездной дороге показался темный "опель", развернувшийся в конце ее в сторону центра. После чего с той же стороны вылетела юркая Володина "шестерка" и дунула следом за Кабуловой тачкой… Что ж, минут через двадцать можно будет позвонить Яковлеву, поинтересоваться, что да как… Но и этот план пришлось слегка тормознуть, ибо в поле зрения Валерия внезапно образовались Галочкины "Жигули". Между прочим, в гордом одиночестве, решительно никого не преследующие.
Убедившись в этом, Валерий, не задумываясь, слегка нажал на свой клаксон - развалюха Романовой как раз почти поравнялась с его "вольво". И тут же резко затормозила.
- А где твой ведомый? - Выскочивший из машины Померанцев настороженно наклонился к водительскому стеклу "жигуленка", уже опущенному Романовой.
Девушка, похоже, была в не менее расстроенном состоянии, чем когда они столкнулись.
- Валера, - голову она подняла, но в лицо ему не смотрела, - я не знаю, где он! Понимаешь? Не знаю!..
- То есть? Упустила, что ли?…
- Нет! Я его там вообще не нашла, хотя своими глазами видела, как он туда вошел… Только не говори, что плохо искала, меня даже в служебную часть занесло, выгнать хотели, пришлось удостоверение доставать и плести всякую чушь… Никто его там не видел, Банников просто взял и растворился в воздухе, понимаешь?!
- Не понимаю! Допустим, он действительно растворился. А машина? Не ты ж его сюда подвозила?
- В том-то и дело! - Романова усмехнулась. - Знала бы, вообще туда не рвалась, тогда бы хоть какая-то вероятность поймать его оставалась… Пока я по этому проклятому клубешнику носилась, как последняя дура, его тачка со стоянки исчезла.
- Исчезла?
- Ты, кстати, ничего не видел? Ты вроде бы тут все время был…
- Чертовщина! - помолчав, констатировал Померанцев. - Если бы хоть кто-то за это время выезжал из клубешника, я бы обратил внимание… Никто, кроме Кабула с Володькой, за последние полчаса отсюда не выезжал! Если тебе интересно, подъездная дорога идет вокруг здания "Эдема", есть там пара съездов на соседние улицы…
- Знаю, туда их служебный ход выходит… Только он заперт изнутри, и охранник стоит… Клянется, что никто этим входом за весь вечер пока что ни разу не воспользовался… Либо врет, либо и впрямь чертовщина!
16
Голова у него закружилась, едва такси въехало в Москву. То, что казалось навсегда застряло в его памяти с того дня, как семья покинула Россию, было чем-то вроде черно-белого фильма, снятого последним выжившим документалистом на излете цивилизации: полупустые серые улицы, темные фасады домов и магазинов, за голыми витринами которых таились столь же голые прилавки; кое-как одетые и обутые редкие прохожие, спешащие еще до заката укрыться в стенах своих квартир, замотанные в жалкие тряпки бабульки, торгующие на обочинах квашеной капустой и нанизанными на нитки сушеными грибами…
То, что сейчас мелькало и плыло перед глазами Лени Славского, если уж продолжить сравнение, было цветным полнометражным кинофильмом из жизни справляющего неведомый праздник европейского мегаполиса, во всяком случае, на первый взгляд - сытого, довольного и нарядного… Славс-кий не узнавал улиц, по которым двигалось такси, в упор: нарядные здания с золотистыми тонированными стеклами, фигурными, как на теремах, крышами, обилие всех видов уличной рекламы, обширный поток иномарок - все это делало для него родной когда-то город неузнаваемым…
Таксист в очередной раз покосился на пассажира - довольно молодого брюнета-очкарика, правда, с ранней сединой на висках, и усмехнулся:
- Что, давненько у нас не бывали? Славского он принял за иностранца не только
из-за его чемоданов со штатовскими бирками и дорогого прикида, но еще и из-за легкого акцента, некоей замедленности речи, с которой тот говорил по-русски. Сам Леня вряд ли отдавал себе в этом отчет, но англоязычная среда за долгие годы действительно наложила свой отпечаток…
- Долго… То есть давно… - Он с трудом оторвался от созерцания и повернулся к водителю: - Я, вообще-то, русский, москвич то есть… Но так вышло - уехал.
Таксист с сомнением покосился на густую шевелюру пассажира, его нос явно семитских очертаний и вздохнул:
- Русский так русский… И сколько ты здесь не был-то?
- Пятнадцать лет. - Леонид тоже вздохнул.
- Ну, тогда действительно не диво, что как первый раз видишь… Небось и не узнаешь ничего?
- Не узнаю, - признался Славский. - Нет, вот теперь вижу, что мы почти на месте! Только вон того дома раньше здесь не было… И этого тоже! А тут что?
- Банк какой-то, - пожал плечами таксист. - А сейчас-то к кому едешь?
- К сестре, - пробормотал тот и тут же забыл про водителя, потому что машина въехала в его родной двор, - тут уж никаких сомнений не было! Вот он - его родной дом, слава богу, почти не изменившийся, если не считать глухих железных дверей на подъездах, которые запросто можно было не считать.
- Приехали. - Он сунул таксисту пятидесятидолларовую купюру и буквально выскочил из машины, замер на месте, пока тот неторопливо выбирался из-за руля и доставал из багажника два его чемодана. Он бы и попрощаться с водителем забыл, если б тот, немного поколебавшись, сам не тронул его за локоть:
- Эй, слышь, москвич…
- Да?… - Славский слегка вздрогнул и непонимающе уставился на дядьку: может, он ему мало дал? Но дело оказалось в другом.
- Говоришь, к сестре приехал? Леонид растерянно кивнул.
- Ну-ну… Не знаю, что у тебя за сестра такая, а только учти: нас с тобой от самого аэропорта вели…
- Вели?… - продемонстрировал Славский полное непонимание услышанного.
Водитель вздохнул и пояснил:
- Вели - это значит, кто-то сел нам… то есть тебе, на "хвост". Следят, одним словом! Теперь ясно? Да не оглядывайся ты, дурья голова! Лучше пили-ка поскорее в свой подъезд. Давай с чемоданами подмогну! А ежели тебя интересует, так тащилась за нами серая "вольва" с замазанными номерами, во двор, слава тебе господи, не поехала, на въезде тормознула… Словом, учти!
Полностью осознал слова таксиста Леонид, только очутившись перед дверью квартиры. То, что и нутро подъезда, и упомянутая дверь остались в точности такими, какими он их помнил, моментально перестало Славского трогать: впервые с того момента, как выяснилось, что Ромка бесследно исчез, а вслед за этим убили Лешку, он испытал ледяной, ползучий страх за собственную жизнь… Неужели Джина и на этот раз оказалась права, умоляя его не ездить в "эту жуткую Россию", а после беречь себя как можно тщательнее?! В то, что слежка, которую приметил опытный таксист, действительно имела место, Леонид Ильич Славский поверил сразу. Однако мысль, что она может быть хоть как-то связана с Соней, казалась ему абсурдной. Нет, не зря он сюда приехал, совсем не зря! Не будет ему покоя до тех пор, пока он сам, лично не разберется в обрушившемся на них на всех кошмаре!.. Что касается опасности для него лично, сегодня же он постарается найти какое-нибудь охранное агентство (конечно, если они вообще здесь имеются) и нанять охрану… В крайнем случае обратится в органы, с которыми ему все равно так или эдак предстоит общаться.
Славский не совсем еще забыл опыт своей прежней жизни и полагал, что помощь от соответствующих органов можно получить исключительно за хорошую - конечно же неофициальную - плату… Следовательно, в случае надобности "они" ее непременно получат.
Все это, вместе взятое, вкупе с изложенными выше соображениями наложило свой отпечаток на встречу с Соней, открывшей двери почти одновременно с его звонком, словно сестра караулила его прибытие непосредственно за дверью. Вопли и слезы Софьи Эдуардовны, кинувшейся Славскому на шею, не произвели на него ни малейшего впечатления - в том смысле, что не задели ни единой из струн его души. В отличие от Сонечкиного нынешнего веса, который Леонид очень даже ощутил, поскольку кузина повисла на нем всей своей тушей…
Терпеливо переждав первый бурный порыв, в который он, честно говоря, не слишком верил после их последних телефонных разговоров, Славский осторожно освободился из сестринских объятий и решительно направился в гостиную, некогда блиставшую чистотой и свежестью, поскольку его мать была отличной хозяйкой… Увы, одного взгляда стало достаточно, чтобы убедиться: лучшие времена для родового гнезда Славских безвозвратно ушли в прошлое.
- Извини, Ленюшка, у меня не прибрано. - Соня все еще изъяснялась сюсюкающим голосом. - Я так волновалась, ожидая тебя, что даже разболелась… Обострение… Чемоданчики твои куда отнести?
- Мой там только один, тот, что поменьше, - усмехнулся Леонид. - Во втором - все, что для тебя напихала маман…
- Милая тетя Манечка! - вновь завелась Соня, но Славский, которому ее ахи уже надоели, оборвал сестру:
- Соня, ты меня прости, но давай я тебе все про мать и остальных позже доложу… Ты ведь в курсе, из-за чего я приехал?
Софья Эдуардовна на секунду замолкла, потом горестно нахмурилась и тяжело опустилась в одно из кресел:
- Ну да… Такая беда!.. - Она бросила на брата быстрый, испытующий взгляд, не ускользнувший от Леонида. - Правда, я не очень понимаю, чем ты хочешь тут помочь…
- Про то, как у вас здесь расследуются такие дела, даже у нас известно. - Славский, поколебавшись, тоже сел в кресло напротив Сони. - Все зависит от платежеспособности заинтересованных в результате лиц… Впрочем, можешь не сомневаться, и у нас такое случается… Скажи, есть у вас тут частные детективы?
- Как собак нерезаных, - пожала плечами Соркина.
- Очень хорошо! Мне нужен лучший из лучших! Ты, конечно, мне в этом не помощница, понимаю…
- А вот тут ты очень даже ошибаешься! - с самым торжествующим видом перебила его кузина. - Еще какая помощница!..
- Что ты имеешь в виду? - удивился Славский.
- Мой друг… Мой самый лучший друг - владелец такого агентства… Ну или чего-то в этом роде!
- Что значит - "чего-то в этом роде"?
- У него ЧОП. Охранное предприятие! Славский с сомнением уставился на Соню, в
глазах которой поблескивали, как ему показалось, хитринки.
- Что ж, охрана мне, пожалуй, тоже понадобится, - произнес он, решив не вдаваться в подробности. - Но я имел в виду несколько другое - частного детектива, способного вести расследование.
- Уверена, Володечка тебе и тут поможет! Хочешь, я позвоню ему прямо сейчас?… Ох, какая же я дура! Ты ж, наверное, голодный с дороги, а мы все о делах да о делах…
- Я завтракал в самолете, - возразил Леонид. - Так что давай звони своему Володечке! И чем быстрее - тем лучше. Я пока пойду умоюсь и переоденусь… Звони!
Ноги сами понесли его в сторону комнаты, когда-то считавшейся его. И, едва переступив порог, он понял, что на сей раз у Сони хватило все-таки чуткости и ума именно ее для него и приготовить.
Между тем, убедившись, что брат отправился в ванную, Софья Эдуардовна поспешно схватила телефон и набрала номер Кабула, который по предварительной договоренности ждал ее звонка. Одновременно на противоположной от ее дома стороне улицы Коля Щербак, еще один сотрудник "Глории", глянув на заморгавшую красным глазком магнитолу, нажал нужную клавишу и, поудобнее устроившись в салоне все того же неприметного авто, в котором до него дежурил Филя Агеев, поправил маленькие наушнички, почти незаметные на его крупной голове. Разговор, длившийся не более пяти минут, Николая явно не только удовлетворил, но и заинтересовал.
Убедившись, что трубка в интересующей их квартире возвращена на аппарат, Щербак отключил запись и, взяв лежавший на соседнем сиденье мобильный, набрал номер Грязнова-младшего:
- Денис Андреевич?
- Случилось что?
- Да нет, ничего особенного. Подтверждаю, что замеченный вами серый "вольво" действительно из Кабулова ЧОПа…
- Ну это с самого начала было ясно!
- Это не все. Сестрица убедила Славского нанять оттуда охрану и детектива: господин Славский российским органам категорически не доверяет…
Денис немного помолчал, затем в трубке послышался короткий вздох:
- Ладно, сейчас отзвоню Турецкому, похоже, встречу с ним придется ускорить… Нам только бандита в качестве "коллеги" в этом сумасшедшем дельце недостает! Все, Коля, спасибо и до связи!
Переговорив с Александром Борисовичем, Грязнов-младший вновь приготовился терпеливо ждать дальнейшего развития событий. Правда, на самом деле долго скучать ему не пришлось: примерно минут через тридцать он приметил заруливающее во двор такси. Спустя еще несколько минут машина вынырнула из интересующего его двора с пассажиром, который заметно нервничал, поминутно озираясь, и в котором Денис безошибочно опознал Славского.
Прежде чем продолжить путь, Леонид неожиданно остановил такси и, выбравшись наружу, вновь огляделся. И почти сразу серый "вольво" с заляпанными грязью номерами тронулся с места и тормознул возле явно поджидавшего кого-то Слав-ского… От Грязнова-младшего не укрылось, что при виде этой машины, а затем вылезшего из нее типичного "круглоголового" типа в сером костюме американский гость заметно вздрогнул и, судя по его физиономии, на какое-то время лишился дара речи. Правда, ненадолго: что-то сказав пассажиру "вольво", весьма коротко и с самым что ни на есть неприязненным выражением лица, Славский вернулся в такси, которое тут же тронулось с места.
Включая движок своего "лексуса", Денис отметил, что и "вольво" через какое-то время двинулся следом за Славским, уже ничуть не скрываясь… Интересно, что так удивило Леонида Ильича? Немного поразмышляв на эту тему, да так ни до чего и не додумавшись, Грязнов-младший сосредоточился на дороге и своем объекте и очень скоро понял, что путь они держат в сторону дома так и не найденного пока, несмотря на все усилия оперативников, Романа Антоновича Белецкого. Очевидно, свои визиты к пропавшим, погибшим и пока что еще оставшимся в живых друзьям детства Славский запланировал в той же последовательности, в какой они становились жертвами. Хотя Банников, единственный оставшийся в живых, если не считать самого Леонида, ныне, судя по всему, куда больше напоминает подозреваемого, чем жертву. О том, что произошло сегодня ночью, Денис уже знал от Померанцева, позвонившего ему прямо с утра.
Валерию, похоже, так и не удалось поспать, поскольку, убедившись, что Банников действительно куда-то исчез, после того как вошел в клуб, он вслед за Галей покатил в сторону банниковской дачи, предположив, что, пока они "разевали рот от неожиданности и прочих непоняток", Виктор Александрович вполне мог спокойненько вернуться на свою дачу.
- Понимаешь, - пояснил он, громко зевнув в трубку, - на крыльце этого клубешника почти всю ночь кто-нибудь толчется, хоть и небольшая, а все же толпа… Я вполне мог его проглядеть, пока то да се… Ждал-то я не столько его, сколько Володьку или Галку. Ну и пока с парковки выруливал, местечко поудобнее искал для обзора, тоже мог упустить. Словом, когда мы до этого гребаного Ново-переделкина добрались, машина нашего дружка Вити уже торчала посреди двора. В том смысле, что один из его хмырей-охранников как раз ее разворачивал в сторону гаража.
Денису, понимавшему, что такой расклад вряд ли сильно порадует Турецкого, оставалось в ответ только сочувственно хмыкнуть: он знал, что Галя Романова работает практически без проколов и не зря считается одной из лучших оперативниц своего департамента. Тем более восприняла свою неудачу она наверняка тяжело.
- Ну и что ты сейчас намерен предпринять? - поинтересовался Грязнов-младший у Валерия.
- Ну многого-то я, пожалуй, сделать до совещания сегодняшнего не успею. - Померанцев вновь сладко зевнул. - Есть у меня, однако, один знакомец - завсегдатай этого клубешника. Знал бы, что все так обернется, еще вчера бы его поспрошал насчет ихней обслуги да администрации.