Дело было в том, что этот курсант, двадцатишестилетний Слава Костомаров, был мастером спорта международного класса по стрельбе из лука. Он имел при себе собственный мощный охотничий блочный лук, который мог поражать цель на дистанции до двухсот метров.
Слава уже много раз демонстрировал свое умение на стрельбище. С такой дистанции он попадал в поясную мишень. Со ста пятидесяти метров стрела била точно в шею той же мишени. Это место не прикрыто бронежилетом. Наличие в ДРГ такого бойца дает возможность снимать часового беззвучно даже тогда, когда группа не имеет снайперского оружия с глушителем.
Лук имеет кое-какие преимущества в сравнении с любой снайперской винтовкой. Он в состоянии донести куда-то, скажем, промасленную горящую тряпку, чего не может сделать ни одна пуля. Есть и другие варианты использования этого древнего оружия.
Но стрельба из лука – это тоже не самая простая спортивная дисциплина. Она требует не только постоянных тренировок, но и мастера, умеющего все показать и научить. В качестве инструктора по стрельбе из лука Святославов и желал бы оставить Славу Костомарова в учебке, даже забрать его с собой, когда придется переходить в другой батальон.
Майор Святославов уже заводил разговор об этом с начальником разведки батальона. Тот к перспективе потерять такого редкого специалиста относился весьма кисло, но открыто не возражал. Он предложил Аркадию Валерьевичу вариант обмена. Мол, я готов отдать тебе этого лучника, а ты найди мне какого-нибудь отличного профессионала любого другого редкого профиля. Например, талантливого сапера, способного изготавливать и выставлять мины-ловушки.
Начальник разведки давно уже мечтал заиметь такого специалиста. При той переменчивости линии противостояния, которая свойственна боевым действиям на Донбассе, использование мин-ловушек может давать хороший результат. Такая метода будет особенно эффективна при действиях против так называемых добровольческих карательных батальонов типа "Азова" и прочих, которые любят мародерничать при входе в каждый населенный пункт. Точно так же, как и добровольцы, ведут себя вояки из "Правого сектора" и национальной гвардии. Они сами постоянно просят, чтобы их встречали сюрпризами.
А хороший сапер в состоянии придумать такие ловушки, в которые обязательно кто-то попадется. Мастера своего дела всегда славятся именно изобретательностью и нестандартностью действий.
Но Аркадий Валерьевич сам с удовольствием взял бы такого сапера себе в помощники. Если ДРГ проникнет на территорию противника, а она именно для того и предназначена, то выставление мин-ловушек там – дело почти святое. Но саперы, способные придумывать и изготавливать подобные штуковины, всегда в дефиците. Даже в спецназе ГРУ, как помнил майор Святославов, они были на особом счету. Менять такого человека на стрелка из лука – нет, в этом не было никакого смысла.
Правда, Святославов знал, что существуют и стандартные мины-ловушки, выпускаемые промышленным способом. Однако в украинской армии, основном поставщике вооружений в ополчение ДНР, таких мин не было. Хотя уже ходили разговоры о том, что какая-то промышленная мастерская в Донецке разрабатывает некое подобие стандартной российской универсальной мины "МС-4", относящейся как раз к этому типу взрывных устройств. Если будут мины, то специалисты по их установке обязательно найдутся.
Здесь можно пояснить, что упомянутая "МС-4" серийно выпускается российской военной промышленностью. Она имеет небольшие размеры – 15 × 9 × 3 сантиметра. Ее можно положить в ящик письменного стола, привязать к двери, засунуть в бензобак грузовика.
Саперы приклеивают "МС-4" к стандартным противотанковым минам "ТМ-62", которые не могут устанавливаться в варианте неизвлекаемости. Человек, знающий такие особенности противотанковой мины, поднимет ее, и "МС-4" взорвется.
Эта мина-ловушка, столь чуткая к любому воздействию, не требует особых навыков при установке. Минер просто дергает за красную ленточку, активируя таймер, и завинчивает крышку мины. Через промежуток времени, установленный на таймере, мина переходит в боевое положение.
Важно, что эту мину никак нельзя обезвредить. Любая, даже самая аккуратная попытка снять крышку, чтобы вытащить из мины запал, обязательно приведет к взрыву.
Аналогично действуют стандартные сертифицированные табельные, то есть официально производимые промышленностью и стоящие на вооружении мины "МС-2" и "МС-3".
Возвращался в учебку Аркадий Валерьевич той самой дорогой и в сопровождении тех же солдат охраны, которые пришли в штаб вместе с ним. Теория о том, что возвращаться следует не тем путем, который ты использовал при движении в другую сторону, никак не относилась к селу, где дислоцировался батальон. Правда, к этому времени солдаты уже накурились досыта, не дымили всю дорогу и поэтому, видимо, почти не отставали от майора.
Где-то на половине пути в кармане у Святославова подал голос сотовый телефон. Значит, глушилка уже завершила свою работу. Майор подумал, что это звонит комбат Ржавый или начальник разведки, и торопливо вытащил аппарат.
Но это оказалась жена. Во время прошлого разговора они слегка повздорили. Анна требовала, чтобы Аркадий Валерьевич как можно быстрее возвращался домой. Она просто не понимала, что он, воспитанный войной и боевой подготовкой солдат, без такой жизни просто чахнет. Супруга майора была обыкновенной женщиной, а таковая никогда не поймет подобного состояния мужчины. Поэтому он отвечал ей тогда, может быть, излишне резко.
Если бы майор знал, что звонит жена, то он не торопился бы вытащить мобильник.
Но раз Святославов сделал это, то ответил:
– Здравствуй. Уже соскучилась?
Анна иной раз вспыхивала как спичка, зато быстро прогорала и не умела долго сердиться.
Но сейчас голос ее прозвучал весьма строго, даже слегка властно:
– Здравствуй, Аркаша. Тут у меня кое-какие сложности возникли. Без тебя не знаю, как к ним относиться. У тебя есть возможность разговаривать?
Он решил, что жена придумала какую-то хитрость и таким вот образом пытается выманить его домой. Чисто женские штучки.
– Есть. Я даже не за рулем. Говори, – ответил майор.
При этом Аркадий Валерьевич остановился и увидел в дальнем конце дороги грузовик, приближающийся к селу. Тот ехал слишком быстро, и это настораживало.
Майор сделал знак своим сопровождающим. Те тоже заметили машину и уже среагировали, сняли с плеча автоматы и приготовились к любой неожиданности. А таковые порой случаются даже в период перемирия. Оно ведь при любом раскладе не является миром. Это только временной отрезок, в который тот пытается сохраниться. Но у него это далеко не всегда получается.
Анна продолжила:
– Тут ко мне пришли какие-то люди, сказали, что из ГРУ. Но у них в документах, я проверила, указана только воинская часть. Я выразила сомнение, тогда они позвонили. Приехал еще один человек и показал удостоверение подполковника ФСБ. Только после этого я их всех в квартиру запустила, и они начали со мной разговаривать. Беседа наша тебя касалась…
– Догадываюсь, что не нашего соседа сверху, того, который постоянно нашу ванную комнату заливает.
– Он умер два месяца назад. Но я не о том. Мне сообщили, что украинские спецслужбы планируют организовать мое похищение, чтобы надавить на тебя. Эти люди предложили спрятать меня в деревенском домике, а на мое место временно посадить какую-то другую женщину, своего сотрудника. Вот я и сомневаюсь. А вдруг эти, которые приходили, как раз и работают в украинских спецслужбах?
– Те не уговаривали бы тебя, а уже вывезли бы. Этим, которые представились, можешь довериться. Мне так кажется.
Разговаривая с женой, Аркадий Валерьевич продолжал следить за грузовиком, который уже миновал забор учебки и теперь на неприличной скорости мчался по улице. Если бы в селе сохранились куры, которые любят перебегать дорогу прямо перед машиной, то на этом их жизнь наверняка закончилась бы.
До машины оставалось метров восемьдесят, когда майор различил над кабиной два автоматных ствола. А потом из кузова поднялись и головы стрелков. Охрана майора тоже все это заметила. Ополченцы тут же рассредоточились, нашли укрытия за стволами деревьев. Да и майор поступил точно так же.
– Тогда я сейчас позвоню, мне номер оставили, и скажу, что согласна.
– Звони, – разрешил майор. – Номер мне скажи.
Она продиктовала номер, видимо, прочитала его с бумажки. Цифры майор запомнил сразу. Но номер был сотовый и ничего не говорил о принадлежности к какому-либо городу.
– У меня все. Аркаша, береги себя.
Грузовик промчался мимо. В кузове и в самом деле стояли два человека в камуфляже, с автоматами в руках. Они не стреляли. Тем не менее такая гонка никому понравиться, естественно, не могла. В том числе и Святославову.
– Только тем и занимаюсь, что берегу, – сказал он жене. – Позвони мне, когда на новом месте будешь. Пока это все. – Он прекратил разговор и двинулся дальше вдоль дороги.
Майор и бойцы, сопровождающие его, уже подошли к забору учебки, когда с другого конца села донеслась густая автоматная стрельба. Потом дважды ухнул филином гранатомет, дал гулкую очередь крупнокалиберный пулемет, установленный на блокпосту, и тут же раздался громкий взрыв.
– Я так понимаю, что машина пыталась мимо блокпоста проскочить. Там ее и долбанули, – прокомментировал эти звуки старший охранник.
– Похоже на то, – согласился майор. – Странно, что средь бела дня. Хотя в этом, наверное, есть свой резон. Засветло такой наглости никто не ожидает.
Глава 4
Вторые номера расчетов вернулись с высоты к своим орудиям и навинчивали на мины взрыватели. Пока они этим занимались, первые номера еще раз проверили прицелы.
– В этот раз я первым стреляю, – распределил обязанности Кравченко.
Величко просто кивнул. Он был сосредоточен, немногословен и этим не походил на самого себя, обычного и всем привычного, легкого на слова и действия, вроде бы даже безалаберного и беззаботного человека. Но волкодавы хорошо знали, как серьезно Величко, некогда один из лучших снайперов спецназа ГРУ, относится к своим обязанностям. Они никогда не сомневались в нем, доверяли ему свои жизни. Он не раз надежно прикрывал их действия в самых сложных обстоятельствах.
Беспилотник вертолетного типа уже висел в воздухе и передавал на ноутбук Иващенко инфракрасное изображение мишени.
– Поехали! – сам себе дал команду Кравченко и тут же произвел первый выстрел.
Волкодавы, не входящие в минометные расчеты, привыкли к тому, что при выстреле следует отскочить как можно дальше от орудия, зажать уши и не забыть при этом открыть рот. Иначе могут не выдержать барабанные перепонки. Это правило относилось даже к минометам "Поднос", имеющим точно такой же калибр, как и "Галл" – восемьдесят два миллиметра.
Иващенко с Лесничим и полковник Селиверстов с капитаном-минометчиком раньше уже присутствовали при стрельбах и все же машинально подняли руки к ушам. Но выстрел оказался совсем негромким. Мазок огня не разрезал вечернюю темноту. Горячие пороховые газы, основная причина громкого звука, не вырвались на свободу – сработала блокировка стабилизаторов мины, запирающая ствол.
– Точно в центр! – констатировал Иващенко, безотрывно глядя на монитор. – Считаешь, Александр Аркадьевич, как Пифагор!
– Пифагор в наших формулах ничего не понял бы, – возразил капитан-минометчик. – Но если в центр мишени, то это прекрасный выстрел.
– Поехали! – вслед за Кравченко сам себе скомандовал Величко и тоже произвел выстрел.
Теперь уже ни у кого руки к ушам не взлетели. Как и в первый раз, все услышали просто легкий хлопок, соразмерный с не слишком крепкой пощечиной или выстрелом из автомата Калашникова с глушителем.
– Почти туда же. Если на десяток сантиметров подать на два часа, то будет попадание в ту же точку, – сообщил Иващенко.
– Такая корректировка нереальна, – подсказал капитан-минометчик. – Прицел не регистрирует столь малые величины. Если на одну градацию изменить его настройку, то результат будет разниться на десяток метров. Я и без того считаю, что второй выстрел великолепный, снайперский.
– Отрабатывайте дальше, – скомандовал полковник Селиверстов и повернулся в сторону дороги, ведущей в городок. – Иващенко, помогай им. Машину за вами я пришлю.
Волкодавы возвращались на том же грузовике, на котором приехали на полигон. Около штабного корпуса уже стоял микроавтобус, на котором ездил в ГРУ компьютерщик группы Суматоха.
Сам этот общепризнанный гений торчал рядом с водительской дверцей и о чем-то разговаривал с шофером Ринатом. В руках у компьютерщика был его ноутбук и коробка с дроном.
Завидев подъезжающий грузовик, он шагнул в сторону дороги. Полковника в кабине ему видно не было, но Суматоха, наверное, уже поднимался в кабинет и понял, что Селиверстов еще не вернулся с полигона.
Георгий Игоревич выпрыгнул из машины еще до того, как та остановилась.
Он сразу же шагнул к компьютерщику и спросил:
– Давно вернулся?
– Минут двадцать назад.
– Надо было сразу на полигон ехать. Попробовали бы работу двумя дронами.
Суматоха показал на большую тучу, идущую с запада.
– Мы из Москвы в дождь выезжали. Обогнали его. Дорога на удивление была свободна. Ринат говорит, что если на полигон заедет и в дождь попадет, то выбраться оттуда не сможет. Машину бережет для предстоящей командировки. Причина уважительная на сто двадцать процентов.
Водитель, разумеется, ничего не знал о задании, полученном волкодавами, но при каж дой их командировке оставался, что назы вает ся, без колес, поскольку его машина от правлялась в Донбасс. Сам Ринат, естественно, таким положением дел доволен не был. Ведь водительская пословица гласит, что отдать машину в чужие руки так же глупо, как доверить кому-то собственную жену.
Но если ему так приказывали, то Ринат не возражал. После каждой командировки он самым тщательным образом осматривал свой микроавтобус и даже ставил его на несколько дней на диагностику и ремонт. Находясь в районе боевых действий, волкодавы не щадили не только машину, но и самих себя. Надо сказать, что этот самый ремонт обычно был небольшим, если не просто профилактическим. Это Рината утешало.
– Ладно. Завтра расчеты на стрельбище отправятся. Ты поезжай с ними и с Иващенко.
– Понял, товарищ полковник. Если только мы сможем завтра спокойно продолжать занятия. Боюсь, что времени нам не дадут. Отправят в командировку срочным порядком.
– У меня пока таких данных нет. Что там в ГРУ? Сильно доставали?
– Не так чтобы очень. Их больше интересовало, через какие дыры я к ним забираюсь. Я все показал. Или почти все. Кое-что по минимуму для себя оставил.
– Уговаривали место службы сменить?
– Нет, не особо. Они же из другого управления. Обратились, как я понял, к нашему командующему, тот сказал, что не разрешит.
– Поддержал, значит, меня. А мне ничего не сказал, только мнение мое выслушал. И что с тобой дальше? Как договорились?
– Объяснили мне, мягко говоря, как нехорошо без ведома хозяина квартирой интересоваться. Даже по необходимости.
– А ты?..
– А я глаза квадратные сделал, удивился больше слона, которого удав сначала проглотил, а потом выплюнул из-за несварения желудка. Дескать, дурак я полный. Ведь мы одно дело делаем, поэтому я и не догадывался, что мне нельзя на сервер соваться. Обговорили сотрудничество в дальнейшем. Сначала через управление кадров запросили копию моего допуска. Потом, когда все бумаги оформили, расширили его, дали мне пароль для входа, объяснили, куда я имею право влезать, куда не имею, поскольку допуск, оказывается, не для всех ворот. Я прикинулся овечкой, согласно кивал и таким вот примерным поведением заслужил благосклонность с их стороны. Поставили мне на ноутбук виртуальный экскаватор. Пока с этим возились, меня вызвали в наше управление и спросили, насколько я в курсе материалов предстоящей операции. Похоже, вопрос был проверочным. Там же знали, что именно я добывал сведения через Интернет, могли бы и любопытствовать. Я ответил честно. Мол, знаю много. Тогда мне объяснили, что сегодня в город, где живет жена Позолоченного ватника, прибыла группа спецназовцев с Украины. Но женщину еще вчера предупредили об этом. Она позвонила мужу – кстати, мне дали его номер, – с ним посоветовалась и согласилась на подмену. Вместо нее в квартиру вселили ту еще дамочку, инструктора по рукопашному бою, мастера айкидо капитана Луспечаеву. Пусть укропы попробуют ее захватить. А дальше с ними будут разбираться. Интересно, что они от майора Святославова хотят. Если будет прямой наезд, то придется срочно выехать. Но чтобы дать нам время на подготовку, эту женщину, которая Анну Святославову подменила, тоже на сутки спрячут. Когда укропы ее найдут, мы, надеюсь, будем уже на месте. Дорога дальняя. Боюсь, придется сегодня ночью выезжать.
– Нам только завтра доставят термобарические мины. Сегодня никак не получится, – ответил полковник. – Если что, придется большегрузные вертолеты заказывать. Номер Святославова скажи мне.
Суматоха назвал. Полковник запомнил.
Из кузова выпрыгнул Лесничий. Водитель грузовика, выполняя ранее распоряжение Селиверстова, развернулся, едва не задев при этом микроавтбус, стоявший у порога, и снова поехал на полигон.
Георгий Игоревич вместе с волкодавами двинулся к себе в кабинет, услышал сигнал мобильника, вытащил его, увидел СМС-сообщение: "Получите 00" и вслух прочитал этот текст.
– Два ноля, это – туалет? – спросил Суматоха. – В советские времена, помнится, так обозначалось это заведение.
– И в советские времена, и сейчас в армии два ноля означают "совершенно секретно". Как приходят к нам документы с таким грифом? Только шифрованной телеграммой. Значит, ее отправили, но шифровальщик ответил, что меня на месте нет. Вот и прислали СМС. Идите в кабинет! – приказал полковник, поднялся по лестнице на следующий этаж и двинулся в сторону узла связи, где в отдельной комнатушке сидел шифровальщик ЧВК.
Собственный кабинет Селиверстова был открыт, поскольку находился рядом с постом дежурного по узлу связи, и пройти туда постороннему было невозможно. Но Лесничий с Суматохой чужаками не были. Они вошли и расселись по своим привычным местам. Сергей Ильич устроился рядом со столом, прямо против полковничьего кресла, а Егор Петрович – у стены, где сейчас места было так много, что там можно было бы лежа расположить Иващенко.
Они ждали Георгия Игоревича. Тот вошел через полторы минуты, на ходу читая шифротелеграмму. Он тут же достал из сейфа блокнот и сел писать ответ.
Но Селиверстов не закончил это дело, решил, видимо, что-то уточнить, вытащил мобильник, набрал номер и сказал:
– Виктор Игоревич, приветствую вас! Я сейчас буду звонить на один номер. Проверьте, пожалуйста, нет ли с той стороны прослушки. Если обнаружите, меня сразу отключите. Хорошо. Тогда, если что, буду ждать вашего звонка. Да, хорошо бы этот номер взять под постоянный контроль. Хотя бы на неделю. Нет, командование еще не в курсе, но я не думаю, что будут возражения. Это тот самый объект в Новороссии, с которым мы будем плотно работать. Хорошо. Я понимаю. Это не частная лавочка. Конечно, доложите. Все, я звоню. Да, подключайте контроль.