Они въехали в указанный им гараж и закрыли двери, после чего вытащили боевика русской мафии из багажника "Мерседеса". Виктор натянул куртку ему на голову, чтобы он ничего не мог увидеть. Затем они заломили ему руки и потащили по лестнице в номер.
Ванная была крошечной и замызганной, но идеально подходила, чтобы спрятать российского бандита. Воспользовавшись идущими вдоль стен трубами, Оксли умело связал его так, чтобы руки оказались высоко выкручены за спиной и он не мог двинуться больше, чем на несколько сантиметров, не испытав адской боли. Затем Оксли взял с кровати подушку с подозрительным пятном, снял наволочку и надел ему на голову.
Они закрыли русского в ванной. Затем Джек включил телевизор в спальне и вместе с Оксли вышел на маленький балкон, с которого открывался вид на плотно забитое шестиполосное шоссе.
Оксли разозлился, не найдя в номере никакой посуды, но затем просто сделал несколько мощных глотков колы и долил в бутылку до верха виски. Они сели на пару дешевых алюминиевых стульев. Джек, несколько минут глядя на Оксли, пользуясь его молчанием, думал о том, что возможно, теперь бывший английский шпион хоть что-то скажет.
Наконец Джек сказал:
- Ладно, Оксли. Я хотел бы задать пару вопросов этому мудаку в ванной, но сначала - вам. Вы намерены говорить?
Бородатый англичанин выглядел несколько расслабленным. Джек был уверен, что свою роль сыграла кола с виски. Он пожал плечами:
- Во-первых, зови меня Окс. Во-вторых, я все понял. Я не хотел говорить с тобой, но я не думал, что за мной до сих пор будут гоняться вооруженные русские бандиты, так что я готов сотрудничать, чтобы разобраться во всем этом. Тем не менее, есть то, что я могу тебе рассказать, а есть то, что я унесу с собой в могилу.
Джек открыл бутылку пива и сделал глоток.
- Хорошо. Начнем с простого. Когда вы вернулись из России?
После секундной паузы Оксли ответил:
- Я вернулся с Родины примерно двадцать лет назад.
- Чем вы занимались эти двадцать лет?
- Ничем. Жил тут и там. На государственное пособие, в основном.
- По безработице?
- Так и сяк. Кое-где подрабатывал. - Он ухмыльнулся. - Ну хватит.
Теперь уже Оксли намерился задавать вопросы:
- Ты лучше скажи, откуда сын долбанного американского президента про меня узнал?
- Отец хотел получить сведения о "Бедроке" и подумал, что сэр Бэзил Чарльстон может что-то знать, - ответил Джек. Я был в Англии, так что он попросил меня спросить. Бэзил рассказал, что "Бедрок" - это вы. Затем я разыскал вас, используя контакты в SAS.
- А, старый пень Бэзил…
- Он полагает, что вы хотите его смерти.
Оксли склонил голову.
- Его? - Он с усмешкой покачал головой. - Нет. Чарльстон не был причастен к той грязи, в которой я оказался. Старина Бэзил не сделал мне ничего хорошего, но и плохого тоже.
- Он сказал, вы действовали за Занавесом. Выдавая себя за местного.
- Моя мамка была из Омска, это в Сибири. Она сбежала с родителями через Берлин, когда там еще не было стены. Встретила офицера английской армии и уехала с ним в Великобританию. Поселились они в Портсмуте. Папа был рыбаком и редко бывал дома. Мамка вошла в местное сообщество русских эмигрантов, так что дома я слышал русский чаще, чем английский.
Оксли отхлебнул из бутылки:
- А чего это твоему отцу интересна такая старая тема под названием "Бедрок"?
Джек достал из кармана копию отчета швейцарской полиции и передал его Оксли.
Тот посмотрел на бумагу, а затем полез в карман за очками. Он достал их, надел, и снова посмотрел на страницу.
- Гребаный немецкий.
- Да. Но там карандашом написан ваш псевдоним, который кто-то потом попытался стереть. Рядом с информацией о человеке, задержанного швейцарской полицией на месте взрыва в ресторане в Роткрюце.
Оксли очень медленно, почти незаметно кивнул.
- То есть вы помните.
Взгляд Оксли устремился куда-то вдаль, словно он пытался высмотреть что-то в далеком прошлом.
- Мне было поручено проверить слухи о киллере из КГБ под кодовым именем "Зенит".
Джек подумал, был ли Бэзил неискренен, говоря ему, что "Бедрок" не имел никакого отношения к "Зениту", или же он просто об этом забыл.
- "Зенит" действовал в Западной Европе. Почему вас направили на Восток?
- Первые слухи о "Зените" пришли из Чехословакии. Двое полицейских, работавших над каким-то делом в Праге, были найдены плывущими по реке Влтава. Русский, расположившийся в отеле поблизости, спешно исчез, не оплатив пребывание. В ходе обыска обнаружился его багаж. В нем была книга с шифрами КГБ, с какой-то пометкой. Чехи смогли взломать достаточно кодов, чтобы расшифровать слово "Зенит". Никто не знал, было ли это кодовое имя владельца книги или нет, но оно приклеилось. Чехословаки обратились в КГБ, но русские заявили им, что не знают никакого "Зенита" и никаких оперативников в Праге у них нет.
- Да, КГБ много врал, - сказал Джек.
- Да, - согласился Оксли. - И я уверен, что полиция в Праге решила так же, но переулки около Вацлаской площади неожиданно стали выглядеть вотчиной КГБ. Русские шпионы просто заполонили город, охотясь за этим самым "Зенитом".
- Великобритания узнала это от источника в Праге?
- МИ-5 что-то пронюхала. Не спрашивай, как именно. Но прежде, чем все кончилось, он убил двоих человек в Чехословакии и четырех в Венгрии.
- Все они были копами?
- Нет. В Будапеште он убил сотрудников Государственного банка Венгрии, и еще одного контрабандиста.
- Контрабандиста? - Удивился Райан.
- Да, человека, занимавшегося контрабандой людей. Это был парень, помогавший перебежчикам бежать через границу. Тогда это было распространено в Венгрии, - сказал Оксли. - В любом случае, мы пришли к выводу, что "Зенит" был не из КГБ. Это был какой-то одиночка. В КГБ решили, что это бывший сотрудник ГРУ, завербованный западными службами. Мы были обеспокоены тем, что действительно могли быть причастны.
- Как Великобритания могла быть причастна к этому?!
Оксли усмехнулся, глухо и хрипло.
- У них был сотрудник, действовавший за Железным Занавесом, занимавшийся подобными делами.
Брови Джека взлетели вверх. До него дошло.
- Вы?
- А ты не так глуп, как мне сначала показалось. - Оксли покрутив в руках очки. - Да. Я был в Праге в то же время, когда "Зенит" действовал там. Согласно легенде, я был русским, я был сам по себе и, естественно, был опрошен чехами. Я выкрутился, но когда начались убийства в Венгрии, какой-то глубокий философ в Лондоне подумал, что я мог иметь к ним отношение. "Зенит" мог повредить отношениям как раз тогда, когда все рассчитывали на оттепель. Это был разгар гонки вооружений, но нам нравилось, к чему все шло. Польша двигалась к демократии, Рейган и Тэтчер драли Советский Союз в хвост и в гриву. Предстояло еще много сражений, но поднималась заря новой эпохи. "Зенит" мог развалить этот натюрморт.
- И вас отправили туда убить "Зенита" и не дать КГБ обвинить запад в действиях какого-то психа-одиночки?
- Именно.
- И что случилось?
- Я не смог найти этого козла. Ни я, ни КГБ.
- Но как вы оказались в Швейцарии?
- Я проследил за несколькими чудаками из КГБ в Будапеште, которые сами охотились за "Зенитом", надеясь, что это выведет меня на него. Я немало удивился, когда они отправились на Запад, в Цуг, чтобы наведаться в банк.
- И эти люди тоже оказались убиты.
- Да.
- "Зенит" убил их?
Оксли пожал плечами, устало протер крупный нос и шумно выдохнул. Он видел, как их машина рухнула в ущелье.
- Все зависит о того, во что вы верите.
Райан посмотрел на него.
- Считайте меня психом, но я вам верю.
Оксли слабо улыбнулся:
- Ну, хорошо. "Зенит" убил много кого.
Англичанин пристально посмотрел на него:
- А теперь твоя очередь рассказывать. Почему твой отец заинтересовался этой темой? Это было тридцать лет назад. Неужели в мире мало проблем?
- Вы не согласны с его политикой?
- Политикой? Я вообще не перевариваю политику.
- Тогда за что вы ненавидите моего отца?
- Это личное.
- Личное? Вы его знаете?
- Не знаю, и знать не хочу, - он взмахнул рукой, отбрасывая эту тему. - Я задал вопрос. Почему именно сейчас? Чего твоему дорогому папочке от меня надо?
Райан пожал плечами.
- Ваш псевдонм был найден в деле, касающемся "Зенита". Никто не обращал на него внимания уже давно, но один рапорт в старом пыльном деле позволило предположить, что "Зенит" - это Роман Таланов.
Оксли взглянул на него:
- Таланов? Ну, был такой. И что? Это было сто лет назад. Какое это теперь имеет значение?
Джек удивился.
- Стоп. Вы знаете, что Таланов - "Зенит"?
- Подозреваю. Потому что я был одним из тех, кто подал тот рапорт из того старого пыльного дела. В девяносто втором году, если не ошибаюсь. После того, как вышел из ГУЛАГа. Но ты так и не ответил, какое дело кому-то до убийцы-одиночки, действовавшего четверть века назад.
Джек немного подумал.
- Я не видел у вас дома телевизора.
- Не вижу смысла. И в радио тоже. Иногда смотрю регби в пабе, но новости мне не интересны.
- Тогда все понятно.
- Что понятно, Райан? - Смутился Оксли.
- Дело не в том, что было тридцать лет назад. Дело в том, что происходит сейчас. Вы же не в курсе, что Роман Таланов теперь глава ФСБ?
Оксли подался вперед, глядя на поток машин на Уэлсли-роуд. После долгого молчания он сказал:
- Нет. Не в курсе. - Он задумчиво взял стакан и уставился вдаль. - Черт знает что творится.
ГЛАВА 67
Тридцать лет назад
Первые несколько часов после налета на квартиру РАФ на Шпренгельштрассе аналитик ЦРУ Джек Райан провел в затхлом свободном кабинете в британском консульстве в Западном Берлине.
Получив доступ к телефону защищенной связи, Райан позвонил главе директору ЦРУ по разведывательным вопросам адмиралу Джеймсу Гриру. Он застал его дома - на Восточном побережье было уже девять вечера - и доложил о событиях последних нескольких часов. Адмирал оказался потрясен, узнав о перестрелке и, особенно, об участии в ней своего подчиненного.
Джек подчеркнул, что скептически относится к мысли о том, что РАФ действовала самостоятельно, и был уверен, что в эту операцию были вовлечены некие неизвестные силы.
Но Грир сомневался в идее о том, что это были русские:
- Джек, но как же "Кролик"? Ты же не меньше меня знаешь, что у нас есть очень хороший источник информации о КГБ. Мы опрашивали его много месяцев. Я не могу просто поверить, что он теперь просто почешет подбородок и скажет: "о, да, я совсем забыл рассказать об убийце, действующем в Европе".
- Мы должны проверить и его. Возможно, он что-то знает, - сказал Джек.
- Хорошо, Джек, мы поговорим с ним, но и ты и я знаем, что он ничего от нас не скрыл, - ответил Грир. - Если бы было что-нибудь похожее на то, о чем говоришь ты, он бы рассказал нам.
- Зайцев утратил доступ к каналам связи КГБ несколько месяцев назад. Возможно, это началось позже.
- Возможно, хотя и маловероятно, и ты знаешь, почему. Такие операции требуют подготовки. Убийство западноевропейских банкиров. Сотрудничество и с западногерманскими террористами и - если я правильно тебя понял - перевод стрелок на них. Это не похоже на что-то, подготовленное за последние несколько месяцев.
- Да, - согласился Райан. Он помолчал и добавил. - Я знаю, как это звучит.
- Это звучит так, что ты, похоже, хватаешься за соломинку. И если бы мне это говорил кто-то другой, я бы сказал ему бросить это дело. Но ты не кто-то другой. Ты чертовки хороший аналитик и я в долгу перед тобой. Так что верь своему чутью.
- Спасибо.
- Но я хотел бы, чтобы ты кое-что помнил. Британцы хорошо себя зарекомендовали в таких делах. Если они решат, что закончили, ты останешься там один. Ты можешь сотрудничать с любыми местными органами, если будет нужно, но будь осторожен. Ты и так уже оказался в большой опасности. Я не хочу, чтобы ты шел на ненужный риск.
- Я тоже этого не хочу.
* * *
Двадцать минут спустя Райан встретился с Истлингом и его группой в кабинете на втором этаже, и они начали разбирать материалы, обнаруженные на квартире РАФ. BfV стремилась сохранить портфель и его содержимое при себе, так что два следователя из BfV нависали над плечами Райана и Истлинга, пока англичанин и американец просматривали имеющиеся материалы.
Работу возглавляли Истлинг и его группа. Прежде всего эту операцию начала SIS. Один из контрразведчиков, имевший комплект отпечатков пальцев, осмотрел портфель и его содержимое на предмет соответствий. Истлинг решил снять всю возможную информацию, начиная от непосредственно материалов и заканчивая водяными знаками на бумагах, методами печати фотографий банкиров и особенностями шрифта печатной машинки, на которой была набрана инструкция по изготовлению бомб и коммюнике.
Портфель осмотрели на предмет двойного дна и потайных карманов, но ничего не нашли.
Джека зачаровала эта работа, что свидетельствовало о том простом факте, что у него не было никакого опыта расследований. Он не был ни полицейским, ни экспертом. Его отец был экспертом в Балтиморском полицейском управлении, но Джек никогда не видел его работы.
Он был просто аналитиком и, получив, наконец, шанс взглянуть на эти материалы, занялся, в первую очередь, документами. Естественно, он брал их в резиновых перчатках и пользовался помощью следователя BfV в переводе.
Джек пытался убедить сотрудников BfV в том, что было невозможно, чтобы члены РАФ могли оказать столь профессиональное сопротивление GSG9, но немцы не были настолько в этом уверены. На квартире на Шпренгельштрассе было найдено девять тел и только пять из них были опознаны. Следователи отвечали, что они не могут судить о уровне боевой подготовки боевиков РАФ, пока не опознают тела, лежавшие сейчас в морге.
Из документов Райан узнал немногое. Он не был специалистом по РАФ, но коммюнике выглядело стандартным для леворадикальной террористической группы, все материалы, касающиеся убийств Габлера и Ветцеля - фотографии, карты, инструкция по изготовлению бомбы - тоже вызывали доверие.
Единственным, что мешало принять содержимое портфеля и все, что с ним было связано, была необходимость поверить, что Марта Шёйринг проявила себя худшим в истории леворадикального терроризма специалистом по финансовым делам. Хотя РАФ, как и большинство террористических групп, регулярно брала кредиты для своих целей, то, что она взяла его по своим реальным документам, вызывало недоумение.
Райан не знал, что ему думать. У Шейринг было за плечами несколько арестов, но она ни разу не было причастна к убийствам. Однако двое обитателей квартиры находились в розыске в связи с ракетным обстрелом базы НАТО несколько лет назад. Хотя тогда не было убитых и даже тяжелораненых, они, несомненно, имели намерение кого-то убить.
Истлинг, как обычно, склонялся к завершению расследования. Райан, с другой стороны, полагал, что эти доказательства были более подозрительны, чем факты, которые они изобличали.
Так как немцы стремились уйти вместе с доказательствами как можно быстрее, Райан и британцы закончили в течение часа.
Джек был на ногах уже больше суток, так что, когда в 9 утра ему предложили диван в пустующем кабинете, он не отказался несколько часов поспать.
* * *
В полдвенадцатого утра в комнату сунул голову Истлинг. Джек сел, протер глаза и стянул с себя шерстяное одеяло.
Истлинг сел в кресло рядом с диваном. Его глаза были красными, а одежда сильно помятой. Джек задумался, не выглядит ли он столь же уставшим и вымотанным.
- Что такое? - Спросил Джек.
- Мы просмотрели все уже несколько раз. Документы, которые мы нашил в комнате Марты Шёйринг, выглядят подлинными. Немцы, наконец, опознали оставшиеся тела. Три подруги и один друг жильцов. Никто из них прежде не был известен как член РАФ, но, не сомневаюсь, они будут считаться таковыми. Также мы нашли место, откуда стрелял снайпер. Однокомнатная квартира, снятая Мартой Шейринг три дня назад.
- Зачем Марте снимать квартиру в двух кварталах от собственной? - Смутился Джек.
Истлинг пожал плечами.
- На этот вопрос я ответить не могу. Квартира была снята на ее имя, но по фотографии ее никто опознать не может. Это многоквартирный дом, так что никто особо не обращает внимания, кто туда приходит и уходит. Там живут, в основном, гастарбайтеры из Турции, Ирландии и северной Африки. Несколько человек с того же этажа говорят, что видели, как вчера поздним вечером в квартиру заходил мужчина.
- Что можно сказать об этом человеке?
- Двадцать-тридцать лет. Белый. Возможно немец, возможно нет. Никто не слышал, чтобы он что-то говорил. Выстрелов тоже никто не слышал.
- Как такое могло быть?
- Снайперская винтовка с глушителем. Все еще бахает, как долбаная теннисная ракетка, но, учитывая тот факт, что в двух кварталах шел целый бой с участием двух десятков людей, палящих друг в друга и швыряющихся чертовыми гранатами, снайпера было довольно легко не услышать.
Джек вздохнул и схватился за следующую мысль.
- Мы должны вернуться в Цуг и показать фотографию Марты Шёйринг в баре, где Пенрайта видели с немкой перед его смертью.
Истлинг уже покачал головой:
- Уже сделано, коллега. Швейцарцы сделали это, воспользовавшись фото с документов.
- И?
- Все, кто работал той ночью, подтвердили единогласно. Женщина, с которой Истлинга видели в баре - не Марта Шёйринг.
Джек был так уверен, что теперь не знал, что сказать. Он пробормотал:
- Что будем делать?
- Об этом я и собирался поговорить. Я знаю, у вас есть соображения о причастности КГБ, и я, конечно, не готов пока сказать об этом наверняка, но я полагаю, что совершенно очевидно, что убийство двух швейцарских банкиров совершено этой ячейкой РАФ.
- Что насчет Пенрайта?
Истлинг ответил с плохо скрываемым сарказмом:
- Я все-таки склонен полагать, что за рулем автобуса, сбившего его, не было ни члена РАФ, ни оперативника КГБ. Серьезно, Райан, его не убили. Вспомните, все свидетели согласны, что он был пьян. Я не думаю, что его отравили. В теле не найдено никаких известных ядов, хотя яд, конечно, мог к тому моменту разложиться. Если красные и создали некий новый яд, мы этого уже не узнаем. И бог с ним. Это не входит в сферу моих задач.
- Так что вы хотите сказать?
- Что мы отправляемся домой. Сегодня днем.
Джек потер глаза. Он подумал, что и сам хочет вернуться домой, на Гриздейл Клоз. Сесть на диван с Кэти, Салли и Джеком… Это было для него как сон.
Но он выбросил эту мысль из головы. Не сейчас.
- Счастливого пути, - сказал Джек. - Я остаюсь.
Истлинг, казалось, ожидал этого:
- Мне что, придется вас заставлять?