Машина отмахала восемь кварталов правительственной архитектуры и фасадов отелей, доминировавших на авеню, замедляясь только для того, чтобы аккуратно проходить перекрёстки. К юго-восточным воротам они подъехали чуть ниже необъятного аттика департамента казначейства. Ворота в Белый дом, обсаженные деревьями, высились впереди. Красный сигнал и скопление въезжающих машин остановили их всего в нескольких ярдах от цели.
- Где хренова сирена? - выругался Ник.
Боб перегнулся вперёд, чтобы помочь Нику найти её.
- Погодите, - вмешалась Сьюзен. - Господи… смотрите! Это он, это он!
И верно. Он выходил из пешеходных ворот, короткая, незаметная фигура, остановившийся по тому же сигналу, который задержал джип. С тем же самым вечным профессорским портфелем, это был директор Национальной разведки, Тед Холлистер. Он глянул на часы, нетерпеливо посмотрел туда и сюда и понял, что он должен ждать зелёного сигнала как и простые смертные. Они заметили, как он резко выдохнул в недовольстве.
Ник нашёл сирену. С её рёвом он поехал вперёд, в то время как остальные машины неуклюже пытались уступить ему дорогу. Ник принял влево, пересёк поток и остановился в двух футах от Холлистера.
- Мистер Холлистер, сэр, куда вы идёте?
В секунду Ник оказался рядом с ним, Боб зашёл сбоку а Рэй встал спереди. Вся сцена окрашивалась красно-синим сигналом машины, а вокруг них на перекрёстке 15й улицы и Пенсильвания-авеню собиралась пробка.
- Он решил ускользнуть, - заявил Боб.
К ним подошла Сьюзен.
- Мистер Холлистер, - сказал Ник, - помните ли вы меня, Ника Мемфиса, ФБР?
- Помню. А к чему это всё? - недовольно отозвался пожилой человек. - У меня важная встреча.
- Сэр, прошлой ночью мы арестовали Джареда Диксона, он обвинён в организации уничтожения снайперской команды Виски 2–2 группой наёмников и отдании указания уничтожить невоенную цель в Калате. Также там есть и побочные вещи, насчёт которых вам нужно объясниться. Мы просмотрели записи, откуда ясно следует что он связан с вами и…
- Я буду рад обсудить это всё с вами на встрече в моём офисе. Запишитесь на приём и я…
- Сэр, почему вы покидаете Белый дом сейчас? - спросил Боб. - Не это ли ваша большая ночь? Странно…
- Я не намерен стоять на улице и обсуждать вопросы национальной безопасности с сержантами и низкоранговыми агентами. Предупреждаю, джентльмены: я приму действия в отношении вас, и влияние моё немалое. Теперь дайте мне идти.
-Почему вы так поспешно уходите? Что случится в те две минуты, за которые вам нужно удалиться отсюда?
- Я не потерплю этого. Я вызову полицию.
- Вы никого не позовёте, чёрт вас возьми, - сказал Боб.
- Я вас уничтожу, - сказал Холлистер. - Вы не соображаете, куда влезли.
Но тут Боб потянул Ника в сторону.
- Это нас никуда не приведёт, - сказал он. - Вы все тормозните чуток. Идите, пройдитесь. Поверь мне, я просто старый дурак, я скажу потом что слишком устал чтобы пойти с вами. Вы ни при чём. Уходите. Я гарантирую, что через три минуты этот старый хорёк всё мне расскажет. Всё.
- Нет, - ответил Ник. - Суэггер, это Соединённые Штаты. Мы не…
- Тик-так. Сейчас всё случится. То, чего, как говорили, не может быть. Штука с часовой бомбой. Рискнёшь всеми жизнями, моралью, унижением, деградацией нашей страны- потому что хочешь чувствовать себя хорошо завтрашним утром? Это слишком высокая цена за то, чтобы завтра утром хорошо себя чувствовать, Ник, и я должен сказать, что не твоя жопа под огнём, а всех, кто сейчас там.
- Это я со стола уберу. И говорить об этом больше не буду. Вместо этого я хочу…
- Он прав, - сказала Сьюзен. - Тик-так. Надо это сделать.
Ник склонил голову. Он не мог поверить, что участвует в этом споре, но так оно и было.
- Тогда именно мне следует…
- Нет, - возразил Боб. - Все здесь- молодые, всем есть что терять. Мне- нечего, со мной всё кончено. Оставь это мне. Я пойду в тюрьму, я буду мучитель, буду тот, кого все ненавидят. Но я ему пальцы переломаю, и он заговорит паньше, чем я до третьего доберусь.
Тут Сьюзен сказала: - Подождите! Я знаю этого парня. Вы правы, когда думаете, что если что-то случится, то именно этой ночью, буквально через несколько минут. Он не боится боли, позора или неудачи. Он не исламист. Он не верит в семьдесят две девственницы. Он ни во что не верит, тка что напугать его может только одна вещь- и вы видели, от чего он бежит. Он боится смерти. Если этой ночью где-то и случится смерть, то в Белом доме. Возьмите его в Белый дом. Что с ними всеми случится- то и с ним. Это заберёт у него всё, и только этого он боится.
- Она права, - ответил Ник. - Сажай его сюда, поехали в ворота и поглядим, к чему придём.
Они погрузили вырывающегося старикана на переднее сиденье, запихнув его между Ником и стоически терпевшим Рэем. Ник снова включил сирену и крутанул джип по направлению к воротам.
- Господи… - сказал он, когда ворота поднимались, что заняло три длиннейшие секунды. Двое полицейских из охраны Белого дома махнули машине проезжать, джип въехал на территорию и погнал по кругу Исполнительного проезда, который приводил едущих к Розовому саду близ выступа Западного крыла. Огромный белый особняк со своим изогнутым балконом Гарри Трумэна, поддерживаемым рядом колонн, высился безупречной белизной в свете прожекторов, но чем ближе они подъезжали, тем виднее становилась сквозь зелёную стену деревьев церемония у портика гораздо большего здания, где хорошо освещённая толпа людей стояла у подиума, на котором располагалась фигура президента Соединённых Штатов среди других властных людей.
- Стойте, стойте! - внезапно закричал Холлистер.
Ник остановил машину.
- Вам есть что сказать?
- Можем ли мы где-то…
- Да, в Розовый сад. Туда мы и едем.
Холлистер согнулся в каком-то подобии длительной агонии, облизнул губы и тяжело сглотнул. Ник посмотрел на него, затем отвернулся, включил передачу и тронул машину дальше.
- Стойте, - сказал старик. - Ради бога, стойте.
Ник посмотрел на часы. Было почти 19–45. Награждение должно было кончиться в 19–45.
- Говори, или через пять секунд будем там.
Холистер снова сглотнул. Затем сказал:
- У них есть ракета. "Хеллфайер".
Мемориал Иводзимы
Арлингтон, Вирджиния
19-34:30
Это была толстая штука шести футов длиной, семи дюймов в ширину, выкрашенная в тускло-оливковый цвет. У неё были узкие, выступающие крылышки-плавники, четыре на носу и четыре на хвосте, которые выглядели забавно в сравнении с размерами самой ракеты. В воздухе она смотрелась как летящая бочка с крылышками, вот только летела с такой скоростью, что увиддеть её в полёте было невозможно, а в первые секунды полёта пылающий хвост пламени был таким ослепительным, что рассмотреть ничего было нельзя. Она была размещена на модифицированной норвежской пусковой треноге, грубо приваренной в заднем грузовом отсеке фургона. У неё был прозрачный нос, где когда-то был прибор лазерного наведения, а сразу позади него- секция боеголовки с двадцатью фунтами ведьминого зелья позднеиндустриальной эры под названием "взрывчатка PBXN-9". Сдетонировав от падения в Розовый сад, она с уверенностью уничтожит любого, кто окажется в радиусе пятидесяти футов от точки попадания, а также сожжёт, искалечит и травмирует многих тех, ктому повезёт оказаться за пределами смертельной зоны. Ну, и розы все уничтожит.
Затем шла секция наведения, которая делала основную массу работы, затем отделение гироскопа, который стабилизировал ракету в её коротком полёте, электронный автопилот, который синхронизировал работу всего, что должно работать и затем двигательная секция, твердотопливный ракетный двигатель, работающий всего три секунды, после чего управление доставалось непостоянству плавников-рулей, поворачивающихся туда и сюда по приказу компьютера, чтобы встречать давление атмосферы на скорости в 1.4 Маха и вести ракету к цели.
Время полёта от запуска к цели составит около семи секунд. Ничто её не остановит, и никто не заметит её полёта. Всё закончится уже в момент запуска. Профессор Халид забрался в фургон под ракету и, используя фонарик, зажатый в зубах и острый нож, прорывался через ярды липкой ленты, которая удерживала оружие весом в сотню фунтов в стабильном положении во время долгой поездки. Освободив ракету, он двинул её назад по двойным рельсам, приваренным к верхней части пусковой треноги до тех пор, пока не щёлкнул приёмник пускателя, и когда он услышал этот щелчок, он понял, что вилка ракеты пришла в разъём, установив соединение между ракетой и её управлением.
Hellfire AGM-114 на пусковой треноге
Теперь ракету нужно было включить. Это было несложно, всё устройство создавалось, имея в виду упрощение, которое требуется в бою в суровых условиях, когда время дорого, поскольку орды красных Т-72 будут рваться через Фульдский коридор, а остановить их должны будут ракетчики НАТО. Эта ракета когда-то была норвежской и патрулировала северный защитный периметр НАТО, будучи установленной на истребителе танков норвежской армии.
Халид прошёл вокруг фургона вперёд- прохладный бриз освежил его влажный лоб, пока он шёл- и достал из-за заднего сиденья сердце импровизированной установки: норвежский контрольный бокс, прочную коробочку армейского вида с кабелем и простую функциональную клавиатуру, размотал кабель к пусковой установке и подключил его.
- Доктор Файсаль, - сказал он, - запускайте свою программу и проверьте систему.
Файсаль подошёл к устройству, достав маленький диск, нашёл щель ввода и, вставив диск, понажимал разные кнопки. Его информация, сокрытая в норвежском описании, что потребовало от него месяцы на проникновение, потекла в процессор ракеты. Она содержала следующее указание: не искать специфическую лазерную сигнатуру, для чего система была создана изначально, а совершить куда как более примитивное дело: найти уникальный радиосигнал и последовать к нему. Лазер как таковой не был нужен, внутри поискового модуля позади линзоподобного обтекателя теперь был не лазерный искатель, а высокочувствительный миниатюрный ФМ-приёмник, который был заранее настроен на уникальную частоту и узнавал кодированный сигнал. Старая, но очень надёжная технология. Она вызывала мельчайшие отклонения, посылая сигналы в сервомоторы, которые контролировали рули ракеты. С усилением сигнала вследствие приближения сервомоторы меняли положение рулей в поисках сильнейшего сигнала и вели ракету курсом быстрейшего усиления вплоть до взрыва.
Теперь на контрольном боксе горело пусковое меню на норвежском языке. Халид задал траекторию: LOAL-DIR или "наводка на сигнал". Потом- "Прямой старт", значивший, что ракета стартует в воздух под относительно большим углом, а когда получает кодированный сигнал на заданной частоте, бортовой процессор начнёт командовать сервоприводами для изменения угла атаки, после чего ракета упадёт на цель сверху.
- Мы готовы, - сказал он Файсалю. Файсаль со сканером полицейских частот, приобретённым в "Радиохижине", искал сигнал. Одако, слышна была только статика. Он посмотрел на часы. Было 19–46:30. На назначенном диапазоне было тихо.
- Ещё нет, - ответил он.
- Я думаю: как долго мы сможем здесь пробыть, пока нас не раскроют?
- Где он? Что происходит?
- Аа… - простонал Файсаль. - Пройти такой путь и провалить всё… Аллах не допустит этого!
- А ФБР допустит? - спросил нервничающий профессор Халид.
В этот момент патруль Парковой службы медленно свернул на дорожку к парковке.
Белый дом
Исполнительный проезд
Вашингтон ДС
19-38:12
- "Хеллфайер"? Ракета? - недоверчиво спросил Ник.
"Ракета? Ракета." Его разум словно заполнялся потоками грязи, пока он боролся с этой идеей.
- Норвежский, - сказал Холлистер. - Пришёл через чёрный рынок Сербии. Зарзи заплатил за него аль-Каеде. У них есть двое учёных - индиец, специалист по системам наведения ракет и египетский программный гений, взломавший её и внёсший изменения в прошивку. Вместо новомодного лазерного наведения ракета теперь наводится старым добрым ФМ-сигналом определённой частоты.
- Какая частота?
- У Зарзи в часах миниатюрный ФМ-передатчик. Русские ему сделали. Он нажимает кнопку, десятисекундный сигнал- ракета летит через конус сигнала, наводится и бабах! Они запустят её с мемориала Иводзимы. В воздухе ракета будет меньше чем семь секунд. Зарзи тоже погибнет. Но и всех на подиуме разорвёт, и половину людей вокруг. Теперь я сказал вам всё, отпустите меня отсюда.
Внезапно Ник понял всё и точно осознал, что нужно сделать и в каком порядке. Сначала Зарзи. Остановить его, удержать на месте так, чтобы президент мог отойти от него.
- Снайпер, убей Зарзи, как можно надёжнее! Давай! - крикнул он.
Теперь: очистить территорию. Он взял передатчик, включил на передачу и нажал кнопку.
- Тревога, тревога, всем частям! Опасность, ракетный удар! Очистить территорию, очистить немедленно, это не шутка! Ракетный удар, эвакуируйтесь!
Круз выкатился из машины, увидев, что выстрела отсюда не выйдет из-за деревьев и покрутился у железного забора, пока не нашёл годный угол. Он поднял винтовку, пальцем отщёлкнул предохранитель, со своими прекрасными способностями стрельбы с рук поймал лицо Зарзи, рассекая его начетверо перекрестьем прицела и услышал:
- По моему лазеру два тридцать пять, бери на две и треть точки выше волос, четверть точки смещение влево.
Суэггер был рядом, с лазерным дальномером. Когда спуск прошёл холостой ход, Рэй увидел Зарзи с рукой на часах, и хотя он и спешил, но он должен был спешить мягко, и, хотя прогремел выстрел и прицел дёрнулся, лишь на наносекунду показав искажённое лицо, он уже знал что опоздал.
- Итак, мистер президент и мои американские друзья, - сказал Зарзи своим приятным баритоном, - я стою перед вами, моя честь снова обретена и я приношу вам приветствия от своей страны и от сердца моей веры.
Пальцы его в это время играли клавишей на часах. Он улыбался. Он был счастлив. Господь велик. Он был дома. Годы дебоширства, жажда женщин и мальчиков, удовольствия алкоголя и наркотиков, ощущение гладкости шёлка, мягкости шерсти, сверкание прекрасных ювелирных изделий- всё было позади.
- Ракета!!! - заорал кто-то. - Бегите, бегите, ракета на подходе!
Вся толпа в криках распалась, паника заполнила сердца, разумы и ноги всех, кто был перед ним, а несколько мужчин подхватили президента. В этот момент он коснулся наконец кнопки на часах, почувствовал, как она подалась вниз и вступил во врата рая, потому что 168-миграновая матчевая пуля "Блэк хиллс" раздробила его скулу под левым глазом и разнесла его мозг в желе.
Мемориал Иводзимы
Арлингтон, Вирджиния
19-38:13
Когда полицейский остановился и полез из машины, Билал дал очередь из АК-47 по его переднему колесу, разорвав его. Звук очереди поверг всех туристов в панический ужас, а полицейского обратно в машину.
- Торопись! - крикнул он. - Сейчас ещё прибудут.
- Нет сигнала! - вскричал Файсаль.
- О, Аллах, молю тебя, - воззвал Халид, - пошли своему грешному сыну сигнал, дабы мог завершить он…
На сканере замигал красный огонь, обозначающий успех.
- Здесь! - радостно заорал Файсаль. - Да, он…
Халид нажал кнопку. Ничего не произошло.
- О, мой бог, - истерически взвизгнул Файсаль.
Тут его разум просветлел и вернулся, он припомнил ещё раз пусковую последовательность, повторил её, почувствовав сопротивление одной из клавиш. Осмотрев её, он увидел какую-то мелочь в под клавишей, избавился от неё и продолжил последовательность. Затем снова нажал пусковую кнопку. Двигатель ракеты стартовал, и в пять тысячных секунды приобрёл восемьсот фунтов полётного импульса, заставив ракету покинуть фургон, разорвав ткань вселенной и просияв так ярко, что глаза не смогли вынести этого и все, кто видели запуск, отвернулись, в то время как двигатель ракеты, спалив в три секунды своё твёрдое топливо, придал ракете скорость в 1.4 Маха, достаточную для нацеливания.
Ракета поднялась на восемьсот футов и там получила послание от "Касио" на руке Зарзи. Долетев до пика своей траектории, она подчинилась положению рулей-плавников, получивших команду от процессора, решившего дифференциальное уравнение, выводящее ракету в цель и, описав в небе кривую линию, молотом рухнула вниз.
Двое стариков провожали её в темноте по лёгкому дымовому следу, поскольку глаза не были так быстры чтобы сфокусироваться на самой ракете. Похоже было, что она прочертила линию вниз, до земли, без отклонения, сомнений, беспокойства или жалости и исчезла за деревьями, а вслед за тем вспышка залила ночное небо Вашингтона. Секундой позже грохот взрыва достиг их ушей.
- Аллах Акбар, - сказал Халид.
- Ты вернулся к вере, о, мой брат, - сказал Файсаль. - Это ночь чудес.