Дядя Роджер, ну, это же просто черт знает что, чтобы не сказать крепче. Хоть ты можешь объяснить мне, что происходит в этой стране?
Пока, увы, не могу, дорогая девочка, - невесело улыбнулся Лайн. - Но давай все по порядку, может, твой печальный рассказ хоть что‑нибудь прояснит.
Тогда слушай. Летом региональные отделения ФБР получили из Вашингтона указание проверить лиц в основном мусульманского вероисповедания, проявляющих интерес к самолетам. Поскольку формулировка была обтекаемой, большинство просто не обратили на это внимания, а продолжали заниматься текущими делами. Но один парень, Кен Уильямсон из города Феникс в Аризоне, обнаружил нескольких подозрительных лиц, которые учились в летной школе в Аризоне. Он написал соответствующий рапорт и направил региональному руководству и в Нью–Йорк.
Он получил премию или повышение в звании? - ехидно предположил Лайн, догадываясь, каким будет ответ.
Представляешь, он получил… ноль реакции. - Кейт была искренне возмущена. - Но это еще не все. Вот тебе история почище. Некий марокканец по происхождению, но француз по паспорту, - Закария Мусади, - явился в Международную летную академию, что в штате Миннесота, и потребовал обучить его управлять "Боингом-747" за пять дней, при этом, естественно, скрывал, что он мусульманин. Все это показалось руководству академии подозрительным, и они сообщили о нем в ФБР. Мусади задержали, но никакого обвинения предъявить не смогли…
И отпустили? - - кипя от негодования, перебил Лайн.
Еще хуже, дядя Роджер, - вполне разделяя его чувства, продолжила Кейт. - Не отпустить его ума у них хватило. Но они вступили в длительные переговоры с французами - ведь он был гражданин Франции. А те так и не дали никаких конкретных фактов, позволивших сделать вывод о том, что он представляет хоть какую‑то опасность. Только после 11 сентября выяснилось, что этот тип не только должен был участвовать в захвате самолетов, но был одновременно казначеем всей группы, распределяя поступавшие к ним деньги…
Боже праведный! - воскликнул Лайн. - Откуда ФБР набирает таких идиотов!
Думаю, тут дело не только в идиотизме бюрократов, - задумчиво сказала Кейт. - Вот тебе напоследок еще одна фантастическая и таинственная история. Ты слышал, наверное, о Джоне О’Ниле?
Как же, он был руководителем управления по борьбе с терроризмом в ФБР. Крепкий и толковый мужик.
Когда в двухтысячном году террорист–самоубийца из "Аль–Кайеды" взорвал набитую взрывчаткой резиновую лодку под бортом нашего эсминца "Коул", стоявшего на рейде Адена, семнадцать воен–нослужащих погибли, а сам корабль чудом не затонул…
Да, большая трагедия, - тяжело вздохнув, кивнул Лайн.
Так вот, расследование, естественно, поручили О’Нилу. Тот рьяно взялся за дело, пошли первые обнадеживающие результаты. Но дальше произошло нечто необъяснимое. Посол США в Йемене Барбара Бодин отказала группе О’Нила в повторном въезде в Йемен, так как не одобряла его "грубого подхода".
Такого просто не может быть! - закричал Лайн. - По процедуре госдеповские чиновники не имеют права диктовать министерству юстиции, кого посылать расследовать такого рода преступления против США! Ты ничего не путаешь, девочка?
Такова, по крайней мере, была официальная версия. Я проверяла, - немного обиженно сказала Кейт. - Но у О’Нила была своя версия, которую он поведал французскому журналисту Жану–Шарлю Бризару, книга которого вышла летом две тысячи первого года во Франции. Со слов О’Нила Бризар пишет о том, что расследование было приостановлено американскими властями и нефтяными магнатами, которые не хотели портить отношения с Саудовской Аравией и американскими компаниями, тесно связанными с саудовской королевской семьей. О’Нил вскоре подал в отставку и стал начальником службы безопасности Всемирного торгового центра, где и погиб 11 сентября…
Трагический конец убежденного борца с терроризмом, - подвел итог Лайн. - Утешает, что он погиб, как и положено настоящему солдату, на боевом посту.
Дядя Роджер, - вскинула на Лайна свои небесно–голубые глаза Кейт. - Ты всерьез собрался эту историю расследовать?
Да, - твердо ответил Лайн, - и очень надеюсь на твою помощь. Сегодня ты рассказала мне много интересного и полезного. Продолжай работать в том же духе.
А ты не думаешь, что это опасно? Даже судя по
тому, что знаю я, обычная журналистка, в ней замешаны очень влиятельные силы. А вдруг тебя убьют?
- Поздно мне бояться, девочка, - мягко сказал Лайн. - Вот тебе надо быть поосторожней. А я не смогу спокойно спать, пока не выведу всех этих мерзавцев на чистую воду. Меня мучает и не дает спокойно спать один вопрос: бен Ладен за всем этим стоит или нет? Но самый точный ответ на этот вопрос сможет дать только сам бен Ладен.
Когда Кейт ушла, Лайн тщательно рассортировал добытую информацию по трем направлениям. Происходившее в Вашингтоне было ему понятно и находилось выше уровня его компетентности. Кроме того, он не видел у них никакого злого умысла. Так, обычное головотяпство. Действия ФБР на местах и в центральном офисе требовали тщательного изучения, поскольку наряду с тривиальной тупостью и некомпетентностью именно там могли быть вещи и похуже, например, подкуп и предательство.
Но самым перспективным, однако и самым опасным, было направление, связанное с историей О’Нила. Оно пахло большой нефтью, а значит, и кровью. Хотя правительство Саудовской Аравии не только резко осудило теракт 11 сентября и само начало расследование связей и контактов погибших террористов, красноречивым был сам факт, что подавляющее большинство из них были гражданами Саудовской Аравии, кстати, как и сам злополучный бен Ладен.
Главная сложность состояла в том, что Саудовская Аравия долгие годы была самым верным стратегическим партнером США на Ближнем Востоке, а кроме того, основным поставщиком нефти. По утверждению специалистов, на территории этой страны сосредоточено 30% всех мировых запасов "черного золота".
Но нюхом старого разведчика Лайн чуял здесь какую‑то хитрую двойную игру. Даже по данным американской прессы имамы и муллы в мечетях проклинали США как главный оплот неверных, а правительство Саудовской Аравии закрывало на это глаза. Американские власти делали вид. что ничего не замечают, потому что нефтяные компании спокойненько выкачивали нефть, пользуясь тем, что никаких внешних проявлений антиамериканизма не было заметно. Пока…
Налицо был самый очевидный двойной стандарт. Лайн всегда оправдывал такой подход, если он был в интересах США, но в данном случае был очевиден лишь корыстный интерес нефтяных магнатов, который уже причинил страшный урон Америке и мог принести в ближайшее время еще больший, просто непоправимый вред.
Саудовцы, по мнению Лайна, с их льстивыми улыбками и формальной поддержкой американской политики были куда опаснее кричащего во все горло Саддама Хусейна.
"Собака, которая громко лает, редко кусает" - эта поговорка была вполне применима к лидеру Ирака.
Но изучение Саудовской Аравии, хитросплетений ее правящих кланов и их связей с американскими компаниями и политическими деятелями требовало большого количества времени, которого у Лайна не было. Готовилась военная акция в Афганистане. Роджер предпринял титанические усилия, чтобы принять в ней участие хотя бы в качестве консультанта. Но это была операция Пентагона, который всегда чурался церэушников и мирился с их присутствием только под сильным давлением. Так что даже "Джо" с его высоким положением ничего не смог для Лайна сделать.
Единственное, что утешало Роджера, - бравые вояки разогнали основные силы талибанов по горам и кишлакам, но ни бен Ладена, ни муллу Омара так и не поймали.
Накапливая по крохам информацию и по ФБР, и по связям саудовцев, Лайн терпеливо ждал своего часа.
И он настал.
К резиденту ЦРУ в Косово явился агент–албанец, который за небольшую мзду доносил на всех подряд - на сербов, на своих соплеменников, на солдат и офицеров контингента НАТО. На этот раз его информация была сногсшибательной: он клялся аллахом, что в самое ближайшее время сам Усама бен Ладен должен по какому‑то важному делу посетить Албанию. Агенту выдали тысячу долларов, и он абсолютно счастливый помчался выяснять детали. Шифровка резидента легла на стол "Джо", который тут же встретился с "Тедом".
Не смотри на меня умоляющим взглядом, "Тед", тебе он не идет, - иронически заметил "Джо", выдав Лайну имеющуюся у него информацию. - Я знаю, чего ты добиваешься, и все уже сделал.
Не знаю, как тебя благодарить, - не сдержав широкой улыбки, произнес Лайн.
В данном случае это было не так уж трудно. - "Грек" немного помялся, но потом уступил.
Ура! - воскликнул Лайн.
Тут все логично, - спокойно развивал свою мысль "Джо". - Информация наша, наша будет и операция. Ты отправишься туда в качестве представителя Центра. Наш резидент в курсе. Он там на месте решит вместе с тобой, как конкретно осуществлять операцию. Ребята из Пентагона там нормальные, тебе уж точно мешать не будут. Удачи тебе, дружище Роджер.
Так сбылась мечта Роджера Лайна принять участие в охоте за Усамой бен Ладеном.
Но до установления той истины, которую он так жаждал найти, было еще очень далеко…
Глава 6
Танцы в подвале
Сознание медленно возвращалось к Бешеному. Ему показалось, что он пришел в себя от жуткой боли в голове - как будто в нее вонзились сотни раскаленных игл. Он с трудом разлепил веки. Перед глазами стояла мутная пелена.
"Где я? Что со мной?" - промелькнуло в его голове.
Не без усилия Савелий припомнил, как шел по узенькой улочке мексиканской столицы ранним утром и как что‑то непонятное обрушилось на него сверху.
Бешеный поморгал веками, проделал круговые движения головой. Боль не утихала, но пелена перед глазами постепенно прояснилась. Он увидел, что находится в огромном пустом зале, где ничего и никого не было. Он лежал на полу, на каком‑то старом физкультурном мате. Хотя никаких ламп не было видно, откуда‑то с потолка струился ровный тусклый свет.
Прежде чем подняться на ноги, он с усилием помассировал известные ему из давних уроков Учителя точки на голове, и боль постепенно отступила. Бешеный встал и не спеша осмотрел зал, который был правильной прямоугольной формы. В дальней стене имелась массивная деревянная двустворчатая дверь со старинной медной ручкой, которую Савелий, естественно, покрутил, но дверь, само собой, была заперта. Он оценивающе осмотрел и саму дверь - старая толстая и крепкая древесина, - таких теперь не делают.
"Конечно, можно попробовать ее выбить, - мысленно прикинул Бешеный, - но зачем? Кто знает, какие сюрпризы могут ждать меня, если я выломаю дверь?"
Савелий продолжил осмотр. Стены, сложенные из тяжелых каменных плит явно не в XX веке, кое–где поросли мхом. Первоначально зал этот наверняка не предназначался для того, чтобы служить местом заключения. Но тогда для чего? Поскольку в глухих стенах не было никаких окон, может быть, его использовали как склад? Или винный погреб?
Савелию почудилось, что он уловил какой‑то терпкий аромат, обычно исходящий от старых бочек, в которых десятилетиями бродит вино. И точно: в самом дальнем от места, где он лежал, углу он разглядел очертание средних размеров бочонка.
Подойдя, Бешеный обнаружил, что крышки у бочонка нет. Он сунул туда руку с некоторой осторожностью, и к немалому своему удивлению и удовольствию вытащил аккуратно завернутый в маисовую лепешку изрядный кусок жареного мяса. Пошарив еще поглубже, он обнаружил большую пластиковую бутылку "Боржоми". Никаких столовых приборов, даже из пластмассы, которые дают пассажирам в самолетах, не было и в помине.
"Кормят на этой командировке прилично, но уж режим‑то слишком строгий", - с невеселой усмешкой подумал Бешеный.
Правда, предусмотрительные тюремщики не учли, что в умелых руках и пластиковая бутылка может превратиться в грозное оружие.
Пристроив пустую бутылку себе под голову в качестве подушки, Савелий приказал себе заснуть - необходимо было максимально восстановить силы перед грядущими испытаниями, которые, почему‑то он был уверен, его ожидают…
Спал Бешеный чутко и, еще пребывая в дреме, услышал какие‑то шорохи. Не размыкая век, он сторожко прислушался: шорохи перешли в притоптывание, как будто кто‑то то ли разминался, то ли танцевал. Зазвучала какая- то странная, немного визгливая, но ритмичная музыка.
Подняв голову, Савелий открыл глаза и увидел метрах в пяти от себя стоявшую полукругом группу людей. Их лица скрывали уродливые маски - несоразмерной длины носы, искривленные рты, намалеванные яркими цветами глазницы. Насколько отвратительны были лики этих людей, настолько хороши, подтянуты, тренированы были их фигуры. Все они были одеты, как балетные танцоры, в подчеркивающие мускулатуру рук и ног полосатые трико.
Впрочем, они и вели себя, как положено танцорам, то есть танцевали какой‑то невиданный ранее Бешеным дикий и воинственный танец. Ногами отбивали нечто вроде чечетки, а по резким выпадам и движениям их рук угадывалось, что они потрясают копьями и рубят мечами. Все их перемещения по кругу сопровождались угрожающими выкриками.
Савелий уселся на своем матрасе и с интересом глядел на это странное действо во все глаза. Зато его участники не обращали на своего единственного зрителя ни малейшего внимания. Бешеный стал считать танцующих и насчитал двенадцать человек.
"Вместо двенадцати апостолов, двенадцать чертей!" - с усмешкой подумал Савелий.
Тут музыка стала громче, а дюжина ловко, как на физкультурном параде на Красной площади, перестроилась в линию и двинулась прямо на Савелия, крича и размахивая руками. Тут‑то он вспомнил, что когда‑то видел по телевизору очень похожий танец - воинственный танец чеченцев - зикр, который может продолжаться часами.
Танцоры приблизились к Савелию, так что он мог запросто коснуться кого‑нибудь из них рукой, потом отступили на приличное расстояние, потом опять приблизились…
"Неужели я попал в лапы к чеченцам? Здесь уж пощады не дождешься! - с нарастающей злобой подумал Савелий. - А эти чучела дорого заплатят за мою жизнь".
Он собрал все свои силы и энергию, готовый в любую секунду кинуться в жестокую схватку, но "танцующие уродцы", как Бешеный мысленно обозвал их, больше к нему не приближались, держась на расстоянии в шесть–семь метров.
Внезапно музыка стихла. "Танцоры" разбились на пары, и Савелий увидел, что каждая из них имитирует бой в стиле одного из восточных единоборств. Пары бойцов по очереди приближались к нему, словно настойчиво приглашая его принять участие в их ритуале.
Понимая, что он далек от своей оптимальной формы и не успел до конца восстановиться после страшного удара по голове, и справиться с дюжиной превосходно тренированных бойцов ему будет крайне сложно, а скорее всего, просто невозможно, Бешеный не мог не принять брошенный ему с такой наглядной откровенностью вызов.
"Не догоню, так хоть согреюсь", - невесело подумал он.
И тут же сам себя успокоил: если бы его хотели просто убить или покалечить, давно бы это сделали, пока он был без сознания. Значит, у них другая цель. Какая? Это предстояло выяснить в честном бою. Но вот в честном ли, когда двенадцать на одного?
Нет никаких сомнений в том, что противник прекрасно знает о том, кто он. Не принять вызов - значит сдаться без боя, а для Савелия Говоркова, про прозвищу Бешеный, подобная ситуация была просто немыслима.
Савелий поднялся с матраса, стал спиной поближе к стене, чтобы не напали сзади, и принял боевую стойку.
От группы отделился один "уродец" и легким танцующим шагом направился к Савелию.
"Хоть не все на одного разом", - с облегчением вздохнул Бешеный.
"Уродец" выпрыгнул, намереваясь нанести Савелию удар ногами, но тот без особого труда увернулся и сам нанес удар "отсроченной смерти", от которого противник, к удивлению Бешеного, ловко ушел.
"А парень неплохо подготовлен", - не без уважения подумал Савелий.
Они покружили друг с другом минут семь, пытаясь нанести удары и уходя от них, но так и не коснулись тела соперника. Бешеный сразу понял, что перед ним весьма искусный боец, однако ему было далеко до того же самого Марселя. И если бы Савелий был в форме, он бы без особого труда справился с этим танцующим чертом. Даже сейчас можно было попытаться его успокоить, но что‑то подсказывало Савелию, что этого делать не стоит.
Почему‑то он был уверен, что пока ничего не угрожает его жизни, а потому не следует понапрасну растрачивать силы. Неожиданно пришло в голову, что с ним хочет потягаться силами каждый из этих двенадцати чертей.
"Ну, что ж, милости просим. Хотите поиграть, никаких возражений!" - с задором подумал про себя Бешеный.
Он сделал замысловатый пируэт, передразнивая одно из "па" их придурочного танца, и соперник это сразу понял. Он с криком бросился на Савелия, но тот легко увернулся и боец ощутимо ударился о стену. После чего "уродец", потирая ушибленное плечо, отскочил в сторону, а его место занял другой.
Вторая схватка также завершилась без прикосновения к сопернику. Аналогично получилось с третьим и четвертым противниками. Савелий без особого напряжения уходил от их атак, однако сам не сдерживался от того, чтобы достать кого‑то из них, по достоинству оценивая их умения: защищались они отменно.
В поединке с пятым противником Савелий решил немного изменить тактику и разыграть нечто подобное тому, что он сделал в той смертельной схватке с Марселем, до конца не раскрывая своих возможностей. Он нарочно пропустил не очень опасный удар, отпрыгнул и привалился спиной к холодной стене, изображая растерянность.
Однако противник не только не сделал попытки его добить, но и демонстративно отошел и присоединился к основной группе, позволяя Бешеному прийти в себя.
"Все ясно, - с облегчением подумал Савелий, - это своего рода тренировка. Они меня на вшивость проверяют".
Через пару минут он вновь принял боевую стойку. С шестым и седьмым бойцами ситуация практически повторилась. Они, будто специально демонстрируя ему свое мастерство, пытались нанести самые хитроумные и опасные удары, от которых он, иногда не без труда, уходил, но надо признать, что и его редкие попытки всерьез достать противников не всегда приводили к ожидаемому результату.
В конце концов Бешеному эти игры надоели. Он понял главную цель этих "уродцев" или того, кто за ними стоит, - доказать ему, что есть на земле сила, с которой ему, знаменитому Савелию Говоркову, не так‑то уж и просто справиться.
"Что ж, благодарю за намек! На досуге подумаю всерьез над полученными знаниями и будьте уверены, что в следующий раз я вас щадить не буду!" - В нем все сильнее и сильнее разрасталась злость.