- Я никогда не говорил, что тут Агентство не вовлечено. Ясно, что они здесь по-крупному. Сейчас мы это знаем и мы можем использовать спутник против них. Может быть, у меня в машине передатчик, только так они могут меня отследить. Я завтра возьму другую, чтобы убедиться.
Это Круза успокоило.
- Слушай, теперь ты будь на приёме. Мы вынесли все свои подозрения и соображения Большому человеку, и теперь Агентство вынуждено сотрудничать. Ясно, что там какие-то люди злоупотребляли полномочиями ради Зарзи. И если были нарушены законы- то есть, если Агентство целило в тебя или в других морпехов- это будет вскрыто. Но всё упирается в то, чтобы ты пришёл, дал свои показания, выложил свои факты, работал в команде, соблюдал правила и всё такое. Ты не можешь дальше быть бродягой-злодеем. Твои дела пугают всех до чёрта, а когда они боятся, то отвечают насилием.
- Я приду и ещё одно здание таинственным взрывом превратится в кратер.
- Круз, этого не случится. Я говорю от лица Бюро. Нет, я не их глава, конечно, но я в упряжке с Ником Мемфисом и директор…
- Директор несёт херню. Неужто ты не понял знаков? Он просто вешал тебе лапшу: приведи меня и смотри, как все проблемы исчезают- вместе со мной. А чего бы ни хотели люди Зарзи- они этого добьются. Может, будет лучше, но гарантировать этого никто не может- это стрельба наудачу. А может и нет.
- Подумай, - говорил Боб. Для него почему-то было важно уберечь Круза. Он не хотел потерять этого парня. - Не делай ничего. Переберись куда-нибудь. Тебе нужны деньги? Я достану. Думаю, я смогу обработать людей тут ещё на какое-то время, и тебе не придётся ничего вытворять. Тебя ещё не связали со стрельбой в Балтиморе, потому что я не сказал им, что ты был на мойке, а больше никто не пострадал, так что тут чистая самооборона. С этой стороны у тебя проблем не будет. Кстати, тот ублюдок, которого ты убил- Карл Кран, бывший спецназовец, бывший боец "Грейвульфа". Он ошивался тут вместе с командой во главе с другим бывшим спецом, здоровым, светловолосым, размером с футбольного защитника…
Круз вспомнил: большой парень с Барретом, вышедший на хребет после того, как они проверили место обстрела из засады и нашли обе половины Билли Скелтона. Он также вспомнил свою тогдашнюю мысль о том, что уничтожит этих хуесосов.
- …по имени Богьер, Мик Богьер, все они бывали в кабаке "Чёрный кот" в Кабуле. Типичные пушки напрокат.
- Вот и ты дорылся. ЦРУ берёт наёмников, чтобы сделать грязное дело. А когда наёмники не справляются, они помечают отель лазером для умной бомбы. Узнав, что опять обосрались, люди из Агентства посылают ту же самую команду, из соображений секретности- эта команда уже часть дела. Наёмники ищут меня в Америке, а Агентство следит за тобой, подложив жучка так, чтобы тебя видел спутник в небе, сообщающий наёмникам. Когда ты находишь меня, они едут убивать. В Пайксвилле они думали, что я в том доме, потому и застрелили всех посудомойщиков- они не знали меня в лицо. Потом ты привёл их на автомойку. И придут если я сдамся.
- Этого не случится. Я всё это вскрыл.
- Но ты до сих пор не знаешь, зачем здесь Зарзи.
- Круз, я думаю что теперь- первый раз- мы впереди них. Завтра я буду на встрече. Я встречаюсь с четырьмя людьми, которые имеют полномочия бросаться бомбами без лишних вопросов. Посмотрю на них и что-то увижу. А ты подумай над тем, что я сказал. Сделай правильный выстрел. Злодейство приведёт тебя в могилу. Окей?
Круз ничего не ответил.
- Ложись спать, сержант Круз. Я верну тебя, мы сделаем это возможным. Клянусь тебе- снайпер снайперу, так и будет.
- Я верю твоему слову, потому что я мечтательный дурак. Но теперь в последний раз, - ответил Круз и прервал разговор.
Трасса 40 на запад
Кейтонсвилль, Мэриленд
02-30
Весь Богьер болел. Грудь, пальцы ног, ремешок часов, резинка в трусах- болело всё. Ум тоже болел. Но больше всего- грудь. Она была цвета четвёртого июля, если только праздничный фейерверк был бы всех оттенков синего. Каждый из пяти выстрелов Рэя принёс пятьсот фунтов энергии на дюйм кевларовой нагрудной пластины, остановившей их, но не сделавшей ничего, чтобы остановить передачу энергии, ударившей в плоть словно бур, забитый кувалдой. Кровяные пузыри обозначали места попадания пуль и были центрами, от которых расходились сине-фиолетовые кружева, похожие на распускающиеся ромашки под летним солнцем. Внутренние кровотечения вокруг ран распространялись до живота, бицепсов и шеи, заливая тело винным оттенком. Трудно было поверить, что тут был живой человек.
- Что случилось, крошка? - спросила Кей. - Подрался?
Кей, одетая в цветастое платье без лямок, которое открывало декольте, убивающее все остальные декольте и задницу, которая была матерью всех задниц, могла бы играть плохих девчонок в фильмах категории "В" целое десятилетие. Её кукольное лицо было симметричным, но его нельзя было назвать красивым, глаза не без сочувствия, но очень кстати лишённые любопытства. Вопрос был сугубо формальным.
- Тебе нужно взглянуть на того парня, - сказал Мик, даже не улыбнувшись шутке. Отсутствие юмора прекрасно совпадало с его мрачным настроением.
- Лежи. Кей позаботится.
- Я не могу ополоснуться сам. Пытался, но очень больно. Помоги мне. Спину не трогай, только спереди и в подмышках. От меня потом воняет. И аккуратнее, тупой белый парень пострадал как следует.
Она рассмеялась, как персонажи из мультфильмов: "ха", потом ещё "ха" и ещё. Потом сказала:
- Ты забавный, дорогой.
- Я регулярный гость ток-шоу.
Она стянула с него полотенце и, даже если её удивила увиденная картина, она ничем не выразила этого. В своей работе она видела больше членов, чем любой уролог, так что удивительного было мало. Мик лежал на плоской подставке в бассейне с тёплой водой, она полила его несколько раз душем и намылила всего, приступив затем к доставлению его телу удовольствия своими мягкими, но сильными руками. Она была очень умела, руки всё знали и ничего не стыдились, она была собрана- вверх, вниз, вокруг, внутрь, наружу, похлопывая, потирая там, здесь и наконец тут.
- Аа… хорошо.
- Ты большой, - сказала она наконец.
- Большой, но тупой. Так случается.
- Пойдём.
Она снова завернула его в полотенце и повела, неслышно ступая необутыми ногами, через удивительно чистый коридор в комнату, где всё началось. Место было тихое, как церковь, но пахло тут дезинфекцией как в раздевалках со шкафчиками. За занавесками, закрывающими входы в другие комнаты, разыгрывались иные драмы- но все комнаты были похожими, как и та, в которую она ввела Мика, в стиле мотеля восемь-долларов-за-ночь и тёмно-красным светом лампы. Здесь она снова стянула с него полотенце и удивилась тому, что он снова был готов.
- Ух ты, что за сильный парень!
- Сильный, но тупой.
Он лежал на спине. Она погасила свет, стянула своё цветастое платье, поведавшее, что гипнотическое декольте скрывало сиськи качества "Плэйбоя". Помяв их вместо него, поскольку сам он не мог этого сделать, и ощутив жадный интерес к продемонстрированному, она продолжала тему с прикосновениями в разных местах и в разных позах, пока он совсем не заинтересовался.
Мик быстро опустошился, когда она оседлала его. Затем она сползла набок и прижалась к нему. Он не был склонен обниматься, однако сегодня ночью её теплота, мягкость и профессиональная некритикующая забота были очень кстати.
- Ты грустишь?
- Хороший друг ушёл сегодня. Знаешь, это никогда не веселит.
- В этом бою?
- В этом самом. Что поделаешь, мы выбрали такой бизнес, но всё равно грустно.
Тут штука, которая не была телефоном, издала звук, который не был звонком, и ему пришлось встать, подойти к скомканной на полу одежде и вытащить большой спутниковый коммуникатор.
- Извини, - сказал он и нажал на кнопку ответа.
- Мило с твоей стороны было ответить, - сказал МакГайвер.
- Я не в том духе, чтобы слушать всякое дерьмо. Ни от тебя, ни от кого ещё.
- Что случилось? Трое на одного, и он убил Крана, а вы бежали как подорванные. Даже на стандарты "Чёрного кота" не тянет, и уж тем более не похоже на пятый спецназ или "Грейвульф".
- Он нас опрокинул. Не знаю, как, но он понял, кто мы. Вместо того, чтобы нам на него напасть, он на нас напал. Его первые пять пуль мне в грудь прилетели. Чертовски удачно, что я в бронике был. Этот хуй мирового уровня, я бы так оценил. Любой человек, который смог уложить Карла Крана - адский человек.
- Они прокатали отпечатки Крана по базе минобороны. ФБР выпустило циркуляр на его друзей- Мика Богьера и Тони Земке.
- Ты хочешь прекратить? Мы слишком температуру подняли? Хочешь деньги назад? Я не хочу звонить матери Тони, как я звонил жене Карла. У него трое детей, он был отличным отцом. Он делал то, что делал ради их блага и потому, что ты говорил- это всё для того, чтобы нашему дяде стало лучше.
- Я бы хотел позволить себе дать вам исчезнуть. Но теперь слишком поздно. Я не могу втягивать новых людей. Круз ушёл нетронутым, никто не связывает случившееся с ним, так что вам придётся закончить с ним.
- Сделаем, - ответил Мик.
- Оно того стоит. Мы пытаемся выбраться, и Зарзи- наш лучший путь. Если сработает, то молодые парни больше не будут умирать в этой сраной дыре. Круз, его наводчик, тридцать один торговец, филиппинцы, кто бы ни был- они погибли ради благородного дела, ради того, чтобы остановить бесполезную гибель наших людей безо всякого толка. Понимаешь? Мы пытаемся положить конец войне.
- Войне никогда не будет конца. Ницше - сказал Мик.
- Он был прав, но может до следующей войны мы отдохнём немножко.
- Ночью в пятницу. Джорджтаун?
- Будет очень мило. Может быть, я смогу дать вам расстановку сил безопасности. У этого Суэггера есть чёртов талант соображать, откуда выстрелит другой снайпер. Но вам не надо быть в самом Джорджтауне, с "Барреттом" ты сможешь его за милю достать.
- За милю- это в тире. А тут не тир. Если у меня один выстрел, то двести ярдов максимум. Потом я в Белиз.
- Богьер, сожалею о твоём друге Кране. Но не тучься. Сделай эту работу, покрой себя славой, почётом и благодарностью нации. Сбереги наших людей. Может ли наёмник желать или получить лучшую эпитафию? Ну, и деньги, конечно же.
- Дай мне сведения. Больше- лучше. И я наконец пришью этого скота, за Карла, даже если не за что больше.
Он отключил телефон и обернулся. Кей сидела на массажном столе, её глаза выражали полную незаинтересованность в разговоре, который она только что слышала. Её плоть была светящейся- все её холмы и горы. По какой-то странной причине, в отличие от многих корейских женщин она завивала волосы, так что они все кудрявились. Её лицо было выражением счастья, глаза были бездонными. Мик обнаружил, что готов порадовать её так же, как и себя.
Штаб-квартира ЦРУ
Комната встреч на пятом этаже
Лэнгли, Вирджиния
11-00
Следующий день
Тут их было четверо, а также разные кофейные и портфельные помощники. Они были серьёзными людьми: румяные, хорошо одетые, в костюмах, хотя один выбивался своим несколько затрапеным видом, создаваемым галстуком-бабочкой и спортивного покроя пальто. Он был единственным, с кем не было ассистента и он нёс свой чемодан сам. Их лица, натренированные вечной дисциплиной, не отражали практически никаких черт личности, как если бы любая эмоция контролировалась и управлялась. Один смотрелся немного злобно, двое других- бюрократично, последний напоминал доброго учёного.
Суэггер наблюдал, как они входили в обычного зелёного цвета комнату. Он почти опознал их по описанию Сьюзен.
Уолтер Е. Трой, "Ассистент", заместитель директора, старый шпион, тридцать лет в Агентстве, специалист в противотерроризме, трудяга и делец, который- как говорили- бывал крайне разочарован, если не он делал работу большого парня, которая уходила в итоге бывшему конгрессмену с обширными связями.
Джексон Коллинз, "Афганский отдел", злой, бывший "Морской котик", излучающий враждебность, лицо слишком красное, волосы неаккуратные, язык тела выдавал в нём военного специалиста, маленькие поросячьи глаза- всё это моментально вписало его в список заведомых врагов Суэггера. Выглядел как ходячая проблема.
Артур Росситер, "Планы", глава тайных операций, человек, который координировал и продюсировал все грязные штуки, вероломный, решительный, с неприметным лицом и безо всяких персональных эксцентричностей, бесцветный, мог бы торговать энциклопедиями, коллекционировал детское порно, писал романы и рисовал плохие картины.
И, наконец, Тед Холлистер, единственный не из Агентства, директор Национальной разведки, технически - босс и координатор всех остальных, но также и человек на должности, которая появилась сравнительно недавно, так что никто не мог сказать, что он может и чего не может и нужно ли ему перезванивать. Холлистер определённо был назначен в должность чтобы возвеличить декоративный пост главы департамента национальной разведки из-за его крайней вашингтонности- его шарма, тактичности, проницательности. Он был человеком из иностранных дел, разведки, кругов Вашингтона- тут он вращался многие годы, если не преподавал в престижных университетах. Работал на Агентство десять лет, перешёл в Госдеп, преподавал в Принстоне, Йелле, Хопкинсе, снова Госдеп, публиковался в "Нью-Йорк Пост" и "Таймс", а теперь находился на посту первого шёпота президенту. В кино его добродушность моментально сделала бы его первым подозреваемым.
Но палец на спуске держали они все. Любой из них имел право подойти к терминалу, взять мобильник, ввести кодовый номер, сказать кодовое слово или каким бы у них ни был механизм и приказать нанести удар на другом краю света безо всякого подверждения, объяснения или расследования. Слово от них- и где-то далеко первый лейтенант Ванда Домбровски посылала пятьсот фунтов термобарического заряда в чей-то задний карман и превращала в кратер отель, особняк, деревню, ангар, пещеру, взрывая даже воздух вокруг цели. Настоящие снайперы.
- Удачи в чтении этих Клавдиев, Гамлет, - шепнул Ник Бобу перед тем, как он встал поприветствовать входящих предложением мира от Федерального Бюро Расследований.
Боб, в своём костюме с вешалки и чёрном галстуке, сел рядом с Ником во главе стола, пока Ник оставался стоять.
- Благодарю за визит, джентльмены- сказал он. - Я знаю, насколько вы заняты - идёт война всё-таки - и я ценю ваше время. Я помощник директора ФБР Ник Мемфис, глава рабочей группы Зарзи, ответственный за координацию с вами, с Секретной службой и со своими людьми по этому делу. Попытаюсь объяснить. Я здесь по двум причинам: во-первых, поскольку вы все вовлечены в государственный визиь Ибрагима Зарзи, я хотел бы ввести вас в курс наших попыток ликвидировать угрозу в его адрес со стороны человека, которого мы опознали как комендор-сержанта Рэйеса Фиденсио Круза, Корпус морской пехоты Соединённых Штатов, находящегося в самовольной отлучке со службы, действующего по неустановленным мотивам. И во-вторых, поскольку мне известно о слухах, ходящих вокруг наших запросов, я хотел бы заверить вас, что мы не собираемся устраивать охоту на ведьм в отношении Центрального Разведывательного Управления а также проводить какого-либо изучения профессионального поведения в горниле войны с террором. Но наше расследование затрагивает секретные вопросы государственной безопасности там, где подобная секретность неуместна. Я отвечу на ваши вопросы, если они у вас появятся, короткие или длинные, в любое время.
Он подождал, чтобы понять, продаётся ли то, что он несёт и увидел обращённые на него пустые взгляды. Ассистенты реагировали более осмысленно: шмыгали носом, вращали глазами, трясли головами, выказывали знаки враждебных намерений. Великие люди сидели неподвижно.
- Позвольте мне…
Тут поднялась рука. Это был пожилой человек в бабочке, директор Национальной разведки Тед Холлистер.
- Да, сэр.
- Раз уж я тут один старый моряк, я подумал, что мне стоит использовать возможность представить своим более молодым коллегам этого худощавого джентльмена, сидящего рядом с ассистентом директора Мемфисом. Когда вы все пришли на работу сегодня утром, вы миновали музей Агентства на первом этаже. Если бы вы вошли, то увидели бы русскую снайперскую винтовку, добытую во Вьетнаме в 1975 году. Это была первая наша возможность увидеть и подержать в руках винтовку, которая вводила нас в танталовы муки долгие годы. Я тогда был новичком Агентства, но в то время мне случилось быть в Сайгоне и я узнал, что винтовка попала к нам посредничеством снайпера морской пехоты Боба Суэггера. Сейчас мы находимся в его присутствии.
Суэггер кивнул.
- Звучит так, что вы помните об этом лучше моего, - ответил он, и услышал в ответ вежливый смех.
- Я напомнил об этом потому, что я хочу чтобы все сотрудники как Агентства так и Бюро- а тут я могу говорить от имени президента, равно как и с позиций директора национальной разведки- помнили, что все мы на одной стороне и стремимся к одной цели. Я знаю, что между ведомствами существует неизбежная враждебность, но всё же напоминаю всем- как и эта винтовка в музее напоминает- что в прошлом вы работали вместе, добиваясь больших успехов, и если сейчас мы сумеем воздержаться от эгоистичных мотивов, то выровняем сложившуюся ситуацию.
- Хорошо сказано, сэр- поддержал Ник, обрадованный тем, что в первом своём изложении не встретил противодействия. Затем он снова принял роль ведущего: угроза, ответ, первая схватка и смерть, попытка в Балтиморе- "это был Суэггер, кто спас жизнь Зарзи, без сомнений"- и до речей в Джорджтауне ночью в пятницу и церемонии награждения ночью воскресенья в Белом доме.
- Мы предложили мистеру Зарзи перенести оба события на более раннее время. Но он упрямый и смелый человек, и настаивает на соблюдении расписания и проведении всех намеченных встреч. Секретная служба отлично справляется, следует добавить, обеспечивая достаточную защиту непосредственно на местах. Мы помогаем, но наша непосредственная задача- обезвредить нападающего, а не защитить Зарзи.
Он обозначил расследование: работу агентов, доклады удалённых офисов - "прошлой ночью прибыли ещё сведения от флотской службы расследований с Филиппин"- о жизни Рэя Круза и случаях из неё, попытки задержания, такие как рейд на дом в Балтиморе, всестороннее распространение фотографии Круза и всё прочее.
- Мистер Мемфис, вы до сих пор не распространили имя Круза и не довели его опасность до общества. Он всё ещё пользуется свободой передвижения. Могу я узнать, почему? - спросил один из помощников.