- Конечно. Мы считаем, что такие действия удалят нас от цели. Сейчас эра интернета, и в этом обилии информации тяжело произвести впечатление, так что широко распространяемая картинка и предупреждения не дадут результата, а вот опасность того, что Круз вследствие этого перейдёт к активным действиям, вполне реальна. Именно поэтому мы с очень большой осторожностью бьём в барабан "разыскивается преступник".
- Может ли кто-нибудь объяснить мне, зачем агенты ФБР были на базе ВВС "Крич" в Неваде и допрашивали пилотов дронов, которые являются частью совместной программы ВВС и ЦРУ?
Это был злой "афганский отдел", Джексон Коллинз. На этот раз ответил Суэггер:
- Это было моё решение. Я узнал из записей Второго разведбата, что взрыв в Калате случился после того, как Круз вышел на связь и сообщил, что он на месте. Его мотивы сложились вследствие этого взрыва, а также вокруг засады, в которую он попал ранее и в которой убили его наводчика. Он считает, что Агентство использовало ракету или умную бомбу…
Если Суэггер надеялся на момент Гамлета, то его не случилось. Прежде, чем Боб закончил, Коллинз прервал его.
- Знаете ли вы, что наш очень толковый офицер, Окада, рассматривала эти соображения и беседовала со всем участниками, придя к выводу о невозможноссти такого события вследствие применяемых систем безопасности и предосторожности?
- Я видел её доклад, сэр. Но я захотел проверить ещё раз и выяснить, остались ли события на том же месте с прошествием времени.
- Нашли ли вы что-нибудь? - спросил кто-то ещё.
- Нет, сэр, в "Криче" - ничего, - ответил Суэггер, технически не солгав в своём заявлении. Его новым собеседником был бесцветный "Планы", острый и собранный обвинитель, чья резкость не оставляла сомнений относительно его отношения к расследованию.
- Нам нужно было рассмотреть все возможности, сэр, - продолжил Суэггер. - Так что если кто-нибудь из вас знает что-либо относительно связи Агентства с этим взрывом, то…
- Мне кажется, что Круз страдает от боевого синдрома, - сказал Коллинз. - У него расстройство. Печально, что при этом его снайперское мастерство не пострадало и он работает на том же высоком уровне. Могу я узнать, будете ли вы стрелять на поражение, если представится такая возможность?
- Да, сэр, - подтвердил Боб.
- Дело тут не только в моей карьере, - продолжил Коллинз. - Пусть даже все остальные думают, что это так. Я уйду на следующий день после выборов Зарзи, если кто-нибудь этого захочет и никогда не напишу книгу или появлюсь на ТВ. Зарзи, при всех своих недостатках и туманном прошлом, поможет нам достичь важной цели и тогда все морские пехотинцы, не только снайперы, смогут вернуться домой. Не могу переоценить важности этого.
- Мы хотим того же, сэр, - ответил Ник.
Но Коллинз не покидал этот вопрос даже несмотря на то, что его красавчик-ассистент раздражённо мялся. Коллинз был здоровым грубияном, военным на сто пять процентов, с короткой стрижкой, краснолицым- то ли от долгого пребывания у моря, но скорее от долгого пребывания в гольф-клубе- с перебитым носом и голосом, как у кабана. Скользкий тип, да ещё и бывший "Котик", так что он вполне мог валяться в грязи как и морпехи.
- Я знаю, как вы работаете. Вы якшаетесь с отребьем, гарантируете неприкосновенность, предаёте людей и вынуждаете свидетельствовать против семей и друзей, клянетёсь прятать и защищать их. У нас то же самое. Мы вынуждены работать с отбросами, с людьми, которых презираем. Зарзи был наркоторговцем, палачом, сторонником Талибана, но вследствие всего этого он стал ценнее для нас. Он- афганский Сэмми "Бык" Гравано. Сама его жизнь и процветание есть преступление, выходящее за все моральные нормы. Но его посредством мы защищаем порядок и предотвращаем появление и процветание куда как более крупных чудовищ. Я хотел бы, чтобы это стало всем понятным, чтобы вы не думали о нас как о сумасшедших и обо мне как о человеке, использующем Зарзи ради достижения более высокого кресла.
- Я понял, - ответил Ник.
Затем Мемфис пояснил меры предосторожности, принятые по поводу появление Зарзи в Джорджтаунском университете, сотрудничество с людьми Секретной службы, использование воздушного прикрытия и так далее.
- Но, мистер Мемфис, не правда ли, что Круз - крайне изобретательный человек? Он - живое доказательство эффективности тренировочной программы морской пехоты. Почти преуспел в Балтиморе. Как вы можете быть уверены, что несмотря на ваши усилия он не окажется лучше вас?
Это был ассистент директора, ничего не говоривший до этого времени.
- Ну, - ответил Ник, - он отличный снайпер, но не лучший в мире. А лучший- это мистер Суэггер. Это наша ставка.
Ник сел, поскольку отведённый ему час истёк, наблюдая, как вся четвёрка и их ассистенты собираются. Суэггер отошёл поговорить с директором национальной разведки, профессорского вида Тедом Холлистером, и эти двое выглядели оживлёнными и радостными, посмеиваясь насчёт старых сайгонских времён. Они были единственными, кто участвовал в той древней, забытой войне и смотрелись как Гектор и Агамемнон, отдыхающие на Олимпе, приняв греческого пива. Два старых воина с утекающей памятью о войне в вонючих джунглях и городишках, с крестьянами в пижамах, умирающими один за одним. Суэггер обошёл стол, подхватил брифкейс старого Холлистера и они вдвоём пошли к выходу из комнаты. Похоже было, что у них разговор затянется на часы, так что Ник встал и сказал:
- Боб, нам пора идти.
Он поблагодарил Холлистера за доброе вступление, которое, по его мнению, сильно утеплило атмосферу в комнате, затем все обменялись рукопожатиями и Холлистер отбыл, оживлённый и одинокий, к лифту и дальше в машину до своего здания. После его ухода эскорт Агентства сопроводил их тем же путём, на первый этаж здания через лифт, мимо монумента агентам, отдавшим свои жизни и за дверь на подъездную дорожку, где их ждала машина для обратного пути в здание Гувера.
- Это место всегда пугает меня, - заметил Ник.
- Меня тоже, - отозвался Боб.
- Вы двое, старые вьетнамцы, весело пообщались?
- Очень толковый человек. Живой ум. Он помнит Вьетнам много лучше меня, но, как я заметил, вряд ли ему приходилось смывать эту память шестью тысячами галлонов бурбона, как пришлось мне.
- Ну, а соображения, мистер Гамлет? Пала ли совесть короля? Подозрения? Продвижение? Есть ли что-то?
Боб потряс головой.
- Этого чёртового Коллинза несло фонтаном. Мне не нравится этот тип. Он в этом деле уже под прицелом и его это не радует, так что всё, что он там сказал, предназначалось другим людям в этой комнате, а не нам. И все они делают свои дела вместе. Нам нужен один из этих специалистов по поведению, которых в кино или по ТВ показывают, чтобы вытрясти что-то из этой связки. Я считаю, что Коллинз- это просто силовик, а вот кто меня действительно напугал - так это "Планы", он практически ничего не сказал, но у него тот настрой убийцы- без слабостей, всегда упорно работающий ради чего-то, с чем-то, вокруг чего-то. Он очень хорош, иначе не забрался бы так высоко. Другие двое- это бюрократы, политические обезьяны высшего уровня. А тот очаровательный старикан- его трудно подозревать в чём-то кроме того, что он твой дедушка.
- Может быть, это его техника? Задурить тебе голову. Напустить тумана и скрыть свою настоящую мотивацию.
- Я думал об этом, но решил, что это не так. Слишком просто. Это приглашение разнюхать. Он хочет, чтобы мы сюда влезли. Я прочитал его как очень уверенного в себе человека, который знает, что в силу в своих масштабов он неприкосновенен. Так что он может себе позволить заварить всю эту кашу. А вот остальные сидят молча и зажали свои карты, поскольку им есть что терять
- Так что, в итоге- твоя теория ни к чему не привела?
- Ни к чему.
- Хорошо, - ответил Ник, - потому что у меня появилась идея.
- Господи, помоги всем нам, - сказал Боб.
Ярмарка округа Вилливоу
Вартонсвилль, Западная Вирджиния
19-00
Доктор Файсаль исчез.
- Может, Аллах указал ему новый путь, - сказал профессор Халид.
Билал слишком нервничал, чтобы улыбнуться. Вокруг них сияли огни аттракционов. Странные машины, которые не служили ни для чего больше, кроме как кружить людей со всё возрастающей скоростью, заставляя их визжать и орать, оставляли неоновые дорожки в своём безумном вращении, описывая новые и новые круги. Запах сигаретного дыма, сладкого сиропа, сахарной ваты, духов, солёного попкорна, хот-догов - всего запретного наполнял воздух.
ярмарка в штате Индиана
- Что нам делать? - спросил Халид. - пасть на колени и помолиться на Мекку?
- Не то место, что нужно для молитвы, - сказал всегда практичный Билал. Здесь, в сердце сердца сердец Америки, в окружении толп ковбоев, фермеров, их деревенских баб и толстых детей, вся слегка потрёпанная и не слишком чистая троица остановилась в поисках мягкого мороженого, в противном случае рискуя получить ещё один приступ гнева доктора Файсаля. Этот человек мог быть гением, но он определённо хотел мороженого.
- Он исчез, - сказал Халид. - Пффф, вот так.
Так и было. Они стояли ошеломлённые видом таинственного фестиваля со множеством вращающихся неоновых машин, странной игрой цвета, несуществующего в природе на фоне тёмного неба, толпой американцев, с невинной простотой радующихся своему существованию. Они искали мягкое мороженое. А вот ничто другое- хот-доги, слоёные пироги, сникерсы, пончики, орехи в сахарной глазури, гамбургеры, свиные сардельки, имбирные человечки, жареные цыплята- их не интересовало. Только мягкое мороженое. Тут Файсаль сделал шаг вправо и был унесён спешащей толпой. Они потеряли его из виду.
- Ты можешь молиться стоя? - спросил Билал.
- Нет. Это запрещено, да и я не молюсь.
- Не Аллаху, а ещё кому-нибудь, я не знаю… Иисусу, Марксу, Яхве, Одину…кому-нибудь.
- Ты слышал об Одине, Билал? Впечатляет. Такой крепкий молодой человек, как ты?
- Я был студентом, и неплохим. Буду молиться Аллаху стоя. Думаю, что в таком случае стоять дозволено. Ты молись Одину, или Йоде- кому хочешь, меня не волнует. Только замечаний не делай.
- О боже, - ответил Халид. - И ты от меня устал. Ну, этого следовало ждать. Что-то раздражающее есть в моей личности.
Оба они были довольно жалкими: в мешковатых одеждах, небритые, неухоженные, выглядевшие весьма по-левантийски на вид местных полицейских, не знающие, куда идти в поисках пропавшего человека или же вообще стоять на месте в ожидании, что он сам вернётся.
- Ты видишь клоуна? - спросил Билал, указав на пластикового великана с красным носом, рыжими волосами и в красно-бело-синей шляпе, стоящего снаружи палатки с надписью Б-И-Н-Г-О!
- Да.
- Иди и встань там. Не шляйся, не вступай в разговоры, не смотри людям в глаза, не пытайся достучаться до крестьян, которых мы поклялись уничтожать.
- Знаешь, я не думаю, что я согласен…
- Стой там. Я пока пройду тут, найду Файсаля и притащу его назад. Но если ты уйдёшь, тогда искать Файсаля бессмысленно, потому что ты потеряешься. И тогда либо один будет потерян, либо, что ещё хуже, вы оба потеряетесь. Вас скоро арестуют, ваши очевидно липовые удостоверения вскроются и всё будет провалено. И это после всех наших бедствий. Понял? Скажи мне, что ты понял.
- Понял, понял, но могу ли я заметить, что вряд ли я виноват…
- Клоун. Клоун около бинго.
- Кстати, а что такое "бинго"?
Но Билал уже ушёл.
Он пытался не спешить и не выдавать страха своим лицом, старался подражать расслабленной походке всех этих американцев, смешаться с ними, быть невидимым, маленьким человеком безо всякой значимости. И главным образом чего он старался не делать- так это не упрекать себя в своём идиотизме. Остановиться в "Дэйри Квин"- ладно. В "Макдональдсе"- куда ни шло. Остановиться в "Френдлиз"- слишком людно, опасность зрительного контакта, требуется быстро соображать по-английски, да и место постоянно наполнено подозрительными белыми людьми, которые смотрели на них так, как будто они были террористами. Да они и были террористами. Остановиться во "Флаворсе" на трассе 39, 41 или 57? Малоприемлемо в дневное время, если мало народу. Но остановиться на ярмарке округа Вилливоу просто потому, что увидели радужный отсвет на небе, который напомнил им всем, скучающим по дому, одиноким и расчувствовавшимся, не подозревающим, что лежит впереди, о волшебном Багдаде из старых сказок? Безумие. За такую дурацкую неосмотрительность его следует казнить.
Не пошёл ли Файсаль покататься на "Энтерпрайзе"? Маловероятно. Такому пожилому человеку больше подойдёт колесо обозрения, нет ли его там? Может, он в дом смеха зашёл? Но тут Билал увидел на стене заведения нарисованную голову в тюрбане и понял, что это отпугнуло бы его. Дикая мышь? Нет, это утомило бы его, тут смысл был в том, что западные мальчишки и девчонки жались друг к другу из страха. Впереди была какая-то дорожка, по которой катились уменьшенные копии автомобилей начала века, но нет, не там…
Он услышал гудок поезда и обернулся. Это была замечательная уменьшенная копия дизельного локомотива, жёлтая, с двумя двигателями, тянувшая шесть вагонов к огням "станции", и действительно- там сидел Файсаль, со счастливым лицом доедающий гигантский рожок мороженого в последнем вагончике. Его лицо было изображением чистого животного восторга. Билал бросился к нему.
- Сэр, вы не можете просто так уходить. У меня сердечный приступ случится.
- Что такое? Почему? Это очень приятно. Пойдём, Билал, у меня билеты остались. Ещё кружок! Я в этот раз поеду поближе к локомотиву. Погляжу на машиниста. Вот кем я хотел бы работать!
Машинистом был сутулый молодой парень, сидевший в кабине позади второго двигателя. Билил мгновенно распознал его: один из тех презрительных западных насмешников, слишком хорош для своей работы, голова полна амбиций. Прыщавый и страдающий, желающий чего-то большего нежели Маленький Большой Поезд.
- Нет, у нас график. Мы должны идти назад.
И Билал поволок Файсаля через толпу кратчайшим путём к клоуну. Всё-таки ему много раз приходилось идти по звёздам в запретной зоне между Иорданией и Израилем, избегая света и радаров израильских пограничных патрулей. Так что чем была ярмарка Вилливоу перед этим испытанием?
Но добравшись до клоуна они не обнаружили профессора Халида.
- Аа… простонал Билал. - Вы двое- моя смерть…я же говорил ему!
- Билал! - раздался крик. - Файсаль!
Это был Халид. Он держал огромную жёлтую свинью с разноцветными глазами и двумя зубами из ткани, торчащими из пасти.
- Я выиграл бинго! Бинго!
Штаб-квартира ФБР
Комната рабочей группы Зарзи
Четвёртый этаж здания Гувера
Пенсильвания-авеню
Вашингтон ДС
13-00
- Это концептуальная проблема, - сказал Ник. Он, Сьюзен и Суэггер сидели в стеклянном кабинете, снаружи которого были две дюжины агентов, ожидающих смены политики в результате этой встречи.
- Мы видим тут заговор. Мы хотим добраться до больших людей. Хотим действий, внимания. Успеха. Простите, но это правда. Мисс Окада, хоть вы и верны Агентству, но если вы свалите афганский отдел и отправите кого-то в тюрьму за превышение властных полномочий и тем самым предотвратите крупное публичное унижение Агентства, вы будете в золоте.
- Думаю, не откажусь от этого.
- Я бы тоже этого хотел. Это моя работа, но если я при этом смогу раскрыть крупную властную незаконность и вывести Бюро вперёд по кривой, а не оставить позади, я тоже выиграю. И если мы прижмём этих задниц к ногтю, то не позволим какому-нибудь писаке из "Нью-Йорк Таймс" получить Пулитцеровскую премию за это расследование. А что получит Боб Ли Суэггер? Он получит удовлетворение от того, что был прав, вытащит снайпера морской пехоты из-под прицела и покажет, что тот был героем. Это для него значит больше, чем наши карьеры для нас. И каждый из нас чем-то тут соблазнён: гордостью, амбициями или жадностью.
Итак, наши амбиции соблазняют нас атаковать этот заговор сверху вниз, начиная с того спектакля, который мы видели в ЦРУ сегодня, наблюдая за тем, как эти парни пытаются найти путь к отступлению. Но атаковать сверху вниз бессмысленно. Их верхи слишком защищены и окопаны, их лидеры слишком опытны и сообразительны. Тут нужно атаковать снизу вверх. Мы видим это как преступление и расследуем его. Как вы раскрываете преступление? Как свалить семью Корлеоне?
Все знали, но Ник так драматически развивал мысль, что и Сьюзен, и Суэггер промолчали.
- Как и сказал афганский отдел- надо взять маленьких людей, расколоть их. Вынудить их дать показания, даже если придётся дать иммунитет их жалким задницам. Использовать мелких чтобы добраться до больших.
Сьюзен до конца с ним не согласилась.
- Не вижу, как… - начала она.
- Наёмники! - ответил Ник, будучи в восторге от себя и своей идеи. - Нужно взять их. Это наш лучший ход. Взять их, столкнуть лбами- один или другой дадут показания. И пойдём на следующий уровень.
Суэггер не купил это.
- Ник, ты уверен? Эти парни очень непросты. Быстро стреляют, не боятся ни убить, ни умереть. Таких втянуть в дело будет очень непросто. Это страшные люди.
- Ну, если они пугают тебя- то да, страшные. Но вот что можно сделать. Сначала, ты договариваешься с Крузом о том, чтобы он пропал с горизонта в пятницу ночью. Его присутствие отправит всё к херам. Если договоришься, то мы находим грамотного парня из SWAT, который сыграет Круза в нашем сценарии. Липовый выстрел по Зарзи в Джорджтауне, мы арестовываем липового Круза. И тем самым приманим наёмников, которые захотят убрать подставного Круза. Детали отточим позже, но когда они нанесут удар…
- А что будет с тем бедолагой, который сыграет Круза? Оот полдюйма никакой броник не спасёт.