Глаза Райана сузились.
- Ни в коей мере. Вы мне, вообще-то, не начальник.
- Черт подери, Райан, мы делаем одно дело!
- Насколько я могу судить, нет. Вы занимаетесь выяснением обстоятельств смерти Пенрайта, а я занимаюсь выяснением того, что, черт подери, происходит. В этом деле есть и другие силы. Возможно ли, что Дэвид действительно попал под автобус? Полагаю, что да, но я думаю, что нас танцуют, а мы расслабляемся.
- Как я могу убедить вас?
- Вы можете передать мне все, что у вас есть по "Моргенштерну". Все материалы, касающиеся деятельности Пенрайта в Швейцарии, а также документы, найденные на конспиративной квартире в Цуге. Дайте мне их, дайте мне просмотреть все это, и я сделаю собственные выводы относительно того, что случилось.
- Я не…
- Бэзил привлек меня к этому делу, так как считал, что я могу помочь. У меня есть определенный опыт - как бы то ни было. Если я просмотрю все, что знал Пенрайт, я смогу поговорить с Лэнгли и попытаться получить больше сведений о "Рицманн Приватбанкирс". возможно, я смогу свести воедино все, над чем Пенрайт работал перед гибелью.
- Ты ведь как гончая, да? - Спросил Истлинг. - Почуял добычу, и теперь тебя не остановить?
- Я иду по следу. Я себя знаю, - ответил Джек.
Истлинг не ответил, так что Джек продолжил.
- Так что скажете?
- Что я скажу? - Сказал Истлинг. - Я скажу, что ты надутый пиндос, который уже краев не видит. Перестрелял банду Ольтерской гопоты в прошлом году, получил за это рыцарское звание, спугнул РАФ-овского снайпера этим утром, так что фрицы готовы назначить тебя долбаным кайзером или чем-то не менее нелепым, но везения у тебя явно больше, чем умения работать в команде. Была бы моя воля, я бы отправил тебя пинком под зад в американское консульство, чтобы тебя отправили обратно в твою Америку багажом. - Он глубоко вздохнул. - Но, к сожалению, воля не моя.
Он снова вздохнул:
- Я поговорю с Бэзилом и, возможно, он разрешит тебе посмотреть что-либо из документов "Моргенштерна".
- Это все, о чем я прошу.
ГЛАВА 68
Наши дни
Виктор Оксли и Джек Райан-младший прождали целый час, прежде, чем начинать допрос киллера из "Семи сильных людей". Райан несколько раз предлагал англичанину начинать, но Окс каждый раз говорил, что лучше этому парню промариноваться в ванной еще немного. Он был зафиксирован в неудобной позе, без четкого понимания, что происходит. Оксли объяснил Джек, что для агрессивного допроса было стандартной процедурой дать допрашиваемому время подумать о своем безвыходном положении.
Но Джек подумал и о том, что Окс просто хотел подольше посидеть и потянуть виски, так что, возможно, просто заговаривал зубы насчет "стандартных процедур".
Джек встал со стула, сказав, что собирается пойти и сам задать ему несколько вопросов, но Оксли убедил его еще немного подождать.
- Слушай, парень, ты может, собираешься сыграть в ерунду типа доброго и злого полицейских, но я намерен сыграть в злого, и злым буду я.
Оксли поставил бутылку с "коктейлем" из колы с виски на бетонный пол крошечного балкона, молча встал и направился в комнату. Джек двинулся следом и увидел, как Оксли снял свитер, обнажив широкую спину, покрытую татуировками, похожими на те, что он видел у него на груди. Окс бросил свитер на диван и несколько раз глубоко вздохнул, словно призывая давно уплывшее куда-то сознание вернуться на место. Затем он подошел к столу со стульями у углу и, с удивительной для своих пятидесяти девяти лет легкостью оторвал от стула одну из ножек. Затем он повернулся к Джеку.
- Нам надо узнать, кто его послал и зачем. Еще что-нибудь?
- Мне что, присутствовать не полагается?
- Нет, парень. Я пойду один.
Райан понял, что у Оксли было на уме.
- Слушай, - сказал он. - Я ценю твое желание держать меня подальше от всего, что может подставить меня или моего отца, но могу тебя уверить, что я и так по уши во всем этом.
Оксли секунду посмотрел на Джека, и ответил:
- Да плевал я на тебя и на твоего папу. Этот сортир размером с конуру, и если нас там будет двое, мне будет не размахнуться, если будет надо.
- А. Понял.
- Ты пока прояви себя умненьким мальчиком и просмотри его телефон. Может там будет что-нибудь, что я не смогу из него выбить. И да, сделай телевизор погромче.
- Ну хорошо. Только Окс… Я не говорю сюсюкаться с ним, но только не убей.
Оксли кивнул, но его лицо стало пустым, как в тот момент, когда он снял свитер и снова стал бывшим узником ГУЛАГа.
- Когда-то давно я понял то, что не пожелаю понять тебе, - сказал он. - Иногда можно пожалеть, что выжил. Поверь мне, я не окажу ему милости, просто свернув шею.
Оксли зашел в ванную и захлопнул за собой дверь.
* * *
Он вышел через двадцать минут. Райан провел это время за попыткой разобраться в номерах на телефоне русского. Все вызовы были иностранными, но Райан и не надеялся. И, естественно, не пытался набрать какой-либо. Контакты были набраны кириллицей, но, хотя Райан легко мог их прочитать, это было просто кучка ничего не говорящих имен.
Пока он просматривал номера и SMS-сообщения, Джек несколько раз услышал из ванной приглушенные вопли и два громких вскрика.
Лоб Виктора был покрыт потом. Хотя в нем было килограммов двадцать пять лишнего веса, Джек впервые заметил, что руки, плечи и грудные мышцы остались крепкими, несмотря на толстый слой жира. Он напоминал скорее стареющего распоясавшегося боксера, чем человека, просиживающего все свободное время за выпивкой в баре.
- Как он там? - Спросил Джек.
Окс не ответил. Он просто вышел на балкон, глотнул свежего воздуха и подобрал свою бутылку. Затем он взял бутылку пива, открыл дверь в ванную и кинул ее туда.
Он снова закрыл дверь, подошел к кровати и рухнул на спину.
Наконец он ответил:
- Все замечательно. Поговорили как старые друзья. Его, кстати, зовут Олег.
- И что, даже бить не пришлось?
- Ну, пару раз поздоровался. А потом он уже сам все рассказал.
- И?
- Он из "Семи сильных людей". Прибыл в Великобританию три дня назад по украинскому паспорту, который получил от своих в Киеве.
- Киеве?
- Верно. Он работает на какого-то русского по кличке Глеб Резаный. Глеб - vory.
- Это какой-то русский бугор, я прав?
- Точно. Парни Глеба в Киеве приказали другим парням выследить тебя. Олег сказал, что они следили за тобой несколько недель. Он не смог назвать имена или описать их, говорил, что никогда их не видел. - Оксли пожал плечами и хмыкнул. - И я ему верю. Он ничего не утаил. Как бы то ни было, он и те двое, что мы встретили сегодня на моей квартире, прибыли в Лондон, чтобы сменить тех, что следили за тобой раньше. Ничего более. Но сразу после их прибытия ты удивил их, приехав в Корби. Один из них сообщил в Киев, а потом неожиданно прилетели еще несколько быков "Семи сильных людей" с новым приказом.
- Каким? - Спросил Джек.
- Тебя следовало просто отметелить, сломать челюсть или вроде того, чтобы ты убежал в свою Америку, поджав хвост. Я, с другой стороны, так легко бы не отделался. У них был приказ убить меня.
- Зачем?
Оксли хохотнул. Дешевая кровать, на которой он сидел, зазвенела пружинами.
- Дай-ка я тебе кое-что поясню, хлопчик. Олег не задает таких вопросов. Ему дают фотографию и адрес, он идет и делает свою работу, не спрашивая "зачем?".
Джек подумал над этим.
- То есть они следили за мной, даже когда я про тебя еще вообще не знал?
- Похоже на то. Ты привел их ко мне.
- Это мог сделать Малкольм Гэлбрайт.
- Кто это?
- Человек, у которого в России украли миллиард долларов. Я работаю на него. Точнее работал, до этого момента.
Оксли откинулся на подушку и сделал глоток.
- Никогда не слышал о Гэлбрайте? - Спросил Джек.
Оксли покачал головой.
- А о Глебе Резаном?
- От тебя первый раз.
Джек мгновение подумал.
- А ты знаешь кого-нибудь по имени Дмитрий Нестеров?
- Это еще кто? - Покачал головой Оксли.
- Тот, кто обчистил Малкольма Гэлбрайта. Говорят, он из ФСБ.
Оксли пожал плечами и сделал еще глоток. Он был навеселе, и это было заметно. Джек не был трезвенником, но знал, что давно бы отрубился, выпив столько.
- Мне нужно поговорить с отцом, а еще с начальником, - сказал Джек. - Возможно, мы сможем несколько собрать эту головоломку.
- И что же твой папаня скажет по поводу перестрелки с русской мафией?
Джек уже несколько часов думал об этом. Это была проблема, но он уже прошел точку, позволявшую сойти с пути и защитить отца от возможного скандала.
- Он захочет, чтобы я вернулся в США, как только об этом узнает, - ответил Джек. Он на мгновение задумался. - Так что я немного подожду, прежде чем позвонить папе, пока немного не разберусь в происходящем.
- Рад он не будет.
Джек пожал плечами. Он всегда плохо переносил беспокойство со стороны родителей, но был, черт подери, уверен, что не станет обсуждать с этим старым англичанином свои семейные трудности. Он сменил тему:
- Что будем делать с твоим приятелем Олегом?
- Отпустим.
- Отпустим? Ты что, с ума сошел?
- А что ты собирался с ним делать? Или как, мы и так сегодня отправили в морг четверых?
Джек не ответил.
- И если мы сдадим его в полицию, для нас все станет гораздо сложнее, - сказал Оксли. - Если мы его отпустим, тебе не придется признаваться, что ты был в Корби.
- А что насчет вашей соседки? Она же меня видела.
- Он слепая, как сова и глухая как пень. Поверь мне, она даже не поняла, ты белый, черный, зеленый или синий.
- Но если мы отпустим этого Олега, он же может просто вернуться и снова попытаться нас убить.
Оксли хохотнул.
- Это будет интересная попытка - с двумя сломанными руками.
Джек медленно опустил голову.
- Ты сломал ему руки?
- Я не дебил, Райан. Это опасный человек. Его не стоит отпускать со всеми рабочими частями тела.
- А как же ему выпить то пиво, что ты дал ему?
Оксли опять засмеялся.
- Это что, моя проблема?
- Хорошо, - медленно сказал Джек. - Олега мы отпустим. Но если этот Глеб Резаный отправил по наши души полдесятка человек, он может направить еще столько же.
- Этого город просто кишит убийцами из "Семи сильных людей", - кивнул Оксли.
- Почему бы тебе не пойти со мной? Ты будешь в безопасности. Я поговорю с Сэнди и проверю, нет ли у него каких-либо идей, кто такой этот Глеб Резаный. Еще поговорю с Кастором. Возможно, у него есть соо…
Виктор Оксли выпрямился. Его взгляд мгновенно прочистился. Всю затуманенность алкоголем, о которой Райан беспокоился секунду назад, как рукой сняло.
- Что ты сказал?
- Я сказал, что мне нужно поговорить с Сэнди. Сэнди Ламонтом. Это мой начальник.
- Нет, другой хмырь.
- А… Кастор. Хью Кастор. Он возглавляет фирму "Кастор энд Бойл", где я работаю.
Оксли встал с дивана, подошел к Джеку и навис над ним. Его поза выглядела угрожающей.
- Что такое? - Спросил Джек.
- Ты спрашивал меня, знаю ли я неких людей, но не спросил, знаю ли я Хью Кастора.
- Ладно. Ты знаешь Хью Кастора?
Оксли сжал рукой бутылку.
- Так, парень, спрашиваю еще раз. Как ты нашел меня?
- Я же сказал. По псевдониму. Я показал тебе рапорт с пометкой "Бедрок".
- Да, так и было. Но откуда мне знать, что это не Кастор послал тебя?
- Послал меня? Что? - Молодой американец определенно мог сказать, что от упоминания имени Кастора доверие Оксли, завоеванное с таким трудом, начало улетучиваться.
- Что Кастор значит для тебя?
- Это был мой куратор из Пятой.
Глаза Райана расширились.
- Ни хрена себе!
Оксли продолжал смотреть прямо на Райана. Джек понимал, что он ищет признаки обмана.
- Я не знал этого, - Джек поднялся на ноги. - Я не знаю, что случилось между вами двоими, но он ни разу не упоминал твоего имени. Я пытался найти связь между вами и тем делом, которым я занимался в "Кастор энд Бойл", и думаю, что нашел. - Он провел ладонью по коротким волосам. - Только я понятия не имею, в чем она заключается.
Оксли отвернулся.
- Я тоже ничего не понимаю.
Джек понял, что Оксли был на взводе. Его лицо покраснело, но было не ясно, это от злости или от виски.
- Что случилось, Окс?
Тот просто мотнул головой.
Райан понял, что сейчас не стоило давить.
- Хорошо. Я понимаю. Но послушай меня. Я хочу понять, что происходит. Отец попросил меня найти тебя, чтобы узнать, не поможешь ли ты связать Таланова с "Делом "Зенита". Я услышал твои соображения, выслушал твои истории, которые ты сам где-то слышал, но это ничего не значит. Мне нужно копнуть глубже, и мне нужна твоя помощь.
Оксли вернулся на диван и сделал еще один глоток. Его взгляд поплыл, но Джек видел, что это было от нахлынувших воспоминаний, а не от алкоголя.
- Какая помощь?
- Когда ты впервые услышал фамилию "Таланов"?
Оксли моргнул. Райан понял, что эти воспоминания были для него невероятно болезненны.
Он медленно проговорил:
- Это было в 1989, я думаю. Время действительно не имело никакого смысла. Я был тогда в Сыктывкаре, в ГУЛАГе в Коми. Там никто не знал, что я англичанин. И, конечно, некто ни хрена не знал, что я из МИ-5. Я был просто очередной zek.
- Zek?
- Заключенный. Как бы то ни было, я провел там уже немало лет и давно был не одинок. На самом деле, я даже был известен. Я прошел курс военно-полевой медицины и мог помочь некоторым другим zek, и я, несмотря ни на что, сохранял достаточно жизни, чтобы что-то делать. Это заняло много времени…
- Не сомневаюсь.
- И я работал, в той мере, в которой мог быть заинтересован. Я каждый день собирал информацию от людей, которые окружали меня. Я полагал, что однажды сбегу оттуда, я действительно, бляха, в это верил, потому что без всякой надежды сошел бы с ума. Как бы то ни было, я говорил с каждым заключенным, который мог стать для меня источником информации или агентом. Заключенные знали многое, Райан. Я узнал почти все имена и расположение почти всех секретных военных объектов в Советском Союзе. Ничего этого уже не имело значения в те годы, но, как я уже сказал, пока я жил, я должен был работать. Даже в ГУЛАГе. Пока я надеялся, я жил.
- Я понимаю, - задумчиво кивнул Райан.
- Один раз за ужином я услышал разговор между парой zek. Один рассказывал, что мыл пол в санчасти, когда туда доставили человека из другого блока. У него были классические симптомы брюшного тифа: кровь из носа, лихорадка, бред. Однако он был крепким парнем и еще боролся. У него не было татуировок, потому что он провел в ГУЛАГе еще не слишком долго.
- Что было дальше?
- Он сказал мне, что парень начал бредить, говоря что-то о КГБ.
- КГБ?
- Он говорил, что был гребаным офицером КГБ и требовал от врача позвонить туда, где это подтвердят. Он назвался фамилией, не совпадающей с нашивкой у него на робе.
- Они поверили?
- Нихрена, конечно. Я, наверное, тоже как-то раз говорил, что я из КГБ. Заключенные часто врут, Райан. Я как-то раз встретил в Сыктывкаре чудака, заявлявшего, что он - Юрий Гагарин. Конечно, в его случае, это была не столько ложь, сколько поехавшая крыша, так что ему я поверил.
- Давай про КГБ-шника, Окс.
- Верно. В общем, он начал бредить, говорил, что он из КГБ, что он в ГУЛАГе на задании. Все просто смеялись или типа того, но потом он начал говорить, что был десантником, который захватывал президентский дворец в Кабуле в первые дни войны в Афганистане. Говорил, что прошел ГРУ, это русская военная разведка, и участвовал в войне.
- Я ел свой суп, слушая все это, но мне было не интересно, пока я не услышал, что тот сказал врачу связаться с Москвой и сообщить, что "Зенит" нуждается в срочной эвакуации. Я понял, что наткнулся на часть моей собственной истории.
- Что с ним случилось? - Спросил Джек, зачарованный историей.
- Как я уже сказал, никто из не поверил ему, но он оказался достаточно убедителен, чтобы одна из медсестер решилась сделать звонок. Вы же понимаете, каждый думал: "конечно, это просто горячечный бред, но если есть хоть дин шанс из тысячи, что это правда, мы должны сделать этот звонок, так как если окажется, что это правда и мы ничего не сделаем, все, кто работает в этом лазарете будут расстреляны".
- Верно.
- Медсестра позвонила, на другом конце ей ответили, что понятия не имеют, что за хрень она несет, и повесили трубку. Все тоже так решили. Они подумали, что этот парень на каталке, покрытый собственными рвотой, кровью и дерьмом не имеет шанса выжить, так что просто укатили его в угол, как любого другого zek.
Райан понял, что это было еще не все. Его сердце забилось в ожидании.
- Пять минут спустя я пошел на кухню, насыпал соли в горячую воду, быстро это выпил, и через несколько секунд меня вовсю рвало на пол столовой. Меня быстро увезли в санчасть.
- Вы его видели? - Райан явно был впечатлен.
- К сожалению, я не видел "Зенита", так как был пристегнут к кровати. Но я слышал. Около полуночи прибыли грузовики. Обычные машины для перевозки заключенных, не КГБ, а Министерства Тюрем. У них были документы, согласно которым они должны были забрать другого zek. Я слышал, как его увозили.
- Потом тот парень, что мыл пол, как-то ночью подошел к моей койке. Я предложил ему еду, которую припас в своей камере, чтобы он рассказал все, что видел и слышал в тот день.
- Он сказал, что тифозный назвался Талановым.
- О господи, - пробормотал Райан.
- В грузовике, прибывшим за этим заключенным, были врачи, готовые оказать ему помощь. Ни разу не слышал, чтобы заключенного увозили таким образом. - Окс пожал плечами. - К тому моменту, как этот парень мне это рассказал, zek по фамилии Таланов, назвавшийся офицером КГБ под псевдонимом "Зенит" убыл из Сыктывкара.
Райан поверил в эту историю, или, по крайней мере, в то, что Оксли в это верил.
Оксли не сводил с Джека глаз. Он все еще испытывал к нему недостаток доверия, но Джек также понял, что Оксли не знал, что ему делать. Он не мог вернуться домой. Помолчав немного, он сказал:
- Я побуду пока с тобой, Райан. Но буду начеку. Ты меня понял?
- Более чем.
- Что будем делать дальше?
- Отпустим этого козла из ванной, оставим его здесь, потом вернемся в машину и поедем куда-нибудь. Я сам еще не знаю, куда, но что-нибудь придумаем. Когда обустроимся, я позвоню одному своему знакомому, который расскажет мне все, что нужно о каждом номере из телефона Олега. Это должно помочь.
- Хороший, наверное, у тебя знакомый.
- Есть такое.