- Доброй ночи, - сказала она.
- Здравь желаю, т’арищ капитан, - кивнул автоматчик без особого энтузиазма.
- Как обстановка?
- Как в сказке. Чем дальше, тем страшнее, - сержант вздохнул. В тягость было ему ночное бдение. Он бы с куда большим удовольствием покемарил сейчас в отделении. - Собралось цыганье, орут по-своему, руками машут, ни бельмеса не разобрать. - Он подумал пару секунд и добавил: - Дом вот горит. Скоро совсем сгорит. Подчистую.
- Понятно. Кроме опергруппы и пожарных, есть кто?
- Все начальство приехало. И ваше, и наше. Прямо горсовещание.
- Ясно. Как подьехать-то туда лучше?
- По главной поезжайте, - сержант махнул рукой, указывая нужное направление. - И держитесь слева, поближе к обочине. Только осторожнее. Там прямо за травой - дренажка. Завязнете - придется до утра сидеть, бульдозера ждать.
- Поняла, спасибо.
- И езжайте помедленнее, - напутствовал автоматчик.
- Что так?
- Да там народу, как в пивной.
Катя оценила предупреждение сержанта, когда ее "семерка" вползла на главную улицу поселка. Повсюду были люди. Стояли у заборов, переговаривались, расхаживали прямо по дороге. Бегала чумазая малышня, словно и не ночь стояла на дворе, а середина дня. То и дело приходилось останавливаться и жать на клаксон. Катя чертыхалась сквозь зубы, ловила на себе настороженные взгляды местных. Здесь не верили пришлым, полагаясь только на своих.
Метрах в ста впереди допотопными зверями стояли две пожарки, неловко кренясь набок. От них ко двору тянулись серые змеи пожарных рукавов. Били в воздух водяные струи, ловя отсветы угасающего пламени. Дальше по дороге - штук пять милицейских "Жигулей" и "УАЗов", оперативный "РАФ", две "Волги" и пара "тру-повозок". Милицейский кордон в лице четырех бравых молодцев перекрыл улицу. Катя припарковала "семерку" метрах в пяти от пожарок, выбралась из салона, поставила машину на сигнализацию. Тут же вокруг "семерки" начали кучковаться подростки, поглядывали с интересом, далеким от платонического. Один, самый шустрый, даже попытался рассмотреть "начинку" Катиного "жигуля", почти прижавшись к стеклу лицом и сложив ладони домиком.
Катя собралась было прикрикнуть на цыганят, но вместо нее это сделал вынырнувший из-за оцепления Антон Лемехов.
- А ну, брысь! - рявкнул оперативник. Пацанва сразу брызнула врассыпную. - Привет, Катя, - поздоровался очень серьезно Лемехов.
- Здравствуй, - Катя взглянула в сторону догоравшего дома. - Ну, рассказывай.
- Да вот, понимаешь, - оперативник кивнул в сторону маячащих за небольшой рощицей пятиэтажек. - Кто-то из жильцов позвонил в местное отделение. Сказали, что со стороны поселка доносится стрельба. Якобы даже из автоматического оружия.
- Так? И что?
Лемехов пожал плечами.
- Сама видишь. Наши прилетели, никакой стрельбы, понятное дело, уже не застали, зато на знатный пожар полюбовались.
Катя и Лемехов зашагали к горящему дому.
- Но стрельба-то была?
- Да сложно сказать. Местные, как один, заладили: "Ничего не видел, ничего не слышал, спал, как убитый". Теоретически в доме мог храниться кой-какой боезапас. Цыгане, что вороны, до блестящих цацек охочие. До патронов в том числе. А там, как загорелось, вполне могло и рвануть.
Оперативник подвел Катю к рухнувшим воротам, указал на кирпичный остов дома. Точнее, на огромную гору еще тлеющих головешек, обнесенных закопченными стенами, на сгоревший забор и мерцающий углями обвалившийся сарай, на чадящую машину, распахнувшую капот в немом крике. По двору расхаживали пожарные. Расчет заливал угли из шлангов. По двору плыли клубы пара и текла черная, пахнущая гарью река. Она выползала через ворота и стекала в дренажную канаву. Пахло мерзко - палеными тряпками, раскаленным кирпичом, горелой резиной.
- Полыхало знатно, - продолжал Лемехов, - а дом крыт черепицей. Черепица знаешь, как лопается? Спросонья вполне можно за стрельбу принять.
- Знаю, знаю, - кивнула Катя. - Что-нибудь нашли? Стреляные гильзы, следы пуль?
- Дом, как ты понимаешь, еще не осматривали, - ответил Лемехов, - а на дороге ничего. Все чисто.
- А зачем ты дежурному приказал меня вызвать? - Катя посмотрела на оперативника. - Если стрельбы не было? Чтобы не переспала ненароком?
- Да ладно тебе, Катя, - усмехнулся Лемехов. - Я просто подумал: а вдруг, правда, стреляют? Это уже не просто происшествие. Это - конкретное чепэ. "Большие погоны" слетятся, ну и ты подоспеешь. Мол, начальник оперотдела ГУВД службу бдит, ночью не спит, рыщет, аки волк, преступников ловит и на месте происшествия оказывается раньше всех. Кстати, - Лемехов мотнул головой в сторону пожарища: - Четыре трупа. Три, судя по всему, человеческих, один собачий.
- Судя по чему "всему"?
Оперативник пожал плечами.
- Ну, может, они обезьян разводили. Человекоподобных. С целью извлечения сверхприбылей.
- Екатерина Михайловна, - позвали из-за спины.
Катя оглянулась и едва не раскрыла от удивления рот. Прямо перед ней стоял "джинсовый". В том смысле, что Аркадий Васильевич Вдовин, собственной персоной. Правда, джинсовую курточку он сменил на пиджак, но от этого не стал выглядеть менее тощим и нескладным.
- Мне дежурный позвонил, - сообщил Вдовин и мотнул головой. Шея у него была тонкая, такая торкая, что Кате показалось, голова у Вдовина сейчас оторвется и улетит в дренажную канаву. Ищи потом. Однако, несмотря на опасения, голова осталась на месте. - Насчет стрельбы.
- А с чего это он вам стал звонить? - спросила Катя.
- Да я, понимаете, сам попросил вызвать, если что, - ответил Вдовин. - Подумал, первый день на новом месте, присмотрюсь, в курс дела войду. Опять же, из оперов кто-нибудь подъедет, может быть, познакомимся. В рабочей обстановке.
Он играл простачка. Да так играл, что Лемехов подозрительно зыркнул сначала на него, затем на Катю и многозначительно кашлянул.
- Катя, может, ты мне объяснишь, что происходит? А то я как-то не очень въезжаю.
- Конечно, - Катя указала на Вдовина. - Знакомься, Антон. Это наш новый коллега. Вдовин Аркадий Васильевич. Он к нам из Лобни перевелся.
Лемехов протянул руку.
- Извини, старик, звания не расслышал.
Сказано это было очень доброжелательно. Но Катя-то знала, что за подобной доброжелательностью Лемехова, как правило, следует драка.
- Капитан, - ответил Вдовин, завершая фразу рукопожатием.
- Во как, - весело "удивился" Лемехов. - Ну, стало быть, будет теперь у нас два капитана в отделе. Прям как у Вениамина Каверина. А что, старик, в Лобне нынче капитаны не в чести, что ли?
- С чего ты взял?
Вдовин покосился на Катю, словно бы спрашивая совета, как вести себя с этим странным парнем.
Катя же смотрела в сторону, не собираясь встревать. Знала - будет хуже. Пусть уж сразу отношения выяснят. Заодно и поглядим на чужака.
- Да так, знаешь. Вот мы бы своего капитана не отпустили, - продолжал нарываться Лемехов. - А тебя переводом. Накосячил или с начальством погрызся?
- По собственному, - не стал вдаваться в детали Вдовин.
- Ага, - ухмыльнулся Лемехов. - Переводом, да? Ты, старик, сказки для Гукина прибереги. Это он у нас такую туфту принимает заместо лекарства, без гарнира, а нам втирать не надо, ладно? И так узнаем, если понадобится. Шарик-то махонький.
Вдовин помрачнел и собрался было уже сказать что-то резкое, а там, глядишь, и до "дела" дошло бы, но положение спас внезапно появившийся помянутый Лемеховым Гукин. Оторвался от освещенного последними всполохами пожара, маячками и фарами черного клубка, выбрался из него, как из асфальтового болота.
- A-а, Светлая, - окликнул еще издали и, словно удав, двинулся ближе. Несмотря на поздний час, выглядел Никита Степанович свежим" наглаженным. Только вот китель, как обычно, сидел на нем плохо. - Ты, как я погляжу, сова у нас? По ночам не спится?
- Да уж, товарищ подполковник, - вздохнула Катя. - Так не спится, что впору спички в глаза вставлять.
- А чего примчалась тогда? Тут и без тебя народу, как на базаре.
- Подумала, вот заглянет Никита Степанович на огонек, не так обидно ему будет. - Катя улыбнулась. - Он не спит, и начальник оперотдела тут как тут. Службу бдит, правонарушителей высматривает.
Гукин усмехнулся.
- Ой ли, Светлая? Это с чего же тебя рассовестило?
- Да как же мне не рассовеститься, - в тон Гукину откликнулась Катя, - когда вы мне не далее как сегодня с утра разнос учинили. Мол, показатели падают, уровень преступности растет, как сумасшедший.
Гукин подошел, снял фуражку, провел ладонью по обширной лысине, тщательно прикрытой "боковым резервом" - волосами с висков. "Резерв" стал дыбом.
- Думаешь, если ты ночами, вместо чтоб спать, по улицам начнешь шарахаться, словно покойник, в городе преступность снизится? - спросил подполковник.
- Не снизится, конечно, Никита Степанович, но вам будет спаться спокойнее, - ответила Катя.
- Ты не дерзи, Светлая. Не дерзи. - Гукин вновь водрузил фуражку на голову, посмотрел на пожар. - Эк славно горит. А я ведь еще в том году докладывал: сносить надо гадюшник этот. Подогнать пяток бульдозеров и подчистую сровнять. А цыган по городу расселить. Это ж не поселок, а энциклопедия правонарушений.
- Их расселить - всему местному наркобизнесу подарок сделать, - заметил философски Лемехов, разом забыв про стоящего в стороне новичка. - Здесь они хоть все вместе, гуртом. ОБНОНу рейды проводить удобно. А раскидай по городу - с ног собьешься, пока всех объедешь. Штат-то расширять никто не позволит, а машины на ладан дышат.
- И бензина не хватает, - подхватила Катя.
- Хотя нет, проще будет, - сам себе сказал вдруг Лемехов, словно бы удивившись, как такая простая мысль не пришла ему в голову раньше. - К одному нагрянул - и по домам, баюшки. К остальным можно не соваться. Все одно ничего уже не найдем. Зато показатели сразу станут - всему району на зависть.
- Это что еще за разговоры? - нахмурился Гукин. - Ты, Лемехов, за языком-то следи. У вас что, кто-то показатели выбивает? Мне работа нужна, а не показатели. А что отчитал, так тут пенять, кроме себя, не на кого.
- Так что же нам теперь, самим улицы патрулировать? - тоже окрысился Лемехов. - На это патрульная служба имеется, а для профилактики правонарушений - участковые. А у нас, между прочим, оперативный отдел. - Катя дернула Лемехова за рукав куртки… - Да ладно, - отмахнулся тот. - Что, неправду говорю, что ли? Привыкли, чуть чего, сразу на оперативный отдел валить. Пусть передадут нам вакансии ППС и участковых, тогда и спрашивают.
- Лейтенант, - Гукин недобро прищурился и резко перешел на "вы". Спор зашел слишком далеко. - Во-первых, я с вас за другие службы не спрашиваю. У ППС и участковых свои обязанности, у вас - свои. И будьте добры отвечать, если не справляетесь. Во-вторых, если Екатерина Михайловна, как барышня и как начальник отдела, может позволить себе некоторые вольности в общении с вышестоящим начальством, то это вовсе не означает, что подобное позволительно вам. Ну и, наконец, в-третьих, если вас что-то не устраивает, можете подавать "по собственному желанию". И так у меня от ваших подвигов голова раскалывается. Весь прошлый год только и слышно: "Лемехов да Панкратов, Панкратов да Лемехов". Так что рапорт подмахну без слов, в тот же день. Даже без обязательной отработки. Все, разговор закончен.
Гукин направился к разговаривающим между собой экспертам и следователю прокуратуры. Выглядел он гордо, сурово и неприступно.
- А я, между прочим, не просто лейтенант, а старший, - буркнул Лемехов вслед.
- Ну вот, - печально сказала Катя. - А так хорошо начал. Я, было, понадеялась под разговор бензинчику для оперативных нужд выклянчить. Теперь пиши пропало. Антон, ну кто тебя все время за язык тянет?
- Не, ну а чего он? - снова возмутился оперативник. - Что я, неправду сказал? Чуть что, сразу: оперативный то, оперативный се. Обидно же, етыть.
- Да правду ты сказал, правду, - поморщилась Катя. - Только иногда начальству надо давать понять, что оно, начальство, право. Для пользы дела.
- Ну да. А принцип?
- Антон, - Катя посмотрела на оперативника, - машины ездят не на принципе, а на бензине. А у нас лимит выбран аж до конца квартала. Где теперь бензин возьмем?
- У мэра попросим. - Лемехов обернулся, заметил Вдовина, с интересом наблюдавшего за развитием конфликта, мотнул головой: - Вон, новенького пошлем. Он у нас капитан, ему не откажут. Что скажешь, старик? Пойдешь в мэрию для нужд родного отдела бензин клянчить? - Тот пожал плечами. - Я так и знал. - Лемехов состроил выразительную физиономию, затем указал на стоящую поодаль собственную "восьмерку". - На крайняк, если уж совсем прижмет, я свою тачку дам. Нам только на пользу. Местный криминалитет ее "в лицо" еще не знает.
Катя вздохнула, покачала головой:
- Тяжело с тобой, Лемехов. И чего тебя в опера понесло? Шел бы в налоговую или в ОБЭП. Там бы тебе цены не было.
- А тут что, есть? - полюбопытствовал, делая наивные глаза, Лемехов.
- И тут нет, - скупо улыбнулась Катя. - Но там было бы еще "нетее".
- Так меня, Катя, и так устраивает.
Тем временем из-за забора показался Гриша Панкратов, заметив "своих", расплылся, подошел, протягивая руку.
- Тоха, здорово. Здравствуй, Катя.
- Здравствуй, Гриша, - кивнула Катя и пожала протянутую руку, указала на Вдовина. - Знакомься. Наш новый сотрудник. Вдовин Аркадий Васильевич. Капитан. Из Лобни.
- Из Лобни? Деда-а. - Панкратов окинул Вдовина быстрым оценивающим взглядом, кивнул. - Привет, - и тут же отвернулся, потеряв к новичку всякий интерес. - Каким ветром?
- Все тем же, - объяснил Лемехов.
- Начальство видели?
- А как же. Оно уже успело оценить наше служебное рвение, - резюмировал, поигрывая желваками, Лемехов. - Я, между прочим, из-за этого шухера-мухера такую девчонку бросил - загляденье.
- Ну да? - тут же сделал стойку Панкратов. - А у нее подружка есть?
- Куча, - заверил Лемехов.
- А-атлично, - протянул весело Панкратов.
- Ребята, - напомнила Катя, - Вы не на гулянке. Может, потом о девочках поговорите?
- Дела приходят и уходят, - вздохнул Гриша Панкратов, - а кушать хочется всегда. Это, Катя, чисто мужское. На работе о бабах, у баб - о работе.
Вообще-то, будь Катя помоложе, на "баб" обиделась бы. Теперь нет. Ребята считали ее "своим парнем", к обычным "бабам" отношения не имеющим.
- Ты лучше расскажи, что тут стряслось.
- Ну, что стряслось, что стряслось. - Панкратов вздернул плечи, развел руки. - Стреляли.
- Стреляли или "слышали звуки, похожие на выстрелы"?
- Да что ты, Катя, какие "звуки". - Панкратов обернулся, указывая в нужном направлении, снова заметил Вдовина, понизил голос, заговорил быстро, будто выбалтывал государственную тайну: - С той стороны двора фонарный столб стоит. Так у него вся опора в пулевых отметинах. Эксперт сказал, предположительно огонь велся отсюда, с дороги. Уцелел бы забор, можно было бы проверить, но… - Панкратов снова развел руками.
- Отпечатков протекторов, понятно, не сохранилось? - поинтересовался Лемехов.
- Ага. Еще спроси: стрелки нас не дождались ли, часом? Со "стволами" в одной руке и чистосердечным в другой.
- Хорош острить, Гриня. Я же тебя серьезно спрашиваю.
- Если серьезно, то об чем речь, Тоха? Какие протекторы? Машин понаехало до е… чертовой мамы. Пожарники, "Скорые", наши тоже помогли. Иди теперь разберись. Все успели с грязью смешать.
Катя окинула взглядом улочку. Прав был Панкратов. И ведь поделать ничего нельзя. Пожарным и "Скорым" - им ведь до протекторов дела нет. Им тушить надо да пострадавших откачивать. Не станут они ждать, пока эксперты заявятся, слепки сделают.
- Да тут и до машин, в общем, местные постарались, - закончил Панкратов. - Таким стадом промчались, хоть караул кричи.
- А свидетели что говорят? - спросила Катя.
- Какие свидетели, Катя? Кто их видел? - хохотнул Панкратов. - Ты как будто цыган не знаешь. Сперва орут, что не понимают по-русски, а когда находишь им переводчика, начинают орать, что их тут не стояло ва-аще.
- Понятно. Что с гильзами?
- Пусто. Ни одной не нашли.
Катя озадаченно хмыкнула. Лемехов поскреб затылок.
- Что, совсем ни одной? - спросил он.
- Тох, я тебе врал когда-нибудь? - картинно обиделся Панкратов.
- Постоянно.
- Бывает такое, - легко согласился Панкратов. - Только на этот раз я чист, как младенец. Ни одной гильзочки, даже самой завалящей. Все подобрали, гады.
- Предусмотрительные ребята, - Лемехов окинул взглядом разгромленный двор. - Много дыр, говоришь?
- С десяток я насчитал, однако, - подтвердил Панкратов. - Теоретически, конечно, могли и тутошние развлекаться, но что-то слабо верится.
В двух шагах, у самой дренажной канавы, засуетились отделенческие, поэтому Катя тоже понизила голос:
- Гриш, хоть одну пулю найди мне, ладно?
- Без проблем, - согласно кивнул Панкратов. - Криминалист с трассологом как раз по пепелищу ползают. Схожу, "помогу". Не пойму только, на фига оно тебе?
- Ты пулю найди, а вопросы потом будешь задавать.
- Лады. Как скажете, гражданин начальник.
Гриша осторожно, бочком, спустился с обочины, зашагал в темноту по узкому, в полметра, проулку между двумя заборами.
В этот момент улицу осветили лучи фар подъезжающей машины. Катя и Лемехов оглянулись. По разбитой дороге ползли две иномарки - "Ленд Крузер" и "Патрол".
Лемехов сразу напрягся:
- О, а вот и наша клиентура пожаловала. Примчались, родные. Очень вовремя.
Иномарки остановились метрах в двадцати пяти. Правда, из салонов никто не вышел. Приехавшие предпочли остаться в машинах.
- Зуб даю, Ляпины орлы, - констатировал Лемехов. - Небось и сам пожаловал. Понятное дело, такой шухер на его территории. Непорядок.
Начальство тоже оборачивалось, переговаривалось между собой недовольно. От оцепления отделились двое сержантов поздоровее, придерживая болтающиеся на боках автоматы, направились к джипам. Вид у стражей порядка был довольно суровый. Сержанты подошли к иномаркам, сказали что-то, судя по виду, довольно резкое. Джипы еще несколько секунд стояли посреди улицы, затем стали сдавать задним ходом. Медленно и осторожно.
- Далеко не поедут, - заметил Лемехов. - Где-нибудь неподалеку приткнутся, будут ждать, пока все утихнет.
Джипы прокатились до самого конца дороги, там с трудом развернулись и дали по газам, тут же пропав из виду.
- Инцидент исчерпан, - подвел черту оперативник.
- Чужие стреляли, - сказала Катя.
- Что? - повернулся к ней Лемехов.
- Я говорю, чужие стрельбу устроили. Ляпа в этом уверен, иначе не прислал бы бойцов среди ночи, - категорично сказала Катя. - Будь это местная разборка - подождали бы до утра. Кто-то вторгся на Ляпины угодья.
- Думаешь, война? - продолжил логическую цепочку оперативник. - Тогда жди со дня на день большого шума и большой крови.
- Скорее всего, - согласилась Катя.