В криминальных повестях "Смерть журналистам" и "При чем тут менты?!", созданных в духе "черного городского детектива" вы встретитесь и с частными охранными службами, и с назревающей - после убийства лидера одной из группировок - войной "кланов", увидите жизнь "новых русских", окажетесь как на самом верху, так и в самом низу социальной лестницы города - от элитных "закрытых" ресторанов до подпольных публичных домов.
Все имена собственные, названия городов, улиц, фирм, а также все без исключения персонажи и их действия являются вымышленными.
Всякие совпадения имен собственных с реальными - случайны.
Придуманные истории, лежащие в основе повестей, не могли произойти раньше 1993 года. И никак не позже первой половины 1994-го.
Содержание:
-
СМЕРТЬ ЖУРНАЛИСТАМ! 1
-
Маленький криминальный зоопарк 1
-
Веселая ночь 5
-
Семена начинают прорастать 6
-
Девичьи мышеловки 15
-
Отольются кошке мышкины слезки! 16
-
Пеняй "ОТ СЕБЯ" 20
-
Вашу кошку съели мыши! 23
-
Хеппи-энд 27
-
-
ПРИ ЧЕМ ТУТ МЕНТЫ?! 28
-
Увертюра "Тропа войны" 28
-
Девчонки близятся, а полночи все нет 29
-
Вечер невезения 30
-
Пропащий день 33
-
Сражение в полночь 33
-
Профи начинают работать 36
-
Труды Праведные 40
-
Хеппи-энд 51
-
-
Примечания 52
ДМИТРИЙ ОСОКИН
ПРИ ЧЕМ ТУТ МЕНТЫ?!
А ВСЕ ЖЕ ЖИЗНЬ СМЕРТЕЛЬНО ХОРОША…
К. Вагинов
СМЕРТЬ ЖУРНАЛИСТАМ!
Маленький криминальный зоопарк
Возможно, я бы и попытался отразить в своей газете историю о той девятимиллиметровой пуле, которую наикорректнейший джентльмен, более известный в деловых кругах Питера как просто Шамиль, так и не сумел отразить от своей головы, но эта самая газета, похоже, должна была теперь лопнуть… почти как голова Шамиля.
Отощавший газетный зубр смотрел на меня набычась, за приоткрытым окном щебетали птички, а пара горилл, только что ввалившихся в кабинет моего шефа, лопотала несуразицу. Причем эти два парня явно обращались ко мне - ко мне, сообразительному, словно тапир, и понятливому, как коала!
- Не раздувать!
- Чтоб никаких газетных уток! И впрямь зоопарк!
Я с опаской отодвинулся от них в своем кресле на колесиках, засунул успевшую потухнуть папироску в баночку из-под пива "Кофф", работавшую в то утро пепельницей, и вежливо спросил:
- Что за цирк?
- А ты поспрашивай… Поспрашивай - мигом схлопочешь!
- Действительно, Дмитрий, давайте послушаем. Как я понимаю, эти молодые люди в некотором смысле на сегодня представляют хозяев газеты.
Ну что тут возразить?! Все предельно ясно: в соответствии с обязательствами перед рекламодателями еженедельник "Нота Бене" следовало выпустить еще трижды с сохранением всех заявленных рубрик, кроме моей - "Криминальные итоги" (название не мое!), в которой я обыкновенно пытался со всех возможных сторон освещать какую-нибудь одну животрепещущую тему. Понятно, теперь такой темой была обязана стать смерть Шамиля и связанные с ней таинственные подробности. Однако и жизнь Шамиля, и его дело были застрахованы в солидном страховом агентстве, лидеры которого и прислали к нам своих сыскарей с инструкциями. А они теперь имели право нам "настоятельно рекомендовать". Хотя бы потому, что концерн, в который входило их агентство, имел свои интересы в бизнесе покойного. И запросто мог придавить и меня, и моего главного, и саму газету. Что и планировалось сделать после трех номеров. Во всяком случае, в отношении газеты. Нас с шефом могли бы придавить и чуть раньше.
- Значит так, культура там, видеообзор, программка ТВ, светская хроника, но чтоб ничего про Шамиля и близко…
Мудрые коалы никогда не вслушиваются в лопотание горилл! Мне к тому же слишком не понравилось их "получишь", я решил предпринять психологическую контратаку.
- Простите, мне нужно позвонить…
Они не возражали. Они и не мне объясняли, шефу. А я набрал номер главного начальника всех их возможных начальников.
- Игорь Николаича Корнева, пожалуйста…
Я не стал театрально повышать голос: все равно эти три составляющих имени возымели свое магическое действие! Покруче любых "мене, текел, фарес" , разрекламированных слов, за тысячелетия ставших привычными не только царям, но и бандитам, и обывателям, как "взвесил, хмыкнул и обвесил", к примеру.
Гости недоуменно переглянулись. Если продолжить тему о зоопарке, то словно "пе-релягнулись", это не очепятка!
- Ты че шуткуешь, отморозок, страх потерял? - спросил один из них без особой убежденности.
Я уже подготовил фразу, с которой было бы уместнее всего начать общение с Игорем, по типу: "Я вчера свалил рановато, как закончился вечер?" Это произвело бы впечатление. Затем мне казалось уместным вставить пару слов о том, что люди его концерна порой ведут себя столь же непринужденно, как те самые ужасные бандиты города, "жмерин-ские", которыми в нашем городе уже больше пяти лет мужья пугают своих жен, а жены - детей и любовников.
Однако вышла осечка. Тем более удивительная, что я звонил не по общему номеру, а по одному из тех, которых не указывают на визитках. К телефону должен был подойти или сам Игорь, или кто-то из его телохранителей.
- Игорь Николаевича сейчас нет на месте, кто его спрашивает? - пробубнил абсолютно несвежий голос.
Почему-то мне сразу вспомнились детективы: в них, когда кого-нибудь упекают в тюрьму, то на телефон сидельца сразу же сажают легавого. Поэтому я не сдержался, и многозначительно предупредив: "Передайте, что у Димы табаш созрел", - повесил трубку.
Только по интеллектуальной нерадивости мне не пришло в голову, какой эффект этот обмен репликами произведет на благодарных слушателей.
- Ты кому тут мозги едать собрался? - спросили меня гости. И недружелюбно двинулись в мою сторону.
- Вообще-то, обыкновенно гурманы предпочитают мозги живых обезьян, - успел просветить их я.
И сразу почему-то отлетел к шкафу. Ну вот, начали ломать мебель. Старый тощий зубр успел возмутиться:
- Позвольте, не кажется ли вам, что подобные методы убеждения…
Прислонившийся к шкафу парнишка так не него посмотрел, что зубр довольно быстро понял, что и такие действия могут являться "методами убеждения". Причем - действенными.
Их, наверное, давно тянуло поломать мебель, но просто лень было делать собственными руками-ногами. И вот один из этой сладкой парочки лениво прислонился к шкафу, а второй, используя меня в качестве самонаводящегося метательного снаряда, приступил к делу. Ему вовсе не хотелось причинять мне боль, он явно считал для себя более важным эффективную борьбу с вещизмом. А воплощением ненавистных достижений нашей порочной цивилизации для него в тот момент служила мебель.
Ее было не так уж и много в кабинете шефа: журнальный столик с компьютером на нем и креслицем рядом, большой письменный стол главного редактора, еще три кресла, шкаф с огромной вазой фальшивого хрусталя наверху. Ее подарили редакции какие-то меценаты-спонсоры в честь выпуска первого номера "Нота Бене", но мы с шефом, посовещавшись, решили не выставлять этот символ Дегуманизации искусства на всеобщее обозрение и стыдливо водрузили его на самую верхотуру.
- Ты будешь знать, как мозги едать! Корневу он, видите ли, звонит, а?!
- Ваши действия все меньше согласуются с требованиями хорошего тона, молодые люди!
- Ну давай, поучи!
- Ишь, приятель Корнева… У-у-ух!
Меня оторвали от земли и отправили в полет. Затем подобрали и - снова. Я успел заземлиться об каждое из трех свободных кресел - только колесики от ножек в разные стороны! - прежде чем очутился в исходной позиции у шкафа в результате очередной переброски. Да, этого парня с полным основанием можно было назвать "кидалой"! Его коллега, задремавший было со скуки у шкафа, решил присоединиться к развлечению.
- И от меня на память!
И он с силой приложил меня к дубовым дверцам шкафа, остолоп! С чувством глубокого удовлетворения я возвел очи к небу. Оно не просматривалось сквозь потолок, но возмездие свыше не заставило себя долго ждать. Ну прямо по Пушкину: "Господь во всем, конечно, прав… недаром создал этот шкаф…"
Толстостенное изделие из фальшивого хрусталя покачнулось и не смогло устоять на краю. Мой торжествующий взгляд на мгновение зафиксировал лица "зубра" и "кидалы", на них застыло выражение суеверного ужаса и немой покорности судьбе. Никто не успел предупредить довольно ухмыляющегося остолопа у шкафа. А в его глазах еще светилось такое непосредственное, детское желание еще разок шмякнуть меня о шкаф! Но уже через долю секунды с его лица исчезло всякое выражение, а в выпученных глазах остался только немой вопрос приблизительно следующего содержания: "Да представляется ли вероятным, чтоб воздаяние постигало даже и закоренелых грешников еще в мире сем?"
Он рухнул на мгновенно увлажнившийся паркет вместе с тремя огромными кусками стекла.
- Я не думал, что мы наливали в нее воду… - как-то не к месту пробормотал мой шеф.
Но дело начинало приобретать дурной оборот. Тело на полу зашевелилось, второй парень, "кидала", увидел в случившемся не предостережение Божье, а лишь досадное стечение обстоятельств. И двинулся на меня, решив, что именно я - ответственный за все* возможные случайности в бушующем мире абсурда.
- Козел… ну козел…
Еще одна зверушка в зоопарке!
С ловкостью горного барана я легко перепрыгнул через пострадавшего. Но не рассчитал и тяжело, как мамонт, приземлился на один из трех осколков вазы. Однако я начал падение в верном направлении - на дверь в коридор. Конечно, офисная охрана не слишком-то будет рада защищать меня от человека "Астратура", исчезло но по крайней мере при них он будет чувствовать себя куда скованней.
Однако ваза все же оказалась предостережением! И достаточно грозным! В падении я распахнул дверь наружу, в коридор и, шмякнувшись на пол, уже начал по-змеиному, со сноровкой выползать из кабинета, когда на лестнице послышались характерные возгласы: "К стене! Руки за голову! Где тут редакция?!" - и не менее характерный топот множества ног. Когда я приподнял голову, то увидел быстро приближающуюся к кабинету ватагу фантомасов в пятнистом камуфляже, с укороченными автоматиками, дубинками и щитами.
- Вставай! К стене! СОБР! Уже легче…
- Ай!
Вбивший меня в стену парень ловко ударил сзади по ногам, расставив их поширше для каких-то неведомых мне целей. Остальные, судя по топоту, вломились в кабинет.
- Где тут эти частные из страховой! Стоять! Оружие?!
- На… не забудь и мое разрешение…
- Молчать! Оружие?!
- Да бросьте вы, парни, я положенные три года в МВД оттрубил, разрешение в поряд…
- Стоять! Пошли!
Такие хитрые приказы рассчитаны, наверное, на то, чтобы сразу же доказать задержанному узость его мышления.
- А этот?
- Молодой человек - сотрудник редакции, наш криминальный репортер…
- Отпустить! Ты, криминальный, особо не распространяйся… ну да тебе и негде будет… Вы, как я понимаю, главный редактор?
Обоих наших гостей уже увели. Пара фантомасов осталась в коридоре, а старшой - кабинете. Хотя меня, например, всегда интересовало, как они различают друг друга в этих масочках?
- С сегодняшнего дня наложен арест на банковские счета фирмы, офис будет опечатан…
- Простите, с чьей санкции? - потирая шею, спросил я.
- Ну ты и… вали отсюда, пока тебя вместе с этими не прихватили!
На три часа "прихватить" можно и без всякой санкции… В другое время я б обязательно повыпендривался, пусть бы задержали, потом поразбирались бы! Но вот перспектива оказаться на три часа "вместе с этими" меня никак не устраивала: с ребят сталось бы заявить милицейским, что я лично оприходовал одного из них вазой по голове, начались бы длительные выяснения, могло всплыть, что я звонил Корневу… а если его шестерок так беззастенчиво хватают, значит, какие-то претензии у РУОПа есть и к его концерну. А это уже самые настоящие "Опасные связи", это не с Маней Лесковой переспать.
- Простите, господин офицер, я и не думал ставить под сомнение ваши полномочия, просто мне бы, конечно, любопытно было узнать конкретные фамилии, ну, подробности… - от всего сердца пояснил я.
Маска явственно нахмурилась. И я поспешно добавил:
- Впрочем, раз все равно мне негде будет осветить эту тему, вопрос, конечно, снимается…
- Чтоб никакого освещения! Осветитель! Исчезни.
Настоящий обскурантизм!
- Всего хорошего… - я кивнул "зубру" и, облегченно вздохнув носом, потопал по коридору к лестнице.
Раньше я почему-то ошибочно считал, что в СОБРе РУОПа не больше сотни бойцов… а то и вообще человек сорок. Но офис Шамиля был заполнен таким количеством народа, что, казалось, его приказали срочно закамуфлировать. Полностью! Однако меня никто не остановил. Впрочем, и всех сотрудников, даже офисную охрану, выпускали из здания беспрепятственно, только обыскивали. Очевидно, РУОП заинтересовался в первую очередь документацией Шамиля и "шестерками" Корнева.
- Что, этих двоих, из страхового, они взяли? - спросил меня один из охранников.
Я только кивнул.
- Как вошли, сразу: где тут…
Договорить ему не дали, а, обшмонав, выкинули на улицу. Меня тоже обначили. Велик, богат русский язык, а обыски на Руси так часты, что парой слов и не обойдешься, синонимов много!
Часа два назад на улице было еще довольно пасмурно, а тут мне по глазам резанули лучи яркого низкого солнца. Я сразу почувствовал себя лучше. Свежий ветерок наполнил мои легкие подножной пылью и восторженно захлопал каким-то рекламным транспарантом над улицей, радуясь собственной шутке. "Колос большого голода!" - прочитал я странное на натянутом поперек улицы белом полотнище.
Час дня - и никаких дел впереди! Кроме поиска новой работы… Ну да это занятие не из тех, каким следует отдавать всю свою жизнь. Я беспричинно рассмеялся и подмигнул проходившей мимо девчушке. Судьба обманула меня, но и мне удалось обмануть судьбу! Сегодня нужно было бы торчать в присутствии допоздна, вычитывать корректуру, сокращать, размещать… Теперь - фигушки! Я свободен, могу пойти налево, направо, потерять чьего-нибудь коня, испить колючего пивка или совершить пару добрых дел… А Шамиль - что Шамиль?! Я не был тесно знаком с покойным, жаль его, конечно, джентльмен - и по виду, и по обхождению. Теперь о нем такого не скажешь, наверное. Вот Игорь Николаевич Корнев… Не повезло же ему иметь вчера беседу с Шамилем, да, определенно, на его концерн наехали именно из-за этого эпизода…
- Па-ма-жи-ите, чем можите! - увязались за мной грязные и оборванные цветы жизни, целый букет из трех штук. Запах не воодушевлял.
- Могу помочь добрым словом.
Мне никак не удавалось отделаться от мыслей о вчерашнем вечере, я даже и не сообразил, как это все же удалось.
Сообразил я только тогда, когда минут через десять сунул руку в карман пальто за бумажной мелочью и обнаружил отсутствие денежного эквивалента двух-трех бутылок пива. Поделом! Скупой платит дважды! А предусмотрительный носит крупные купюры во внутренних карманах. Придется разменять пятерку!
Я решительно свернул в какую-то наливаловку и, заказав кебаб со стошкой "Русского принца", вернулся к своим размышлениям. Разговор Корнева и Шамиля, который мне в числе других посетителей одного элитного кабачка довелось издалека наблюдать вчерашним вечером, нельзя было назвать конфликтным в дворовом смысле этого слова. Однако… Какое-то напряжение в их лицах читалось. Нет, даже не в лицах… Пожалуй, вчерашний вечер имеет смысл вспомнить детальнее!
Я грустно усмехнулся: "Забавно, если меня лишило работы то, что два почтенных бизнесмена - друг молодости Игорь и хозяин Шамиль - не договорились о каких-то проемах…" и попытался вернуться часов на 15 в прошлое.
"Наши мальчики бреют затылки, а литовские - отращивают бакенбарды. Все правильно: со времен Карла Маркса и движения хиппи принято считать, что излишек череп-но-лицевой растительности восполняет недостаток столичного лоска. Компенсирует провинциальность. Но затрудняет лечение черепно-мозговых травм. Так что наши бритоголовые…"
Хрен знает, что навело меня на эти мысли! Хотя, если представить на секунду, что этот хрен - я сам, то ассоциативную цепочку проследить можно…
После известных огнестрельных событий мая 1994 года все здраводышащие индивидуумы Северной Пальмиры засуетились в беспокойном ожидании "войны мафий". Кому понадобилось расстреливать лидера "жмерин-ских", какой клан стоял за замеченным случайными свидетелями длинноволосым автоматчиком? Честные обыватели и криминальные репортеры не сомневались, что ответы на эти вопросы они узнают не позже милицейских - "жмеринские" должны были начать мстить, и все с каким-то странным наслаждением, предвкушением близкой разгадки этой волнующей тайны ожидали трупов.
Когда их идентифицируют, общественность узнает, кому отомстили "жмеринские".
В офисах крупных контор поговаривали, что единственной фирмой, способной бросить вызов могущественной, ужасавшей чуть ли не весь Петербург группировке "жмеринс-ких", сейчас может быть только гигантский концерн Андрея Смирнова - "Астратур".
Но, видимо, "жмеринские" тоже проводили скрупулезное дознание. Во всяком случае, ожидаемых "астратуровских" трупов на улицах Питера пока не находили.
Гм… автоматчик был длинноволосым! Практически никто не сомневался, что убийца напялил парик: как-никак "профи" предпочитают короткие стрижки, но эта деталь… эта деталь…
Эта деталь вполне могла натолкнуть меня на мысль о сравнительном анализе волосатости криминальных элементов!
Я тоже ждал.
Как и все.